Касэлона. Особенный рейс

Глава 17. Страх придает сил. И спасает

Из неопубликованного романа Котэ Рины

— Ну что, дружище, ты у нас самый стойкий, да? До сих пор держишься в Центре?

Илиас Метт согласно кивнул и улыбнулся такой обаятельной улыбкой, что я едва не позабыла: он — один из моих основных подозреваемых в убийстве.

Разумеется, его внимание предназначалось не мне — как и прежде, я была сама по себе и не имела ни мужества, ни отчаяния с кем-нибудь «заговорить». Метт любезничал со своей партнершей — милой алианкой Келлин, с которой он познакомился минут десять тому назад и которую намеревался затащить в номер отеля меньше чем через полчаса.

— И ради этого я выбралась в город? — жаль, что уязвить их не получилось бы при всем желании.

Быстрый флирт с незнакомкой не относился к событиям, на которые я рассчитывала, подсмотрев одно из сообщений профессора.

«Спаси, умираю», — гласило оно.

Мне показалось, дело серьезное и (ну а вдруг?) связано с остальными происшествиями.

Ага, держи карман шире!

Писал какой-то родственник-забулдыга, требуя внимания, любви и заботы. Метт вызвал ему скорую, себе — таксофлаер. Я заинтересовалась, присоединилась и попала на самый настоящий светский прием, родственничку же отправилось пожелание не сдохнуть и приказ в следующий раз беспокоить кого-то другого.

Илиас мигом присмотрел себе сговорчивую алианку, мне же пришлось смириться с несправедливостью мироустройства и приготовиться к бесконечной скуке.

В номер они ушли раньше, чем я предполагала. То ли обаяние Метта действовало на людей сильнее, чем на призраков, то ли дамочка и сама подыскивала себе развлечение, сказать не могу.

В любом случае сопровождать их я не собиралась. Внизу, среди причудливо разряженных гостей, тоже было неплохо. Музыка напоминала классическую, в разговорах порой всплывали имена и события, которые я знала из новостей, алианские розовые рыбки, плававшие в декоративном фонтане, донельзя забавно шевелили хвостиками и мерцали люминесцентными чешуйками.

Правда, меня беспокоил тот факт, что без Илиаса вернуться в Исследовательский центр будет затруднительно. Я примерно знала, где он находится, и при желании могла бы сориентироваться с транспортом, однако не в моих правилах усложнять себе жизнь.

Давняя вылазка в пустыню, когда я впервые за два года то ли плена, то ли «работы» увидела небо (инопланетное, но меня это не волновало) и на радостях пробродила в одиночестве пару недель, преподала мне неплохой урок. Заблудиться легко, особенно призраку. Дорогу не спросишь ни у вездесущих ящериц, ни у полицейских. На карте не глянешь. Компас не откроешь.

Нет уж, сегодня я точно не планировала заниматься ориентированием!

«Поторопись, дружок», — послала Метту мысленный приказ и устроилась на высоком табурете в углу, откуда хорошо просматривался лифт.

Минуты бежали. Музыка стала веселее, официанты с шампанским зачастили мимо меня, смех миловидных состоятельных дамочек заглушал чопорные беседы их надменных кавалеров.

На миг показалось, что никакого Оникса не существует. Я дома. Это всего лишь костюмированная вечеринка или сьемки исторического фильма. Одежда мужчин почти не отличалась от той, которую носили герои кинолент начала двадцатого века. Наряды женщин были намного разнообразнее, однако никого не удивили бы в моей студенческой современности.

Забавно, однако на этом приеме даже еда соответствовала земным обычаям. Вернее, я бы назвала угощения скудными, но на привыкшем к кормосмесям Ониксе они наверняка считались невиданной роскошью.

Потом гам утих, потому что подъехала какая-то местная шишка. Этот мужчина с тонкими усиками и маленькими злыми глазками в новостях не светился, поэтому я понятия не имела, кто он. Проводила взглядом без особого внимания, да и забыла о его существовании.

Но именно опоздавший чиновник заставил меня усомниться в том, что дело Лилианы Эвгении и четверых ее мужчин похоронено навеки.

Он привез творог. Грамм сто, не больше, однако все сгрудились вокруг стеклянного контейнера и принялись охать и ахать, как полоумные.

— Эй, а в чем прикол? — Я злилась, когда чего-то не понимала. — Вы зажиточные люди. Может, каждый день деликатесов и не едите, но уж точно на ваших столах бывает творог!

