Имперский колонист. Том 4

Глава 15

Земля, Российская Империя, Москва, Кремль.

— Боря, — тяжело проговорил император, опираясь обеими руками на спинку кресла, у которого стоял, — что нам стало известно?

Начальник государственной безопасности выглядел усталым, за эту ночь он ни разу не сомкнул глаз. Впервые столкнувшись с тем, с чем он ничего поделать не мог, Борис Емельянович сцепил зубы, поднимая полки, мобилизуя всех, до кого было реально дотянуться в течение суток.

И теперь на улицах столицы шли тяжёлые бои.

— Ситуация критическая, ваше императорское величество, — проговорил начальник государственной безопасности. — Порталы открылись в четырёх точках столицы. Мы уничтожаем демонов тысячами, но на их места приходят новые, и не похоже, что это может прекратиться. Кажется, весь мир этих тварей лезет в порталы, которые уже стали стационарными. Все силовые ведомства брошены на борьбу, но нам необходимо объявлять всеобщую эвакуацию, государь. И мы должны начать с вас.

Император резко поднял взгляд на своего подчинённого и стиснул зубы.

— Ты хочешь, чтобы я бежал? — с трудом выдавил слова он. — Бросил своих подданных на растерзание тварей?

— Становится слишком опасно оставаться здесь, — покачал головой Борис Емельянович. — Демоны наступают, и мы не можем их сдержать, только выиграть немного времени.

Его императорское величество медленно выпрямился.

— Какие силы мы ещё можем бросить на отражение вторжения? — сухо спросил он, отходя к шкафу с книгами.

— Боюсь, всё, что у нас было в доступе, мы уже выгребли, государь, — ответил начальник государственной безопасности. — Ближайшие подразделения уже получили приказ и направляются к Москве, но они прибудут не раньше завтрашнего дня.

Государь вдавил книгу в полку, и перед ним открылась замаскированная под томики панель. Достав оттуда бутылку с прозрачным напитком, монарх взял из потайного ящика гранёный стакан и щедро плеснул туда жидкости.

Резко выдохнув, его императорское величество осушил ёмкость и, занюхав рукавом, убрал всё обратно в сейф. Следящий за ним Борис Емельянович сглотнул, понимая, что сейчас решится, оставаться на троне династии или же нет.

— Поднимай гвардию, Боря, — проговорил государь. — Поднимай всех, снимай посты, выдёргивай из постелей. Кто там у нас ещё есть? Парадный императорский? Его тоже — в ружьё. Сам бери мою семью и увези их в Новгород.

— Ваше императорское… — всё понявший начальник государственной безопасности попытался возразить, но монарх взмахом ладони остановил его.

— Да, императорское! — повысив голос, сказал он. — Ты давал мне клятву, так исполняй её, Боря. Моя столица горит, враг пришёл, и если никого больше нет, кто защитит подданных Российской Империи, значит, пришло время это сделать мне лично.

Начальник государственной безопасности сглотнул снова. Он прекрасно понимал, что стоит государю выйти на улицы Москвы, и за его жизнь никто не даст и гроша. В отличие от монарха Борис Емельянович лично видел, что происходит там, где появляются демоны.

Но он не мог ослушаться приказа. И, склонив голову, ответил:

— Я сделаю всё, ваше императорское величество.

Через четверть часа ворота Кремля распахнулись, выпуская бронетехнику, набитую личной Его Императорского Величества гвардией. Седоусые ветераны, заканчивающие свою карьеру, и желторотые юнцы из парадного императорского полка ехали к ближайшему прорыву.

Мужчина в парадных одеждах императора сидел в ведущей машине, закрыв глаза. Люди должны видеть, что он их не бросил. Должны знать, что император с ними и лично идёт в бой.

Но он не будет бессильным знаменем. Пора вспомнить всё, чему учили в молодости одного из сильнейших магов Российской Империи.

— Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной, — произнёс молодой парень, сжимая золотой крест в руках, — Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня.

По его лицу катились слёзы, но он стоял, окружённый со всех сторон детьми, сгрудившимися вокруг вчерашнего выпускника церковно-приходской школы. Седеющие на глазах чёрные волосы трепал ветер, а парень продолжал читать псалом, без запинки повторяя его без конца.

Он слышал, что искренняя молитва в Аэлендоре сняла проклятие языческих эльфийских идолов. Но не знал, что и на Земле это сработает.

