Имперский колонист. Том 4

Глава 17

Хаарн, домен Маарха. Ярослав Владиславович Князев.

Перемещения я толком и не заметил — ничего нового. Просто шагнул в портал, и уже оказался под красным небом, с которого сыпались раскалённые искры, не долетающие до выжженной каменистой пустоши.

Полчища демонов привлекли моё внимание, отрывая от созерцания. На этот раз, оказавшись на своей земле, они не стали бежать, а рванули ко мне лавиной, как будто не поняли, что это не сработает.

— Не придётся за вами бегать, — хмыкнул я, опуская руку с косой.

Аура Смерти, словно преодолевая сопротивление, потекла от меня заметно медленнее, чем на Земле или в Аэлендоре. Однако это нисколько не сказалось на её способности уничтожать врагов одним касанием. Первые же ряды гуманоидных тварей рухнуть мордами вперёд, поднимая красноватую пыль. Как только их ноги коснулись стелящейся по каменистой почве, всё было предрешено — отнятые жизни впитались в меня, плащ точно так же прикрыл от тяжести, и я пошёл вперёд, помахивая косой.

Как лемминги к обрыву, обитатели этого выжженного мирка ломились ко мне, и быстро образовывали настоящие завалы из тел. Лишь те, кто плавал по воздуху, вовремя осознали — ко мне приближаться нельзя. Но по ним били поднявшиеся от земли щупальца, обрывая жизни летунов. А я чувствовал, как сопротивление местной сущности снижается с каждым подыхающим демоном.

Морвель, Мара, как ни называй — но до момента моего появления здесь, Смерть не имела власти в этом мире. Но с моим приходом всё изменилось. И теперь твари, которые могли перерождаться после гибели, растворялись по-настоящему, окончательно прекращая собственное существование.

И каждая подохшая тварь оставляла мне частичку собственной силы.

Они падали тысячами, мелкие и размером с человека, летуны и ползучие. Похожие на зверей и не похожие ни на что. А я шагал, закинув косу на плечо, и даже по сторонам особо не смотрел. На каменной пустоши, где я появился, громоздилась настоящая гекатомба, и меня накрыло воспоминаниями о своих прошлых работах на службе Смерти.

Разумные ядовитые жуки, которые миллионами дохли на планете, которую пытались пожрать, словно саранча. Гоблиноиды, решившие, что их примитивная техника способна справиться с технологиями космической цивилизацией. Такие же демоны, только более разумные и человечные, выстроившие собственную культуру, напоминающую деспотичность азиатов и практически божественный культ правителей. Ровно так, как и сейчас, все они падали передо мной, кто-то быстрее, кто-то медленнее.

Но такой силы в моих руках даже тогда не собиралось. И это было понятно — пока Смерть не явится, так сказать, во плоти, вся сущность демонов будет копиться у меня. А после я уже отдам её своей нанимательнице.

Первый гигант явился только через полчаса, и сделал это очень пафосно. Размахивая огненными крыльями, он болидом спустился с искрящего неба и, придавив несколько десятков мелких тварей, сжёг ещё не меньше пятидесяти гасящими скорость крыльями. Подняв голову, он нашёл меня глазами с вертикальными зрачками.

— Зря ты сюда пришёл, смертный, — пророкотал здоровяк, и взмахнул рукой с хлыстом.

Я лишь усилием воли направил ауру к нему, и гигант рухнул наземь раньше, чем его оружие распрямилось в воздухе. От грохота такого титана каменная почва завибрировала, а поднятое им облако пыли поглотило мир на несколько секунд.

И только после этого со всех сторон раздался испуганный визг. Демоны, которые только что не жалели себя, узрели мои реальные возможности, и теперь спасались бегством, наплевав на то, что пару мгновений назад горели желанием порвать меня в клочья.

— Куда же вы? — патетично вскинув руку с косой, громко воскликнул я. — Мы же только начали!..

Отвечать мне, естественно, никто не собирался. Так что я взмахнул своим инструментом, чтобы взмыть в воздух, и с неба обрушил ауру на удирающих демонов. Чёрная масса шевелящихся конечностей с множеством голов распалась на отдельные группы, а после и те легли на каменистую почву, более не предпринимая попыток удрать.

