Изгнанная жена дракона. Хозяйка лавки «Сладкие булочки»

Глава 73

Мы приземляемся на площадке в красивом саду небольшого острова посреди реки. Солнечное поместье Адалии и Тардена заметно южнее Соргота, поэтому тут весна уже целиком вошла в свою силу. На улице тепло, пахнет свежей молодой зеленью и ранними цветами.

– Ну что, знакомься с моим любимым домом, – разводит руками Адалия, показывая свои владения. – И с нашими постреленышами.

На террасу выбегают две девочки и два мальчика. Причем сразу становится заметно, кто чей ребенок: дети Адалии оба блондины, а у Ариеллы, которая тоже встречает нас здесь – темненькие. И очень удивительно, что глаза у детей – точно такие же, как у их отцов.

– Это Сиерра и Рэйден, – говорит Нортон, обнимая своих.

– А это Аурелия и Рид, – добавляет Тарден, указывая на тех, что облепили его и Адалию.

Я нервно кусаю губы, потому как вроде мы и знакомы, но все равно дел было столько, что пообщаться после событий в Сорготе не успели.

Ксаррен решал административные вопросы: организовывал наш переезд на постоянное место в сорготскую резиденцию недалеко от Храма, и занимался назначением мэра.

Кстати, со вторым все оказалось неожиданно легко: Гилберт Франк, к моей великой радости, оказался жив. Ксаррен давно к нему присматривался, как к хорошей кандидатуре на должность мэра, поэтому за ним приглядывали. И вовремя заметили интерес к нему культистов.

Гилберт охотно согласился принять участие в драконьем спектакле, тем более, что магическую защиту от ранения ему обеспечили. Проверить, удалось ли покушение, злоумышленникам не позволили, их спугнул “случайно” проезжавший патруль. Гилберт был объявлен мёртвым, что позволило культистам предпринять следующие шаги, а за этим уже пристально наблюдали. И это помогло вычислить ряд соучастников.

Более того… Когда я все же допытала Ксара, кто же был вместо него под иллюзией, в то время как он сам под личиной Рейкена прикрывал меня от драконов, выяснилось, что это был всё тот же Гилберт Франк. Будущий мэр охотно принял участие и в этом, проведя не только людей, но и едущих рядом с ним в строю драконов.

Заставили меня понервничать, конечно, но все же закончилось хорошо, и в Сорготе, наконец-то, есть достойный мэр.

Мне пришлось почти полностью перестраивать пекарню. Мы расширили там место, отделили пекарскую часть и сделали небольшое пространство с парой столиков – для тех, кто хотел бы просто перекусить. На втором этаже тоже отремонтировали комнаты и поселили в них Грету с ее сестрой.

Моя помощница смутилась, когда узнала, что столько времени проработала бок о бок с герцогиней, но после этого стала только ответственнее относиться к работе и гордиться ей. Мол, даже герцогиня не брезговала работать руками, а ей и подавно незачем это делать.

Девушка очень долго пыталась выяснить у Анхеля, где же Рейкен, но тот отговорился, что помощник уехал в другой город постигать ремесло. Не стали мы разочаровывать девушку. Но я уверена, что она непременно найдет себе достойного молодого человека.

Во время ремонта на дверь в подвал мы с Ксарреном наложили заклятие, подобное тому, которое было на нижней двери. Я использовала ту же руну и в дополнение к ней – символ рода Ксаррена.

Когда мы это делали, я всей душой ощутила, что именно так правильно. Мы вместе сохранили артефакт, теперь вместе нам и хранить знание о нем.

Да, так сложилось, что о произошедшем знали не только драконы, но и некоторые их доверенные люди. Но они сами предложили наложить на них клятву о неразглашении, подобную той, которая стояла на культистах. Так что мы могли не переживать, зная, что тайна уйдет с ними в могилу, но при жизни они будут беречь храм и пекарню как зеницу ока.

В итоге “Сладкие булочки” снова открылись для покупателей и в народе стали известны как “булочки герцогини”. Услышать это в первый раз было так забавно, что Ксаррен хоть и хотел возмутиться, в итоге так хохотал, что разбудил Дэйрона.

Малыш быстро подрастает и уже уверенно стоит и ползает с такой скоростью, что за ним иногда приходится бегать. К счастью, после того дня его дракон действительно решил еще немного поспать и дать возможность Гаррату и Руалле отдохнуть от круговерти событий.

Но с собой сюда мы его брать не стали. Я вообще вся извелась, пока мы собирались и добирались. А если не получится? А как все это будет? Что нас ждет? “В любом случае – счастье”, – всегда отвечает на этот вопрос Ксаррен. И каждый раз я немного успокаиваюсь.

– Арион, займите детей, – говорит Адалия.

Она улыбается, но я вижу, что она напряжена. Как и Ариелла, которая обнимает Нортона и тоже идет с нами к едва заметной дорожке вдоль особняка. Мы огибаем угол дома и оказываемся у каменной двери.

