30 сребреников – 5. Испытание славой

Глава 12

— Сеньор Альваро, наймите уборщиков, что за бардак тут кругом! — изумился я, морщась от запахов говна и мочи.

— Алонсо, пусть слуги вычистят комнату мне и моему другу, — повернулся я ко второму управляющему, — и принесут стулья, даже присесть негде в этом бардаке.

Стоящий на коленях и молящийся Родриго Борджиа был одет в обычную мирскую одежду, чем меня удивил, а особенно поразило то, во что превратился красивый дворец, который я помнил по прошлому своему посещению.

— Друг мой, почему вы не в кардинальских одеждах? — обратился я к нему, прося Бартоло поднести меня ближе.

Глаза кардинала открылись, он поднял взгляд и его глаза стали расширяться, в узнавании.

— Иньиго? — удивлённо воскликнул он, — что ты здесь делаешь? Почему?

— Ты лучше мне объясни, что это? — я обвёл вокруг рукой, — что случилось?

— Дядя умер, — горестно вздохнул он, поднимаясь с колен, — все, кто нас ненавидел вернулись мстить.

— Орсини, видимо, в первых рядах, — понял я, — ну что же, давай дождёмся, когда мои слуги вычистят нам хотя бы одну комнату, где мы можем поговорить. Ты, кстати, не против, что я тут распоряжаюсь?

— Иньиго, — кардинал иронично посмотрел на меня, — ты если не заметил, кроме тебя у меня вообще не осталось друзей в этом городе. Так что я же не идиот не принять от тебя помощь.

— О, ну отлично! — обрадовался я, — пойдём во двор, а то тут дышать нечем.

Он кивнул и Бартоло отнёс меня в сад, деревья в котором были тоже все поломаны и устроил меня на бочонке, второй такой же поставили для Родриго.

— Ты не ответил, почему ты здесь? — напомнил мне он.

— Кардинал Просперо Колонна видимо сильно испугался предстоящих выборов нового папы, так что вспомнил даже обо мне, — хмыкнул я, — он и позвал меня в Рим, видимо надеясь на то, что я помогу ему набрать голоса.

— Хуан де Торквемада и Виссарион Никейский, — кивнул Родриго Борджиа, — да, эти два человека определённо прислушаются к твоему мнению.

— Ты и Луис дадут мне уже четыре голоса, — намекнул ему я.

Родриго задумчиво посмотрел на меня.

— У тебя есть свой кандидат? — уточнил он.

— Конечно, тот, кто устроит большинство, — улыбнулся я.

— Это бесполезно Иньиго, — он покачал головой, — следующим папой станет миланский кардинал Доменико Капраника. Взятки уже розданы на его избрание, так что предстоящий Конклав лишь просто протокольное мероприятие, все и так знают уже сейчас знают, кто победит в выборах.

Я постарался сделать вид, что не удивлён, хотя об этом человеке у меня в памяти информации не было от слова совсем, что значило, как бы мне не хотелось сэкономить на баллах, нужно было их потратить на то, что я не очень хотел и всё время откладывал. Но видимо время действительно пришло, поскольку на кону сейчас стояло столь многое.

С тяжёлым вздохом я влез в нейроинтерфейс, нашёл ветки технологий, выбрал закладку «История» и с тяжёлым сердцем потратил десять тысяч баллов:

— Активация ветки «История XV века»

Следом сразу пришли системные сообщения:

— Открыта ветка «История XV века»

— Загрузка данных

Перед глазами побежали колонки текста, цифр, всё это моментально считывалось и запоминалось. Продолжалось это недолго, но Родриго всё равно видя, что я замер и не двигаюсь, осторожно спросил.

— Иньиго? Всё в порядке?

Я вынырнул из новой для себя информации, которая заполнила мою помаять и ответил ему.

— Да, я просто задумался, не волнуйся.

