Касэлона. Особенный рейс

Глава 18. Пункт назначения. Опознать несложно, принять труднее

Из неопубликованного романа Котэ Рины

Я долго размышляла над тем, как подступиться к Илиасу Метту. Мне казалось, я точно нашла преступника. Стоило подготовить почву и попытать счастья. Вот только я не представляла, с чего начать наш диалог.

«Я знаю, что вы убили Лилиану Эвгениу», — это сообщение я набирала на компьютере в бывшей квартире Габриэля Антэса десятки раз, но так и не решилась сделать столь громкое заявление. Оно выглядело слишком пафосным и притянутым за уши.

Да, я не сомневалась, что в тот роковой день на шее Лилианы Эвгении висел полосатый шарф, что в дезинтеграционной камере она лежала без него и что точно такой же шарф Метт вытащил из-под своей кровати и уничтожил.

Совпадение? Ну-ну… Однако ни улик, ни подробностей преступления у меня не имелось, и я опасалась, что Метт слезет с крючка, задав вопрос, на который я не смогу ответить.

«Я знаю, что Лилиана Эвгениа приходила к вам незадолго до смерти», — такой вариант не нравился мне еще больше. Они могли пересекаться где-то вне обители Метта, и он сразу же раскусил бы блеф.

«Я знаю, что вы выбросили в утилизатор шарф Лилианы Эвгении», — увы, хоть эта версия и заставила бы его здорово понервничать, серьезной угрозы она не представляла. Ну, выбросил и выбросил. Как доказать, что то была вещь именно профессора Эвгении?

Время шло. Я сочиняла послания одно за другим, но стирала их, едва набрав. Сделаю ошибку — Метт посмеется надо мной и перестанет воспринимать всерьез. Спугну его — он исчезнет с Оникса, и останется призрак Котя навеки призраком Котей.

Не то чтобы я особо верила в возможность обратного превращения или возвращения домой… Я просто хотела в это верить. Заставляла себя верить в нереальное! Элианин ведь видел меня! Я — не собственная фантазия, и какой-никакой шанс у меня имелся. Ну, исключительно в теории, потому что на практике таких, как я, не существовало.

И однажды у меня хватило смелости (в смысле, опрометчивости) сделать первый шаг.

Это случилось поздним вечером того дня, когда из синтезатораБК торжественно достали хамелеона (как уверяла Галапедия, этот вид вымер на заре освоения космоса), и я в который раз уверилась: воспоминания о Ветеринарном факультете, университетской библиотеке и «Паразитологии» — не плод больного воображения.

В хроноБК-лаборатории покорили само время… И кто виноват, что побочным продуктом этого достижения стала именно я? На судьбу в суд не подашь, да и облаивать ее бесполезно.

Неудивительно, что я пребывала в отвратительном расположении духа и запросто могла наделать глупостей.

«Доброго вечера, Илиас», — я слабо представляла, как следует обращаться к убийцам, поэтому решила придерживаться делового стиля письма.

Увы, меня хватило лишь на первую строчку.

«Я знаю, что вы подставили Даниала Каса, и могу это доказать», — как на зло, палец коснулся сенсорной кнопки раньше, чем я в полной мере осмыслила плюсы и минусы этого заявления.

Впрочем, оно звучало не настолько безумно, как речи об убийстве.

Я не сомневалась: жизнь Каса испоганил либо Метт, либо Антэс. Пятьдесят на пятьдесят, как говорится. Но с недавних пор чаша весов явно склонялась к Метту.

Ложный след создал Илиас — это сочеталось и с его характером (бедняжка Амбер, ей вовек не забыть их короткий «роман»), и с навыками. Насчет самого взрыва не уверена (зачем ему уничтожать Исследовательский центр?), однако разбитая бывшим заместителем директора флешка доказывала: Метт если не преступник, то шантажист.

Уходя в отставку, Антэс натравил на него Службу внутренних расследований, поэтому я подумала, что тогда речь шла об угрозе, а не о шантаже. Хомяк ведь не стал бы рисковать, имей Метт на него компромат?