Объяснения последовали через несколько минут, и звучали они не столько невероятно, сколько безумно.

Во-первых, этот прием организовал губернатор Оникса-2 в честь доблестных ученых из Исследовательского центра, которые трудились дни и ночи напролет, и совершили прорыв в науке.

Во-вторых, под руководством некоего Зик Ли, гениального уроженца Алиана, загадочная хроноБК-лаборатория заработала снова.

В-третьих, программа по терраформации Оникса-10 начнется в следующем году и будет проходить в несколько этапов. После их завершения ледяная планета не просто станет пригодной для жизни и ведения хозяйства — из нее сделают копию Земли с ее уникальным животным и растительным миром, причем Земли настоящей, а не той туристической конфетки, в которую она превратилась.

В-четвертых, Илиас Метт отправляется в командировку на Алиан, чтобы перенять их методы информационной пропаганды и рекламы.

И, в-пятых, творог, собравший столько восторгов, получен от потомка коровы из хроноБК-лаборатории, что доказывает жизнеспособность особи и является вестником новой эпохи.

«…Из хроноБК-лаборатории?» — услышав это, я не могла думать ни о чем другом. Я ведь тоже появилась в этой самой лаборатории. То есть пример четвероногой животины показывал, что и некое двуногое создание по имени Екатерина и по профессии ветеринар — «жизнеспособная особь»?

Что они задумали на самом деле? Нашли способ прорваться сквозь время и вытаскивать живых существ из моей современности? Или это — не будущее, а иная реальность, и такие рассуждения в корне неверны?

Выступлению мужчины с усиками поаплодировали, и на этом просветительская часть мероприятия закончилась. Снова появилось шампанское и несчастные бутербродики с тонюсенькими огурцами, снова заиграла музыка, снова замельтешили женщины в необычных нарядах…

Я почти не смотрела на них, но платье одной из дам привлекло мое внимание. Точно в таком же Лилиана Эвгениа исчезла в дезинтеграционной камере. К нему прилагался тонкий шарфик и туфли на шпильке.

Кто-то толкнул официанта, и бокал с шампанским перевернулся, окатив женщину пенными брызгами. Она вскрикнула, отпрянула… Схватила мокрый шарфик прежде, чем жидкость перешла на платье, и поспешила к припрятанному за декоративным кустом утилизатору.

На ее лице застыло недовольство пополам со злостью. Совсем как на физиономии Илиаса Метта, когда он рвал полосатый шарф Лилианы Эвгении.

Да, я вспомнила тот день!

Стало быть, именно Метт — убийца?

Что ж, в ближайшее время я собиралась либо подтвердить это, либо опровергнуть.

Касэлона

Мик отчаянно трусил, но он скорее сунулся бы на захватчика с голыми руками, чем позволил себе продемонстрировать страх перед сестрой. Хватит и того, что Мира, будто приклеившаяся к двери в надежде выведать подробности происходящего на корабле, собиралась совершить откровенную глупость.

— Не стой столбом! Живо говори мне пароль! — Она не отрывалась от щелки, сквозь которую прекрасно просматривался коридор и часть каюты, где находились Даниал Кас и заложники. — Сам слышал: там не только эта бестолочь Леви, но и папа.

— Ни за что, — как припечатал Мик, оборонительным жестом выставляя перед собой ладони. — Придумай что-нибудь другое.

Она поерзала, распрямляя затекшую ногу, и покосилась на него через плечо.

— Там папа, — сказала с нажимом. — Лучше не беси меня.

Мик выдержал три минуты угроз и полторы — рукоприкладства. Неплохой результат — обычно сестра выбивала из него согласие на сотрудничество намного быстрее. Она была крупнее, злее, безжалостнее… Не боялась действовать в полную силу и знала, что в прошлом году флаер пришлось ремонтировать не из-за случайного лихача, как думал отец.

— Набери свое имя задом наперед, — буркнул Мик. — Дура! Ничем он тебе не поможет! Только напомнишь о нас, и все начнется сначала.

— Сам идиот! Ты у нас крутой хакер, да? Супергерой-молокосос? Чуток подгадил правительству, а теперь мнишь себя пупом Вселенной? Случайно пришиб маньяка, и возгордился? Ха-ха! Я знаю, ты боишься крови до чертиков. И тот взлом — не твоя заслуга. И ты это знаешь! Тебе просто повезло! Может, у них как раз тогда защита слетела? Или кто-то другой хакнул их по-настоящему, а ты глазки вытаращил и полез в чужую брешь? А Астин не полагается на удачу! У него все идет по плану!

