Кадровик

Глава 13 На каторгу хотите?

— Да им при желании можно как кистенём работать. — Взвешиваю амулет в руке.

Фей достает его из сумки перед входом к старому Нилу.

Ювелирная мастерская так зажата между соседними домами, что на центральную улицу выходит только дверь. Над дверью вывеска, а на самой двери вырезано «круглосуточно». Слово вырезано навсегда, и сменить его можно только вместе с самой дверью, что, в общем, говорит о хозяине данного заведения.

— Нормально, заходим, — говорю выжидающему фею и стучу в дверь.

Она тут же гостеприимно распахивается, несмотря на свою тяжесть. Внутри домика темно и пахнет кожей и парфюмерией. Также чувствуется едва заметный металлический привкус. Помещение изнутри кажется больше, чем снаружи. Хотя нет, не кажется — она от двери как раз расширяется в обе стороны, вплоть до довольно низкой стойки поперек всей комнаты.

В углу небольшая артефактная печка, которая работает, несмотря на теплую погоду на улице. Хотя, конечно, в самой мастерской довольно промозгло. Контраст с улицей хорошо заметен.

Над прилавком горит яркая лампа. А в самом помещении никого нет.

— Нет никого, — удивляюсь я и разворачиваюсь обратно к двери.

— Да погоди ты, — останавливает меня фей и чуть громче говорит. — Хозяин, ты где⁈

— Да рядом, я, рядом. — Из неприметной двери выходит вполне узнаваемое мною существо. Не больше полутора метров в высоту, но зато в ширину тоже примерно с метр. Очень крепкого телосложения. Густая борода заплетена в косички и украшенаразноцветными камушками. Судя по всему, драгоценными. Волосы тёмные, а морщинистое лицо в свете лампы выглядит старческим и сморщенным. Зато сразу понимаю, что если ему выдать латы, щит и молот, то получится идеальный гном как в сказках. Хотя не факт, что эти девайсы у существа где-нибудь не висят, ожидая лучшего случая.

— Таки здравствуйте, путники, — обращается к нам гном и быстро поправляет кожаный жилет. На его одежде так много карманов, что я даже примерно не могу их сосчитать.

— И вам не хворать, — сразу же вступает в разговор Феофан и без прелюдий выкладывает на прилавок амулет.

Гном откашливается, надевает подобие перчатки и через ткань трогает вещицу.

— Доброго утра, мы бы хотели, по возможности, определиться со стоимостью кулона, — объясняю ситуацию гному, но тот только поднимает вверх указательный палец.

— Слышишь, волны? — спрашивает старый гном и ждет, пока мы оба прислушаемся.

Быстро понимаю, что ничего не слышу, зато фей кивает, якобы со знанием дела.

— В общем, цепочка ничего не стоит — это латунь. А вот за амулет… — гном замолкает, мысленно прикидывая.

— Он нам по случаю достался, — уточняет фей. — Работает, волны испускает и вот это всё, сами видите.

— Ну да, ну да, — оценщик пристально смотрит на меня, потом на фея. — Уважаемый, я-таки не спрашиваю, где вы взяли столь редкий на сейчас артефакт. Старому Нилу это совсем неинтересно.

Бросаю взгляд на фея: тот аж подпрыгивает от нетерпения узнать, сколько мы можем заработать.

— За накопитель в нём, не скрою, полный и очень качественный, могу дать два золотых. И это только за уважение к вашей форме ученика Академии. Ведь в такую Академию простых засранцев не берут. А, значит ви — сложный засранец. А вот за сам амулет, могу сказать, — гном чешет голову. — Что-таки за него могу предложить только срок.

— Срок чего? — переспрашиваю.

— Ну не знаю. — Старый Нил разводит руками. — Каторги, возможно? Могу точно сказать, что это один из видов прерывателей маг-линий. Их пользуют всякие шлемазлы, чтобы мимо сигналок честных богатых людей ходить. Честные люди, кхм, — прерывается оценщик, глядя на фея. — Честные и умные существа такие вещи с пола не поднимают.

Фей округляет глаза, и его ангельско-честный взгляд снизу вверх устремляется на гнома.

— Это наш амулет! От дядюшки достался.

Судя по перчаткам на руках гнома, он не привык верить ни честным людям, ни существам.