Я коснулся ботинками земли и, оглядевшись, понял, что вокруг вообще нет ни души. Похоже, что все, кто готовился к вторжению на Землю, больше не представляли угрозы для моего дома. Уверен, учёные Российской Империи найдут что-то ценное в телах демонов, но вряд ли там будут ждать открытия, иначе Германия давно бы их сделала.

Мне было всё равно куда идти, так что я просто двинулся дальше, используя косу, как посох. Торопиться мне некуда, могу себе позволить прогуляться, а заодно и подумать.

Обычная магия здесь работала точно так же, как и на Земле — это я проверил, запустив простейшие чары обнаружения жизни. Они мне показали наличие каких-то совсем уж мелких тварей, укрывающихся в толщах почвы, но на демонов они совсем не походили. Скорее, приспособившиеся обитатели этого мира, оставшиеся с тех времён, когда тут ещё была своя жизнь.

Ступая по каменистой пустоши, я поглядывал по сторонам ещё минут пятнадцать, пока не убедился, что даже в воздухе за мной никто не наблюдает. Формально можно было бы считать мою миссию оконченной — я наказал демонов за их наглость. Однако не ради этого я пришёл в этот мир.

Начертив на земле с помощью заклинаний сложную структуру, которую невозможно было объять человеческим разумом, я замер на месте, приготовившись ждать. Некоторые знания и умения, как та же работа с аурой, входили в пакет Жнеца. Как и призыв сущности в мир, которым я и собирался заняться. Осталось лишь выманить червя, который сейчас копался на глубине в полметра.

Себя резать, чтобы крови покапать в центр монструозной фигуры, я бы не стал — нужна отнятая жизнь, которая послужит якорем. А мне не хотелось оставаться во враждебном мире даже ослабленным. Сейчас отзовётся сущность, и мне сразу же придётся расстаться с большей частью впитанной мощи.

Подманить червя оказалось максимально просто — он полз на отзвук моих чар с впечатляющей скоростью, пока, наконец, не выполз под красные небеса. Подхватив его заклинанием, я раздавил его над начертанной фигурой, и тут же ощутил, как мир вокруг задрожал.

Исчезли звуки, померкли краски. Я почувствовал привкус крови на губах, и провёл ладонью по ним. Накопленная сущность истекала из меня, проникая в рисунок на земле, и я вновь ощутил тяжесть плаща. Но вместо того, чтобы открыть проход для своей нанимательницы, я увидел, как нечто сдувает все мои усилия, не позволяя дороге открыться.

— Какая наглость, — различил я не столько голос в своей голове, сколько осознание.

Говорящему не требовалось общаться со мной напрямую, чтобы я его услышал. Я ощутил всей своей сутью, насколько разозлил местное божество. Впрочем, меня это нисколько не взволновало — местных божков я уже нескольких уничтожил, этот не станет исключением.

— Умри, червь, — осознал я приказ.

На мгновение моё сердце действительно замедлилось, в глазах потемнело, а кровь прекратился бег в жилах. Но — всего на мгновение.

— У тебя нет надо мной власти, жалкий уродец, — вслух проговорил я, и на этот раз провёл ладонью по лезвию косы. — Отзовись на зов своего Жнеца, Смерть!

Кровь брызнула, добавляясь в рисунок, впитавший в себя жизнь червя, и часть собранной мной демонической сущности. Черты и фигуры, внесённые в непознаваемую фигуру, засветились, затем вспыхнули, и в красное небо потёк серый дым.

— Зря ты это сделал, человек, — вновь снизошло на меня осознание.

Я же откупорил пузырёк с исцеляющим зельем, и осушил его до дна. Рана на ладони тут же затянулась, не оставив после себя ни следа. А тем временем поднимающийся строго вверх серый пепел будто попытались сдуть. Я ощутил, как меня качнуло иллюзорным ветром, но я лишь сильнее опёрся на косу, удерживая равновесие. И с самым спокойным видом, на который только был способен, открыл следующий флакон — на этот раз восстанавливающим.