А потому, когда купол золотого света отрезал демонов от группы детей, которые с криками и плачем прижались к единственному взрослому рядом — взрослому по сравнению с ними, — ему ничего не оставалось, как повторять одни и те же слова, не моргая и стараясь подражать священникам, которых слушал на протяжении долгих лет обучения.

— Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих, — в очередной раз нараспев прочёл окончательно поседевший парень, — умастил елеем голову мою, чаша моя преисполнена.

Золотой свет, не пропускающий демонов к детям, вспыхнул ярче, и с шипением обжёг ринувшееся к беззащитным людям чудовище. Тварь завизжала, обращаясь в прах на глазах исступлённо воющих детей.

— Так, благость и милость Твоя да сопровождают меня во все дни жизни моей, — возвысился голос парня, — и я пребуду в доме Господнем многие дни.

Купол больше не вспыхивал — он загорелся. Словно солнце, спустившись на грешную землю, выпускающее протуберанцы, этот свет прожигал в колышущейся массе потусторонних мерзких тварей целые просеки. Удар сердца — удар света. Слово молитвы — и сжигающий демонов купол становится шире.

Но голос всё же его подвёл, и молитва сбилась с ритма. Продолжить парень не успел, всё так же сжимая до боли крест в руках, как над заполненной демонами площадью разнёсся сильный голос хора.

— Господь — Пастырь мой, — возвещали голоса, стремительно приближающиеся откуда-то сверху, — я ни в чём не буду нуждаться.

Потерявший свою силу золотой купол полыхнул вновь, на этот раз сильнее прежнего, и седой парень опустился на колени, не в силах больше стоять от напряжения. Он ещё шевелил губами, вплетая собственный голос в пришедший на подмогу хор, но уже ничего перед собой не видел.

Лишь когда на его плечо легла морщинистая рука, он повернул голову.

— Спасибо, отец, — произнёс он.

— Ты сделал, что должно, — с доброй улыбкой проговорил полковой священник, под рясой которого угадывались очертания бронежилета. — Отдыхай, дитя моё.

Седой парнишка прикрыл глаза и рухнул без сил. В этот день его вера спасла больше сотни детей. Его уложили на носилки и понесли прочь, а полковой священник, осенив проявившего истинный героизм парня благословением, повернулся к сияющему впереди порталу.

Вокруг отца Михаила уже собрались бойцы русского корпуса из Аэлендора. У них как раз была ротация, когда пришёл приказ о переброске на столицу. И, надрывая двигатели, срочно меняя машины, они успели в самый разгар боя за Москву.

Оглядев соратников, отец Михаил улыбнулся и, огладив бороду, перехватил посох.

— С Богом, братья.

Аэлендор, Российская Империя, баронство Лесное.

— У меня нет цензурных слов, — проговорил я, глядя в записи, которые нам переслали из Москвы.

Город, охваченный начинающимися пожарами, покрывали не только дымы, но и трупы. Сколько людей сегодня пало под ударами демонов, прорвавшихся в столицу? Самих тварей, наверное, уже перебили миллионы, вон они — усеивают улицы сплошным ковром.

— Ярослав, — сжала мою руку Котёнок.

Я перевёл взгляд на супругу, которая не только за меня держалась, но и за живот. Тревога в глазах графини Князевой смешивалась со страхом и болью. Но ей не пришлось ничего говорить, всё и так было ясно — там, в Москве сейчас наши семьи. И ещё неизвестно, сумеет ли император принять удар и отбросить тварей.

— Тебе туда нельзя, — сказал я.

— Ярослав, — прошептала она, не в силах выговорить ничего, кроме моего имени.

Впрочем, большего и не требовалось. Это Екатерине Фёдоровне нельзя обратно на Землю. А вот Жнецу там самое место.

— Я должен идти, — произнёс я. — Именно сейчас я там действительно нужен. Ты же понимаешь?

Она затрясла головой, и из глаз жены брызнули сдерживаемые до этого слёзы. Мне оставалось только обнять её и погладить по голове.

— Не бойся, Котёнок, — прошептал я. — Вот увидишь, я вернусь и заодно позабочусь, чтобы ни тебе, ни нашему ребёнку, ни нашим близким больше никакие демоны не угрожали. Ну, чего ты? Меня вон даже эльфийские боги не смогли убить, что мне какие-то тупые твари?

Она зарыдала в голос, вцепилась пальцами в мои плечи.

— Если с тобой что-то случится, — сквозь всхлипы произнесла она. — Если…

— Никаких «но» и «если», ваше сиятельство, — взяв её за подбородок, твёрдым голосом проговорил я. — Я вернусь. А ты пока собирай вещи, мы всё равно вернёмся на Землю. Так у тебя хотя бы будет больше времени на то, чтобы подготовиться к переезду.

