30 сребреников – 5. Испытание славой

Глава 6

Я проснулся привычно поздно, Паулы рядом не было и как сказала Марта, они позавтракав с сеньором Аймоне, уехали в город на повозке, предоставленной родом Браганса.

— Простите, что приготовила так просто, сеньор Иньиго, — извинилась женщина, ставя поднос с лёгкими закусками, — но я обошла ближайшие рынки, и продукты тут отвратительного качества.

— Спроси поваров, еда вчера на ужине была неплоха, — удивился я, — ну или может подскажут места, где можно найти лучшие продукты.

— Хорошо, сеньор Иньиго, — Марта мне поклонилась, — я попробую.

После завтрака, она меня переодела, и я позвал Бернарда, чтобы понять, чем заняться.

— Посмотрим город? — предложил я швейцарцу, когда он вошёл.

— Как скажете, сеньор Иньиго, — пожал он плечами, — дворецкий меня сегодня с утра заверил, что мы можем использовать слуг, конюхов и лошадей в любом количестве.

— Хорошо, — вздохнул я, — что не придётся рассчитываться за нанятые.

— У вас всё настолько плохо, сеньор Иньиго? — понизил голос Бернард, — просто в июне выходит срок моего контракта, и я хотел это обсудить с вами.

— Прошло уже три года? — изумился я, на что тот кивнул.

— Как быстро летит время, — с большим трудом поверил я, что с момента заключения, между нами, сделки и правда прошло почти три года, — но Бернард тебе нечего переживать, когда подойдёт срок, мы с тобой в любом случае договоримся, я не хочу тебя отпускать от себя.

— Я бы тоже не хотел потерять эту службу, сеньор Иньиго, — смутился швейцарец, — вы мне нравитесь и как господин, и как человек.

Я хмыкнув, не стал никак комментировать его слова, тем более сейчас и правда было не время и не место это обсуждать, но то, что пролетело уже три года с моего знакомства с ним, было удивительно, я лично даже не замечал, как листается календарь, поскольку постоянно был чем-то занят.

— Поедем проедимся, — сказал я и он подхватив меня на руки, отправился во двор дворца, где для нас выделили повозку с кучером.

Я попросил просто проехаться по городу, и молча смотрел на происходящее вокруг, всё больше понимая, что столица Португалии мне определённо не нравится. Если Рим был порочным, но величественным, где решались судьбы людей и даже стран, Флоренция в свою очередь поражала расцветом культуры и бизнеса, то Лиссабон был сейчас по факту городом работорговцев. Огромное количество невольничьих рынков, вонь немытых человеческих тел и экскрементов, цепи, удары кнутов, разлучённые семьи и крики боли тех, кого постоянно наказывали и всё это под внешним лоском европейского благополучия. Португальцы, особенно зажиточные, настолько привыкли к творящемуся вокруг них, что этого просто не замечали. Не считая жителей Африки за людей, отношение было к ним хуже, чем к животным. Всё это для меня создавало угнетающее впечатление, а поскольку на это накладывалось моё слабое финансовое состояние, не позволяющее тратить деньги, то уже через два часа прогулки я попросил возвращаться во дворец семьи Браганса, где меня встретила крайне довольная Паула, сеньор Аймоне и сухонький, загорелый до черноты священник-францисканец в настолько старой робе, что виднелись незашитые прорехи в ней. Опустив взгляд на его ноги, я увидел, что его сандалии в таком же ужасном состоянии.

— Найди портного и сапожника, — обратился я к Пауле, — пусть пошьют новую робу и сандалии для брата-священника. Не годится слуге бога быть его представителем в подобном виде.

Брови старика взлетели вверх.

— Это мой дар брат, — поднял я руку, видя, что он пытается возмутиться, — я знаю устав ордена.

Священник тяжело вздохнул и перекрестившись, ответил.

— Тогда я смирено его принимаю, сеньор.

Девушка мне поклонилась и попросив сеньора Аймоне сопроводить её, ушла выполнять задание, а я показал священнику пройти за мной, хотя от него откровенно воняло, а с робы периодически падали вши. Найдя дворецкого, я попросил его предоставить слуг, для помывки священника, а также найти исподнее под его телосложение. Тот поклонился и заверил меня, что сейчас всё будет выполнено.

Священник в лёгком шоке смотря за тем, как я без его спроса распоряжаюсь его жизнью, мягко поинтересовался у Бернарда, на руках которого я был.

— Ваш сеньор, всегда такой…энергичный?

Огромный швейцарец хмыкнул.

— Брат, всё что я могу вам посоветовать, смиренно принять помощь его сиятельства, — ответил ему он, — сеньор Иньиго набожен сам, так что не сделает ничего против веры или правил вашего ордена.

Священник перекрестился и тяжело вздохнул.

К разговору о делах мы с ним вернулись только после того, как его искупали, переодели в чистую льняную сорочку, поскольку все его старые вещи я приказал сжечь, и мы с ним оказались за одним столом, за весьма скромным обедом.

— Помолимся, — сложил я руки, и он с удовольствием последовал за мной. Принеся благодарность господу за еду, я приступил к обеду, и священник последовал моему примеру, поскольку для такого шикарного стола и скатерти, а также серебряной посуды, наши скромные яства были здесь словно чужими.

