Игра Джокера

ГЛАВА 24 Приговор

Энки и Нинти расположились в густом саду под большим ветвистым деревом и со скучающими лицами играли в одну древнюю игру, отдалённо напоминающую шахматы, но гораздо более сложную. Игра их не забавляла, как, впрочем, и всё остальное. Ох уж эта пресная, однообразная и омерзительно предсказуемая жизнь! Иногда Энки жалел, что живёт так долго. Всё давно приелось, ничто не радовало и ничего не хотелось. Может, надо было согласиться с Ведающей и согласиться на то, что она предлагала. Вполне возможно, если бы срок жизни анунаков заметно сократился, то в ней появился хоть какой-то смысл.

— О чём задумался? — Тягучим тихим голосом спросила Нинти, хотя она и так слышала все мысли своего любовника.

— Зачем спрашиваешь? — Раздражённо спросил тот. — Нинти, скажи, тебе не надоело жить? Зачем всё это, ради чего?

— Можно подумать, что ты уже согласен умереть раньше срока, — она усмехнулась, — прожить яркую, но очень короткую жизнь?

— Иногда мне кажется, что это действительно было бы лучше, чем то, что мы имеем сейчас.

— Ну, так сходи к Нергалу и попросись к нему в паутину, — женщина откровенно издевалась, — этот паук тебе не откажет, учитывая, как он к тебе, да и ко всем нам, относится.

Энки криво усмехнулся. Ему не хотелось признаваться в том, что подобная мысль уже неоднократно посещала его, но по другому поводу. То, что произошло с Абсо, многим анунакам не давало покоя и в тайне от остальных каждый надеялся, что сможет однажды повторить то же самое. Вот уж кому никогда не бывает скучно! Превратиться в могущественного, вечного ребёнка, постоянно постигающего мир!

— Я был бы не против, но, боюсь, что мне это не дано, — грустно признался учёный. — Да и к тому же меня смущает сам процесс. Я до сих пор не могу понять, как такое могло произойти и, что же из себя представляет этот мальчишка.

— Нергал как-то мне пытался объяснить, но, похоже, он и сам толком в этом не разобрался, — женщина рассмеялась. — Создал монстра и теперь сам же боится свого же создания. Я всегда считала, что подобная увлечённость до добра не доведёт.

В глазах Энки появился интерес. Он уже много раз пытался вызвать Нергала на откровенный разговор, но тот либо уходил от ответа, либо всячески пытался унизить собеседника и опустить до уровня полного ничтожества. Высокомерие Нергала раздражало его настолько, что он решил оставить этот вопрос открытым. А вот теперь появилась возможность хоть что-то выяснить.

— И что этот психопат тебе рассказал? — Поинтересовался он, как бы вскользь, изо всех сил стараясь не показывать свою заинтересованность.

Выражение лица Нинти изменилось, что-то в нём появилось неприятное, учёный готов был поклясться, что в этот момент она стала похожа на этого сумасшедшего отщепенца — такая же ехидная и высокомерная. Но эта метаморфоза длилась не дольше одного короткого мига.

— Видишь ли, Энки, сперва ты объясни мне, что такое паутина? — Она чувствовала своё превосходство над ним и даже не пыталась скрывать это. — Хорошо, можешь не отвечать, я сама скажу, как мне это объяснил Нергал. Это серия импульсов, которые позволяют отделить душу, как называют это люди, от тела, не отделяя её. Это смерть без смерти. Я бы сказала, что это иное состояние сознание, которого невозможно достичь при жизни, сродни состоянию перехода — клинической смерти.

— Ну, это-то я и без тебя знаю, — нервно ответил анунак, пытаясь скрыть раздражение, — ничего нового я не узнал.

Нинти хотела встать и уйти, но её просто распирало от желания поделиться с кем-то своими знаниями. Пусть мудрец Энки хотя бы раз в жизни почувствует себя глупее её! Но подразнить этого зазнайку надо, поэтому женщина лениво потянулась, закрыла глаза и замерла в невидимом кресле, как будто заснула. На лицо ей упал молодой листок с дерева и пришлось смахнуть его рукой, а вместе с ним и притворное равнодушие. Больше она терпеть не могла, слова полились из её горла сплошным бурлящим потоком.