Она выдавила слабую улыбку и с усилием разорвала объятия.

— Это точно не пойдёт на пользу ребёнку, — выдохнула супруга.

— Всё будет хорошо, — в очередной раз заверил её я. — А чтобы тебе было спокойнее, я попрошу у местных богов защиты для тебя и нашего сына. Фаэлис мне немножко должна, не думаю, что она откажет.

Выражение крайнего удивления на лице Котёнка уже стоило того, чтобы сказать это вслух. Она даже переживать перестала, настолько её поразила сама мысль о том, чтобы обратиться к эльфийским сущностям за помощью.

— Я православная, — напомнила графиня Князева.

— И я тоже, — усмехнулся я. — А ещё я Жнец Смерти.

Мы разошлись не сразу, однако я не стал откладывать и действительно направился к капищу, которое организовали в деревне эльфы. Фигура Фаэлис возвышалась над разровненной площадкой, но вокруг неё никого не было.

— Полагаю, пришло время отдать долг, — негромко произнёс я, глядя в лицо статуи. — Что скажешь, Фаэлис? Твои алтари оскверняли те, кто пригласил в Аэлендор демонов. Я убивал этих тварей, защищая ваш мир. Теперь демоны вторглись в мой мир, и я должен делать то, что умею лучше всего — убивать.

Статуя пошевелилась. Оживший камень медленно склонился надо мной, как будто ушастая богиня была слеповата, и ей требовалось рассмотреть меня поближе.

— Ты служишь Морвель, смертный, — произнесла Фаэлис. — Ты спас мой алтарь, и я тебе за это благодарна.

Я стоял перед ней, ожидая продолжения — либо согласия, либо отказа. У меня не так много времени, личные порталы мне недоступны, так что придётся переться через половину Российской Империи, чтобы оказаться в Москве. И тратить часы на то, чтобы поболтать с местной покровительницей плодородия совершенно не хотелось.

— А затем ты привёл тех, кто снял проклятие с земли, осквернённой эльфами, — произнесла статуя. — Я в долгу перед тобой, Жнец. Чего ты хочешь?

— Присмотри за моей женой и ребёнком, пока меня не будет.

Сущность растянула губы в улыбке и выпрямилась, возвращаясь в прежнюю позу. Миг, и статуя застыла в том же положении, в каком была до моего обращения к Фаэлис. Я кивнул, приняв к сведению, что с эльфийскими богами бесполезно пытаться вести дела, но стоило мне отвернуться, как я услышал тот же голос.

— Твой ребёнок родится в Аэлендоре, Жнец, — произнесла богиня. — Ему уготована сложная судьба, но я присмотрю за ним и твоей женой. Даю тебе своё слово, а чтобы все знали о том, что я избрала эту женщину, все эльфы увидят мой знак. А теперь иди.

Я кивнул и поспешил обратно в особняк. Пора выдвигаться.

Стоило мне показаться в воротах, как со второго этажа через окна полыхнули лучи зелёного света. Я рванул туда, перепрыгивая через несколько ступеней, следом за мной побежала и дружина. Но когда мы ворвались в покои, я тут же выставил людей вон.

Екатерина Фёдоровна стояла посреди комнаты совершенно обнажённая. Увеличившийся животик уже был прекрасно заметен. Но не это привлекло мой взгляд.

— Да, — произнёс я, — такой знак они точно не пропустят.

Обе руки, плечи и живот графини Князевой украшали рисунки культа Фаэлис, однозначно говорящие о том, кто покровительствует моей супруге.

— Ярослав, это что? — обернувшись ко мне, дрожащим голосом спросила она.

Я улыбнулся и поспешил дать Котёнку что-нибудь из одежды — предыдущую, видимо, сожгло божественной силой.

— Фаэлис возвращает долг, — пояснил я. — Она присмотрит за вами обоими.

При этих словах я положил ладонь ей на живот и поцеловал в губы.

Супруга вздрогнула от моего прикосновения, в её глазах мелькнули слёзы, а я услышал, как за окном, в котором, кстати, исчезли стёкла, начинает шуметь море голосов. Не сразу я сообразил, что происходит, но уже через минуту на моём лице появилась ухмылка.

Это я не обращал внимания ни на что, а эльфы из моей деревни видели и слышали, как я говорил с богиней, и как та ответила. И сложили два и два, когда полыхнул зелёный свет из нашего особняка.