Так что ярлык злодея достался Илиасу. Правда, его мотивов я не понимала, и это портило всю картину.

Но сообщение отправилось, и ничего нельзя было изменить. Я мысленно обозвала себя последними словами и принялась ждать.

В моем понимании Метту полагалось послать меня куда подальше либо заявить в полицию. Он поступил по-своему — ответил спустя две минуты. Клянусь, я глазам не поверила, когда увидела конвертик входящего сообщения!

«С возвращением, Антэс. Я же говорил, долго вы не продержитесь. Этот Центр — вся ваша жизнь, так не портите ее. И забудьте о Касе. Не спорю, вы сумеете доказать, что за решетку его отправил я. Только помните, при аресте я сразу же укажу на заказчика. У вас сын растет, не подавайте ему дурной пример. Отец-террорист — не самое лучшее наследство для амбициозного юноши.

Кстати, ваши деньги закончились. Будьте любезны снова пополнить мой счет. Рассчитываю на приятный бонус. Из-за вашего нервного срыва мне хорошо досталось от проверяющих, поэтому компенсация будет к месту».

Пока я читала это и, скажем без обиняков, тихо офигевала, сообщение закрылось само по себе. Спустя секунду его уже не было ни в «Прочитанных», ни во «Входящих».

— Антэс заплатил Метту, чтобы тот подставил Каса? — у меня это даже в голове не вмещалось. — Допустим. Но зачем?! Из-за Лилианы Эвгении? Из-за исследований?! — благодаря фантазии я вполне сносно представляла свой голос, и с его помощью мысли бежали ровнее. — Нет, Антэс рассчитывал на разработки, а Кас хоть и задавал вопросы, но ничего не саботировал. Значит, дело в Лилиане Эвгении? Может, у Хомяка ревность взыграла? Может, остальные бомбы и не должны были взрываться? Может, на месте погибшего лаборанта Антэс планировал увидеть Даниала Каса?

Эта версия казалась вполне вероятной. Я обдумывала ее с полчаса. Потом Метт выяснил, что Антэс не возвращался в Исследовательский центр, и пришел в его квартиру в сопровождении охраны.

— Как ты меня вычислил? Я же писала в режиме приватности, со своей личной почты. До сих пор следишь за этим местом, да?

Вместо ответа охранники изъяли компьютер и опечатали дверь.

У меня появились нехорошие подозрения, и я на всякий случай завела себе другой электронный ящик. Вовремя: мою почту взломали, и в течение суток все устройства, с которых я когда-либо ее просматривала, исчезли.

— Тебе не отвертеться, Метт, — пообещала я, мстительно усаживаясь у его собственного компьютера.

К сожалению, Илиас не прятал улики и не вел подозрительные беседы. Он заказал билет на круизный лайнер «Селестина», делавший остановку на Алиане, а затем включил «Повелителей стихий».

— Правда командировка? Или убегаешь? Я не отпущу тебя. — Пару раз мне удалось подтолкнуть его героя к наглой гибели. — Справедливость — не пустой звук.

Метт посмотрел прямо на меня и улыбнулся.

— Профессор Дхари Иль? — спросил любезно. — Добро пожаловать. Прошу, чувствуйте себя как дома.

Я не сразу поняла, что произошло. А когда сообразила… Признаюсь: я совсем не так представляла этот момент, и уж точно не ожидала, что меня примут за покойного элианина.

Касэлона

Сэм очень редко чувствовал себя дураком, однако за последнюю неделю у него прибавилось немало опыта в этом нелегком деле. Поэтому скользкую тему он затронул, не моргнув глазом.

— Ты правда наемница? — спросил настолько будничным тоном, насколько хватило его актерских способностей.

Сана, которую вопрос застал в процессе проверки трюма на наличие неучтенных лайсов, неторопливо повернулась на звук голоса.

— Серьезно, капитан? Ты готов признать во мне человека? Я тронута до глубины моей промасленной жестяночной души.

— Не паясничай. Тебя зовут Илсандринея Алитиронтин?

Она помедлила, прежде чем ответить.

