Изгнанная жена дракона. Хозяйка лавки «Сладкие булочки»

Глава 49

Беру бумагу одной рукой, и она дрожит в пальцах так, что прочитать почти невозможно. Особенно учитывая то, что буквы выведены как будто нарочито криво, чтобы было невозможно понять, кто это написал. Зато фразу, написанную на бумажке я узнаю сразу:

"Чистота сердца тверже стали. Клятва ждет исполнения. Одумайся, времени не остается".

По спине пробегает не холодок – ледяной вихрь. Тот самый намек из клятвы Теням. Я сглатываю комок в горле, пытаясь скрыть дрожь. Бесполезно.

– Вы же знаете, что это. Я прав? – хмуро спрашивает Рейкен.

Я коротко киваю, оглядываясь на пекарню и потом переводя взгляд на лицо помощника плотника. Его лицо каменеет, а в глазах бушует шторм: тревога, гнев и… понимание? Как будто он знает и то, от кого эта записка, и то, что я с ними как-то связана, и то, что они точно от меня не отвяжутся.

Сердце бешено колотится

Взгляд Рейкена скользит по толпе покупателей, уже нетерпеливо переминающихся внутри пекарни, как будто он думает, что среди них найдет того, кто оставил записку. Не найдет. Они не станут так подставляться.

– Тогда были не грабители, – едва слышно говорит Рейкен. – Целью были вы. Или то, что вы знаете.

Внутри так холодно, что, кажется, сердце вот-вот заледенеет и остановится. Рейкен хмуро сжимает челюсти и мрачнеет. Его поведение кажется странным, но не возникает вопроса, на чьей он стороне: он хочет защитить, а именно это для меня сейчас важно.

– Постарайтесь сегодня закончить работу раньше, а потом лишний раз никуда не ходить, – он вроде бы советует, но почему-то это кажется приказом. – И завтра… Сошлитесь на праздник и закройтесь пораньше. И все же… Подумайте о том, чтобы оповестить стражу.

Он даже не дожидается моего ответа, резко разворачивается и уходит, растворившись в переулке.

– Нира Летиция? – на крыльцо выходит Грета, тоскливо провожая взглядом Рейкена. – Все ждут…

Я судорожно сминаю записку, засовываю ее глубоко в карман платья и, сделав над собой невероятное усилие, вхожу в пекарню. Дэйра – в манежик, Мурик – беззвучно рядом, я – приветливая хозяйка пекарни. Все отлично. Но в голове по кругу вопросы.

Что хотят знать те люди?

Что понял Рейкен, и кто он вообще?

Имеет ли к этому какое-то отношение таинственная дверь Фриды?

Как найти все ответы и не сойти с ума?

Грета отлично справляется, но явно чем-то очень недовольна, а когда последний покупатель уходит, она сразу же хватает тряпку и ведро.

– Я… я помою пол, нира Летиция. И приберусь на кухне. Все сделаю, – суетится она, стараясь избежать моего взгляда. – Можно… Можно, я сегодня снова чуть пораньше уйду? Завтра же время уличного фестиваля, а я год от года участвую в постановках.

Какая активная у меня помощница. Конечно, мне эта активность выходит немного боком, но с другой стороны, она отрабатывает свои деньги и сильно мне помогает.

– Да, – отвечаю я. – Иди. Но завтра постарайся прийти пораньше, а то я слышала, что многие хотят пораньше забежать к нам, придется с утра поработать побольше.

Она кивает, наскоро снимает фартук, и бросив: "До завтра, нира!" – почти выбегает из лавки. Может, и к лучшему. Сейчас не до разговоров, нервы бы успокоить.

И я нахожу успокоение в работе. Тишина пекарни после шума толпы и покупателей оглушает, и только тихое посапывание Дэйра в его колыбельке нарушает ее.

Работаю руками, а сама размышляю. К чему я точно не готова – бежать. Здесь хотя бы крыша над головой, а в другом месте – скитания и никакой гарантии, что за мной не последуют, что меня не найдут. Скорее, даже, наоборот, я облегчу им жизнь.

Надо разобраться со всем сейчас. Страшнее всего, если найдет Ксаррен: вот он-то точно не пожалеет.