— Что есть смерть? — Спросила она с пафосом и даже сама поморщилась от того, насколько неестественно прозвучал её голос, — всего лишь изнанка жизни, её продолжение, но в ином состоянии. Мы ведь материальные, довольно грубо сделанные существа и способны воспринимать лишь такое же грубое и материальное, таким кажется нам и весь окружающий мир…

Энки готов был завыть от скуки, ничего нового она ему не скажет, а все эти философские рассуждения на тему: 'Есть ли жизнь после смерти' уже давно поизносились. Лично он был абсолютно уверен, что смерть ставит точку, дальше только пустота. Именно поэтому они, анунаки, старались сохранить память своих предков, не особенно заботясь об их, отслуживших свой срок, телах.

— Не надо мне тут рожи корчить! — Возмутилась Нинти. — Я тебе лишь передаю слова Нергала. Тот иной мир существует, но мы не способны его увидеть своим физическим зрением. Он есть! Там иные законы, там всё иное, там нет даже времени…

— И причём здесь Абсо? — Не выдержал Энки. — Как он смог вернуться оттуда? Почему он вдруг так помолодел и ничего не помнит?

Женщина задумалась, она и сама не была уверена в том, что хотела сейчас рассказать своему собеседнику. Да и неизвестно насколько прав сам Нергал. Но больше, чем он никто о смерти не знает.

— Видишь ли, — ответила она робко, — в момент смерти память стирается, вся, в том числе и клеточная память. Умерший при переходе превращается в чистый лист, на который можно записать всё, что угодно. Это, как второе рождение. Когда Абсо умер, он, естественно, всё забыл. Непонятно почему совершился обратный переход, такого ведь ещё никогда не было. Но, когда он вернулся, то его прежнее тело стало сбрасывать те прожитые года, записи о которых были стёрты на клеточном уровне…

— Да? — Усомнился Энки. — Так почему же он не превратился в ничто? Почему остановился на каком-то определённом возрасте?

— Видимо, — в голосе женщины не было ни капли уверенности, — существуют какие-то маркеры, которые тормозят этот процесс или полностью его останавливают, что-то, что невозможно полностью стереть. Может это моменты сильных переживаний или ещё что-то, этого я не знаю. Важно другое, что, прожив там целую вечность, Абсо приобрёл какие-то неизвестные нам свойства и они почему-то сохранились.

Энки порывисто встал и зашагал из стороны в сторону. Он, никогда не веривший в чудеса, впервые в жизни захотел поверить. Смерть пугала его своей неизбежностью и пустотой.

— Кто знает, — продолжила Нинти, — может, для них мёртвые — это мы? Тебе никогда не казалось, что когда-то ты уже жил и то, что происходит с тобой сейчас — это лишь та самая изнанка жизни — смерть и то, что произошло уже после неё?

В этот момент их мирная беседа была прервана едва слышным женским голосом:

— Она погибла.

Нинти резко обернулась и увидела желтоглазую молодую женщину. Узкие, змеиные зрачки указывали на её принадлежность к расе ведающих.

— Кто погиб? — Искренне удивилась Нинти. Анунаки не часто сталкиваются со смертью и каждый раз им трудно поверить, что она, всё-таки, существует. — О чём ты говоришь?

— Айна погибла. Они её убили.

Это сообщение настолько поразило анунаков, что они минуты три никак не могли прийти в себя. 'Погибла' — это еще, куда ни шло, но то, что кто-то посмел кого-то из них убить, пусть даже и ведающую, в такое верилось с трудом.

— Кто они? — С трудом выдавил из себя Энки. — Кто посмел?! Надо срочно наказать мерзавца.

Ведающая, как будто, не услышала его слов. Она была совершенно подавлена и ей казалось, что у неё из-под ног выбили почву. Что теперь делать? И зачем она пришла сюда? Эти двое ничего не решают, а, если и решают, то ничего уже не изменить.

— Ты, что, не слышишь меня? — Раздражённо спросил Энки. — Я спросил, кто её убил.

— Люди и Абсо, — потухшим голосом произнесла девушка. — А ещё они убили Энлиля…

Анунака охватила ярость, он готов был уничтожить всех и вся. Воздух вокруг него нагрелся настолько, что листья на дереве пожухли, а трава под ногами утратила свой яркий, зелёный цвет. Но высоко в небе уже собирались тёмные тучи, сливаясь в одну, которая заслонила собой всё. Природа затихла, ожидая невероятной по своей силе бури.

— Всё, пора заканчивать эту игру, — зло сказал он, — всё зашло слишком далеко. Как они посмели?

