Касэлона. Особенный рейс

Глава 7. Киборги тоже люди. Изредка

Из неопубликованного романа Котэ Рины

«Под мою ответственность»… Тогда, два с чем-то года тому назад, эта фраза звучала для моих ушей сущей бессмыслицей. Незнакомый язык покорился мне гораздо позже, облик произнесшего те слова исчез из памяти, но интонации остались со мной навечно.

Получалось, в моем появлении на Ониксе принимал участие и Родас Торн… Вернее, он руководил каким-то экспериментом, побочным эффектом которого стала я. Интересно, меня собирались запихнуть от греха подальше в утилизатор, а его «Под мою ответственность» спасло мне жизнь? Или же мне предназначалась роль единственной и неповторимой сенсации, но приказ профессора заменил мировое турне на клетку?

Я не знала, должна благодарить его или ненавидеть. Он нравился мне в общечеловеческом смысле слова, однако тот эпизод у элианского синтезатораБК сильно охладил мой пыл. Я чувствовала, что близка к разгадке своего появления, и боялась, что правда мне не понравится.

Аппарат снова ремонтировали. Разбирали, собирали, хватались за головы, обнаружив оставшиеся неиспользованными детали. Я ждала. Наблюдала, изучала, ходила за лаборантами и ловила каждое слово. Сопровождала Торна, подкарауливая, когда он ослабит защиту и позволит заглянуть в личные файлы.

Без толку. Удача отвернулась от меня, и поэтому я решила изменить задачу.

Габриэль Антэс. Человек, поспевавший во всем. Заместитель директора Исследовательского центра, по совместительству — четвертый кандидат в убийцы.

Его пухлые щеки и манера забавно шевелить носом не остались незамеченными подчиненными. Антэса за глаза называли Хомяком, хотя на самом деле в его подтянутой фигуре не было ничего хомячьего. Наоборот, замдиректора тщательно следил за весом, регулярно посещал спортзал и принимал участие в каждых мало-мальски значимых состязаниях непрофессионалов.

Дамская часть Исследовательского центра судачила о том, что, сделай Антэс пластику, он бы потеснил в рейтинге местных красавчиков даже Даниала Каса. Но Хомяк предпочитал оставаться собой.

Он был не столько ученым, сколько управленцем. Округлое лицо придавало ему намеренно добродушный, немного простоватый вид. Полезное качество для того, кто жаждет ткнуть нос в любое дело и, казалось, знает абсолютно все о каждом сотруднике.

К слову, личную информацию Габриэль Антэс не скрывал по той простой причине, что у него ее не было. Никаких упоминаний о семье, никакой болтовни с друзьями, никакого тайного порока или невинного хобби. Только работа. Утром, днем, вечером, ночью — для Антэса не существовало разницы, на каких цифрах находятся стрелки часов. Он спал мало, питался в основном пилюлями-концентратами, из развлечений предпочитал велотренажер.

Проведя рядом с ним четыре дня, я не узнала о нем ничего нового. Замдиректора полностью погрузился в главный проект Исследовательского центра — терраформацию Оникса-10, — и не выказывал ни намека на преступные наклонности. Наоборот, лаборанты могли бы причислить его к сонму святых!

Именно Антэс добился дополнительного финансирования, крохи от которого перепали и другим лабораториям. Благодаря Хомяку в боксах появились новые лица — молодые, азартные, готовые трудиться во благо науки денно и нощно. А еще замдиректора устроил сбор подписей в защиту обвиненного в терроризме профессора Каса, что добавило ему в карму немало очков.

Объяснить, почему Антэс меня настораживал, несмотря на свои добрые дела, я не могла.

Ну а на пятый день наблюдения стало гораздо интереснее, потому что Амбер Миллс наконец-то пошла в атаку.

Она поймала Хомяка у мужского туалета и, запинаясь, попросила о «минутке». Он на миг растерялся, пытаясь определить, что для него важнее: последовать зову природы и оставить девушку перетаптываться в столь сомнительном месте или проявить стойкость и вернуться в кабинет. Честно, я ему даже посочувствовала, а вот Амбер, наоборот, спрятала довольную улыбку.

Природа победила, и это явно не соответствовало ее планам. Она нетерпеливо теребила небольшой планшет, покусывала электронное перо и с таким вожделением глядела на дверь с перевернутым треугольником, что подошедший профессор Дикс не рискнул сунуться в уборную мимо нее и потопал обратно.