— Уже забыла, что бежишь от него? И от его бешеного папаши, который не одобряет ваших отношений?

— А ты не забыл, что там нашего отца убивают?!

«Я не сумею ее остановить», — успел подумать Мик прежде, чем сестра отшвырнула его от стола и забарабанила пальцами по клавиатуре.

— Мы в открытом космосе, балда! Что твой Астин может сделать? — предпринял он последнюю попытку вернуть ей разум.

На экране появилось окошко Галаконта, и внимание Миры было потеряно окончательно.

— Эй! Твой мафиози на другой планете! Он разве что пришлет грустный смайлик!

Сестра смерила его таким взглядом, что Мику захотелось распасться на атомы.

— Астин заправляет Ониксом, — ее серьезный тон без намека на обычную грубость и язвительность подсказывал, что девушка намерена довести начатое до конца. — Любой из его кораблей догонит наше корыто за несколько часов, а охрана раскатает этого Каса в лепешку, даже не поднимаясь на борт. Не слышал разве о «лучах смерти»? Для нас они — чудо из фильмов, а для Астина — повседневность. Да его люди взломают «Зарницу», не покидая своих кабинетов, и приведут ее в любой порт!

— Мира, не глупи. Если впутаешь сюда Молодого Сина, он уже от тебя не отстанет.

— У нас проблемы, дурак! А он решит их мгновенно!

Мик поморщился. Иногда сестра поражала своим безрассудством.

— И тогда проблемы будут у тебя, — напомнил без крика.

Она стукнула кулаком по столу, заставив клавиатуру задребезжать.

— Я справлюсь с Астином!

— Поэтому мы сейчас направляемся на Ариадну?

— Заткнись! Уж кто бы говорил! Мы убегаем не только из-за меня! Хакер недоделанный! Гроза преступности! Угроза национальной безопасности! Иди к двери и наблюдай!

— Сама иди, — огрызнулся Мик, но сестра, поглощенная лентой сообщений, никак не отреагировала на его слова.

Он прошел всего пару шагов, когда Мира грязно выругалась и швырнула мышку в стену.

— Это ты или папа?! — рявкнула, не оборачиваясь. — Ты?!

— Что? — Мик не знал, что не нее нашло, и, на всякий случай, попробовал припомнить все свои косяки. Список получился длинный, выбрать что-то одно не было шансов. — Ты чего?

— Забудь. — Она резко успокоилась. — Сама вижу, что с Оливером общался не ты. У тебя ума не хватило бы на такое. Папа, значит… А он неплох в флирте. Или эти все «я — приличная девушка», «следи за языком», «за такое сажают» он писал на полном серьезе? Ладно, топай. Оливер — шут гороховый, а вот моя переписка с Астином тебя не касается. Проклятье!

Мик, наплевав на инстинкт самосохранения, который аж вопил, что лучше не перечить ступившей на тропу войны сестре, взглянул на настенный экран.

«Я позабочусь, чтобы ты добралась до Ариадны без проблем», — обещал Астин.

— Молодой Син все это время следил за нами? — Мик поразился не меньше сестры.

Она украдкой смахнула с ресниц слезы и нарочито безразлично пожала плечами.

— Так даже лучше, — пробормотала, набирая сообщение. — Не придется объясняться. По-твоему, на борту кто-то из его наемников?

Эта идея не выдерживала никакой критики.

— Райс, Сана или Леви? — Мик принялся рассуждать здраво. — Райс — иностранец, с Синами не пересекался, сотрудничать не любит. Сана — племянница Толстяка Ника, который вроде как враждует с кланом Синов. А Леви… Мы оба знаем, она ни на что не годится.

Палец Миры застыл над кнопкой «Отправить».

— Леви в отчаянии, Мик. После той истории со шпионажем и мужем-алианином Леви возьмется за любую работу, не глядя. Я бы поставила на нее.

— А я на Райса. Какой смысл Астину нанимать Леви, если она — бездарность? Райс хотя бы мужчина.

— Шовинист!

— Реалист. Не связывайся с Синами. Пожалуйста.

Будто наперекор сестра ткнула нужную кнопку.