— Ну да, ну да, все так говорят Старому Нилу. Только учтите, этот амулет старый, уже лет десять с таким работать опасно для здоровья. Дядюшка вам не то что-то оставил, знаете-ли. Вы же не будете им пользоваться? Правильно? — оценщик смотрит сначала на фея, потом переводит взгляд на меня. — Правильно? Я же вижу, что вы-таки честный фраер, а не грязный шлемазл с Портовой.

Гном в очередной раз намекает либо на то, каким образом мы добыли амулет, либо на то, что мы с его помощью сами работаем. Что вообще ни в какие ворота — мага-то он во мне сразу опознает.

— Давайте так. Вы зовёте сюда стражу. Пойдём в таверну напротив, а хозяин расскажет, где и при каких обстоятельствах мы его нашли, — без тени сомнения предлагаю оценщику. — А я расскажу, как мы его нашли, и кого, заодно, подозреваем, так что зови. Приобретен законно. Доказать сможем. Вон, Муха и есть тот дядюшка, от которого нам достался накопитель.

Фей активно кивает, полностью соглашаясь. Старый Нил надевает пенсне и ещё раз внимательно нас изучает.

— Закон, значит, закон. Накопитель я заберу, а то, что вокруг и цепочку — можете выкинуть, — кряхтя снова смотрит на амулет Нил. — Если бы не его емкость — смотрите как играет, то и его бы не взял. Но вам-таки везет. Старому Нилу нужен накопитель. У Старого Нила заказ почти под такую цацку.

— Десять золотых, — обретает смелость Феофан и залазит в переноску, чтобы лучше видеть гнома.

— Что вы такое говорите! Старому Нилу такие числа даже слышать больно! — Гном театрально хватается за голову, будто не может поверить в услышанное. — Без ножа меня прямо-таки режете! И деток моих без еды оставляете. Максимум три золотых и это за цепочку и металл вместе с накопителем.

А вот это уже интересно. Значит, цепочка всё-таки чего-то стоит. Я оглядываю хижину гнома в поисках семьи.

— А дети отошли на прогулку? — с ухмылкой спрашиваю я.

— Одному шестьдесят, другому восемьдесят. Они совсем ещё неопытные в торговле, я им помогаю, чем могу, — тут же уточняет Старый Нил. — Молодежи погулять всегда интереснее, чем за стойкой стоять.

Да уж. Видимо, у гномов время идёт слегка по-другому. Решаю не углубляться в эту тему.

— Пойдем, — обращаюсь к фею. — Тут мы нормальной цены не получим. Подождем ярмарки, там спросим. — Я пожимаю плечами и направляюсь к выходу.

— Ой, ну подожди, — останавливает меня фей. — Старый Нил сейчас внимательнее амулет посмотрит и нормальную цену даст, да?

— Да уходите! Оставляйте Нила без дела его жизни! Разоряйте! Конечно, ярмарка! Приедут другие торговцы, из других городов! А у других торговцев есть мастерская⁈ Таки нет! Ходют как перекати-поле. А Старый Нил может и скидочку вам дать, если что закажете потом, а они могут? Нет. Продали, и только вы их и видели! Четыре, четыре золотых!

— Уходим, — разворачиваюсь. Гном уже завладевает моим рукавом, так что вывернутся не получится.

— Подожди, хорошо? Молодежь, все время торопитесь. Гость же, первый за сегодня, давай четыре с половиной?

— Давай семь золотых или мы уходим, — предлагает фей новую цену и кивает головой на дверь.

— Семь⁈ — старый гном аж крякает. Молча шевелит губами. Потом шумно спрыгивает со стульчика. Берёт кошелёк и достаёт монетки.

— Вот, — двигает в нашу сторону кучку золота и серебра.

— Тут всего пять золотых, — хмурится фей перебирая кругляшки.

— Правильно. Больше вам никто в округе не даст, — сердито поясняет оценщик.

Но в воздухе висит неуверенность и предвкушение. Кажется, нас снова пытаются чуть обмануть.

— Пошли, проверим, кто ещё готов посмотреть амулет, — снова предлагаю фею, пока тот сгребает монетки в горсть.

Наблюдать, как они торгуются с гномом, конечно, интересно. Но отдавать вещь за бесценок тоже не хочется.

Гном будто раздувается от напряжения и достает из аккуратно сшитого кожаного кошелька ещё одну монету. Золотую.

— Забирайте или идите в другое место. Последняя цена, — Старый Нил буквально готов взорваться.