— О чем вы хотели поговорить, Миллс? — как всегда занятой замдиректора начал разговор, едва выйдя из туалета.

В соблазнении начальства Амбер явно была новичком, поэтому профукала его свободные тридцать секунд и оказалась в приемной, где уже ждали двое других посетителей.

— Я насчет лаборатории, — заикнулась она. — Тут расчеты по ее восстановлению. Помещение почти не пострадало, поэтому…

— Отправьте мне на почту, я просмотрю все позже.

Дверь кабинета захлопнулась, секретарша с повадками цепного пса сообщила некоему Лису, что его сейчас примут, и Амбер осталась ни с чем. Растерянно оглянулась, одернула выглядывавшую из-под короткого халата юбку с разрезами, бросила взгляд на планшет…

— Ну и как это делается? — прошептала, присаживаясь в свободное кресло и прикрывая колени. — Что? Разочарован во мне? Так сам к нему иди!

Спустя минуту раздумий до меня дошло, что у девушки в ухе наушник. К сожалению, услышать реплики ее собеседника не было возможности. Он мужчина и они на «ты» — вот единственное, что я могла сказать с уверенностью. Любопытно…

Через два часа Амбер все-таки попала в кабинет. Она краснела, бледнела и запиналась, но все же сумела добиться того, ради чего рвалась на встречу с Антэсом. Нет, не убедила отдать ей лабораторию профессора Каса, как я предполагала. Ее задача состояла в другом.

Амбер оставила под столом замдиректора булавку. Уронила на ковер и затолкала носком туфли в густой ворс у самой ножки — труднодоступное место для робоуборщика старой модели, что виднелся в дальнем углу. Извинилась за беспокойство, пообещала больше не тревожить с глупостями… Вышла, завернула за угол и произнесла:

— Эл, включил запись?

Касэлона

— Серьезно? Вы из Нацбезопасности и разыскиваете похищенного сына министра экологии? А ордер у вас… О, у вас есть тепловизор? Да, это меняет дело. Пожалуйста, проходите. Сюда, налево. Что значит: «Спасибо за содействие»? Вы же никуда не… Эй! Может, хоть тепловизор одолжите на минуту?

Двое молчаливых обладателей внушительных значков казенного образца дружно прослушали писк наушников и так же дружно спрятали удостоверения во внутренние карманы черных костюмов.

— Счастливого пути, Райс, — изволил бросить на прощанье один из них.

И Сэм остался стоять перед «Касэлоной», чувствуя себя обиженным ребенком.

Как это называется, а? Пришли, помахали документами, попугали техникой… Он аж обрадовался: вообразил, что «зайчиха» Леви Стар обнаружится до отлета. А в ответ: «Извини, мужик, ошибка вышла. Нас послали проверить твоего соседа — транспортник с липовыми номерами».

«Нет в этой жизни справедливости», — Райс в тысячный раз проверил часы.

— «Зара», начинай подготовку ко взлету. — Он преодолел шлюз и задержался в кают-компании, неприязненно глядя на прятавшийся за диваном чемодан на колесиках. — И транслируй на весь корабль, что если чертова Леви даст о себе знать, так и быть, я довезу ее до ближайшей обитаемой системы.

— Сразу надо было это сказать, а не пугать девушку открытым космосом.

В первый миг Сэму показалось, что «Зара» обрела разум и смеет ему указывать. Потом он сфокусировал взгляд на копне светлых, наверняка крашенных волос, и понял: его действительно поучает искусственный интеллект — к сожалению, не скрытый в проводах и приборах, а запихнутый в бионоситель.

Долго злиться по одному поводу Райс не умел, однако киборги, андроиды, муляжи, голограммы и прочая муть, которую по незнанию или же с пьяных глаз можно принять за человека, действовали на него как красная тряпка на быка, и никогда не теряли актуальность.

— Сана, крошка, — он оглянулся и с удовлетворением отметил, что других пассажиров не наблюдается — наверняка в преддверии взлета пристегнулись к койкам в каютах, как и предписывали инструкции, — назови-ка свой идентификационный кэй-номер и… Какого черта ты делала в машинном отделении?! — Сэм заметил на уродской одежде киборга следы масла и пыли.

— Согласно судовому уставу, техник обязан следить за состоянием двигателей.

— Техник?! Ты же…

— По документам я — Алесана Лютик, штатный техник пассажирского судна класса Эль, зарегистрированного в системе Ариппы как «Касэлона», ном…

— Не смей шляться по моему кораблю без разрешения!