— Так надо, — заявила непримиримо. — Иногда правильные решения неприятны. Астин в глубине души не изменился. Я отталкивала его, обижала, но он не злится. Я виновата перед ним! Надо было встретиться! Он доверял мне… Рассказывал о «Селестине», о погибшей старшей сестре, об отце в тюрьме… Ты знал, что Астин был на том проклятом лайнере? Он чудом выжил и поделился со мной своей болью! А я испугалась и предала его!

Мик хотел сказать, что она — полная дура, раз собирается пожертвовать спокойным будущим. Есть же и другие варианты! Например, можно подкараулить, когда захватчик отвернется, и…

И дверь стукнулась в стену, оборвав поток торопливых мыслей, поскольку некто нетерпеливый пнул ее ногой.

— Ты! — На пороге стоял разъяренный отец в окровавленной рубашке и с перевязанной головой. — Это твоих рук дело? — Он указывал прямо на сына, из-за чего Мику стало не по себе.

— Э…

— Ты запихнул в планшет Торна иглу, смазанную «Ониксидролом»?

Парень ощутил, как его уши начинают гореть.

— Нет, — сказал едва слышно.

— Нет?!

На шее отца повисла Мира, и разговор, который закончился бы абсолютным позором, пришлось отложить.

Сэм лежал в темноте и мысленно подытоживал текущий расклад этого рейса. По всему получалось, что он еще никогда не вляпывался настолько серьезно. Хоть список составляй, где что не так.

В медотсеке — два более-менее стабильных коматозника-профессора и отходящий от успокоительных парень, которому пребывание в ящике хорошо подпортило здоровье. Все трое — на попечении поддельного врача, вероятнее всего — киборга, хотя Райса начали посещать кое-какие сомнения на этот счет.

В трюме — грядка салата-мутанта и найденный в корзине для грязного белья и помещенный обратно в морозилку элианин. А еще — Леви и Мира, дружно заедавшие стресс шоколадом. Предложение делать это в каютах им не понравилось — по словам зеленоволосой злюки, то, что по чуть-чуть исчезает из тридцатикилограммовой коробки, лакомством не считается, а жрать на койке перед экраном — дурной тон.

На кухне разводил панику Аристэй. Он предрекал чуть ли не конец света из-за того, что некий Астин Син вдруг нацелился на «Касэлону», причем на вопрос о том, с какого перепугу этот Син заинтересовался крохотной «маршруткой», лишь горестно вздыхал и безнадежно махал рукой.

В соседней каюте страдал Мик. Он сознался, что и пальцем не трогал планшет профессора Торна. Ни времени не было, ни желания, ни стимула, ни, если уж на то пошло, нужных навыков. Парень лишь скопировал информацию на носитель «Касэлоны», а задняя панель сама отвалилась, потому что шаталась и до его вмешательства.

Мик считал себя трусом, размазней, пустозвоном, жалким типом, неучем и так далее согласно «Великому словарю синонимов и ассоциаций». Лечилось это большой порцией компьютерных игр и уверением, что если бы он полез ковыряться в планшете, как обещал, то лежал бы сейчас в медотсеке на месте Даниала Каса.

Ну а главная причина размышлений Сэма находилась в его же каюте. Котя, безмолвный призрак… Нет, она больше не шла на контакт. Не присылала сообщения, не отстукивала слова телеграфной азбукой… Выполняла свое обещание не надоедать.

Он чувствовал ее присутствие. Знал, что иногда это существо появлялось и долгие минуты смотрело на него, будто ожидая разрешения «заговорить». Потом исчезало на часы, и казалось, что не вернется больше никогда.

Это было необъяснимо и, как ни странно, не вызывало дискомфорта. Может, потому, что с некоторых пор Сэм относился к ней как к кошке, которая приходит и уходит, когда ей вздумается. Или же потому, что он много раз порывался начать диалог, но никак не решался произнести первые слова.

Вот и теперь Котя покидала его. Ее пара минут истекали… Она никогда не задерживалась надолго. Заглядывала, ждала, видела, что ей не рады, и убиралась прочь.

Порой Райс считал себя последним дураком, но ее бесконечное одиночество было невыносимым. Он словно ощущал ее тоску по простому человеческому: «Привет, как дела?» и едва сдерживался, чтобы не вернуть в свою жизнь безумие под названием «общение с призраком».

— Эй, погоди, — на этот раз не удалось совладать с чувствами. — Я подключу сенсорную клавиатуру. Ты же здесь, правда?