— «Доменико Капраника действительно был единственным кандидатом, — я теперь знал кто это, но он умер 14 августа 1458 года, что внесло в Конклав огромный беспорядок и путаницу, который вылился в то, что по итогу выбрали кандидата, который изначально даже не рассматривался в роли папабили».

— В общем я подумал, у меня есть возможность перебить ставки, — я снова сфокусировал свой взгляд на Родриго, — но ты должен помочь мне, один я не справлюсь.

— Ты можешь предложить больше? — изумился он, — ты настолько богат?

— Пока нет, — хитро улыбнулся я, — но если мы победим, то оба станем чертовски богаты, мой друг.

— Не богохульствуй, — вздохнул он.

— Это мне говорит кардинал с четырьмя любовницами? — изумился я.

— А я смотрю, ты связей с Римом не терял, — удивился он, — и видимо писал не только мне.

— Конечно Родриго, всё ради сегодняшнего дня! — кивнул я, — ну точнее дня выбора нового папы, но это не существенно. Но ты как? Готов стать сказочно богатым кардиналом?

Он невесело рассмеялся.

— Пока новый папа не подтвердит переход архиепархии Валенсии ко мне, в связи со смертью дяди, я самый нищий кардинал на этом свете Иньиго.

— Значит, ты не против, — я потёр ладони друг о дружку, привлекая этим жестом его внимание.

— Иньиго, твои руки! — воскликнул он, — они обе нормальные!

— Да, я много молился и Бог видимо услышал меня, — довольно кивнул я, — могу теперь писать обеими вместе и раздельно.

Кардинал покачал головой и перекрестился.

— Какие планы? С чего начнём? — поинтересовался он у меня.

— Для начала мы съедем отсюда, пока мои управляющие вычищают твой дом и заново обставляют его мебелью, — решил я.

— За твой счёт? — поднял он бровь, — я тебе напоминаю, что я сейчас абсолютно нищий. У меня есть только то, что на мне.

— Родриго, — я скептически посмотрел на него, — мы друзья или нет?

— Разумеется друзья, — моментально кивнул он.

— Тогда давай забывать о моём и твоём, — пожал я плечами, — впереди у нас путь к богатству, так что у нас есть общая цель, а когда к ней придём тогда и начнём делить, кто и чего заработал.

— Могу я хотя бы узнать, что это за цель? — поинтересовался он у меня, на что я отрицательно покачал головой.

— Пока ещё не время мой друг, — улыбнулся я, — и это не из недоверия к тебе, а просто предосторожность.

— Хорошо, куда едем? — поинтересовался он у меня.

— Думаю Хуан де Торквемада приютит нас на время, — решил я, с чего начать, на что Родриго лишь молчаливо кивнул.

Оставив управляющих, слуг и часть охраны, чтобы дом не подвергся нападению ещё раз, мы с Бартоло и Родриго прошли в повозку, и он когда поднимался по ступенькам, заметил сидящую внутри Паулу. Глаза кардинала расширились.

— Сеньорита Паула, мой учитель музыки, — представил я её ему, — а это моя дорогая, кардинал Родриго Борджиа, человек, который однажды точно станет папой. Так что лучше хорошо себя с ним веди, чтобы он потом не наложил на тебя епитимию.

Девушка улыбнулась и склонила голову.

— Добрый день, ваше преосвященство. Рада знакомству.

— Твой учитель музыки? — Родриго Борджиа ошеломлённо рассматривал девушку, когда повозка тронулась.

— В том числе, ваше преосвященство, — Паула положила свою руку мне на руку и слегка погладила её.

Кардинал рассмеялся.

— Что там ты говорил насчёт моих четырёх любовниц? — поинтересовался он у меня.

— У меня всего три Родриго! — запротестовал я, вызвав возмущение Паулы, которая стала интересоваться, какие это ещё две у меня есть, помимо неё.

Её ворчание и красота, скоро сделали своё дело и кардинал, который до моего приезда был натянут словно струна, стал расслабляться и успокаиваться.