— Это приказ капитана или ты просто психуешь?

Ему пришло в голову, что он до сих пор ни разу не слышал ее приятный мелодичный голос, словно созданный для того, чтобы выводить из себя. При незабвенном «приеме» на работу болтал Никал, Алесана же и рта не открывала. Краснела, бледнела, смотрела в пол… Не «тыкала», не дерзила, не усмехалась краешками губ в ответ на едва сдерживаемую ярость собеседника.

— Ты — не она, — это открытие настолько поразило Райса, что он заговорил почти спокойно. — Алесана существует, но это не ты! Девушка, которую приводил Никал, была настоящей, а ты… Мерзкая подделка! И я идиот, раз принял вас за одного человека.

Сана насмешливо фыркнула, не высказывая ни намека на обиду.

— Самокритичность — это хорошо, но попрошу без оскорблений, капитан. Я к ним привыкла, а других они могут шокировать и настроить против тебя. И не придумывай небылиц. Мой дядя честно рассказал тебе, кто я и почему хочу забыть Оникс навеки. Правда, кое о чем он умолчал.

— О том, что ты — киборг? Что Алесана Лютик официально засветилась в космопорту и тайком отправилась в безопасное место, а ты — отвлекающий маневр для людей Джедилэя Сина? Догадаться нетрудно.

— Что из-за кошмарного детства у меня развилось раздвоение личности. Что рядом с хамами правильная тихоня Алесана прячется в свою скорлупу и появляется Сана. И что от Саны ты не дождешься уважения до тех пор, пока не начнешь проявлять его сам.

— Какая чушь!

— Справку показать? — Она откровенно издевалась. — Выбор за тобой, капитан. Либо ты ведешь себя как нормальный человек и имеешь дело с милой пугливой Алесаной, либо терпишь меня. Сколько там в договоре? Шесть месяцев?

— Один рейс. И закончится он через неделю.

— Сочувствую. Надо просматривать документы прежде, чем ставить подпись. Я твоя, капитан, на целых полгода. Надоем — ты всегда можешь перестать быть сволочью и вернуть Алесану.

На большом экране кают-компании вспыхнула предупреждающая надпись, затем бортовой компьютер сообщил, что система готова к старту.

— Хочешь убедить меня, что ты не киборг? Слушай приказ хозяина. Назови свой кэй-номер.

— Альфа-три-семь-омега-девять-шесть.

Сэм не сумел спрятать торжествующую ухмылку, Сана же рассмеялась вслух.

— Ты забавный, — сообщила, вытирая выступившие от веселья слезы. — Этот номер звучал во всех новостях. Счастливчик Эл, киборг со «Звезды любви». Никогда не слышал? Ну да, тебе неинтересен Оникс. Альфа-три-семь-омега-девять-шесть принадлежал профессору Илиасу Метту и погиб, спасая этого самого профессора. Его даже похоронили по-настоящему. Киборга, не Метта. Так что хватит уже обзываться.

«Зара» педантично напомнила, что до пятнадцать ноль-ноль осталось десять минут, и Сэм наконец-то определился, как вести себя с «техникодоктором».

— Убери это куда-нибудь, хоть в утилизатор. — Он ткнул ногой чемодан Леви, что сиротливо валялся в тени дивана. — В рейсе будешь драить полы и убирать каюты. Говоришь, ты не киборг? А повтори-ка кэй-номер, а?

— Альфа-три-семь-омега-девять-шесть. Господи, да ты же совсем с катушек съехал, капитан! Не видишь, что я забавляюсь?

— Вижу твои глаза. Мне хватает этого. — Райс, не оглядываясь, зашагал к рубке. — Документы подделать можно, глаза — нет.

— И что с ними не так? — услышал безразличное.

— Они пустые. Ты — пустышка.

Переступая порог, он подумал, что никогда не говорил такого даже той бездушной твари, что отняла семью. Но эта мразь еще хуже. Она почти убедила его в своей реальности.

С другой стороны, Сэм ведь не приказал ей залезть в утилизатор и закрыть за собой дверку. Все-таки прогресс был налицо.

Оникс-6 превратился в большое желто-бурое пятно, окутанное сероватым туманом. Никакого эстетического удовольствия в его созерцании Райс не находил, однако отпрыскам Волка вздумалось полюбоваться на отдалявшуюся родную планету и причин им отказать не нашлось.

