Инженер 3

Глава 4 Начало

На следующий день приехал Баранов и в полдень передал через Ноздрева, что хотел бы встретиться. Я видел что с ним прибыли другие помещики, видимо чтобы вместе выслушать презентацию моего проекта.

Лакей принял мою фуражку и трость, указал в сторону большой гостиной

— Господа уже собрались. Прошу за мной, ваше благородие.

Я прошел через анфиладу комнат. В руках держал кожаный портфель с чертежами, двадцать листов плотной бумаги, результат трех дней непрерывной работы. Пальцы сжимали ручку портфеля крепко, пожалуй, даже слишком. Волнение? Пожалуй. Этот проект нечто большее, чем просто заказ. Это возможность доказать, на что способен паровой двигатель в российских условиях.

Лакей распахнул двустворчатые двери. Гостиная огромная, сажени четыре в длину. У стен диваны, обитые зеленым бархатом. В центре массивный дубовый стол, за которым сидели несколько человек. Баранов во главе, румяный, довольный. Справа от него Анна Павловна в темно-синем платье с белым воротничком, волосы убраны в строгий пучок. Слева несколько незнакомых мне помещиков. Лица настороженные, скептические.

Баранов поднялся навстречу, широко улыбаясь:

— А, Александр Дмитриевич! Милости просим! Господа, позвольте представить капитан-инженер Воронцов. Человек, который построит нам невиданную доселе мельницу.

Помещики переглянулись. Один из них пожилой, с седой бородой лопатой и тяжелым взглядом скептически хмыкнул. Другой, помоложе, в золотых очках, постучал пальцем по столу.

Баранов обвел рукой присутствующих:

— Позвольте представить. Михаил Андреевич Вертинский, владелец имения Красное, три версты от моего. Алексей Николаевич Свиридов, сосед справа, имение Светлое Поле. Василий Степанович Башмаков, земли в Богородицком уезде. Анну Павловну вы, конечно, знаете.

Я поклонился:

— Господа, имею честь.

Вертинский тот самый, с седой бородой буркнул:

— Здравствуйте. Так вы тот самый инженер, который собирается паровую машину на мельницу ставить?

— Именно так, Михаил Андреевич.

— Хм. Посмотрим, посмотрим.

Свиридов, в золотых очках, поправил их на переносице:

— Слышали мы о вас, капитан. Говорят, насосы ваши хороши. Но мельница дело иное. Тут не просто воду качать. Тут мука, зерно, тонкие механизмы. Ошибетесь весь урожай испортите.

Башмаков добавил:

— И денег стоить будет немало. Баранов говорит, три тысячи. За такие деньги можно две водяных мельницы поставить. Или три ветряных.

Я спокойно выслушал. Ожидал подобных возражений. Помещики люди консервативные, новое принимают с трудом. Нужно убедить их цифрами, расчетами, фактами.

Баранов жестом пригласил меня к столу:

— Присаживайтесь, Александр Дмитриевич. Покажите чертежи. Объясните господам, что задумали.

Я сел, положил портфель на стол, раскрыл. Достал чертежи, разложил их по порядку. Первый лист план местности с рекой Упой, старой мельницей, обозначением нового здания.

— Господа, позвольте представить проект паровой мельницы с дополнительным водяным приводом. Конструкция двойная: основной двигатель паровая машина мощностью в двенадцать лошадиных сил, резервный водяная турбина горизонтального типа.

Вертинский наклонился над чертежом, прищурился:

— Двойная, говорите? Зачем? Или одно, или другое.

— Михаил Андреевич, двойная система дает надежность. Паровая машина работает круглый год, независимо от погоды. Весной и летом, когда воды много, можно использовать турбину, экономия угля. Если машина сломается, переключаемся на воду. Если река обмелеет, работаем на паре.

Свиридов толкнул очки выше:

— Звучит разумно. А производительность?

Я достал второй лист, схему внутреннего устройства. Четыре пары металлических жерновов, система зубчатых передач, просеиватели.

— Четыре пары жерновов работают одновременно. Каждая пара перемалывает в час до тридцати пудов зерна. Итого сто двадцать пудов в час. За десять часов работы тысяча двести пудов. Старая мельница Ивана Петровича давала не больше четырехсот пудов за те же десять часов.