Жидкость ещё стекала у меня по глотке, когда над красным миром раздался яростный рёв. Я моргнул, и в следующее мгновение передо мной возник местный бог. Он явился во плоти, и пожирал взглядом не меня, а разрыв собственного мира, через который ломилась призванная мной сущность.

— Хаарн принадлежит мне! — взревел он.

Я не стал ждать, когда ему ответит моя нанимательница, перехватил древко косы и, вложив в ауру всю собранную сущность, ударил ей, как хлыстом. Но краснокожий демон увернулся в последний момент, сместившись на миллиметры, чтобы избежать прикосновения.

— Сдохни, смертный, — приказал демон, и щёлкнул когтистыми пальцами.

Я вновь ощутил, как замирает сердце, а перед глазами темнеет. Но, как и в прошлый раз, на этом весь эффект и кончился.

— И это всё, на что ты способен? — с усмешкой уточнил я.

Вступать в бой по-настоящему не было никакой нужды. Мне всего лишь нужно было отвлечь на себя местное божество, чтобы дать время Смерти просочиться в этот мир. Как он сказал, Хаарн? Пусть будет так.

— Ты здесь один, смертный, — повернувшись ко мне, пророкотал демон. — А значит, я раздавлю тебя. И никакая чужая защита не поможет.

В его руке появился фламберг, и божок мгновенно оказался передо мной с уже опускающимся на меня волнистым оружием. Оставайся я простым человеком, всё бы на этом и кончилось, но я принял клинок божества на серп, возникший у меня в руке усилием воли.

Скрежет столкнувшихся лезвий ударил по ушам, во все стороны брызнули искры, но это был максимум того, на что оказался способен враг. На его лице отразился настоящий гнев, изо рта вылетело ядовито-зелёное пламя, и божество протянуло ко мне руку, намереваясь пробить когтями грудь.

Вот только его когти ударились об плащ Смерти, и с таким же скрежетом отлетели в сторону.

— Что такое, бедненький? — усмехнулся я. — Никак не получается? Не переживай, со всеми бывает. В другой раз обязательно всё будет хорошо.

Ситуация, только что бывшая крайне опасной, сама по себе меня развеселила. В конце концов, что ещё остаётся, чтобы не сойти с ума?

Ни на мгновение я не забывал, что заперт в мире демонов, и чёрт его знает, как мне возвращаться домой. Что там с Котёнком, как моя семья пережила вторжение демонов — вопросов было много, и на фоне того, что местный божок не способен причинит мне вред, они казались куда более пугающими.

— Этой мой мир! — заявил он, и я почувствовал, как с меня стягивается накопленная демоническая сущность.

Вместо того, чтобы действовать напрямую, тварь решила вернуть себе уже отобранное. И, нужно признать, у него неплохо получалось!

— Это моя добыча, — возразил я, и нанёс удар серпом.

Фламберг описал круг, отбивая оружие, и я воспользовался моментом, чтобы полоснуть его косей по роже. С шипением расступилась красная кожа, лопнул глаз, враг взревел — не от боли, от бешенства, и поспешил телепортироваться на несколько метров прочь.

— Как жаль, что тебя сейчас твои же подданные не видят, Одноглазый Змей, — покачав головой, заявил я. — Великий бог Хаарна бежит в ужасе от смертного. Интересно, а как твои сородичи оценили бы такое представление?

Вместо ответа он дёрнул головой, и все повреждения затянулись. Конечно, физическая оболочка вряд ли настоящая, скорее всего это концентрированная сущность — такая же, какой пользуется Смерть, когда приходит поговорить во плоти. Однако коса и серп отнимают сущность, саму основу божества. Так что даже если я буду наносить одну царапину за другой, этот краснокожий урод будет слабеть. И рано или поздно сдохнет.

Была только одна проблема — он ведь тоже может выкачивать из меня силу, и не факт, что я успею быстрее, учитывая, что он способен мгновенно перемещаться на большие расстояния усилием воли.

— Ну что, божок, — усмехнувшись, я закинул косу на плечо, — готов ко второму раунду? Сейчас я тебе второй глаз поправлю. Для симметрии.

Я демонстративно медленно дёрнул плечом, сбрасывая инструмент и перехватывая его обеими руками. А затем чуть опустил веки.