— И это не самое страшное, — уже почти неслышно, прошептала ведающая, — Абсо перешёл на их сторону. Ты понимаешь, что это значит? Нет, ты не понимаешь. А ведь Айна вас всех предупреждала. Только вы, ребята, заигрались настолько, что не услышали того, что она вам говорила. Так вот теперь, хотя бы, послушайте, что скажу я.

По небу прокатились первые раскаты грома и на сухую землю упали тяжёлые дождевые капли. Энки нахмурился и попытался унять стихию, но он был слишком рассержен, чтобы справиться с этой задачей. Резкий порыв холодного ветра заставил Нинти броситься в убежище.

Как и все строения на Нибиру это здание невозможно было увидеть со стороны, можно было лишь почувствовать. Ведающая и Энки тоже не заставили себя долго упрашивать и последовали за хозяйкой дома, потому что стоять на пронизывающем до костей холодном ветру им совершенно не хотелось, к тому же следом за дождём на них обрушился град, размером с грецкий орех.

Внутри стены здания оказались прозрачными и сквозь них можно было спокойно наблюдать за разгулом стихии. А посмотреть было на что. Тысячелетние деревья гнулись и трещали под порывами чудовищной силы ветра, роняя на землю ветки и листья. Бесконечные потоки воды грозились затопить всё вокруг.

— Когда уже ты научишься сдерживать себя?! — Возмущённо воскликнула женщина, бросив в его сторону такой взгляд, что анунак сразу же почувствовал на своей шее ожог.

— Ничего, — попытался он успокоить свою подругу, — это не надолго.

Они совершенно забыли о ведающей и она поспешила о себе напомнить фразой, от которой всем стало неуютно:

— Это действительно пустяки по сравнению с тем, что случится, когда сюда придут люди вместе с Абсо. А ведь именно об этом хотела предупредить вас Айна. Она знала, что последует за всем этим. Конец света, беспечные вы мои игроки, и это, увы, не преувеличение. Множество миров погибнут, когда этот мальчик с того света развернёт пространство в лаборатории. Однажды это уже было, когда строили лабораторию. К счастью жизнь потом, всё-таки, вернулась на прежние места, но несколько планет погибли навсегда, столкнувшись друг с другом.

Анунаки задумались. Раньше им подобный сценарий развития событий никогда не приходил в голову. Абсо уничтожит свой дом и всех, кто его окружает? Нет, этого не могло быть никогда! Он, конечно, своенравный ребёнок и характер у него сложный, но не настолько. Теперь пришло время задуматься над тем, а зачем, собственно, это таинственное существо явилось в мир живых?

— Ты не шутишь? — С сомнением спросил Энки, хотя прекрасно знал, что ведающие в подобных вопросах никогда не позволяют себе никаких шуточек. Да и вообще, с чувством юмора у них серьёзные проблемы.

Девушка смерила его презрительным взглядом, небрежно поправила волосы и уверенно заявила:

— Ты ведь знаешь, что я говорю вполне серьёзно. Более того, Энки, всё будет именно так и никак иначе. Конечно, это случится не завтра и не через сто лет, но уже при нашей жизни. Когда Нибиру перестанет быть для Абсо единственным домом, он сделает то, для чего и явился в этот мир — освободит, запертые в лаборатории миры. Вы должны уничтожить людей и не позволить Абсо покинуть Нибиру.

Нинти возмущённо фыркнула. Всё это время она молча наблюдала за тем, как, налетевший по воле Энки, ураган калечит и уродует её сад. Она молчала даже тогда, когда эта новая Ведающая огласила свой приговор. Сердце её колотилось в груди, как выброшенная на берег рыба. Не хотелось даже думать о том, что мрачное пророчество когда-нибудь сбудется. Но женщина точно знала, что в словах вещуньи нет ни капли лжи, одна только констатация факта. Да и сама Нинти что-то подобное подозревала ещё с тех самых пор, как Айна впервые заговорила о том, что нельзя позволять Абсо общаться с людьми.

— Их всех надо уничтожить, — нервно выкрикнула Нинти, — всех до одного! Нельзя позволить им покинуть планету.

Настроение учёного стремительно портилось и грозило Нибиру новыми стихийными бедствиями. Но он, как мог, удерживал внутри себя рвущуюся наружу разрушительную энергию. 'Что же делать, — Думал он с тоской, — если даже я могу натворить здесь таких дел, что потом камня на камне не останется, а Абсо? Никто даже толком не знает, на что способен этот мальчишка'.