— В идентификационной карточке, с которой я прибыла на Оникс-6, было записано это имя, — сказала, избегая смотреть на собеседника. — Раньше меня звали по-другому. Могу назвать пару имен, если интересуешься. Не обессудь, но то, что дали мне при рождении, останется тайной.

Райс и не думал, что, реши Сана пооткровенничать, он услышал бы правду. Да и какая разница, как ее называли другие? Главное — она не мертвяк.

«Или хорошо притворяющийся мертвяк», — мелькнула неприятная мысль, однако Сэм устал от извечных подозрений и предпочел временно поверить Никалу.

— Пластическая операция? — спросил с заметным неодобрением.

Сана взглянула ему прямо в глаза и усмехнулась одними краешками губ.

— Предпочитаешь все натуральное, да? Вынуждена разочаровать. Мои снимки с биосканера выглядят хуже, чем у Алесаны Лютик. Без имплантов я — овощ.

— Но лицо! — Сэм ничего не имел против современной хирургии, однако не понимал, как можно позаимствовать чужую внешность и чувствовать себя как ни в чем не бывало.

— Мое исчезло вместе со способностью шевелиться без электроники в мозгу, а Толстяк Ник платил щедро.

— Он же почти разорен!

Взгляд Саны стал откровенно печальным.

— Извини, капитан… Честное слово, я бы не хотела разрушать твои иллюзии, но он первый начал раскрывать секреты. Состояние официальных счетов Никала не имеет ничего общего с его теневым бизнесом. Спроси его об этом сам. Теперь, когда твоя миссия выполнена, он не будет увиливать.

— Миссия?..

— Алесана Лютик абсолютно законно покинула Оникс-6, пообещав вернуться по первому же требованию властей. Скоро она исчезнет в неизвестном направлении. Ты же не думаешь, что я собираюсь до конца жизни использовать документы на ее имя? Они поддельные, помнишь? Серьезную проверку не пройдут. Без участия ключевого свидетеля дело Джедилэя Сина развалится, за содействие Никал получит свою долю в бизнесе Синов. Если ему что-то не понравится, он всегда сможет вытащить на свет настоящую Алесану и диктовать правила. Кстати… Почему ты не орешь, капитан? Разве тебе не нужно возмущаться, что бессовестная жестянка пытается рассорить тебя с другом?

Райс ответил кривой ухмылкой. Разобраться с Никалом он планировал позже. Неважно, кто лгал в этой ситуации. Особого доверия к Сане Сэм не испытывал, и в то же время понимал: старый друг — не невинный ягненок. Сейчас же в планах стояли реальные проблемы, а не выяснение отношений.

— Откуда ты?

— Любопытство мучает? Поищи меня в галанете, там есть сканы старых документов с фотографиями. Ничего примечательного. Заурядная физиономия типичной искательницы приключений со склонностью к травмам. А Алесана красотка, правда? О, глянь!

— Не меняй тему!

Сана привстала на цыпочки, достала с верхнего ящика из «Лучистого Оникса» светло-желтую шерстинку.

— Ничего я не меняю. Она сама меняется. По-моему, тут пробегал наш монстрик.

Сэм пошарил ладонью по успевшей запылиться крышке, оцарапался о погрызенный пластик и чертыхнулся, когда Сана схватила его раненую руку и обмотала валявшейся неподалеку тряпкой — по-видимому, той, которой недавно вытирала пол после растаявших пельменей.

— Эй! Она грязная!

— Уколы от инфекции у нас есть, не умрешь. А вот если лайс попробует кровь, проблемы у «Касэлоны» будут серьезные. Смотри, почва. — Сана указала на несколько черно-бурых крупиц, лежавших на краю ящика. — Это с твоей салатной грядки. Пойдем! Вдруг он ходит тут регулярно? Может, питается листьями?

Райс не пошевелился.

— Почему Никал назвал тебя киборгом? — Он не считал поимку животного первоочередной задачей в нынешней ситуации.

— Потому что не ты первый, кто принял меня за жестянку, — голос Саны был нереально безразличным. — И не последний, наверное. Как думаешь, это моя беда или моя вина?