— Пожалуй, тебе будет чем заняться, дорогая, — сказал я. — Кажется, ты только что стала святой в глазах наших подданных.

Котёнок рассмеялась. Для неё стало слишком много всего за один день.

— Яр, — положив руку мне на грудь, прошептала она. — Пожалуйста, уезжай сейчас, а то я не смогу тебя отпустить. Я уже чувствую, что готова впасть в истерику, чтобы задержать тебя, дать повод на ещё одну минутку рядом, а потом ещё одну…

Я взял её за подбородок и поцеловал в губы.

— Я вернусь, дорогая.

— Я буду ждать, дорогой.

Мы одновременно отступили друг от друга, и я поспешил на выход, по пути приказав дружинникам стоять у дверей графини на случай необходимости. И пока они возвращались на пост, я прыгнул со ступени лестницы на первый этаж…

…И оказался в Ничто.

— Здравствуй, Жнец, — произнесла Смерть, объявившись у меня за спиной. — Баланс был нарушен, и ты нужен мне в другом месте.

Мне некстати вспомнились слова Фаэлис о том, что мой ребёнок появится на свет без меня. Она, конечно, не так выразилась, но пророчество было однозначным — это читалось между строк.

— В каком? — спросил я.

— Ваш император пытался принять на себя твою службу, когда узнал, что я не могу сделать Жнецом другого, пока у меня уже есть один такой, — в её голосе мне послышалась усмешка. — И тогда он спросил, что он должен отдать, чтобы я перенесла тебя на Землю.

Я прекрасно знал, что время для Смерти не имеет значения. И то, что мы здесь сейчас общаемся — никак не скажется на других мирах. Именно поэтому расстояние, которое ты преодолеваешь через порталы, кажется незаметным мгновением. А мы сейчас фактически стоим между такими порталами.

— И что ты запросила с него? — уточнил я.

— Как и всегда, Ярослав, — отозвалась сущность. — Мне не нужно ничего, кроме поддержания баланса. Демоны его нарушили, и я хочу, чтобы вы решили эту проблему. Жнец должен закрыть вопрос раз и навсегда.

— Я всё сделаю, — кивнул я. — Отправляй меня.

Она так, чтобы оказаться в поле моего зрения, на глазах меняя облик. Теперь передо мной находилась та самая Мара, которую видела сестра. На лице богини появилась лёгкая улыбка.

Под плащом угадывалась другая одежда, а коса, лежащая на плече сущности, не казалась опасным оружием, скорее рабочим инструментом, которым постоянно пользуются. Даже древко не тёмное, а почти белое там, где чаще всего его касались руки косаря.

— Сперва тебе нужно подготовиться, — заявила Смерть и сбросила с себя плащ. — Я же не могу отпустить тебя с пустыми руками сражаться против целого мира.

Плащ мгновенно перетёк на мои плечи, и я едва удержался на ногах под его тяжестью. Ткань, впитавшая в себя мириады чужих смертей, давила смертную плоть с такой силой, будто я пытался удержать на плечах небо.

— Мой плащ даст тебе возможность выдержать любой поток силы, который ты через себя пропустишь, — сообщила оставшаяся в простом платье с красными оборками Мара. — Пока он на твоих плечах, твоё тело справится.

Я кивнул, чувствуя, как дрожащие ноги постепенно перестают дёргаться.

— А это, — она протянула мне косу, — даст тебе силу из каждой жизни, что ты прервёшь.

Мои пальцы сомкнулись на древке, но я ничего не почувствовал. Просто предмет, без какой-либо магии. Немудрено, я ведь этой косой ещё никого не убил. Впрочем, скоро это исправится.

— Вот и всё, мой Жнец, — объявила Мара, отступая на шаг. — Иди и восстанови баланс.

Меня дёрнуло вперёд, и уже в следующий миг я осознал себя на Земле. А прямо на меня валила волна демонов. Оглянувшись, я окинул взглядом какое-то закопчённое строение, над которым висел флаг с красным крестом.

Моё появление заметили несколько бойцов, прикрывающих спешно возведённую баррикаду. Но они меня не интересовали, так что я отвернулся и пошёл навстречу бегущим демонам.

Они шипели, орали и рычали, брызжа слюной из распахнутых пастей. Царапали когтями и скребли лапами землю и стены. Над основной массой, распахнув крылья, парили твари покрупнее.

Я перехватил косу и, оттолкнувшись от земли, прыгнул прямо в гущу демонов.