Башмаков присвистнул:

— Втрое больше? Серьезно?

— Серьезно. И мука тоньше, качественнее. Металлические жернова ровнее каменных, помол однороднее. Система просеивателей отделяет муку высшего сорта от низшего, отруби идут отдельно.

Я разложил следующие чертежи: фундамент на сваях, кирпичное здание в два этажа, схему паровой машины с котлом, цилиндрами, маховиком. Схему водяной турбины, горизонтальное колесо под полом, защищенное от мусора решеткой. Систему передач, вентиляцию.

Помещики молча рассматривали. Вертинский водил пальцем по чертежам, что-то бормотал себе под нос. Свиридов наклонился ближе, изучая детали. Башмаков покачивал головой, то ли от удивления, то ли от сомнения.

Анна Павловна сидела тихо, улыбалась едва заметно. Она помогала мне чертить эти листы, знала проект почти так же хорошо, как я.

Баранов нарушил тишину:

— Ну что, господа? Что скажете?

Вертинский откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди:

— Проект хорош. Не спорю. Но есть вопросы. Первый: паровая машина. Где взять? Сколько стоит?

Я ответил:

— Закажем в Петербурге, на заводе Берда. Английская конструкция, проверенная. Стоимость с доставкой тысяча двести рублей. Доставят через полтора месяца.

— Тысяча двести! — Башмаков ахнул. — За одну машину!

— Машина будет служить двадцать лет. Может, больше. Окупится за год.

Свиридов спросил:

— Второй вопрос: кто будет строить? У вас есть рабочие? Мастера?

— Есть. Опытные плотники и механик. Семен, мастер на все руки. Трофим, кузнец. Еще несколько человек из Севастополя, работали со мной в госпитале, строили вентиляцию. Приедут через две недели. Плюс наймем местных каменщиков, плотников. Человек двадцать пять общей численностью.

— А вы сами руководить будете?

— Буду. Лично. Каждую неделю приезжать, проверять ход работ. Семен будет прорабом на месте, Трофим мастером по металлу.

Вертинский задал следующий вопрос:

— Срок? За сколько управитесь?

— Полгода. К концу октября мельница заработает.

— Полгода? — Башмаков недоверчиво покачал головой. — Это быстро. Очень быстро.

— Успеем. Фундамент заложим за месяц. Стены еще полтора. Монтаж машины и механизмов два месяца. Остальное время отладка, испытания.

Баранов постучал кулаком по столу:

— Господа, хватит вопросов. Давайте о главном. Сколько денег принесет эта мельница?

Я достал последний лист, финансовый расчет. Цифры, написанные мелким почерком.

— Производительность тысяча двести пудов в день. Рабочих дней в году двести пятьдесят. Итого триста тысяч пудов за год. Помол стоит три копейки с пуда. Доход девять тысяч рублей в год.

— Девять тысяч! — Башмаков присвистнул еще раз.

— Минус расходы. Уголь для паровой машины тысяча рублей в год. Жалованье рабочим восемьсот. Ремонт, содержание еще двести. Итого чистая прибыль семь тысяч рублей в год.

Вертинский хмыкнул:

— Значит, вложить три тысячи, получать по семь. Окупается за полгода.

— Именно.

Молчание. Помещики переглядывались. Баранов смотрел на них выжидающе.

Свиридов снял очки, протер платком, надел обратно:

— Скажу честно, капитан. Проект впечатляет. Но остались сомнения. Паровая машина вещь новая, непривычная. Вдруг чего сломается? Вдруг не заработает?

Я ответил спокойно:

— Алексей Николаевич, в Англии паровые мельницы работают уже тридцать лет. Надежность доказана. А у нас еще и запасной вариант водяная турбина. Если машина откажет, мельница продолжит работу.

Башмаков добавил:

— А уголь? Где брать? Сколько стоит?

— Тульский уголь. Возить недалеко, верст двадцать. Пуд стоит пять копеек. В день уходит пятьдесят пудов. Два с половиной рубля. Дешево.