«Она слишком красива», — ни с того, ни с сего пришло Сэму на ум. Ее пропорции идеальны, лицо поражает симметрией, на коже ни единого изьяна, контролируемые процессором движения плавны и изящны. Восхитительная кукла, созданная, чтобы ею любовались… В реальной жизни Райс таких не встречал. Подобные ей либо смотрели с экранов, недосягаемые в своем великолепии, либо сверкали бессмысленными улыбками с витрин специализированных магазинов.

Неудивительно, что Сану считали киборгом. Она выглядела, как жестянка, и порой вела себя, как жестянка.

Или же была жестянкой на самом деле.

Но продолжить докапываться до истины не получилось. Взвыла сирена, включились тревожные красные лампы, «Касэлону» тряхнуло так, что незакрепленное содержимое трюма отправилось в свободный полет между стеллажами.

Сэм машинально схватился за ближайший ящик и улетел вместе с ним в кучу мешков с почтой. Вишневые волосы Саны мелькнули рядом, и он потянулся к ним. Пальцы наткнулись на нечто, смахивавшее на очень густой мех, потом в запястье вонзились десятки острейших игл…

Зубов, если точнее, однако это Райс понял не сразу.

Какая-то неведомая сила придавила его к полу, лишив возможности оглядеться.

— Сана! — Он отчаянно рванулся, высвобождаясь из крепкого плена, и обнаружил, что девушка пытается стянуть с него накренившийся стеллаж.

— Ржавая рухлядь, — просипела она, обламывая ногти.

— Уходи!

Сэм не поверил своим глазам, когда железная махина поддалась, позволив ему выскользнуть в проход.

— Что, черт побери, происходит? — С «Касэлоной» случалось всякое, однако подобных неполадок в открытом космосе он не припоминал.

Сана мертвой хваткой вцепилась в его предплечье и потащила к лестнице, не замечая, что на другой руке Райса болтается лимонно-желтый шар с, судя по ощущениям, миллионом зубов.

— Полагаю, мы падаем, капитан, — просипела, тяжело дыша. — Держись!

— Падаем? Это невозможно!

— У тебя есть другое объяснение?

— Столкновение?

— Можем поспорить, если выживем.

— Но как?!

— Спроси лучше: «Куда?». — И пол с потолком поменялись местами.

Пол был наклонен под углом, который позволял перемещаться более-менее приемлемо, однако заставлял это делать с поистине медвежьей грацией. В вентиляционной системе что-то душераздирающе скрипело, навевая мысли о древних замках и привидениях. Режим освещения сбился, лампы на пассажирском ярусе мигали, а в трюме царил неуютный полумрак.

Впрочем, мелочи жизни волновали Сэма меньше всего. С недавних пор любые события для него делились на «Хорошо, что не хуже!» и «Ничего, переживем!», что позволяло сохранять здравый смысл, несмотря на творившийся вокруг абсурд.

К первому пункту относился тот факт, что «Касэлона» не взорвалась, не распалась на куски, не шлепнулась посреди океана и не превратилась в смятую груду металлолома с человеческой начинкой.

Радовало и то, что почти все пассажиры отделались синяками. Не повезло лишь Матиасу Антэсу, который начал приходить в себя, но из-за головокружительного крушения получил сотрясение мозга и трещину в ребре.

Не исключено, что и Торн с Касом пострадали сильнее, чем показывал биоконтроллер, однако их состояние было на совести Саны и информации из галанета.

Ну а пункт «Ничего, переживем!» имел намного больше подпунктов, и главный из них заключался в том, что никто ничего не понимал.

«Зарница» уверяла: корабль преодолел треть пути до Оникса-10, продолжает полет в обычных условиях и прибудет в космопорт с опережением графика на двадцать часов. С внешних камер на экраны транслировалась картинка открытого космоса, датчики показывали, что за бортом — бесконечная Вселенная.

Вроде бы все шло по плану. Какофония, сопровождавшая падение, прекратилась в тот миг, когда судно врезалось во что-то не настолько твердое, чтобы расколотить корабль, как орех. Показатели приборов мигом вернулись к привычным значениям, автоматическое определение местоположения орало, что «Касэлона» пару часов как разминулась с Ониксом-12 и движется в направлении Оникса-11.

