Инженер Петра Великого – 3

Глава 12

Я сидел на грубо сколоченной табуретке и тупо пялился на свое творение, отдыхающее на верстаке. СМ-1. Смирнов, номер первый. Сверкая свежей смазкой, с прикладом из темного ореха, который Федька выгладил до зеркального блеска, она выглядела… внушительно. Даже грозно. В этом времени, среди фузей и пищалей, она смотрелась пришельцем из другого мира. Я чувствовал какую-то отцовскую гордость. Она была понятна — столько сил, столько бессонных ночей, столько риска.

Я взял ее в руки. Тяжеловата, да. Зато в плечо ложилась как влитая. Передернул затвор. Тугой лязг металла. Звук, ласкающий слух любого оружейника. Только вот я был инженером с багажом знаний, который здесь казался колдовством. А этот багаж сейчас вопил благим матом.

Затвор… продольно-скользящий. Сколько мы с ним бились, вытачивая каждую деталь на станках, которые сами же и соорудили! Подгоняли напильниками, матерясь сквозь зубы, когда что-то не сходилось на волосок. Но что такое «волосок» для этого времени и что такое допуски для оружия под бездымный порох? Это, как говорят в Одессе, две большие разницы.

Обтюрация. Я мысленно представил, как мой нестабильный пироксилин вспыхивает в патроннике. Давление — чудовищное, не чета дымному пороху. И куда оно денется? Часть толкнет пулю, а часть неминуемо рванет назад, через все микроскопические щели между затвором и ствольной коробкой. Хорошо, если только опалит лицо и вышибет слезу. А если горячие газы ударят по глазам? Прощай, ясное зрение, здравствуй, мир на ощупь. Нет уж, увольте. И как мне удалось из него стрелять?

А боевые упоры? Эти два скромных выступа на теле затвора, которые должны удерживать его от полета в лоб стрелку. Федька старался, да. Но металл…

Мы брали лучшее, что могли достать. Но это было железо, хотя и хорошо прокованное. Оно не знало ни легирующих добавок, ни правильной термообработки по стандартам. Выдержат ли эти жалкие выступы тот адский рывок, который даст мой порох? А ведь мы столько уже угрохали стволов на испытаниях.

Ладно, допустим, случилось чудо (как тогда, в момент нападения). Затвор выдержал, газы не прорвались. А гильза? Ее же нужно как-то извлечь. Экстрактор, сиречь выбрасыватель я предусмотрел. Маленький такой, подпружиненный крючок. Но гильзу-то после выстрела раздует, припечатает к стенкам патронника. И этот кустарный экстрактор, выпиленный из того же сомнительного железа, скорее сам сломается, чем выдернет ее. Придется после каждого выстрела шомполом работать. Скорострельность, достойная будущего! Ага!

Теперь ствол. Охтинский. С казенного завода, лучший из лучших. Но и он железный. Да, стенки толстые. Но рассчитан он на дымный порох, на его относительно плавное, «бархатное» горение. А мой пироксилин — это же почти детонация! Резкий скачок давления, ударная волна. Этот «лучший» ствол разрывает на куски, как перезревшую тыкву. Осколками посечет и стрелка, и тех, кто рядом окажется. Веселенькая перспектива. И на испытаниях это было.

И калибр… Семь с лишним линий, почти восемнадцать миллиметров! Это же фузейный калибр! С дымным порохом — терпимо. Но с моим, бездымным, который по энергетике превосходит дымный в разы? Отдача будет такая, что и медведя с ног свалит (и как я в горячке тогда не почуствовал?). Какая уж тут прицельная стрельба? Удержать бы эту дуру в руках, чтобы она тебе ключицу не раздробила или плечевой сустав не вывернула.

А патроны? Это вообще отдельная поэма. Мой пироксилин. Каждая партия — сюрприз. То вспыхнет быстро, почти без дыма, как и положено. А то вдруг начнет гореть с каким-то зловещим шипением, готовый вот-вот рвануть. Стабильности — ноль целых, ноль десятых.