Вертинский задумчиво потер бороду:

— Хорошо. Допустим, мельница заработает. А кто будет зерно молоть? Крестьяне наши? Соседские?

Баранов вмешался:

— Мои и ваши, Михаил Андреевич. И еще из окрестных деревень. Округа на двадцать верст. Зерна хватит. У меня одного триста десятин под пшеницей. Урожай в прошлом году двенадцать тысяч пудов. У вас столько же. У Алексея Николаевича, у Василия Степановича тоже. Итого шестьдесят тысяч пудов только с наших имений. А еще соседи, монастырь Богородицкий, купцы городские.

Свиридов кивнул:

— Это верно. Зерна много. Только вот мельниц мало. Старые еле работают. Приходится в Тулу везти, дорого, долго.

Я добавил:

— Новая мельница решит эту проблему. Перемелет все быстро, качественно, дешево. К тому же можно помол не только для себя делать, но и на продажу. Тульские купцы охотно покупают муку. Белая, тонкая, хорошая, в Москву везут, в Петербург.

Баранов задумчиво кивнул:

— Дело выгодное. Очень выгодное. Но риски есть. Денег вложить надо много. Три тысячи для меня сумма немалая.

Башмаков рассмеялся:

— Вы не разоритесь. У вас имение богатое, доход хороший. Три тысячи вернутся с лихвой.

Баранов пожал плечами:

— Может быть. Но я хочу подумать. Посоветоваться.

Вертинский встал, прошелся по комнате:

— Иван Петрович, скажу прямо. Проект интересный. Капитан Воронцов знает дело, это видно. Но я человек старый, осторожный. Не люблю рисковать. Новшества меня настораживают.

Он остановился у окна, посмотрел на улицу, потом повернулся:

— Вот что предложу. Вы, Иван Петрович, постройте эту мельницу. Мы посмотрим, как работать будет. Если все хорошо, если прибыль пойдет, закажем себе такие же. Договорились? Просто хочу увидеть результат сначала.

Свиридов и Башмаков переглянулись. Свиридов кивнул:

— Михаил Андреевич прав. Давайте так: вы строите, мы смотрим. Если мельница оправдает ожидания, мы следующие в очереди.

Баранов тяжело вздохнул:

— Ладно. Понял. Значит, буду строить.

Он повернулся ко мне:

— Александр Дмитриевич, договор на три тысячи рублей, срок полгода. Согласны?

Я кивнул:

— Согласен.

— Тогда делаем. Завтра оформим бумаги у нотариуса. Часть денег получите сразу, оставшуюся часть после завершения работ.

— Устраивает, Иван Петрович.

Баранов протянул руку через стол. Я крепко ее пожал.

— По рукам, капитан. Теперь вы у меня в долгу. Обещаете мельницу к октябрю, держите слово.

— Держу, Иван Петрович.

Анна Павловна тихо сказала:

— Поздравляю, Александр Дмитриевич. Уверена, все получится.

Я посмотрел на нее, встретился взглядом. Она улыбалась, глаза теплые, доверчивые.

За эти три дня работы над чертежами мы стали ближе. Еще как ближе.

Баранов хлопнул в ладоши:

— Ну что, господа! Дело решено! Прошу к столу! Отметим начинание!

Лакеи внесли подносы с закусками: холодная осетрина, икра паюсная, ветчина тонкими ломтиками, соленые грибы, маринованные огурцы. Графины с водкой, бутылки с красным вином.

Баранов разлил водку по рюмкам, поднял свою:

— За проект! За капитана Воронцова! За новую мельницу, которая прославит наш уезд!

Все подняли рюмки. Я тоже поднял, выпил залпом. Водка обожгла горло, согрела внутри.

Вертинский буркнул:

— Ну что ж, дай Бог. Посмотрим, что из этого выйдет.

Свиридов добавил:

— Мы будем наблюдать с интересом, Александр Дмитриевич. Не подведите.

Башмаков молча кивнул, закусил огурцом.

Разговор перешел на другие темы. Урожай, цены на хлеб, слухи из столицы. Я ел осетрину, пил вино, отвечал на вопросы. Анна Павловна сидела напротив, изредка бросала на меня взгляды.