— Легко вам говорить, девушки, — уныло произнёс он, — уничтожить всех. Я согласен, но, может быть, вы мне объясните, как вы собираетесь покончить с Абсо, а? Я ума не приложу, как справиться с ним. Остальные для нас не представляют серьёзной угрозы, но этот…

— Нергал должен знать… — неуверенно предположила Нинти, — это ведь он его создал. Надо вызвать его на совет. Сам понимаешь, такие вопросы мы с тобой вдвоём решать не вправе.

Ответом на это предложение был горький смех Энки.

— Нергал сам его боится до обморока, — остудил он пыл женщины, — неужели ты этого не замечала? Да, если бы он мог убить Абсо, то давным-давно это сделал бы. Но, моя дорогая, он этого не может и никто не может. С Абсо нам никогда не справиться.

Ведающая сжала кулаки, ей хотелось убить всех этих чёртовых игроков, которые своей безудержной страстью к игре поставили множество миров, среди которых есть и обитаемые, на грань выживания. Доигрались! Самое скверное, что она точно знала, что изменить ничего невозможно, но, как и её предшественница, надеялась на чудо.

С самого начала всё шло не так, как надо. Как только эти слепцы умудрились не заметить, что опасный мальчишка слишком быстро снюхался с людьми? Почему никто даже не попытался хоть как-то этому воспротивиться? Глубоко вздохнув, ведающая замерла и постаралась связаться с той, которая всегда отвечала на её вопросы. Но на этот раз её невидимая советчица не изволила ответить на зов. Что ж, её право, она ведь с самого начала предупреждала о возможных последствиях, но никто не изволил прислушаться к её словам. Теперь она имела полное право промолчать.

Внезапно острая, как клинок, мысль, пронзила её насквозь. Девушка даже задрожала, словно в лихорадке от того, что ей открылось… Открылось? Нет, это всё она, именно так обычно приходят её послания. Ведающая готова была поклясться, что слышит смех этой непостижимой незнакомки, своенравной и непредсказуемой. И смех этот показался ей издевательским и торжествующим.

— Она всё знала и именного этого добивалась, — воскликнула девушка. — Она специально несколько раз ошиблась, чтобы у вас возникло сомнение в словах Айны. Ей зачем-то нужна эта чудовищная катастрофа…

Энки и Нинти недоумевающее переглянулись, глядя в безумные глаза ведающий, они одновременно подумали, что девица сошла с ума.

— О ком ты говоришь, кто она?

— Та, которая посылает нам видения. Но не спрашивайте меня, кто она такая, я и сама этого не знаю. Но зато теперь я уверенна, что она давно всегда хотела только одного — избавиться от нас и освободить закрытые в лаборатории миры.

Ответом ей был жуткий смех, он звучал в её голове и казалось, что смеётся вся вселенная, настолько мучительно громким был этот смех. Девушка закрыла ладонями уши, но это её не спасло, даже напротив, смех стал ещё громче.

— Прекрати! — Закричала ведающая. — Заткнись немедленно! Я больше не хочу тебя слышать.

Нинти сжала руку ведающей, чтобы привести её в чувство, но девушка даже не почувствовала этого, она замерла, уставившись в потолок, сквозь который просматривалось, затянутое лиловыми тучами, небо и отчаянно хватала ртом воздух, как будто ей его не хватало.

— Кто она такая? — Настойчиво продолжал допытываться Энки. — Она ведь не может быть обитательницей одного из этих запертых миров, иначе, как объяснить такое безумное желание?

Смех прекратился так же внезапно, как и начался. Ведающая облегчённо вздохнула и вытерла ладонью со лба пот. Видно было, что она только что пережила что-то ужасное, изматывающее, похожее на ночной кошмар. Но вот она уже смогла взять себя в руки и, вымученно улыбаясь, произнесла:

— Я не знаю, кто она такая, даже не догадываюсь. Мне кажется, что все мы это выясним только тогда, когда изменить уже ничего будет нельзя. Она откроет своё лицо, но только после того, как люди и Абсо покинут Нибиру. А это значит, что у нас ещё есть шанс и, если хорошо постараться, то будущее можно изменить. Знаете, о чём я часто думала?

— Понятия не имею, — осторожно, чтобы не задеть безумную девицу за живое, ответил анунак. — И о чём же?