Латунные гильзы, которые мы с Гришкой тянули на самодельном прессе, обливаясь потом — тонкие, хрупкие. Их же просто рвет при выстреле. Или так раздувает, что потом из патронника не выковыряешь. А капсюли? Эта гремучая ртуть, которую я синтезировал, рискуя каждый раз остаться без пальцев, а то и без головы. То она дает осечку, то срабатывает от малейшего сотрясения. Снаряжать такие патроны — все равно что ходить по минному полю с завязанными глазами.

Магазин — коробчатый, на пять патронов. Выглядит современно. Только вот подача патронов — ручная. Это я так хитро придумал, когда понял, что с пружиной у нас полный швах. Все наши попытки сделать нормальную подающую пружину закончились либо поломкой самой пружины, либо тем, что она была слишком слабой, чтобы толкать патроны, либо слишком тугой, деформируя хлипкие гильзы. Так что стрелку приходилось после каждого выстрела вручную, каким-нибудь шпыньком, проталкивать следующий патрон на линию досылания. Пока стрелок будет этим заниматься, его противник успеет перезарядить свою фузею, подойти вплотную и дать по кумполу. Замечательная скорострельность, ничего не скажешь.

И вся эта конструкция собрана из деталей, выточенных на станках. Подогнано напильниками, «на глазок» и «на ощупь». Какие тут могут быть допуски? Какая взаимозаменяемость деталей? Сплошные люфты, перекосы, скрытые напряжения в металле. Эта СМ-1 — уникальный, штучный образец (мой самый первый я не рискнул пустить на испытания — дорог как память).

Я тяжело вздохнул и положил винтовку обратно на верстак. Нет, Смирнов. Ты, конечно, молодец, что довел дело до такого вот «изделия». Но это не оружие. Это, если называть вещи своими именами, красиво сделанная бомба с очень ненадежным запалом. Стрелять из «этого» — безумие. И если я сейчас попытаюсь продемонстрировать ее царю или Брюсу в действии, то, скорее всего, бесславно закончу свой путь «прогрессора» где-нибудь здесь, в этой пыльной мастерской, разлетевшись на куски вместе со своим «первенцем».

Я посмотрел на свой первый образец. То, что я сейчас целый и невредимый, и даже могу рассуждать о планах на будущее, — это не иначе как чудо. Или просто удача, которая иногда улыбается дуракам и безумцам.

Как оно вообще сработало?

Вспоминаю все это, и волосы на голове шевелятся. Это было не инженерное решение, это было какое-то шаманство, помноженное на отчаянное везение. Словно все звезды на небе в тот момент сошлись в одной точке и решили мне подыграть. Каждый элемент этой нелепой, опасной конструкции сработал на пределе своих возможностей, а то и за этим пределом. Любой другой исход был бы в тысячу раз вероятнее.

Кстати, про испытания. Мы ведь их провели. Собрали еще таких же «изделий», благо детали на них Федька уже наловчился точить. И около сотни патронов, стараясь воспроизвести ту первую, «удачную» партию. Результат был плачевным. Из десяти ружей семь вышли из строя после первого-второго выстрела. У трех разорвало стволы, у двух — заклинило затворы так, что их потом только молотком можно было выбить. Еще у двух затворы просто не выдержали и деформировались. И только три экземпляра кое-как отстреляли по пять-шесть патронов, после чего тоже пришли в негодность. А сколько патронов дали осечку или, наоборот, привели к слишком сильному, почти детонационному, выстрелу — я уже и не считал. Сам я при этих «испытаниях» присутствовал издалека, за мешками с песком.

Так что тот мой первый «боевой» опыт — это чистой воды аномалия. Исключение, подтверждающее правило. И это правило гласит: из такого оружия стрелять нельзя. Категорически. То, что мне тогда повезло, — это не повод для гордости, а повод для серьезных размышлений и полной переработки всей концепции. Чудеса случаются, но рассчитывать на них в таком деле, как создание оружия для армии, — это преступная халатность. Нужна предсказуемая система. Вот ее-то мне и предстоит создать.