Весь Рим был наполнен вооружёнными отрядами, которые бряцая оружием пели похабные песенки про прошлого папу, а также его родственников. В них доставалось и самому Родриго Борджиа, которой лишь сжимал губы, когда мы проезжали мимо одной из таких весёлых компаний. На подъезде к дворцу Торквемады, дорогу нам перекрыла сотня хорошо вооружённых наёмников. Поскольку Бернарда не было, к ним выехал Ханс, который поговорил и вернулся ко мне, хмурый и недовольный.

— Сеньор Иньиго, они требуют досмотреть вашу повозку, — сказал он.

— Требуют? — изумился я.

— Именно сеньор Иньиго, им показалось, что в ней находится Родриго Борджиа.

— Сколько нас?

— Часть мы оставили у дома кардинала, — тихо ответил он, — так что сейчас поровну, видимо поэтому они такие смелые.

— В повозке кардинал и Паула, — задумался я, — если начнётся потасовка могут прилететь арбалетные болты.

— У них есть арбалеты, сеньор Иньиго, — подтвердил Ханс.

— Вынеси меня к ним, — решил я лично поговорить с тем, кто там такой смелый.

Капитан наёмников аккуратно достал меня из повозки и на руках понёс к итальянцам, которые и правда были хорошо вооружены и одоспешены.

— Синьоры, — обратился я к ним, — с кем я разговариваю?

Вперёд вышел мужчина, который удивлённо посмотрел на меня, но осторожность в нём победила наглость, поскольку на мне был крайне дорогой костюм, прошитый золотыми нитями.

— Синьор Валериано ди Мацо, — склонил он голову, — с кем имею честь?

— Граф Иньиго де Мендоса, — ответил я спокойно и мягко, — могу я поинтересоваться синьор, что послужило причиной нашей остановки?

Моя видимая покорность сбила его с толку, поскольку он явно рассчитывал пошуметь и поспорить, а тут он запнулся.

— Мои люди видели в вашей повозке ваше сиятельство человека, похожего на Родриго Борджиа, — смущённо заметил он, — мы бы хотели с ним поговорить.

— Зачем? — поинтересовался я, чем ещё больше сбил его с толка.

— Опознать и если это действительно он, возможно даже немного повесить, — хохотнул он, чтобы как-то прийти в себя от того, что его план поссориться со мной явно давал сбои.

— Простите, синьор Валериано, — я поднял взгляд к небу и перекрестился, — но тогда вам сначала придётся убить меня.

— Вас? Зачем мне это? — удивился мужчина.

Я спокойно посмотрел на него.

— Я пообещал кардиналу Латино Орсини, что с кардиналом Родриго Борджиа ничего не случится, пока я везу его к дому его друга кардинала Торквемады, — соврал я, говоря тихим и спокойным голосом, — так что я не могу нарушить своё слово и вам придётся прежде, чем убить кардинала Борджиа, убить и меня.

Итальянец побледнел.

— Вы действуете по поручению кардинала Орсини? — переспросил он, — я не знал об этом.

— Синьор Валериано, — улыбнулся я ему, — а давайте так, я заплачу вам тысячу флоринов за то, чтобы вы охраняли эту повозку, пока мы не доедем до дома кардинала Торквемады, а дальше можете поступать так, как вам велит совесть.

— Вы хотите нанять нас? — изумился он, на что я показал ему на вооружённых людей и отряды, которые во множестве ходили по улицам.

— Рим нынче не спокоен, синьор Валериано, — ответил я, — а вы выглядите как люди, которые могут постоять за себя.

— Тысяча флоринов, — он повернулся к своим людям, которые услышав о золоте стали говорить, что такого вежливого синьора, как я, не грех и немного поохранять. Тем более, что и ехать тут недалеко.

— Хорошо, мы согласны, — он вернулся ко мне, и я не стал тянуть с оплатой, а снял с себя золотую цепь с крупными рубинами и протянул её ему.