Через час гости стали расходиться. Вертинский первым поднялся, попрощался, уехал в своей коляске. Следом Свиридов и Башмаков.

Остались мы втроем: я, Баранов и Анна Павловна.

Баранов налил себе еще рюмку водки, выпил, закусил ветчиной:

— Ну вот, Александр Дмитриевич. Мои соседи настроены скептически. Но я верю в вас. Постройте хорошую мельницу, докажите, что паровая тяга лучше водяной. Тогда заказы посыплются со всей губернии.

Я ответил:

— Построю, Иван Петрович. Не сомневайтесь.

— Вот и отлично. Завтра поедем к нотариусу, оформим договор. А послезавтра поезжайте на место, начинайте подготовку. Разбирайте старую мельницу, расчищайте место, нанимайте рабочих.

— Хорошо.

Баранов встал, потянулся:

— Устал я. День длинный вышел. Пойду отдохну. Анна Павловна, вы тоже, небось, устали?

Она кивнула:

— Немного.

— Тогда прошу располагаться. Комнаты готовы, горничная покажет. Александр Дмитриевич, вы тоже оставайтесь на ночь. Поздно уже, темно. Завтра с утра и поедете.

Я с удовольствием согласился.

— Спасибо, Иван Петрович. Остаюсь.

Баранов кивнул довольно, позвал горничную. Та проводила Анну Павловну наверх, я же самостоятельно отправился в свою комнату на первом этаже.

Комната небольшая, но уютная. Кровать с пологом, комод, умывальник, кресло у окна. Свечи горели в подсвечниках, отбрасывая мягкий свет.

Я разделся, умылся холодной водой из кувшина, лег. Долго не мог заснуть. В голове крутились мысли о мельнице, о проекте, о предстоящих работах.

Наконец забылся сном.

Утром проснулся рано, с первыми петухами. Оделся, вышел во двор. Солнце только поднималось, воздух свежий, прохладный. Голуби ворковали на крыше.

В доме уже слышались голоса, стук посуды. Горничные готовили завтрак.

Я прошел в столовую. Баранов уже сидел за столом, пил чай, ел яичницу с ветчиной.

— А, Александр Дмитриевич! Доброе утро! Выспались?

— Доброе утро. Да, спасибо.

— Садитесь, завтракайте. Потом поедем к нотариусу.

Я сел, налил себе чаю из самовара. Горничная принесла тарелку с яичницей, свежий хлеб, масло.

Через несколько минут появилась Анна Павловна. Одета в светлое платье, волосы заплетены в косу.

— Доброе утро, господа.

— Доброе утро, Анна Павловна, — хором ответили мы с Барановым.

Она села рядом со мной, налила чаю:

— Александр Дмитриевич, когда начнете работы?

— Послезавтра. Сначала договор оформим, деньги получу. Потом поеду на место, все организую. Мне придется совмещать с казенной работой в мастерской. Слава богу у нас сейчас мало заказов, мы все свои выполнили.

— Я могу помочь?

Я удивленно посмотрел на нее:

— Чем?

— Не знаю. Чем-нибудь. Может, записи вести, расходы считать. Или с рабочими разговаривать.

Баранов рассмеялся:

— Анна Павловна, вы хотите стать управляющей?

Она улыбнулась:

— Почему нет? Мне интересно. И свободного времени много. Чем дома сидеть, лучше заняться делом.

Я задумался. Помощь действительно не помешает. Особенно в финансовых вопросах, в ведении записей. Я в этом не силен, предпочитаю техническую работу.

— Анна Павловна, если серьезно, буду рад вашей помощи. Только работа непростая. Стройка грязная и шумная. Не женское дело.

Она посмотрела на меня спокойно:

— Александр Дмитриевич, я вдова. Уже давно живу одна. Управляю имением покойного мужа. Привыкла к работе. Не испугаюсь.

Баранов одобрительно кивнул:

— Правильно. Пусть помогает. Заодно присмотрит, чтобы деньги мои зря не тратились.

Я пожал плечами:

— Что ж. Договорились. Спасибо, Анна Павловна.

Она улыбнулась.

