Изгнанная жена дракона. Хозяйка лавки «Сладкие булочки»

Глава 42

Я в подвале.

Смело подхожу к загадочной стене и рисую пальцем ту самую руну, которую видела на могильной плите Фриды. Руна сложная, но я делаю это уверенно, как будто всю жизнь только и делала, что выписывала загадочные символы.

По мере того как я веду пальцем, линия вспыхивает. Очень похоже на то, как в кинофильмах загорается бикфордов шнур. И едва я довожу до конца последнюю линию, каменная кладка под рукой превращается в деревянное полотно. Передо мной дверь.

А потом во сне меня отбрасывает назад. Не в пространстве – во времени. Я снова подхожу к стене, снова рисую руну, снова отбрасывает.

Это какая-то нескончаемая карусель. Но раз как минимум на двадцатый я остаюсь на месте. В голове понимание, что наконец-то получилось.

Это подтверждает и скрип. Никаких ручек на двери нет. Она начинает открываться сама. Отступаю на шаг, давая ей пространство. Появляется мысль о том, что лучше бы она открывалась в другую сторону. Известно ведь, что на себя дверь открыть сложнее, чем вышибить её навалившись. От этого веет уязвимостью.

Но тут уж как есть.

Передо мной лестница вниз. Ступени каменные добротные. Во сне мысль, что я должна спуститься по ним вниз кажется мне совершенно естественной.

Я делаю первый шаг и…

Раздаётся хлопок, и я просыпаюсь.

Ветерок касается моего лица. Занавески на окне колышатся. Снова хлопок. Это закрылась и тут же снова открылась створка окна.

Что за чёрт? Я ведь всё закрывала вечером. Или нет? Помню, открыла ненадолго, чтобы проветрить. А дальше?

Неужели забыла? После прошлой ночи с кошачьим воплем внизу так хотела спать, что могла и забыть. Очень неразумно с моей стороны. Второй этаж, конечно, высоко над землёй, но после вчерашнего ночного вторжения стоит быть осторожнее. Мало ли какие у них тут ниндзя водятся. В мире, где существуют летающие по небу рептилии возможно всё.

В утренних предрассветных сумерках вижу свернувшегося калачиком Мурика в изножье кровати. Он мирно спит, только ухом ведёт в мою сторону. То, что кот не тревожится, говорит, что всё спокойно. Но раз уж проснулась, стоит встать и закрыть.

Поднимаюсь с постели и подхожу к окну. Закрываю створку, но щеколду опустить не успеваю.

“Кар-р” – раздаётся за моей спиной.

Подпрыгиваю на месте и поворачиваюсь.

На спинке моей кровати сидит большой чёрный ворон.

Невольно вскрикиваю. Мурик немедленно поднимает голову.

“Чего тебе не спится?” – интересуется он недовольно.

– А ты сам не видишь? – шёпотом спрашиваю я, указывая подрагивающей рукой на незваного гостя.

“А что я должен видеть?”

Мурик вертит головой, затем фыркает и закрывает глаза.

“Спи, – приказным тоном заявляет он. – Вставать скоро”.

То есть птицу он в упор не видит. И что это значит? Я всё ещё сплю? Тогда почему так холодно ногам? Щеколду-то я так и не опустила, и рама снова приоткрылась от лёгкого порыва ветра.

Неужели галлюцинации?

Ворон наклоняет голову, изучая меня одним глазом, а, затем взмахнув крыльями, взлетает. Вместо того чтобы вылететь в окно, он садится на пол у двери, ведущей внутрь дома, и снова поворачивается ко мне. Моё сердце ускоряет бег.

Точно галлюцинация. Невольно вспоминается сцена из Булгакова, когда кот Бегемот объявил себя молчаливой галлюцинацией.

“Кар-р”! – кричит ворон, опровергая мою последнюю мысль.

А поскольку Мурик не реагирует, я начинаю думать, что проблема ещё серьёзнее. Глюк настолько реален. И затрагивает не только зрение, но и слух.

Кажется, я переутомилась.

Ворон нетерпеливо переминается у двери, продолжая поглядывать на меня. А затем ему явно надоедает моя нерешительность, и он пешком просачивается сквозь дверь.

