Кайан: Последняя любовь

Глава 17

Ночь обвила пустыню тьмой, похожей на безмолвное проклятие. Руины Храма Света, некогда возвышенные и величественные, стояли мрачным напоминанием о потерянной эпохе. Их осыпавшиеся колонны и разрушенные стены едва удерживали время, словно боялись, что скоро исчезнут совсем. Слабое мерцание костров выхватывало из мрака лица сопротивления: измождённые, утомлённые, но всё ещё живые.

Кайан сидел под колонной, прислушиваясь к звукам ночи. Саариэль и Зеран обсуждали план на утро, и возможность найти какие-нибудь защитные артефакты оставшиеся в храме. Их голоса тонули в шуме ветра, однако внутри разливалось щемящее чувство.

Это была не просто тревога — это был запах опасности, который преследовал его всегда, когда тьма приближалась. Его рука невольно сжала рукоять меча. Серые глаза скользили по людям вокруг: кто-то затих, укрывшись от холода, кто-то с трудом засыпал за стенами. Но что-то в воздухе казалось неправильным.

Внезапно тишину разорвал грохот, перекатывающийся по пустыне, словно отдалённый гром. Затем свист ветра, неестественно высокий и резкий, заставил людей насторожиться.

— Что это? — Саариэль поднялась на ноги, её взгляд впился в горизонт.

В темноте за руинами начали вырисовываться тени. Сначала расплывчатые, как мираж, затем всё более отчётливые. Огромные, почти тела крылатых существ мерцали в лунном свете, и когда они приблизились, стало видно их страшные морды с горящими глазами.

— Нет… — Зеран выдохнул, бледнея. — Чёрные Всадники!

Ветер донёс их рев — протяжный, похожий на вой тысячелетий боли. В следующее мгновение огонь вырвался из пастей чудовищ, озаряя тьму. Пламя, алое и густое, как кровь, охватило ближайшие стены, превращая их в дымящиеся руины.

— Все к сердцу храма! — Громкий возглас Саариэль разнёсся над шумом.

Харон выбежал вместе с другими воинами.

— Проклятье! Нас просто перебьют! — Закричал Харон.

— Тогда мы будем стоять, пока сможем, — резко ответил Кайан и шагнул вперёд.

Крылатые твари, похожие на гигантских ящеров, пикировали на землю. Всадники, в черных доспехах, спрыгивали на землю. Их мечи, окутанные дымкой тьмы, сверкали холодным светом.

Кайан встретил первого из них. Меч противника опустился на него, но Кайан отбил удар, затем развернулся, нанеся резкий рубящий взмах, который расколол тёмную броню всадника. Но враги продолжали прибывать. Один сменял другого, словно волна за волной.

И тут он увидел его. Лидер Всадников, высокий, окутанный тенью, выступил вперёд. Его глаза, горящие как угли, впились в Кайана.

— Предатель, — голос Арона был тихим, но его сила пронзила воздух, как удар грома.

Кайан шагнул вперёд.

— Я не могу предать то, к чему не принадлежу.

Мечи столкнулись, вызвав вспышку, которая осветила поле боя. Тем временем сопротивление отступало внутрь храма. Саариэль пыталась удержать людей, но паника росла. Люди падали под ударами всадников, а кто-то сгорал в огненном дыхании крылатых монстров. Зеран и Харон стояли спина к спине, из последних сил отбивая удары.

— Их слишком много! — прокричал Харон, его голос срывался.

Зеран ничего не ответил, его лицо было каменным, но пот заливал глаза. Он знал, что это сражение — отчаянный шаг, возможно, последний.

Кайан и Арон остались стоять, их бой был подобен схватке стихий.

— Ты ничто, — прошептал Лидер, поднимая меч для удара. — Тьма приняла тебя, а ты подвел её! И закончишь здесь, в этом мёртвом храме.

Кайан уклонился, его меч описал дугу, разрезая воздух. Огонь ненависти, который горел внутри него был слишком ярким, и отказывался угасать.

— Если я ничто, то ты — лишь тень. — Он рванул вперёд, нанося следующий удар. Его меч разорвал воздух, но противник уклонился.