Они неотрывно смотрели на экран, куда «Зара» транслировала изображение с внешних камер. На их лицах застыло одинаковое выражение вселенской тоски и плохо скрываемой грусти. Зеленоволосая оторва украдкой вытирала глаза, ее вредный братец натужно покашливал, маскируя шмыганье носом.

На пару мгновений Сэм им даже позавидовал. Сам он давно и навеки потерял способность к сантиментам. Ариппа стала для него олицетворением беспросветности и горя, другие планеты были всего лишь точками маршрута. «Касэлона» — вот единственный дом, который он ценил. А все остальное… Где-то обстоятельства складывались лучше, где-то — хуже, но по большому счету это не имело значения.

Оставив Миру и Мика упиваться горечью расставания с родными пенатами, Райс повернулся к их отцу, оккупировавшему главное кресло рубки. Кресло пилота. То, в котором за последние три года не сидела ни одна чужая задница.

Глядеть на это было не то чтобы неприятно… Скорее, странно. Как-будто поселил гостя в собственной спальне, а потом начал ревновать к своей кровати.

— Водили раньше «маршрутки», Аристэй?

— Только патрульные корабли. Они тоже небольшие, управление почти не отличается. Волнуетесь?

Сэм отрицательно качнул головой.

— Не из-за вас. Оникс-6 позади, через неделю прибудем на Оникс-10, а там пара дней — и эта система забудется, как страшный сон.

Волк отвернулся от приборов и смерил собеседника внимательным взглядом.

— Зря вы так. У нас есть чем гордиться.

— Например, межгалактической тюрьмой на Ониксе-3? — бросил шпильку Райс.

— Исследовательский центр на Ониксе-2, фермы лайсов на Ониксе-7, галанитовые шахты на Ониксе-8… И Оникс-12, конечно же. Заповедная планета с условиями, близкими к земным. Когда-то я обещал Мире и Мику, что свожу их туда на экскурсию.

— Не свозили?

— Они выросли и потеряли интерес к природе быстрее, чем я выплатил ипотеку. Мы уже вышли на прямой курс, Райс. Дальше и автоматика справится. Отдыхайте. Начинается самое страшное бедствие космических перелетов.

Сэм понимающе ухмыльнулся.

— Скука?

— Она, родимая. Хорошо, что в системе вплоть до Оникса-12 есть галанет.

Невыносимо яркие солнца Оникса «слепили» внешние камеры, и обработанная фильтрами картинка выглядела не слишком привлекательно. Райс пару секунд полюбовался на расплывчатые контуры покинутой планеты, кивнул Волку, признавая его право в ближайшие полторы недели сидеть в кресле пилота, и направился в свою каюту.

Таможня, инспекция космопорта, какие-то личности из Службы контроля воздуха, ушлые торговцы, пытавшиеся впарить «Касэлоне» сетку для ловли космического мусора, люди из Нацбезопасности, снова инспекция и опять инспекция… Сэм устал от всей этой возни. Хотелось наконец-то остаться в одиночестве и либо забыться тяжелым сном, либо смотреть в потолок, ни о чем не думая.

Увы, он понимал: это только мечты. Следовало разобраться с документами и составить оптимальный маршрут к Ариадне. Дела не срочные, но насущные.

— «Зара», проверь почту. — Райс без сожалений вытащил испорченные клеем штаны из корзины для стирки и бросил в мусорку. Киборг, на которого возложили обязанности уборщика, разберется.

— У вас сто двадцать новых сообщений, — сообщил бортовой компьютер.

— То есть мой электронный адрес уже есть в каждой спам-рассылке Оникса? Чудесная новость.

Как всегда, «Зара» сарказм не оценила, зато отсортировала письма и обнаружила среди них аж пять не рекламных.

Выписка из банка («Если это не вы тот идиот, который перевел четверть сбережений на оплату похорон малознакомого вам человека, свяжитесь с нами», — прочел Сэм между строк), электронная копия разрешения на взлет и бонусная карта системы, сообщение от Никала с кучей приложенных видеороликов, письмо от некоего Ати Тиа с предложением сделки на Ониксе-10 и картинка-открытка от человека из порядком забытого прошлого, которой Александра Райса поздравляли с Днем рождения на месяц раньше, чем требовалось.

— Никал, дружище… Ты мне подсобил так подсобил. И чем оправдаешься?