Дверной проём обрамляют массивные каменные арки с едва заметными узорами. Адалия с помощью своей магии открывает дверь, а Ксаррен зажигает световой шар, который освещает подвал.

Везет мне на подвалы! В одном дверь непонятная, а в этом…

– Здесь раньше был фактически винный погреб, но сейчас я его перенесла, и теперь тут только вот это, – Адалия спускается первой, проходит чуть глубже и показывает на странный, испещренный надписями обелиск.

Она касается поверхности, и письмена начинают светиться. “Пути открыты для открытых сердец”. Как только зажигается весь обелиск, в его центре начинает проявляться рисунок: рельефное изображение дракона, обрамленное завитками и узорами.

Адалия снимает с себя медный медальон и протягивает его мне:

– Твоя очередь попробовать приложить его к стеле. У нас с Ариеллой не получилось, – говорит она. – Будет небольшой укол, не переживай.

Я поднимаю взгляд на Ксаррена, и он подбадривающе улыбается.

– Я рядом, – шепчет он мне на ухо. – Давай.

Забираю прохладный, даже несмотря на то, что был в руках Адалии, медальон с рисунком дракона, и прикладываю его к изображению на камне. Мгновение ничего не происходит, потом вздрагиваю от укола и… кажется, что нас просто накрывает световой волной.

А когда она опадает, перед нами оказывается дыра. В прямом смысле слова сразу за обелиском образуется огромный темный провал прямо в пространстве. Куда он ведет? Как им управлять?

– Что это? И что теперь с этим делать? – спрашиваю я.

– Ну… Видимо, ты наследница Хранителя портала, – говорит Ариелла.

– Угу, – зачарованно глядя на эту пространственную дыру, подтверждает Адалия. – И это все, что мы об этом портале знаем.

– Я не думаю, что Хранитель был настолько глуп, что не подумал о том, что мы не будем знать, что с этим делать. Мне кажется, он должен открываться именно в тот мир, где все драконицы. В ваш мир, – говорит Ксаррен.

– Но точно узнаем, только когда проверим? – кажется, я не дышу.

Но на этот вопрос и не нужен ответ. Потому что других вариантов нет.

Я сжимаю в ладони медальон, беру Ксаррена за руку, и мы шагаем в пространственный провал. Миг… И нас окружают почти забытые запахи и звуки.

Вокруг идеально подстриженные газоны, фонтан с мраморными скульптурами, дорогие автомобили на парковке. Я помню это место – элитный загородный клуб. Мы с мужем пару раз бывали здесь: ему надо было создать впечатление образцовой семьи.

– Невероятно, – шепчет Ксаррен. – И это… твой мир?

Киваю, с трудом сглатывая, потому что меня охватывает необъяснимый страх. Я так не боялась даже в подземелье под Храмом, когда артефакт вот-вот готов был разрушиться.

Наша с Ксарреном одежда явно кажется нелепой среди дорогих летних нарядов отдыхающих. Даже мои украшения с драгоценными камнями кажутся тут… неуместными, хотя я понимаю, что возможно их стоимость больше, чем половины этого клуба.

Оглядываюсь и замираю. Потому что шагах в десяти от нас, на берегу искусственного пруда я вижу знакомые фигуры. Сердце начинает биться так быстро, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди.

Бывший муж, Андрей, сидит, как обычно, глядя в свой телефон с недовольным выражением лица. Рядом с ним Марго – моя бывшая лучшая подруга, которая лениво рассматривает кольцо с огромным камнем на безымянном пальце.

– Матвей! – срывается с моих губ шепот-стон.

Я не могу поверить. Меня просто… разрывает от всех тех эмоций, которые обрушиваются огромным водопадом на меня.

Я была уверена, что больше никогда его не увижу, что не смогу его обнять. А тут он, рядом, такой настоящий, такой…

Матвей играет один у воды, потом достает оттуда камешек и тащит его Марго показывая.

– Убери от меня свои грязные руки! – резко окрикивает его моя бывшая подруга, брезгливо морщась. – Фу! Не смей меня трогать в таком виде! Выбрось эту каку!

Мальчик тянет к ней ручки, но она отшатывается отталкивая.

Андрей даже не поднимает глаз от экрана:

– Марго, утихомирь его как-нибудь. И приведи в порядок: у нас семейная фотосессия через полчаса. Он должен выглядеть радостным.

– Сам разберись с ним! – зло шипит Марго, и я вижу, как она больно дергает Матвея за руку. – Надоел хуже горькой редьки! Вечно ноет, вечно пачкается!

Я чувствую, как напрягается Ксаррен, его дыхание становится шумным, а все мышцы деревенеют. Он сдерживается. Он не понимает, как так можно относиться к ребенку – он с Дэйром совсем другой. Ксаррен вообще другой.