Звонок колокольчика заставляет меня вздрогнуть: я уже не ожидала гостей. В лавку входит Гилберт Франк. Довольный и, как обычно, очень опрятный. Сейчас даже еще более франтоватый.

– Нира Летиция, как же я рад вас видеть, – произносит он, широко улыбаясь и переминаясь с ноги на ногу у порога. – Заметил сегодня вас в толпе и решил заглянуть. Слышали новости?

– Новости? – переспрашиваю я, приглашая его внутрь. – А, о снятии мэра? Да, слышала. Хорошая новость.

– Более чем! – Гилберт старается не следить лишний раз и почти сразу присаживается у стола. – Судя по тому, как рвет и мечет его светлость, с Фортом разбираться будут долго и, полагаю, сурово. Но место мэра освободилось! И знаете, – он оборачивается ко мне, пока я наливаю нам чай, – все указывает на то, что моя кандидатура самая вероятная. Горожане меня знают, уважают. И драконы… драконам нужен стабильный, разумный партнер в управлении городом, а не вор вроде Форта.

Я за него рада. Действительно рада. И за город тоже, потому как он действительно радеет о процветании и справедливости, если судить по тому, как он помог мне.

– Поздравляю, – говорю искренне. – Я думаю, это справедливо. Я тут недавно делала подсчеты…

Я достаю блокнот, чтобы обрисовать ситуацию, рассказать, сколько смогу отдать и на какую сумму хотела бы сделать закупку, если он может помочь. Но Гилберт только отмахивается:

– Долг…Не беспокойтесь, я вижу, дело идет в гору. Когда сможете – вернете. Я уверен. Но сейчас… – он понижает голос и хмурится, – сейчас в городе неспокойно. Смена власти всегда несет суету. А с приездом короля и драконов… Нет ли у вас проблем? Могу ли я чем-то помочь? Не только деньгами. Связями, советом, защитой, если понадобится?

Его предложение искреннее. И очень заманчивое, поскольку работать с проверенными партнерами всегда удобно. Поэтому я благодарю его и перечисляю, что именно мне нужно.

– Все у нас получится, нира Летиция, – он поднимается, собираясь уходить. – Непременно получится. Городу нужны такие люди, как вы. И ваша чудесная пекарня. Доброй ночи.

Я запираю за ним дверь. Его визит, вместо того чтобы успокоить, почему-то только добавил тревоги. Его предложение помощи становится светлым пятном, но на фоне угрозы культа и загадочного поведения Рейкена оно кажется хрупким, почти иллюзорным. И как будто… предвещающим беду.

Перед сном я дважды перепроверяю замки на двери и ставни на окнах. Дэйр засыпает быстро, но беспокойно. Даже Мурик не может помочь. Он трется, трется, а потом бурчит о том, что со мной никакого спокойствия, поэтому он пошел “нервы на охоте успокаивать”.

Я время от времени забываюсь тревожным сном, поэтому ранний подъем кажется больше избавлением от мучений, чем тяжелым пробуждением. Грета действительно приходит раньше, и мы вместе справляемся быстро со всеми приготовлениями, почти на час раньше отправляя первую партию в печь.

Когда мы уже почти подготавливаем вторую, слышится стук в дверь. Рано, слишком рано. И оттого сердце тут же заходится в тревожном предчувствии.

На крыльце стоят двое стражников. И сержант. Тот самый, с квадратной челюстью и туповатым взглядом, что приходил с мэром Фортом описывать имущество. Но мэра-то нет? Что теперь?

– Нира Летиция Синт? – тяжело произносит сержант, даже не поздоровавшись.

– Да… Я. Что случилось? – продолжаю держать их на крыльце: нет никакого повода впускать их так рано. – Мы еще не открылись.

– У нас есть несколько вопросов к вам, нира Летиция, – басит он. – Пока что как к свидетелю.

– Свидетелю… чего?

Кровь отливает от моего лица, а пальцы холодеют. Что опять?

– Убийства, – отвечает сержант, и его слова виснут в утреннем воздухе, как как колокольный звон. – Гилберта Франка нашли убитым в конце квартала ночью. И вы были одной из последних, кто видел его живым вчера вечером.