Да ничем. Среди витиеватых извинений суть пришлось искать чуть ли не с лупой. Все сводилось к тому, что Джедилэй Син твердо намерен покинуть тюрьму в этом году, и ему нужно, чтобы при пересмотре дела отсутствовала свидетель Алесана Лютик. Торговец уверял: за пределами Оникса Сана не представляет для преступников никакого интереса, поэтому ее пребывание на «Касэлоне» будет спокойным, незаметным и необременительным. Главное — не называть ее киборгом, потому что это «подкармливает» комплексы девушки.

— Охотно верю, что ты пытаешься оградить племянницу, друг… Но за свое одолжение я рассчитывал на правду. Комплексы? Я тебя умоляю… Элементарная имитация личности без особых наворотов. Спасибо, что хоть управление мне передал, а не оставил в замкнутом пространстве с неподконтрольной жестянкой.

«Извинись за меня перед Алесаной. Надеюсь, ты хорошо ее спрятал. Учти: твои долги я не обнулю, пока ты не расскажешь, когда именно подменил ее на мертвяка. Она ушла за багажом и исчезла, верно?» — написал Сэм.

«Разговаривать в одиночестве опасно. Можешь привыкнуть и позабыть, что существуют другие люди», — пришел ответ.

Нет, не с почты Никала.

Буквы появились в обычном текстовом редакторе, который открылся поверх остальных окон сам собой.

— Ах ты, мелкий зас…

Райс влетел в рубку и осекся. Юный Волк, как и раньше, созерцал унылую картину отдалявшегося Оникса-6 и не занимался ничем предосудительным вроде взлома бортового компьютера «Касэлоны».

— Что? — На ор обернулся Аристэй, еще не успевший покинуть кресло пилота.

— Нет, ничего. — Сэм счел, что не стоит разводить панику раньше времени. — Так, кое-что проверяю. Профессор наш как зашел в каюту, так и не показывался. Он ни на что не жаловался? Может, Торн плохо переносит взлеты?

«Или сидит в уголке и пытается подчинить себе мой корабль», — Райс знал, что если произнесет это вслух, его сочтут психом, однако кто-то же нагло влез в систему, и этот «кто-то» — точно не ненавистный киборг. Вернее, чисто технически взлом мог идти через него, однако Сэма больше интересовал тот, кто стоял за диверсией, а не его инструмент.

— Он говорил, у него фобия, — отвлеклась от экрана Мира. — Просил снотворное.

— У кого?!

«Откуда на «Касэлоне» снотворное?» — мог бы звучать этот вопрос.

— У нас, — буркнул Мик. — Профессору Торну нездоровилось, и я взял у Саны в медпункте пару таблеток «Сондарса».

Первое, что понял Райс, — на корабле откуда-то появились медпункт и медикаменты. Второе: «Сана» должна оставаться «Саной» как минимум до границ этой системы, поэтому придется на время смириться с ее существованием. И третье: «Сондарс» — простенькое успокоительное, а не снотворное. Свалить человека с ног оно не в состоянии, так что многочасовую тишину со стороны Родаса Торна придется объяснять иными причинами.

— Ясно… Уже вечер по часам Оникса. Идете-ка лучше отдыхать, а нашу «дорогу» посмотрите завтра в записи.

Брат с сестрой дружно фыркнули и вернулись к меланхоличному наблюдению за убегавшими звездами.

— И вам бы не помешало поспать, Райс. — Аристэй с видимым сожалением включил автопилот и потянулся, хрустя суставами. — Видок у вас уставший.

«Авось отдохнешь и станешь чуть адекватней», — будто говорил его внимательный взгляд.

— Угу. — Сэм постарался держать спокойный тон. — Мик, чисто интереса ради… Тебе приходилось взламывать систему типа «Зарница»? Хотя бы на симуляторе?

— «Зарница» старая и маразматичная. — Парень упрямо таращился в экран. — Ее нельзя взломать обычными методами. Она тупая, как пробка, поэтому на любую попытку влезть в ее код реагирует парализ… агрессией.

— А не обычные методы — это какие? — Райс отнес данный вопрос к первостепенным.

— Если получится подменить админа, можно делать с ней все что угодно.

— И как его подменить?!

— Купить «Зарницу» вместе с кораблем. Установить новую версию «Зарницы». Ну или прицепить на реального админа бомбу и управлять системой через него.