От демонического божка веяло сущностью. Стоило попробовать определить его перемещение по этому чувству. Пока у меня есть силы, нужно тянуть время, а если удастся его всерьёз ослабить, Смерть явится быстрее.

Пока что на ритуальном рисунке всё ещё действовала сдерживающая печать.

Он ничего не ответил, исчез из поля зрения, и возник у меня за спиной. Его когти были в считанных сантиметрах от меня. Но я успел развернуться и на этом движении вогнал косу прямо в бок.

Расступились золотые доспехи, пропуская божественный инструмент. Металл пронзил плоть, кровь брызнула из раны, и божок замер на мгновение, осознавая полученный ущерб. Я же дёрнул косу на себя, расширяя дыру в бочине урода. Он зашипел, глядя на меня с ненавистью. Однако вместо того, чтобы попытаться меня остановить, протянул обе лапы, обхватывая мои плечи.

— Я сожру тебя, червь! — прорычал он, высунув змеиный язык.

Я не ответил.

Серп отхватил торчащий наружу орган, и мне в лицо плеснуло жидким огнём. Демон зашипел, мгновенно удаляясь на приличное расстояние — я разглядел его фигуру метрах в ста пятидесяти от ритуального рисунка.

Лицо жгло, как будто меня кислотой окатило. Я схватил флакон с исцеляющим зельем, но прежде чем я его открыл, огненный хлыст выбил склянку у меня из рук. Демон вновь оказался рядом и, сияя гневом из расширенных глаз, распахнул пасть, полную зубов.

Я скомкал ауру и затолкал ему прямо в глотку. Глаза успели зафиксировать, как начинает разлагаться слизистая во рту демонического божка, и от отшвырнул меня, переходя на свистящий шёпот. Меня протащило по земле несколько метров, и я с трудом остановил верчение. Земля и небо всё ещё плавали перед глазами, но я всё же смог подняться на ноги, опираясь на косу.

Демонический божок продолжал пытаться зарастить повреждения. Однако, судя по тому, как стремительно таяло его тело, прогресс был не слишком впечатляющим. Настолько, что уже почти истончившийся урод вытянул руку в сторону ритуала, высасывая сущность, которая преграждала путь моей нанимательнице.

Печать исчезла, серый пепел устремился вверх настоящим ураганом, но главное, что хозяин этого мира сумел прекратить распад собственного тела. Сколько сущности он на это потратил, я не знал, а потому приготовился бороться дальше.

Нижней челюсти у него уже не было, на левой руке не хватало кисти, одна глазница зияла пустотой, вместо носа — обугленные провалы черепа. Демон вскинул правую руку, прежде чем переместиться ко мне, но я отскочил в сторону, и подставил лезвие косы туда, где должен был появиться божок.

Древко чуть не вывернуло у меня из рук, но я вцепился в него изо всех, чувствуя, как от напряжения хрустит на зубах эмаль. А эта тварь, в чьём животе сейчас находилось божественное оружие, схватился за грудь и посмотрел на меня с таким неверием, что у кого-то более сострадательного наверняка даже жалость проснулась.

— Зря ты полез в мой мир, ублюдок, — с ухмылкой заявил я, глядя ему в уцелевший глаз.

А потом я потянул его за собой, шагая в сторону серого вихря. Он пытался сопротивляться, но чужая божественная сила, куда более мощной, чем его собственная, не позволяла даже пальцы на древке сомкнуть — каждое прикосновение оставляло вместо плоти тонкий слой пепла.

Каждый шаг мне давался всё легче — коса высасывала сущность из демонического бога, вливая её в меня. Так что я двигался всё быстрее, а враг уже через десяток метров рухнул на колени, и мне пришлось его волочь по каменистой земле.

Наконец, я уже почуял прах, вылетающий из ритуального рисунка, и тут же моего плеча коснулась рука.

— Я помогу.

Костлявая кисть схватилась за древко рядом с моими руками, и мы затащили упирающегося из последних сил демона прямо в вихрь. Он не издал ни звука, прежде чем обратиться в ничто.

Вот и всё. Пора домой?