— Здесь чуть больше, но ювелир явно захочет вас надуть, дав меньшую цену, — мирно улыбнулся я ему, на что он тут же заверил меня, что с ювелира стрясёт всё, что только можно.

Мы вежливо друг другу поклонились, и я вернулся в повозку, а новообретённая охрана стала занимать вокруг нас места, образую широкий круг безопасности.

— Что происходит, Иньиго? — поинтересовался у меня слегка бледный Родриго.

— Эти люди хотели вас повесить, — вздохнул я, — к счастью, мне удалось договориться с ними поохранять вас до дома кардинала Торквемады.

Он изумлённо посмотрел на меня.

— Они хотели меня убить, а теперь охраняют? Как это возможно.

— Пути господни неисповедимы, мой друг, — я перекрестился и прошептал краткую молитву благодарности богу, оставляя его в ещё большем недоумении.

Когда мы подъехали к дворцу кардинала Торквемады, я на руках Бартоло был вынесен из повозки, простился с милыми людьми нас охранявшими и синьором Валериано лично, который также вежливо раскланялся со мной и мы простились. Вот только когда они отъехали, я повернулся к Хансу, который за всем этим удивлённо наблюдал и холодно ему приказал.

— Сегодня же найми нам три тысячи швейцарцев на самый минимальный срок контракта, какой возможен, я не собираюсь больше отчитываться в своих действиях перед каждой римской собакой.

Капитан сразу осунулся и поклонился мне.

— Я наведу справки синьор Иньиго, кто из соотечественников в городе и свободен.

— Отправь сообщения в ближайшие крупные города, мне без разницы, — приказал я, — я хочу иметь нормальную защиту на время своего пребывания в городе.

— Слушаюсь, синьор Иньиго, — ответил он, став совершенно серьёзным.

Кивнув, я показал Пауле и Родриго, что они могут выходить из повозки, поскольку нас вышли встретить слуги. Один из них тут же узнал меня.

— Синьор Иньиго! Какая радость! — бросился он ко мне, кланяясь, — его преосвященство будет так рад вас видеть!

— Кардинал дома? — кивнул я ему, показывая, что тоже узнал его.

— В городе неспокойно, так что он уже второй день никуда не выходит, синьор Иньиго, — поклонился мне он ещё раз.

Он повёл нас в дом, где услышав, что приехали гости, навстречу нам вышел и сам старик, в простой домашней одежде.

— Иньиго! — увидев меня на руках Бартоло, на его лице появилась широкая улыбка, — счастье-то какое! Ты приехал меня навестить?

— Конечно наставник, — меня поднесли ближе, и я смог обняться с кардиналом, — как же я рад вас видеть, писал каждый раз и мечтал вас обнять.

— Это взаимно Иньиго, — Торквемада обратил внимание на Паулу и Родриго, который был рядом с ней в по-прежнему мирской одежде.

— Кардинал Борджиа? — изумлённо понял он, кто перед ним.

— Я всё объясню позже учитель, — быстро сказал я, — вы разрешите нам остаться у вас на несколько дней, пока мы не приведём в порядок дворец Борджиа?

— Какие несколько дней Иньиго! — изумился Торквемада, — оставайся столько, сколько тебе нужно! Я совсем один и твоё присутствие меня только порадует.

Правда он сказал это только в единственном числе, так что это значило, что Родриго Борджиа он не очень рад видеть в своём доме, а следовательно разговор нельзя было откладывать.

— Скажете слугам, куда можно устроить Паулу и Родриго? — тихо спросил я у него, на что старик нехотя кивнул и распорядился своему дворецкому, чтобы он всех устроил.

Со мной же он прошёл в свой кабинет и показал Бартоло, куда он может меня опустить и выйти. Парень быстро это сделал, и мы остались одни.

— Ну и зачем ты привёл его в мой дом? — сварливо поинтересовался старик, не скрывая своей антипатии к Борджиа.