Я делаю шаг из-под тени деревьев, мое платье шуршит, и это привлекает внимание Матвея. Он поднимает расстроенный взгляд и вдруг замирает. Смотрит на меня секунду, две… В глазах вспыхивают огонечки радости, и он срывается с места.

– Мама! Мама!

Я падаю на колени прямо на газон и ловлю его в объятия. Он такой теплый, такой родной… Мой. Настоящий. Любимый. Слезы застилают взор, скатываются по щекам, мешают говорить.

– Я так скучал, – всхлипывает Матвей, уткнувшись мне в плечо.

– И я скучала, солнышко мое, – шепчу я, целуя его макушку.

– Простите, что это за маскарад? – возмущается Марго, подходя к нам и пытаясь ухватить моего сына, чтобы оттянуть к себе. – Матвей, немедленно отойди от этой… Где вы вообще взяли такие тряпки? Кому в голову пришла дурацкая идея пригласить сюда актеров?

Но мальчик только крепче обнимает меня, а я поднимаюсь и делаю шаг назад.

Андрей, наконец, отвлекается от своего телефона и идет к нам хмурясь:

– Оставьте моего ребенка, иначе я сейчас вызову охрану.

Матвей обвивает ручками мою шею, а я с вызовом смотрю на бывшего мужа

– Твоего ребенка? – усмехаюсь я, глядя Андрею в глаза. – Того самого, из-за которого ты нанял тех людей, чтобы убрать меня?

Его лицо каменеет. Марго смотрит на меня с растущим ужасом.

– Что за… – срывается с искривившихся в недовольстве губ Андрея.

– Как ты там говорил? Имидж вдовца с ребенком – хорошо для твоего бизнеса? – продолжаю я спокойно.

– Эта дура сдохла, я сам видел фото, – выплевывает Андрей. – Заканчивайте этот дешевый спектакль. Охра…

Он пытается позвать охрану, но Ксаррен делает резкий шаг вперед, и его пальцы сжимаются на горле Андрея. Я никогда не считала бывшего мелким, но по сравнению с Ксарреном он выглядит хлюпиком. Дракон слегка приподнимает руку, вынуждая Андрея встать на цыпочки.

Марго охает, набирает в легкие воздух, чтобы закричать:

– Не стоит. Мы всего лишь поговорим с этим уродом, – останавливает ее Ксар.

Его голос звучит тише шепота, но в нем слышится такая холодная ярость, что побледневшая Марго моментально закрывает рот.

– Если ты думаешь, что самоутверждаться за счет женщины достойно, ты – трус. Если ты не умеешь хранить верность своей женщине и держать слово, ты – слабак. Если ты не любишь собственного сына, ты – идиот. Но если ты позволяешь себе поменять семью на деньги, ты в перспективе труп. Поздравляю, ты собрал все.

– Пустите… пустите меня! – хрипит Андрей, но Ксаррен сжимает захват сильнее:

– Извинись.

– Что? – бывший муж выпучивает глаза.

– Извинись перед той, что дала жизнь твоему сыну, – в шепоте Ксаррена слышу металл.

– П-прости… – выдавливает из себя Андрей.

– Мама, пойдем домой, – тихо просит Матвей, крепче обнимая меня. – Я не хочу больше быть с ними.

Ксаррен резко оборачивается, услышав это, отпускает Андрея, и тот падает на колени, задыхаясь и потирая горло.

– Да, мой милый, нам пора, – говорю я Матвею, направляясь к тому месту, где мы появились, и сжимая в руке медальон.

Откуда-то я знаю, что именно он служит ключом. Интуитивно. Как будто знание пришло вместе с тем, как пришло время вернуться.

– Ты не можешь забрать мальчишку! Я найду тебя, у меня есть деньги, связи!– хрипит Андрей, пытаясь подняться.

Я оборачиваюсь в последний раз:

– Попробуй, – пожимаю плечами я и надавливаю на медальон чуть сильнее.

Крошечный укол, и провал в пространстве опять открывается. Ксаррен касается моего плеча, и мы шагаем втроем вперед. Последнее, что я слышу из своего старого мира – это крики, что все это невозможно, и угрозы, что нас найдут.

Как только мир вокруг обретает устойчивость, я замечаю, как Адалия и Ариелла вскакивают с пола и бегут к нам. А у меня подгибаются ноги, и я опускаюсь на пол, сжав в объятиях Матвея.

– Как вы? – хором спрашивают они, а потом одновременно расплываются в счастливых улыбках, когда замечают Матвея. – Значит, это возможно.

Матвей с восторгом разглядывает волшебный световой шар под потолком, с улыбкой смотрит на девушек и Ксаррена, а потом целует меня в щеку.

– Мы дома?

Я смотрю на них двоих – на мужчину, который не просто полюбил меня, но и спас мне жизнь, и на сына, которого я думала больше никогда не увидеть. И понимаю, что теперь мы действительно дома. Навсегда.