Значит, так. Если мы говорим о перевооружении армии — нужен системный подход. Мозговой штурм имени меня одного продолжался несколько дней. Я исписывал листы дорогой бумаги, которую мне выделял Брюс, чертил схемы, составлял таблицы, прикидывал сроки и ресурсы. Моя каморка пропахла химикатами и дымом от сальной свечи. В итоге на свет появился документ, который я для себя назвал «Проект Феникс». Потому что из пепла моих первых, почти провальных, экспериментов должно было возродиться нечто действительно стоящее. Этот «Проект» я и собирался положить на стол Якову Вилимовичу, а там, глядишь, и до самого государя Петра Алексеевича дойдет.

Первое и главное — цель. Создать и запустить в серийное производство винтовку СМ-1, полноценное оружие образца, скажем, 1707 или 1708 года. И, разумеется, патроны к ней. Это не на один год работа, тут минимум три-четыре года вкалывать придется, и то, если звезды сложатся удачно.

Я закрыл глаза и попытался представить модернизированную версию своего первенца. Магазинная винтовка, само собой. С продольно-скользящим затвором, но уже не тем недоразумением, что мы сваяли. Калибр — однозначно меньше. Линии четыре, максимум пять. Это примерно десять-двенадцать миллиметров по-нашему. Золотая середина между убойностью и возможностью контролировать отдачу, да и стволы такого калибра делать будет чуть проще. Патрон унитарный, с цельнотянутой латунной гильзой — никаких паяных швов, только монолит. Капсюль центрального боя, естественно. А вот пулю хорошо бы в оболочку одеть. Свинцовая пуля в нарезном стволе, да еще при скоростях, которые даст бездымный порох, — это жуткая освинцовка канала ствола уже после нескольких выстрелов. Точность упадет, чистить замучаешься. Медная оболочка — идеальный вариант. Или мельхиоровая, если удастся наладить получение этого сплава. Порох — только стабилизированный пироксилин, зерненый, чтобы горел предсказуемо и не шарахал почем зря.

Ствол — сердце винтовки. Только стальной, из нашей, «игнатовской» стали, которую мы еще будем доводить до ума. Цементированная или, в идеале, тигельная. Нарезов четыре, а лучше шесть — для лучшей стабилизации пули. Длину ствола нужно будет подбирать экспериментально, чтобы оптимально использовать энергию пороха. Затвор — продольно-скользящий, с двумя мощными боевыми упорами, которые не срежет при первом же выстреле. Надежный экстрактор и эжектор, чтобы стреляная гильза вылетала сама, без помощи шомпола. Магазин — коробчатый, на пять патронов. Можно отъемный, можно и неотъемный, это уже детали. Главное — с нормальной пружиной подавателя, а не той пародией, что у меня сейчас. Прицельные приспособления — регулируемые, чтобы можно было вести прицельный огонь хотя бы на восемьсот, а то и на тысячу шагов. Ну и ложа — удобная, из хорошего дерева.

Если проводить аналогии с моим временем, то это должно быть что-то среднее между старой доброй «мосинкой» — с ее простотой и феноменальной надежностью, и «маузером» девяносто восьмого года — с его мощным патроном и продуманной конструкцией затвора. Конечно, до их уровня нам будет как до Китая, зато сам принцип — мощный патрон с бездымным порохом, прочный затвор, нарезной ствол и магазин — вот к чему нужно стремиться. Даже ранние винтовки Манлихера или Лебеля могли бы послужить отдаленным ориентиром.

Теперь — план мероприятий. Как говорится, дорогу осилит идущий. Идти придется долго.

Первый этап, самый важный и самый сложный — научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. НИОКР, по-нашему. На это уйдет минимум год, а то и два.

Главная головная боль — порох. Нужно отработать технологию получения стабильного пироксилина. Это значит — жесточайший контроль чистоты исходных кислот. Никаких «грязных» селитр и «купоросного масла» переменной концентрации. Нужны методики очистки, нужны ареометры для кислот, чтобы точно знать, с чем работаешь. Температурный режим при нитровании — критически важен.

Многоступенчатая промывка пироксилина, возможно, с нейтрализацией остатков кислот слабым раствором соды — если ее удастся получить в достаточно чистом виде. Потом — безопасное зернение. Чтобы порох не пылил, а был в виде гранул определенного размера. Возможно, придется поэкспериментировать с флегматизаторами — веществами, которые снижают чувствительность пороха и делают его горение более равномерным. Канифоль, парафин… И для всего этого нужна лаборатория.