Проблема заключалась в том, что никто никуда не двигался.

«Прилетели», — как сказала Мира, лежа в россыпи конфет в дальнем углу трюма.

«Касэлона» стояла неподвижно, пусть и накренившись. Двигатели молчали, за открытыми створками иллюминаторов синело небо, вдали проносились ослепительно белые облака.

Если бы не цифры на приборах, Райс мог бы решить, что на корабле разлился «Ониксидрол» и все отключились до приземления на Ониксе-10. Правда, угол, под которым наклонилось судно, совсем не сочетался с идеально ровной площадкой космопорта. С другой стороны, корявая посадка вполне соответствовала стилю автопилота.

— «Зара», очисти экран! — Сэм находился в рубке, и вместе с яростно щелкавшим всеми подряд тумблерами Аристэем пытался понять, что же произошло. — Убери все!

Без уверений компьютера в том, что полет проходит нормально, думать стало легче. По крайней мере, исчезло ощущение раздвоения личности, которым страдала «Касэлона».

— Что тут у вас?

Волк прекратил терзать приборную панель и открыл до упора створки иллюминаторов. Солнце, находившееся в зените, осветило его повседневную белую рубашку и коснулось ботинок Райса. Второе с этого ракурса было почти скрыто за первым и терялось на его фоне.

— То, что вы и сами знаете. Мы в абсолютном дерьме.

Таких слов от донельзя сдержанного Аристэя Сэм не ожидал, хотя они и не стали для него сюрпризом. Если приборы говорят одно, а глаза видят другое, проблемы уже случились.

— Это настоящий взлом?

— Думаю, полная подмена системы. Кораблем управляли из вне, а нам транслировали стандартные данные. Можно сказать, мы игрались с симулятором полета.

— И доигрались.

Волк с усмешкой указал на мигавшую в уголке экрана иконку включенного автопилота.

— Профессор Торн хакнул симулятор. То ли боялся, что кто-то начнет оптимизировать курс и поймет, что что-то неладно, то ли и сам попался на уловку.

— Может, он хотел заблокировать доступ к управлению не для нас, а для третьей стороны, но его опередили? — предположил Райс, разглядывая пылинки на переключателях. — Потому Торн и появился в последний момент. Что-то затевалось, он спешил это пресечь.

— И вместо того, чтобы объяснить ситуацию, как делают цивилизованные люди, профессор полез к «Зарнице»? — в голосе Аристэя слышался скептицизм. — Хватило бы одного анонимного звонка, и «Касэлону» не выпустили бы с Оникса-6 несмотря на покровительство Толстяка Ника.

— Покровительство Никала?.. А, это подождет. Согласен, законопослушные граждане сообщают о подозрениях куда надо, а не спешат геройствовать.

Волк отодвинулся в тень, спасаясь от лучей двойного солнца.

— Не факт, что Торн был законопослушным, — пробормотал, щурясь.

— И не факт, что это не его рук дело, — откликнулся Сэм. — А вот Каса я бы исключил из списка подозреваемых. Пусть Торн и мог нарочно уколоть себе «Ониксидрол», но Даниал Кас — нет. Я видел его лицо в тот момент. Он по-настоящему удивился. И испугался.

Динамик ожил. «Зарница» неодобрительным тоном требовала, чтобы закрыли створки иллюминаторов, поскольку корабль приближается к небольшому скоплению астероидов. Райс приказал ей заткнуться и отключил звук. Напоминания о том, что кто-то где-то дергал за ниточки, здорово выводили из себя.

— В галанете Торна называют «поклонником заговоров», — припомнил Аристэй. — Он не раз резко высказывался против политики нынешнего правительства. Не удивлюсь, если он не доверяет властям.

— Не доверяет настолько, что вообразил себя супергероем и ринулся в одиночку спасать корабль? По такому герою психушка плачет. Разве что наш профессор считает, что за всем стоит именно Оникс… Но это еще хуже.

— Почему?