Легкие прикосновения к тыльной стороне руки не застали его врасплох.

«Да», — ответила она с помощью точек и тире.

«Я закончу свои дни в палате с мягкими стенами», — Сэм воткнул шнур в разъем, и на экране появился обычный текстовый редактор.

«Как ты догадался, что я тут?» — Котя не теряла времени даром.

Райс скрипнул зубами.

«У меня крыша едет», — просилось на язык.

— Случайно вышло.

«Не верю».

— Лучше поверь.

«Снова заткнешь мне рот? Ты всегда отказываешься слушать тех, кто не согласен с твоим мнением? — Котя набирала текст быстро, словно торопясь сказать как можно больше прежде, чем Сэм взъярится и отключит клавиатуру. — Ты читал мою книгу? Уже понял, с кем имеешь дело? Ты что, смотришь на меня? Ты элианин?!».

Райс поморщился. Да, он каким-то чудом знал, что она — на противоположном конце стола, но объяснить это не мог.

— Я смотрю на клавиатуру, — буркнул неохотно. — Включи логику: если ты ею пользуешься, то и находишься рядом с ней.

«Извини. Так ты читал книгу?» — появилась новая строчка.

— О да, на корабле творится черт-те что, а я должен бросить все и изучать твои мемуары. Если хочешь помочь, расскажи в двух словах.

Несколько секунд на экране ничего не происходило.

«Когда-то Даниал Кас был честным человеком», — наконец проступили слова.

— В младенчестве? — хохотнул Сэм, у которого перед глазами до сих пор стояла рваная рана на голове Аристэя.

«До того, как он попал на «Селестину» и понял, что его жизнь испоганили не по ошибке».

«Селестина»… Снова она… Почему этот проклятый круизный лайнер никак не канет в небытие?

«Не смей отключать меня!» — заглавными буквами выбила Котя.

Но Сэм и не собирался выставлять себя трусом, неспособным взглянуть в глаза реальности.

— Я прочту, — пообещал он. — Обязательно. Прямо сейчас. «Зара», открой почту.

Семьсот три входящие письма, из них двенадцать — не реклама. Одно с прикрепленным файлом — от призрака. Остальные одиннадцать — от Никала.

«Думаю, это что-то срочное, — предположила Котя, вылезая со своим текстовым редактором на передний план. — Мои записи подождут».

Райс был полностью с ней согласен.

«Добрых тебе дней, друг», — гласило первое послание.

«Надеюсь, ты уже простил меня за небольшую мистификацию», — продолжало второе.

«Мы знакомы так давно, что ты стал частью моей семьи и не должен на нас обижаться», — подливало масла в огонь третье.

«Уверен, ты уже знаешь о горе, которое постигло мой магазин», — четвертое пугало слезливой рожицей.

«Спешу тебя успокоить: страховая компания была крайне враждебна, но щедра», — подмигивал смайлик в пятом сообщении.

«Я честный человек и понимаю, что поступил с тобой плохо», — давило на жалость шестое.

«Загляни в банк. Теперь мы в расчете», — к седьмому прилагался скан банковской выписки.

«Прошу тебя, не злись на Сану. Она лишь помогла моей племяннице исчезнуть с Оникса и жить нормальной жизнью», — уверяло восьмое.

«У тебя все в порядке? О «Касэлоне» ходят нехорошие слухи. Как только узнаю больше, напишу», — обнадеживало девятое.

«Пожалуйста, ответь. С заказом из «Лучистого Оникса» не было проблем? Мне шепнули одну ужасную новость… Клянусь, я не имею к этому отношения. Мы очень переживаем», — умоляло десятое.

«То, что я рассказал о Сане, — чистая правда. Мне жаль, что так вышло. Пойми, Сэм: Джедилэй Син — это не шутки. Алесана должна была вырваться из этого ужаса любой ценой. Не держи зла и не забывай нас. Жду в гости. Навеки твой друг Никал», — одиннадцатое радовало глаз снимком ослепительно розового пейзажа Рорайны, и Сэму пришло на ум, что именно туда свалил ушлый торговец.

— Простить его, что ли? — Изначальная ярость испарилась, и открутить Никалу голову уже не хотелось. — Впервые в жизни он смухлевал не ради денег… Это заслуживает уважения.

Сообщения скрылись, когда на экран выскочил текстовый редактор.

«Ты видишь в людях только хорошее. Будь осторожен, это опасно. «Касэлона» в чем-то замешана, и пока мы не поймем, в чем именно, под подозрением все», — написала Котя.