— Я не поблагодарил вас, сеньор Иньиго, — старик съел всего несколько кусочков сыра с хлебом, запив всё разбавленным вином и отодвинул от себя тарелку.

— Можно просто, брат Иньиго, — скромно сказал я ему, заставив снова удивлённо вскинуть брови, — мы не на людях.

— Брат Иньиго, ещё раз благодарю вас, — склонил он голову, — я планирую скоро снова отправиться в дальний путь, нести свет господа на чёрный континент, так что крепкая обувь и тёплая одежда мне определённо понадобятся в этом путешествии.

— Боюсь на некоторое время брат вам придется задержаться здесь, — улыбнулся я ему, — вы ведь португалец?

— Да брат, — кивнул он.

— Кроме португальского знаете ещё местные языки племён Африки?

— Да, несколько наречий, — снова кивнул он, — выучил, чтобы нести свет веры в их весьма чёрствые сердца.

— Отлично, — обрадовался я, что всё как я думал, так и оказалось, — я купил и освободил тех рабов, которых вы на корабле обратили в христианство, проблема теперь в том, что они не говорят ни на каком другом языке, кроме своего, а мне нужно как-то до них донести то, что они свободны.

Священник ахнул и изумлённо посмотрел на меня.

— Так это вы тот кастильский дворянин, кто выкупил Джабари и его семью, заплатив пятнадцать тысяч флоринов? — воскликнул он, срываясь с места, затем подбежав ко мне и опустившись передо мной на колени взял мою руку и поцеловал её. Я изумлённо на него посмотрел.

— Брат, я молился все эти дни, когда узнал об этой новости! — он поднял на меня взгляд, а глаза его были полны слёз, — вы настоящий христианин!

— Встаньте брат, прошу вас, — я смущенно вытянул руку из его ладоней, — вы так говорите, будто я мог поступить иначе. Конечно, когда я увидел, что они крещённые, я не мог пройти мимо.

Священник поднялся и плача, крестясь, вернулся на место.

— Брат, вы можете меня просить обо всём, что угодно, — твёрдо сказал он, обращаясь ко мне.

— Я всего лишь прошу вас быть моим учителем, — тепло улыбнулся я ему, — мне нужно за то время, пока я нахожусь здесь овладеть португальским и теми языками, которые знаете вы. Мне нужно как-то общаться с моими новыми слугами.

— Конечно брат! — тут же заверил меня он, — я в полном вашем распоряжении.

— Тогда начнём обучение завтра с утра, — кивнул я, — а чтобы оно было более продуктивным, вы поживёте пока здесь, чтобы мы не тратили время на дорогу. Я спрошу разрешения у герцога Браганса.

— Обычно герцог не склонен к милосердию брат, — осторожно ответил мне священник, — вы уверены, что у вас не будет из-за меня проблем?

— Я попрошу его, именем господа нашего, — мирно сказал я и перекрестился.

Затем я позвал Бернарда и попросил его устроить священника в одной из комнат, что нам выделили, а сам направился искать кого-то из мужчин рода, чтобы согласовать своё самоуправство в их доме.

Нашёл я, как ни странно, самого герцога, который явно только вернулся во дворец, поскольку выходил из повозки и в окружении пяти дворян шёл к входу в главное здание.

— Ваша светлость! — я поприветствовал его издали и поклонился, когда Бернард поднёс меня ближе, — у вас будет минута выслушать меня?

— Я буду всё равно переодеваться, так что конечно, сеньор Иньиго, — кивнул старик и показал Бернарду идти рядом с ним, вызывая тем самым ревностные взгляды от других дворян, которые сами хотели находиться рядом с герцогом.

— О чём вы хотели со мной поговорить? — поинтересовался он, когда мы прошли в зал, где слуги стали снимать с него один костюм и переодевать в другой, более простой и домашний.

— Я хочу выучить португальский, ваша светлость, — смиренно сказал я, — и нашёл себе учителя, священника из ордена францисканцев, он знает латынь, так что обучение пойдёт быстрее, если он будет жить рядом со мной. Я хотел спросить вашего разрешения на то, чтобы он какое-то время пожил в комнатах, которые вы предоставили мне.

— Эти свиньи францисканцы, — герцог поморщился, — от них всегда так ужасно воняет.

Я бы с ним согласился, поскольку чаще всего так и было, но я встречал и исключения, в виде брата Иакова, так что ответил очень корректно.

— Потому я приказал его отмыть, переодеть в чистую одежду, а старую сжечь, ваша светлость, — спокойно ответил я, вызвав его удивление.

— И он согласился? — искренне изумился герцог.

— У меня большой дар убеждения людей, ваша светлость, — кротко сказал я, заставив его хохотнуть.

— Архиепископ Толедо немного рассказал мне о вас и этом вашем этом даре убеждения, — старик с улыбкой посмотрел на меня, — говорят в вашем городе после вашего приезда туда, население сократилось на треть?

— Ровно на то количество людей, которые не платили короне налоги, — цинично улыбнулся я, — остались только преданные и любящие короля Альфонсо подданные.