— Такое бывает только в шпионских фильмах и в карточках психиатров.

Волк недобро усмехнулся.

— И на Ониксе, Райс. Привыкайте к местным реалиям.

— По-вашему, на неведомую планету нас забросил сам президент? Похоже, Кас приложил вас сильнее, чем мы думали, — ответил кривой ухмылкой Сэм.

— Ониксу это по силам. — На этот раз Аристэй не улыбался.

Набежавшая туча бросила на иллюминаторы тень. Далеко в выси мелькнула птица — или же какое-то существо, способное летать. Райс по привычке глянул на экран, рассчитывая увидеть подробную сводку от бортового компьютера, и скрипнул зубами, наткнувшись на сплошную черноту.

Сейчас всеведущая «Зарница» была абсолютно бесполезна. Она выдавала чушь, а не показания внешних датчиков. Сэму пришло на ум, что он в ней серьезно разочаровался. Как и любой искусственный интеллект, «Зара» покорялась тому, кто лучше разбирался в ее коде.

«Точнее, как любая жестянка, и не важно, создан ее корпус из металла и пластика или из органики», — перед внутренним взором промелькнул образ Саны. Казалось бы, ситуация для размышлений о ней совсем неподходящая, однако ее лицо настойчиво лезло в мысли.

— Мне уже не столь интересно, кто нас сюда привел, — внезапно выдал Аристэй, наблюдая за полетом неведомой птицы. — Главное — зачем? Хоть убейте, Райс, а я ума не приложу, на кой черт кому-то понадобилось тратить столько усилий, чтобы изменить наш маршрут.

— Именно наш маршрут, — поддакнул Сэм. — Разве мало кораблей курсирует в этом направлении?

Волк задумчиво смахнул пылинку с панели управления и забарабанил пальцами по подлокотнику своего кресла.

— Вообще-то мало, — сказал после некоторых раздумий. — Оникс-10 — ледяная планета, оккупированная учеными, туда суда ходят редко. А трассу на Оникс-12 не так давно закрыли… Можете проверить в галанете, но я уверен, что «Касэлона» — исключение в обычном транспортном ритме системы.

— Да уж проверю, не сомневайтесь. — Радовало хотя бы то, что не связанные с полетом запросы «Зара» выполняла без проволочек. — Сумасшествие какое-то… Действительно, зачем кому-то отправлять нас на заповедную планету? Я ведь правильно понимаю? Это — Оникс-12?

Аристэй кивнул.

— Я очень хотел показать его детям, но уж точно не при таких обстоятельствах.

Сэм уныло покосился на открытую дверь, за которой мелькнули ужасно раздражавшие его вишневые волосы и вроде бы шерсть лайса.

— Зато на билеты тратиться не придется, — пробормотал, мысленно готовясь либо к неприятному диалогу с Саной, либо к погоне за инопланетной зверюшкой, которой в последнюю их встречу жутко понравилась человеческая кровь.

Запищал планшет, возвещая о новом сообщении от Коти.

«Нас встречают, капитан. Шестеро, все вооружены. По-моему, они поджидали «Касэлону». И, опять-таки по-моему, они не собираются нас спасать».

— Что там? — Волк выжидательно посмотрела на Райса. — Требования?

— Какие… — Сэм осекся. — Нет. Подсказка.

— О том, что все хуже, чем мы думаем?

— А вы откуда знаете?

Аристэй указал на иллюминатор. Вернее, на выкрашенный в маскировочные цвета военный флаер, который заходил на посадку по соседству с «Касэлоной».

— С нами разговаривать явно не собираются. Пора готовиться к осаде.

— Тот, кто управляет кораблем, способен открыть шлюз движением пальца, — счел нужным напомнить Райс.

— Но не открывает. Не сдавайтесь раньше времени. Мы им зачем-то нужны, так давайте продадимся подороже.

Лицо Волка пылало азартом и жаждой борьбы. Сэм уныло подумал, что еще не ясно, где безопаснее находиться: под прицелом бластеров или в компании попутчиков, готовых идти на эти самые бластеры с голыми руками. Впрочем, особого выбора все равно не было.