— Включая тебя.

«Правильно. Все — это все без исключения. И призрак, и элианин, и лайс».

Сэм чертыхнулся. Он едва не забыл, что по кораблю бродят убежавший кэй-кот и местная лимонно-желтая тварь. Впрочем, кэй-кот так долго не протянул бы без питания, а лайс… Не исключено, что тоже подыхает от голода.

— Насколько лайсы всеядны? — Райс не доверял общим сведениям из галанета.

Котя несколько секунд помедлила с ответом.

«Они едят любую пищу животного или растительного происхождения. Дикие отличаются кровожадностью, поэтому новорожденным лайсам не рекомендуется давать сырое мясо. Считается, что если они попробуют свежую кровь, то будут нападать на домашних животных».

— Ну, кэй-кота не жалко, — пожал плечами Сэм.

«Голодные лайсы не боятся людей».

— Их же держат как домашних животных!

«Но не диких. Декоративные лайсы милы, послушны, хорошо поддаются дрессировке, не способны выпускать гипноферомоны. Даже снежные и пушистые более-менее ладят с людьми. А диких приручить невозможно».

— Лучше бы ты поменьше читала галапедию, — вырвалось у Райса.

«Не факт, что у нас именно дикий лайс. Это просто догадка».

— У нас лайс, который грызет огнеупорный пластик. Вот это факт.

«Однажды он покажется. Когда проголодается».

— Или будет втихую жрать наши запасы.

«Лайсы растут быстро. При нормально режиме питания через неделю он не сможет прятаться. Давай надеяться, что наш лайс — пушистый. Советую подготовить клетку. Хотя в каюте ему будет удобнее».

— В какой еще каюте?!

«В пустой. Не советую брать его к себе — однажды утром ты можешь проснуться с перегрызенным горлом. Но не будем о грустном. Лайс найдется, это дело времени. Элианин не выйдет из спячки, если изолировать его от воды. А кэй-кота тут нет. На него натравили кэй-пса с транспортника, что стоял по соседству, и он убежал на пассажирский лайнер «Асилия», курсирующий между Ониксом и Ариадной. Мне кажется, так даже лучше».

Сэм усмехнулся. Это было странно, однако с призраком у него нашлось намного больше общего, чем с другими людьми в этой странной Вселенной.

— Тоже ненавидишь жестянки?

«Только те, которые шпионят за своими хозяевами».

— Что?!

«В нем сидел «маячок». Почему-то я уверена, что Мира об этом не знала».

Райс на миг прикрыл глаза, пытаясь охватить всю картину происходящего. Помнится, Аристэй говорил, что дочь бежит от мафии, а сын — от правительства. Тогда эти слова звучали как дешевая бравада, но устройство слежения — не игрушка, особенно на Ониксе с его параноидальной тягой оградить частную жизнь от постороннего вмешательства. Волки перешли дорогу серьезным людям… И чем же это обернется для «Касэлоны»?

«Напиши Никалу. Он не так прост, как ты думаешь. Спроси его прямо».

— О чем?

«Обо всех нас. О том, почему вокруг «Касэлоны» такой ажиотаж. И о причине, по которой он сбежал из системы именно сейчас, когда сделка с Молодым Сином заключена и можно не беспокоиться об угрозе со стороны мафии».

— Сделка с Молодым Сином?

Окно пару мгновений оставалось пустым.

«Помнишь сообщение, которое ты посчитал бредом и закрыл, Сэм? О Джедилэе Сине, судебном процессе, Алесане и Сане? Прочти его. Там много правды. По крайней мере та часть, которая касается Саны. Думаю, если в остальном Никал и приврал, то совсем немного».

— Откуда ты знаешь?..

«…что я его читал? Что рассказ о Сане — не вымысел? Что Никал сподобился на откровенность?» — в голове Сэма носились мысли, внятно сформулировать которые он не мог.

«Никал считает тебя безнадежным идеалистом, но любит, как непутевого брата».

— Да откуда же…

«Читай».

И Райс решил, что в том сумасшествии, в которое превратился полет, вполне можно довериться призраку. Хуже не будет. Привидение не наставит пистолет и не жахнет по голове. Оно даже напугать не в состоянии. Тем более Сэм ощущал его присутствие так же четко, как если бы оно было материальным. Интересно, другие тоже замечают что-то необычное?