Вторая важнейшая задача — металлургия. Наша «игнатовская» сталь — это пока что лотерея. Иногда получается что-то приличное, а иногда — шлак. Нужно совершенствовать технологию. Для цементации — подбирать оптимальный уголь, время выдержки, температуру. Для тигельной плавки — искать или разрабатывать более качественные огнеупорные глины для тиглей, чтобы они не лопались в самый ответственный момент. И нужны методы контроля качества стали. Хотя бы примитивные: проба на излом, чтобы видеть структуру металла, определение твердости по царапинам или по отскоку молотка. Федькино чутье — это хорошо, правда, нужна система.

Третье направление НИОКР — патронное производство. Латунные гильзы. Нужно освоить технологию глубокой вытяжки. Это значит — нужны прессы. Нужны матрицы и пуансоны из твердой стали. Их тоже придется делать самим. С капсюлями — та же песня. Стабилизировать производство гремучей ртути, сделать его менее опасным. Разработать безопасную технологию снаряжения медных колпачков. И не забыть про оболочку для пуль. Экспериментировать с медью, может быть, удастся получить какой-нибудь подходящий сплав.

И, наконец, собственно оружейное производство. Создание опытных образцов стволов уменьшенного калибра. Отработка технологии сверловки длинных и точных отверстий. Нарезка канала ствола — это вообще высший пилотаж для здешних условий. Нужны специальные станки, нужен режущий инструмент. Проектирование и изготовление нескольких вариантов затворов. Начать с чего-то более простого, с откидных, например. Постепенно, шаг за шагом, двигаться к оптимизированному продольно-скользящему затвору.

И пружины! Нужны надежные пружины для магазинов и ударно-спусковых механизмов. Это отдельная, очень непростая задача для здешних кузнецов.

Когда НИОКР дадут первые результаты, можно будет переходить ко второму этапу — созданию опытно-промышленной базы. Это еще год-полтора. Потребуется строительство специализированных мастерских, а лучше — небольших цехов. Химический — для производства пороха и кислот, подальше от жилья и других строений, с соблюдением всех мыслимых и немыслимых мер предосторожности. Металлургический — с новыми печами и горнами. Патронный — тоже отдельное, хорошо защищенное помещение.

И оружейно-сборочный цех. Для всего этого нужно будет спроектировать и изготовить специализированное оборудование и станки. Пусть они будут примитивными по моим меркам, но они должны быть на порядок лучше того, что есть сейчас. Сверлильные станки с жесткой станиной и механической подачей. Токарные — способные обрабатывать металл с достаточной точностью. Фрезерные — хотя бы простейшие, для изготовления деталей сложной формы. Прессы для вытяжки гильз и штамповки мелких деталей. Новые печи для плавки металла и термообработки. И, конечно, кадры. Нужны люди. Мастера и рабочие, которых придется обучать практически с нуля. Это будет долго и трудно. Надеюсь, мои «академики» станут отличными учителями.

И только после этого, на третий-четвертый год, если все пойдет по плану, можно будет говорить о развертывании серийного производства и войсковых испытаниях. Выпустить первую опытную партию винтовок СМ-1, уже улучшенных, и патронов к ним. И устроить им самые беспощадные испытания. На прочность, на надежность, на точность, на живучесть в различных погодных условиях. Стрелять из них до тех пор, пока не сломаются или не откажут. И по результатам этих испытаний вносить доработки в конструкцию. А параллельно — готовить документацию. Чертежи, технологические процессы. Чтобы потом можно было масштабировать производство.

Звучит грандиозно. И почти нереально. Но если не ставить перед собой таких задач, то и сидеть здесь, смысла нет. Однако, четыре года — это очень долго. Царю Петру результат нужен вчера. Он человек нетерпеливый, ему подавай победы сейчас, а не в светлом будущем. Поэтому, пока будет идти вся эта титаническая работа над СМ-1, нужно что-то показать ему раньше, что уже сейчас даст русской армии преимущество. Что-то более простое, чем полноценная магазинная винтовка. Эдакий промежуточный вариант.