— Но цепочка наша! — не успокаивается фей.

Мне кажется, что оценщик сейчас выгонит нас из хижины, но вместо этого он говорит:

— Забирайте цепочку и уходите! И таки не приходите больше. Без заказа. Или до завтра. А то я за себя не ручаюсь!

Фей цапает с прилавка цепочку и тут же надевает её на шею. А я забираю шесть золотых в руку. Накопитель и металл остаются у оценщика.

— Вот это я понимаю. Кто молодец? Я молодец! — нараспев произносит фей, как только дверь за нами закрывается. — Теперь хоть одежду сменим, чтобы прохожие так не пялились.

Фей указывает на очередного зеваку, повернувшего на нас голову.

— Обязательно, — соглашаюсь. — Только с грязными работами закончим — и сразу. Сейчас — не вижу смысла. Наша одежда пока еще вполне рабочая.

— А ты, кстати, чего деньги все себе заграбастал? У тебя даже карманов нет. Давай сюда, — командует фей и раскрывает поясную сумку.

Действительно, не буду же я носить золотые в кулаке всю дорогу.

— А накопитель и правда столько стоит? — уточняю у Феофана, пока ссыпаю мелочь.

— Да откуда мне знать? Но Муха говорил, что обычно меньше. Один золотой. Но этот шибко навороченный, видимо. Везёт нам, Вить, везёт! — Фей радостно трясёт сумку и слушает звон золотых. — Вывозит доброта-то!

— А волны ты правда слышал? — задаю ещё один волнующий меня вопрос.

— Волны? — не сразу понимает фей. — Ааа, волны. Нет, конечно. Я же не оценщик. Я только торговаться умею. Ну, ты видел.

«Примерно также, как готовить», — проносится в голове, но вслух не говорю.

Остальные повреждения брусчатки чиним вообще без проблем. Совершенно непонятно, почему они столько времени не чинились. Разве что ратуша отдает одним заказом, тогда да. Только приходится побегать по городу. Так что к Восточным воротам приходим сильно после обеда.

Фей умоляюще на меня смотрит.

— Полдник же, Вить.

Машу рукой. Оглядываю нужную нам таверну.

— Остаемся на полдник.

Таверна тут сильно попроще, конечно. Но и народ вроде как победнее. Если у Мухи всегда пахнет так, что сразу просыпается аппетит, то тут несколько иначе. Не сказать, что отвратительно, но как-то не гостеприимно. А ещё окна меньше: из-за этого солнечный свет почти не проникает внутрь помещения. Внутри полумрак, и сидят какие-то потасканные личности с кислыми лицами. Если бы не дело и не фей — не остался бы.

— Кого тут попросить? Усталых путников у вас кормят? — голосит фей на всю таверну.

— Чего раскричался, малой? Сейчас подойду. — К столу не торопясь ковыляет дородная женщина в фартуке.

— Приветствую, нам бы перекусить чего, — прошу и продолжаю осматриваться. — Из чего можно выбрать? И с хозяином поговорить.

— Выбрать? — переспрашивает женщина. — У матери дома будешь выбирать, тут только один набор. Вот выпить — можешь выбрать.

Фей уже второй раз готовится высказать всё, что думает, но я его останавливаю.

— Мне морс, а моему фею две кружки эля, — применяю хитрую тактику. Знаю, чем подкупить Феофана.

— Две не положено, — кидает нам помощница, чуть более спешно удаляясь.

— Ну и местечко! — в этот раз не сдерживаюсь уже я.

И если в таверне у Мухи Юра прибегал с заказами почти тут же, то сейчас мы теряем прилично времени.

В конце концов, женщина приносит нам по две тарелки с непонятным варевом.

— Это че? — принюхиваясь, узнаёт фей.

— Суп харчо. И гречка с мясом. Миски потом на стойку поставите, — без лишней доброжелательности говорит помощница тавернщика. — Эль сейчас Седой Крол принесет.

Зачерпываю ложку. Каша во рту разваливается: похоже, гречку переварили сильно, а вот мясо почти не жуётся. Резиновое совсем. Но мне нравится. Отдает каким-то старым воспоминанием. Я даже почти успеваю его схватить, как начинает выступать фей. Вздыхаю. Ничего, потом вернется.