Впрочем, меня это уже не удивляет. Глюки они такие. Куда хотят, туда и просачиваются.

Голова ворона появляется снова. Одна голова, торчащая из двери.

Ну тут уж нужно быть полной идиоткой, чтобы не понять, что меня зовут за собой.

“Ты куда?” – мявкает Мурик.

– Спи, пойду тесто заведу. Светает уже, – вру я, направляясь к двери на лестницу.

Однако в последний момент я вспоминаю об осторожности и достаю из-под кровати топорик. Мало ли что…

Ворон ждёт меня на перилах лестницы.

– Ну идём, – шепчу я тихонько, опасаясь разбудить Мурика и нарваться на лишние кошачьи вопросы. – Ты ведь не просто так прилетел.

Щёлкнув клювом птица взлетает и пикирует вниз на первый этаж. И я уже не удивляюсь, когда спустившись, вижу её сидящей на лавке, подпирающей дверь в подвал. Ворон нетерпеливо переступает с ноги на ногу.

А я вспоминаю недавний сон. И понимаю, что многократно начертанная во сне руна, прямо-таки намертво впечаталась в мою память.

– Да ясно мне, чего ты хочешь, – раздражённая его настойчивостью, негромко огрызаюсь я. – Но если бы ты знал, как не хочется мне сейчас туда идти.

Однако этот пучок перьев явно не понимает, что мне не по себе лезть в подвал в поисках каких-то тайн на свою задницу.

– Можно я хотя бы Рейкена дождусь?

Ворон хрипло каркает, и на этот раз мне мерещится в его голосе недовольство.

Ну нет так нет. И вообще, при чём тут Рейкен? С каких пор я стала так доверять вредному плотнику? Однако настроить себя против Рейкена не получается. Всё-таки он уже несколько раз вступался за меня. Вот и цепляется мысль за него в поисках защиты.

Но и ворона я начинаю понимать. Тут явно какой-то чужой секрет.

В моей голове выстраивается короткая цепочка. Руна на могиле Фриды и руна из сна одна и та же. И ворон, скорее всего, прислан ею, если только он не является ещё чем-то большим, скажем, воплощением души бабушки Фриды. Правда, при этой мысли мороз пробирает. Призраки – это не то, к чему я привыкла. Но, напоминаю себе, это всё-таки мир магии, мало ли что тут принято.

Я, чужой человек, занявший место Летиции. И если Фрида не успела передать своей внучке что-то важное, то опереться больше кроме меня ей не на кого.

Возникло у меня ощущение там на могиле, что Фрида меня приняла. А значит… значит теперь долг платежом красен.

Вздохнув, я отодвигаю лавку и зажигаю свечу. За пояс затыкаю ещё пару свечей, подозревая, что они могут пригодиться. Огонёк дрожит в моих неверных пальцах, отбрасывая пляшущие тени на стены. Ворон вспархивает с лавки и исчезает в темном проёме подвала. Я делаю глубокий вдох и спускаюсь за ним. В одной руке свеча, в другой – топорик.

Каменные ступени холодят босые ноги. Чёрт, могла же обуться. Даже в голову не пришло. Но не возвращаться же. Времени у меня осталось немного. Скоро придёт Грета, а при ней раскрывать секреты Фриды точно не стоит. Я только посмотрю, проверю свои догадки.

Свеча освещает знакомые ряды полок с горшками. Ворон уже сидит на полке у той самой дальней стены.

Подхожу ближе. Каменная кладка. Но я-то помню место.

Протягиваю руку к холодному камню и задерживаю дыхание. Пламя свечи замирает, словно тоже ждёт.

Медленно, точно так же как во сне, начинаю рисовать пальцем знакомую руну. Линия за линией, изгиб за изгибом. Рука чертит знак уверенно. Ну ещё бы, столько раз повторить это во сне.

Правда, в отличие от сна линии не загораются. Может, я делаю что-то не так?

Прикрываю глаза, вызывая в памяти рисунок, а рука продолжает двигаться.

Последняя черта. Руна завершена.