Назовем его СМ-0.1.

Это не будет полноценная винтовка. Скорее, модификация существующего оружия или создание чего-то узкоспециализированного, где преимущества бездымного пороха будут наиболее очевидны и достижимы с меньшими технологическими затратами. Здесь не нужно будет изобретать велосипед с нуля, можно будет опереться на то, что уже есть, лишь немного это усовершенствовав. И это, пожалуй, единственное, что может удержать интерес государя к моим затеям на такой долгий срок. Дать ему в руки то, что стреляет дальше, точнее и без этого дурацкого облака дыма, — и он, возможно, согласится подождать основного «блюда».

Итак, СМ-0.1. «Ноль-один» — потому что это еще не полноценная «единица», а так, проба пера, демонстрация возможностей. И тут у меня было несколько идей, как говорится, на выбор. Нужно было что-то, что можно было бы сварганить относительно быстро, с минимальными переделками существующего и максимальным использованием уже имеющихся, пусть и несовершенных, наработок.

Первый вариант, самый очевидный и, пожалуй, самый легкореализуемый — это казнозарядная гладкоствольная фузея. Или, если покороче, карабин. Назовем его СМ-0.1Ф — «Фузейный». Берем стандартный фузейный ствол. Да, он железный, да, он не рассчитан на мой порох. Но! Во-первых, мы будем отбирать самые качественные стволы, проверять их на отсутствие раковин и трещин. Во-вторых, можно попытаться усилить казенную часть. Например, навить на нее в горячем состоянии несколько слоев прочной железной проволоки, как это делали с некоторыми старыми пушками. Или выковать и напрессовать дополнительную муфту. Это тоже непросто, но все же реальнее, чем с нуля делать новый ствол из моей экспериментальной стали. И самое главное — я четко понимаю, что это временное решение, нагрузки будут на пределе, и пороховой заряд для таких «переделок» придется делать послабее, чем для полноценной СМ-1. Безопасность превыше всего.

Затвор для такой фузеи — максимально простой. Никаких вам продольно-скользящих изысков. Откидной. Либо как у охотничьих «переломок» — ствол откидывается вниз для заряжания. Либо боковой откидной блок, как у некоторых ранних казнозарядных систем. Главное, чтобы его можно было изготовить нашими силами и чтобы он обеспечивал хоть какую-то сносную обтюрацию. Опять же, с учетом того, что давление пороховых газов будет несколько ниже, чем в целевой модели.

Патрон — тоже компромиссный. Латунная гильза, но можно сделать ее потолще, чтобы выдерживала многократную перезарядку. Или, как вариант — бумажная гильза с латунным донцем, в котором крепится капсюль. Это проще в изготовлении и дешевле. Капсюль — мой, на гремучей ртути, тут уж никуда не денешься. Порох — бездымный, но, повторюсь, с уменьшенным зарядом. Пуля — стандартная фузейная, круглая. Или картечь, если нужно стрелять по плотной группе противника.

Какие преимущества даст такая, казалось бы, незамысловатая переделка? А их немало. Во-первых, и это самое главное, — меньше дыма. Вернее, его почти не будет. Это огромное тактическое преимущество. Стрелок не демаскирует себя густым облаком, которое видно за версту. Он может лучше видеть цель, лучше ориентироваться на поле боя. Командиры смогут эффективнее управлять подразделениями, потому что не будут слепнуть от порохового дыма. Во-вторых, меньше нагара. Мой даже несовершенный пироксилин, оставляет гораздо меньше твердых продуктов сгорания, чем черный порох. Значит, можно будет сделать больше выстрелов без чистки оружия. В-третьих, даже в гладком стволе бездымный порох даст более высокую начальную скорость пули. А это — увеличение дальности прямого выстрела и пробивной способности. И, наконец, меньший вес заряда пороха при той же или даже большей эффективности. Это экономия самого пороха и упрощение логистики — таскать на себе или везти в обозе меньшее количество боеприпасов всегда приятно.