— Разве можно добрых людей кормить неизвестно чем? Да у нас в Академии свиньи питаются лучше! — Фей багровеет на глазах. Он не доедает кашу. Первый раз вижу, чтобы он чего-нибудь да не доел. — Ты как хочешь, Вить, а я сюда больше ни ногой. И тавернщику скажу, что это ни в какие ворота, — раздражается полуголодный фей, разве что ножкой не топает.

— Фео, расслабься. Вполне съедобно и очень сытно. Каша, если ее правильно есть— энергией на весь день заряжает, а у нас с тобой, напомнить, сколько еще сегодня запланировано?

— Слова не мальчика, но мужа. — К нам подходит хозяин таверны. Действительно чем-то неуловимо напоминающий седого кроля. Матерого такого, со шрамом через глаз, половиной оторванного уха, в общем, боевого такого крола. Ставит на стол кружку эля мне и морс фею.

— Наоборот — мне морс, — хмыкаю. — Нам еще работать.

— Ты это, — чуть поводит головой. — Не балуй своего, — кивает на фея. — Но ладно, не мое это дело. Че хотел-то, мажонок?

— Муха передал сверток, — киваю фею. — Доставай давай.

Фей достает колбасу с него самого ростом. Она словно выдвигается из поясной сумки.

— О, безразмерный карман? — флегматично удивляется старый солдат. А никем иным мужик быть не может. Это я тоже чувствую практически сразу.

— Не безразмерный, — сконфуженно уточняет фей. — Мне безразмерный не дали.

— Ну тоже неплохо, — понимающе кивает тавернщик. Забирает колбасу.

Тут же разворачивает. Непонимающе смотрит на меня.

— А. — Киваю фею. — И жетон тот давай, доставай.

— Да, вот так с ними и надо! — одобрительно говорит солдат. — Иначе на шею сядут и ножки свесят. Тот еще народец.

Начинаю что-то подозревать. Феофан прячет глаза за кружкой эля, делая вид, что не слышит. Но я запоминаю. Ладно, по результатам завтрашнего разговора буду думать. Пока фей очевидно полезен.

— Хорошо! Спасибо, за помощь и за порядочность. — Хозяин таверны забирает колбасу и драгоценный значок. А дальше говорит непонятные пару слов. — Вас я запомню. А на Нюрку не серчайте. — Кивает на помощницу. — Она тут целыми днями как пчёлка, а от работяг на окраине разве доброго слова дождешься? Вот и огрубело девичье сердце.

— Да нормально, — успокаиваю тавернщика. Девичье? Что ж, пусть так. — Мы вот точно не в обиде.

Тавернщик уходит.

— Вот, Вить, умеешь ты испортить настроение.

— Ладно, закончим главное дело, — хмыкаю, — и обещаю, закажем у Мухи всё, что только захочешь!

— И блинчики? — уточняет Феофан.

— Их тоже, — уверяю Фея.

Оставляем на столе несколько монет и уходим из таверны.

Иду по улице чуть прибавив темп, до входа в канализацию под городом вполне себе еще прилично топать. Все же туда спуститься можно только у стены, почти рядом с выходом из города. Так что спешу.

Пробегаю опять центр. Теперь даже понимаю, почему маги туда-сюда по главной площади рассекают. Так и не получится никак по-другому! Городок-то небольшой, и все больше пешеходный. Карету я тут за эти сутки видел два раза, и еще пару раз всадников. Хотя дороги, вообще-то, вполне для экипажей предназначены. В общем, не знаю, с чем оно связано. А вот около стен, там да, там и загоны есть, и кролов много ездовых, и от телег не протолкнуться местами.

Углубляюсь на север городка. По идее, чуть дальше и влево уже начинается довольно богатый район, судя по домам. Но мне туда не надо. Сворачиваю на серую улицу по краю этого квартала.

Среди серых домов в глаза бросается золотистое одноэтажное здание с куполом. Возможно, местная часовенка или храм какой. Перед входом две фигуры львов, слега потерявшие очертания. Что-то они мне напоминают.

Сразу под куполом вижу изображение солнца.

Ну, конечно!

«Дорогой друг, когда ты пойдешь в канализацию, не забудь зайти к двум львам, сидящим под сияющим солнцем».

Однако, ноги сами привели.

Дверь в часовенку приоткрыта, будто приглашает войти.

— Уверен, что это хорошая идея? — подаёт голос фей.

— Вот сейчас и узнаем, — отвечаю я и тяну дверь на себя.