— То есть…

— Говорю же, в плане взаимодействия система безнадежно ограничена! Как сторожевой лайс, который признает только одного хозяина. Конкретно ваша «Зара» блокирует любые, даже исходящие из проверенных источников попытки внешнего вмешательства и отвечает парализатором на внутренние угрозы. Конечно, если ее захочет взломать кто-то серьезный… Правительство, например, или разработчик… С официальным доступом, пусть и минимальным, понимаете? В теории можно вскрыть стену и напрямую присосаться к кабелю, но это полная фигня, миф для чайни… Че за?.. Дядь, я с тобой разговариваю, между прочим!

Райс выскочил из рубки и помчался к лестнице, очень надеясь, что его догадка неверна. Едва касаясь ногами ступенек, слетел вниз, к пассажирским каютам. Вспомнил, что понятия не имеет, какую из них занял профессор, и повернулся к помигивавшей в углу камере — как ни странно, рабочей, хотя ночью она, помнится, не подавала признаков жизни.

— «Зара», открой дверь Родаса Торна, — приказал, втайне желая, чтобы предположение провалилось. Лучше уж пусть случится очередной конфуз, чем…

— Команду выполнить невозможно. Дверь заблокирована.

…чем это.

— «Зара», что еще заблокировано?

«Бортовая система «Зарница», — напрашивался ответ.

— Все системы в норме. Провести диагностику на случай скрытых неполадок?

Только дверь в одну-единственную каюту? Что за бред?!

— Как это произошло?!

— Точный порядок действий установить невозможно. Предположительно посредством железной трубы, вставленной в ручку двери таким образом, что…

— Хватит.

«Торн заперся изнутри?» — до Райса начало доходить, что компьютерные технологии тут вообще ни при чем.

— Произошли изменения маршрута? — на всякий случай уточнил он.

Компьютер уверил, что нет, и Сэм вконец отчаялся уловить логику происходящего.

— Что случилось, капитан?

То, что киборг наблюдает за метаниями владельца корабля из-за приоткрытой двери собственной каюты, Райс заметил сразу, но сейчас была не та ситуация, чтобы злиться на бездушную железяку.

— Неси лазерный резак. Он лежит у…

— Ваша устаревшая модель весит тридцать два килограмма.

— Твои импланты способны удерживать вес в десять раз больше.

— Травмированный позвоночник Алесаны Лютик не позволяет ей поднимать ничего, тяжелее гаечного ключа.

— Тогда какого черта она забыла на этом корабле? Живо в подсобку и тащи резак!

Сана рассмеялась и склонила голову к правому плечу, взирая на Сэма с плохо скрытым любопытством.

— Уверена, Алесана уже бежала бы в трюм, капитан. Сорвала бы спину, лишь бы не идти на конфликт. Глупая она, правда? Или правильная? В любом случае ей повезло, что у нее есть я.

— Это приказ!

— Ой, совсем уже не смешно! Сходить, что ли, в грузовой отсек, чтобы ты еще больше запутался? Или поступим проще?

Райс застыл, наблюдая за ней с затаенным азартом. Она послушается. Не сможет не послушаться!

— Капитан, ты готов рискнуть здоровьем девушки, лишь бы доказать свою правоту?

— У жестянок есть здоровье? Вот это новость!

Смех звонкими колокольчиками пронесся по коридору.

— Упрямец… Ладно, я облегчу тебе задачу.

Сэм проворонил ее быстрое движение. Он лишь знал: в один миг она стояла на расстоянии нескольких метров, а во второй уродливая туфля с квадратным носом врезалась в электронный замок на двери ближайшей к нему каюты, напрочь его сорвав и оставив на металле заметную вмятину.

— Теперь «Зара» не шандарахнет нас парализатором при взломе. — Сана указала на обрывки проводов. — Дальше — дело техники и сильных мужских рук. А пока ты придумываешь очередную фантазию о том, что я такое, схожу-ка я за монтировкой… Лазерный резак ему подавай, ха-ха! Небось, гвозди бравый капитан вроде тебя бластером заколачивает?

Если бы Райс мог позволить себе схватиться за голову и рвать волосы в отчаянии, он бы так и сделал. Придумать, что она такое? Без проблем. Никал, чтоб его живьем сожрали аланитские черви, осчастливил «Касэлону» неуправляемым киборгом с хреновой программой имитации личности. С этим требовалось срочно что-то решить. Увы, единственным, что пришло Сэму на ум в качестве метода разрешения ситуации, был заряд бластера.

Жаль, что на «Касэлоне» никогда не водилось оружия.