Обоснование для такого СМ-0.1Ф простое: это самый быстрый способ «внедрить» бездымный порох и показать его преимущества. Мы не тратим время и ресурсы на разработку новой технологии изготовления стволов, используем имеющиеся. А простой откидной затвор сделать куда реальнее, чем сложный продольно-скользящий. Да, это будет не супероружие, зато оно будет заметно лучше существующих фузей. И этого может хватить, чтобы убедить начальство в перспективности моих разработок.

Второй вариант — это крупнокалиберный «окопный» или «крепостной» штуцер. Назовем его СМ-0.1К — «Крепостной». Идея тут в том, чтобы создать оружие для стрельбы с упора, где вес не так критичен, а точность и дальность на средних дистанциях играют важную роль. Например, для выбивания вражеских офицеров, артиллеристов или для стрельбы по амбразурам.

Ствол для такого штуцера — короткий, толстостенный. Обязательно нарезной — два или четыре простых нареза. И вот тут уже придется использовать мою лучшую «игнатовскую» сталь, которую я смогу получить. Калибр можно оставить и фузейный, сам ствол должен быть рассчитан на повышенное давление бездымного пороха. Затвор — тоже откидной, максимально прочный, с надежным запиранием. Патрон — специальный, с усиленной гильзой, полным зарядом моего бездымного пороха и тяжелой пулей, возможно, даже с каким-нибудь сердечником для увеличения пробивной способности, если я смогу это реализовать.

Преимущества бездымного пороха здесь раскрываются в полной мере. Нарезной ствол в сочетании с высокой начальной скоростью, которую дает мой порох, — это значительное улучшение баллистики по сравнению с дымным порохом и гладким стволом. Точность и настильность траектории возрастут многократно. А тяжелая пуля с высокой начальной скоростью даст хорошую пробивную способность. Таким штуцером можно будет поражать цели, недоступные для обычных фузей, — например, пробивать вражеские щиты-мантелеты или легкие полевые укрепления (уверен военная мысль теперь пойдет совсем по другому пути).

Каждая такая «игрушка» будет на вес золота, но и пользу принести сможет немалую.

И третий вариант, который пришел мне в голову, — это что-то вроде ручной мортирки или даже примитивного гранатомета. СМ-0.1Г — «Гранатометный». Идея — использовать энергию бездымного пороха для метания небольших разрывных или зажигательных снарядов на близкие и средние дистанции.

Ствол для такого устройства — короткий, гладкий, относительно большого калибра, скажем, полтора-два дюйма. Его можно сделать из прочного чугуна или той же «игнатовской» стали. Заряд — унитарный вышибной патрон с бездымным порохом. А в качестве снаряда — небольшая чугунная граната с фитильным взрывателем.

Преимущества бездымного пороха и тут очевидны. Во-первых, меньше дыма при выстреле, что важно для маскировки огневой точки. Во-вторых, более стабильное горение пороха обеспечит и более стабильную траекторию полета гранаты, что важно для точности метания.

Конструкция самого «орудия» относительно проста. Основная сложность будет в разработке и производстве самих гранат и надежных взрывателей к ним. Но если это удастся, то такая «ручная артиллерия» может наделать много шума в стане противника.

Поразмыслив над всеми тремя вариантами, я пришел к выводу, что начинать нужно с первого — с СМ-0.1Ф, казнозарядной фузеи. Это самый быстрый и наименее затратный способ показать эффект от бездымного пороха на существующей или минимально измененной платформе. Возможно, параллельно можно будет потихоньку работать и над «крепостным» штуцером СМ-0.1К, если найдутся ресурсы и люди. А вот гранатомет — это, пожалуй, дело более отдаленного будущего, когда будут решены основные проблемы с порохом и металлом.

У меня есть долгосрочное видение и план, как к этому видению прийти — поэтапно, от простого к сложному, фокусируясь на ключевых технологиях: порохе, стали, патронах. И создание вот такого «быстрого» СМ-0.1 — это возможность продемонстрировать потенциал моих идей и заручиться поддержкой на долгие годы, которые потребуются для реализации «Проекта Феникс».

Ведь я не просто так сюда попал, верно?

Друзья! Ваши лайки мотивируют писать! Жмите ❤️