Герцог расхохотался во всё горло, услышав мой ответ.

— Вы обедали, сеньор Иньиго? — поинтересовался он у меня, — после поездки во дворец я зверски голоден, а вы бы развлекли меня во время еды.

— Ваша светлость, даже если бы я только что поел, я бы всё равно сказал, что голоден, только чтобы побеседовать с вами, — я низко склонил голову, к его огромному удовольствию, — но я и правда голоден, так что с радостью составлю вам компанию.

— Отлично, идем в столовую! — обрадовался он и мы перешли в другой зал, где уже был накрытый стол, сидели люди, которые ждали герцога и он зайдя вместе со мной, показал на стул справа от себя.

— Присаживайтесь сюда, сеньор Иньиго, — спокойно сказал он, дав мне самое почётное место за столом для гостя, — так нам будет проще общаться.

Я прямо физически ощутил ту ненависть, с которой на пришлого чужака посмотрели сидящие за столом, среди которых были, как родственники герцога, так и просто его вассалы и прихлебатели.

Бернард опустил меня на стул и достал коробочку, в которой лежали мои столовые приборы, и положил на стол рядом с тарелкой серебряные ложку и вилку.

Изящная четырёхзубая вилка сразу привлекла внимание герцога.

— А это что у вас за странный предмет, сеньор Иньиго? — заинтересованно показал он на неё.

— О, ваша светлость, ввиду своей телесной немощи, — спокойно сказал я, беря её в руку и передавая её ему, — мне сложно орудовать ножом и ложкой, так что пришлось подсмотреть кое-что у арабов и переделать предмет под себя. Ей очень удобно накалывать и подбирать еду с тарелки. Хотите попробовать?

— Да! Мне всегда нравится узнавать, что-то новое, — тут же согласился он и когда принесли первые блюда с мясом и тушёными овощами, я ему только один раз показал, как нужно делать и дальше он уже сам, стал всё успешнее и успешнее справляться с нарезанием и поглощением мясного рагу.

— Это просто удивительно! — он перевёл на меня удивлённый взгляд, — как просто и удобно!

Я поманил к себе Бернарда, который подошёл и протянул мне весь чехол, где лежали три комплекта вилок и ложек. Я показал передать его герцогу Браганса.

— Ваша светлость, — сопроводил я словами его жест, — если вам понравилось, то примите от меня этот скромный подарок.

— С радостью его принимаю, сеньор Иньиго, — не стал он отказываться, а взяв новый комплект тут же попробовал вилку на жареной птице, с радостью ребёнка, познающего новое и с лёгкостью её разделал, используя вилку в правой, а нож в левой руке.

— Просто потрясающе! — старик изумлённо посмотрел на меня, когда ему с лёгкостью удалось отделить лучшие кусочки мяса без особых проблем.

— И руки остаются чистыми, — скромно улыбнулся я ему, — для настоящего мужчины это конечно может быть небольшим плюсом, но когда вторая твоя рука лежит на ноге красивой девушки…

Герцог снова весело рассмеялся.

— Ой сеньор Иньиго, вы сегодня просто порадовали моё сердце, — он отложил приборы, и с улыбкой посмотрел на меня, — расскажите ещё про свои приключения в Аликанте, архиепископ также рассказывал, что у вас там есть весьма впечатляющие деревья с висельниками на них.

Я скромно улыбнулся и начал рассказ с того, как король Альфонсо V перехитрил меня, вручив графство, которое не платило налоги и как я с этим всем разобрался, но разумеется без подробностей про продажу христиан и прочее. Но даже повествований о Скале Влюблённых и особенно прощального вечера с теми, кто решил украсть мою женщину из моего города хватило, чтобы герцог хохотал как безумный, дрыгая при этом ногами.

— Сеньор Иньиго, стойте, прекратите! — хохотал он, махая руками и вытирая слёзы с глаз, — я не могу больше смеяться!

Я, скромно улыбаясь, закончил рассказ и театрально ему поклонился.

— Скала Влюблённых, — продолжая смеяться, он весело посмотрел на меня, — и что она теперь так и называется?

— Конечно, кто бы посмел её переименовать, — цинично заметил я, вызвав у него новую волну смеха.

— Ох, сеньор Иньиго, — старик вытер слёзы с глаз, — моя большая благодарность за этот прекрасный обед, я давно не получал такого удовольствия от беседы.

— Я всегда к услугам вашей светлости, — улыбнулся я и ещё раз поклонился ему.

— К сожалению, у меня намечено на сегодня ещё куча встреч, — герцог с сожалением посмотрел в окно, где солнце переходило за полдень, — но на ужине прошу вас присоединиться к нам.

— Конечно ваша светлость, для меня это тоже полезно, общение с таким опытным дворянином, к советам которого прислушивается сам король, — ответил с поклоном я, поскольку это было правдой. Более того, я понимал, что слухи о том, что мы обедали вместе с герцогом Браганса уже весьма скоро разойдутся по городу. Самое то, чтобы обо мне услышали нужные уши, когда я приду к ним со своим вопросом о кораблях.