Мы доели завтрак, выпили по второй чашке чаю. Баранов велел подать коляску. Через полчаса мы втроем ехали к нотариусу. Для этого пришлось возвращаться в Тулу.

Нотариус принял нас в кабинете на третьем этаже дома на Посольской улице. Пожилой человек в очках, лысоватый, с седыми бакенбардами.

— Господин Баранов, господин Воронцов, прошу садиться. За каким делом пожаловали?

— Да, есть у нас сделка — ответил Баранов. — На строительство мельницы. Три тысячи рублей, срок полгода.

Нотариус кивнул, достал из шкафа толстую гроссбух, раскрыл, обмакнул перо в чернила:

— Диктуйте.

Мы продиктовали условия. Нотариус записал, прочитал вслух, мы подтвердили. Он составил договор в двух экземплярах, на гербовой бумаге, красивым округлым почерком. Мы подписали, он поставил печать.

— Готово. Договор оформлен на законных условиях. Господин Воронцов, желаю успеха.

— Спасибо.

Баранов достал бумажник, отсчитал аванс кредитными билетами, передал мне:

— Первый платеж. Начинайте.

Я взял деньги, положил во внутренний карман сюртука. Тяжесть приятная, обязывающая.

— Благодарю, Иван Петрович. Не подведу.

Мы распрощались с нотариусом, вышли на улицу. Солнце стояло высоко, жарило нещадно. На часах половина двенадцатого.

Баранов вытер платком лоб:

— Жара! Поедем обратно, пообедаем. Александр Дмитриевич, вы с нами?

Я покачал головой:

— Спасибо, Иван Петрович. Мне нужно в мастерскую. Дела ждут. Помощнику рассказать, во что мы ввязались. Материалы заказать.

— Понимаю. Тогда до встречи. Когда поедете в имение?

— Послезавтра. С утра.

— Хорошо. Велю Ноздреву подготовиться. Он поможет с рабочими, с жильем для них.

— Благодарю.

Мы попрощались. Баранов с Анной Павловной сели в коляску, уехали. Я пошел пешком через город к мастерской.

Дорога заняла полчаса. Жара стояла такая, что рубашка взмокла насквозь. Но настроение отличное. Договор подписан, деньги получены. Теперь главное начать.

В мастерской я застал работников за работой. Они чинили какой-то насос, Семен стоял у верстака, вытачивал деталь.

— Семен Михайлович!

Мой старший помощник поднял голову, увидел меня, отложил резец:

— Александр Дмитриевич! Как дела?

— Отлично. Братцы, мы теперь не только насосами занимаемся, но и мельницами. Я подписал контракт с Барановым. Начинаем.

— Мельницу?

— Мельницу.

Семен широко улыбнулся:

— Ну, слава Богу! Давно ждал. Когда едем?

— Да прямо и сегодня, чего время терять. Я, ты. Трофима и Филиппа позже вызову, когда металл понадобится. Еще из Севастополя ребята приедут. Помнишь, я говорил?

— Помню. Вроде хорошие работники.

— Они самые. Напишу им, пусть выезжают как можно скорее. А мы пока начнем сами. Разберем старую мельницу, расчистим место, закажем материалы.

Семен кивнул:

— Ясно. Что брать с собой?

— Инструменты. Пилы, топоры, рубанки, молотки. Рулетку, угольники. Гвозди, веревки. Все, что нужно для плотницкой работы.

— Понял. Соберу.

Я похлопал его по плечу:

— Спасибо, Семен. Без тебя не справился бы.

Он усмехнулся:

— Да ладно, Александр Дмитриевич. Дело интересное. Паровую мельницу строить не каждый день приходится.

Я пошел к столу у окна. Достал чистый лист бумаги, обмакнул перо в чернила.

Начал составлять список материалов.

Кирпич десять тысяч штук. Известь пятьдесят пудов. Лес сто бревен по три сажени. Доски пятьсот штук. Железо полосовое двести пудов. Медь листовая двадцать пудов. Гвозди разные пятьдесят фунтов.

Список длинный, подробный. Все нужно заказать, доставить, проверить.

— Александр Дмитриевич, а как быть… — начал было Семен.