— О том, зачем на свет появились мы и что является причиной наших мутаций. Мне всегда хотелось быть одной из вас — самой обыкновенной женщиной, без всех этих видений и откровений. Я никогда не верила в то, что мы появились случайно — не было для этого никаких предпосылок, как будто кто-то создал нас искусственно…

— Глупости, — прервала её Нинти, — никогда никто не делал ничего подобного. Зачем нам это надо, сама подумай.

— Не вы, нет, — резко мотнула головой девушка, — кто-то другой, тот, о ком мы даже не догадываемся. Думаю, что это была она. Ведь именно ей нужен был кто-то, кто бы передавал её слова остальным. Эта дрянь задумала всё уже очень давно. Она просчитала каждый наш шаг, а, возможно, она всё это знала уже заранее и только следила за тем, чтобы мы не свернули с нужного пути…

— Это паранойя, — попыталась пошутить Нинти, — так, кажется, у людей называется эта болезнь. Ну, не хочешь же ты сказать, что здесь, на Нибиру, обитает ещё кто-то, о ком мы не знаем и творит такое, что даже нам не под силу? Нет, мы бы точно это заметили!

Но ведающая, казалось, её не слышала. Она вспоминала всё, что ей было известно об Игре и всё больше убеждалась в своей правоте. Анунаки деградируют и это бесспорный факт. Они уже давно не способны на то, что с лёгкостью делали их далёкие предки. Даже существование самой лаборатории является подтверждением её мыслей. Нынешние обитатели Нибиру, даже собравшись все вместе, никогда бы не смогли создать хоть что-то мало-мальски похожее на это грандиозное сооружение! Анунаки должны исчезнуть навсегда, очистить планету от себя и своих безумств. Кому нужен этот вымирающий и вечно скучающий народ?

— А я абсолютно уверен, — нарушил ход её мыслей Энки, — что кроме нас на Нибиру нет никого, кто способен на такое и ты, ведающая, ошибаешься. Мы — единственные разумные обитатели этой планеты.

— Я ведь не утверждаю, что она или они живут на Нибиру, — согласилась с ним девушка, — скорее всего, они обитают где-то очень далеко и именно поэтому никто из нас так и не смог увидеть их живьём. Только мысли, образы и слова, но никто и никогда не встречался с той или с теми, от кого все эти пророчества исходили.

— Жаль, — искренне признался учёный, — хотел бы я поймать эту дрянь и отправить её Нергалу. Уж он-то точно вытянул из неё всю правду.

— Не факт, — засомневалась Нинти. — Но нам надо что-то решать. Дело слишком серьёзное, чтобы его решение можно было отложить на потом. Пока люди ещё здесь, мы можем что-то изменить. Но надо срочно созвать совет. Решает всё Анну. Думаю, что он будет не против, он давно хотел прекратить игру.

Словно подчиняясь неслышимой команде, все трое встали со своих мест. Буря за стенами прозрачного дома уже улеглась, оставив после себя кучи оборванных листьев и завалы из сломанных деревьев, большие лужи и изрядно похудевшие тучи в небе.

Ведающая хотела покинуть их компанию, но учёный резко схватил её за руку и грубо прикрикнул:

— Стоять! Не знаю, кто у вас сейчас занял место Айны, но ты, милая, просто обязана присутствовать на Совете, раз уж заварила эту кашу. Расскажешь остальным то, что сейчас поведала нам. Я не собираюсь брать на себя ответственность в случае, если это всё окажется ложью или ошибкой.

Девушка покорно кивнула головой и замерла, в ожидании дальнейших указаний. Обычно ведающие не очень-то слушают приказы анунаков, но на этот раз случай был исключительный и показывать здесь свой характер не имело смысла. Только выйдя из дома, она смогла, наконец, немного успокоиться и перевести дух после того, что пережила. Теперь она уже и сама не очень-то верила во всё то, что только что рассказала анунакам. Сомнение сдавило сердце стальными тисками. Она ведь только-только стала старшей после смерти Айны и мало что понимала в этих 'дипломатических отношениях' с анунаками. Не знала, как себя надо вести в подобной ситуации, а так же, что можно, а что нельзя им говорить. Холодок пробежал по спине ведающей и она уже готова была взять все свои слова обратно, но Энки не дал ей это сделать. Голосом судьи он сказал, как будто прочитал приговор:

— Люди должны быть уничтожены в кратчайшие сроки. Думаю, что Совет нас поддержит — дело слишком уж серьёзное и безотлагательное.

Совет, — дрогнуло сердце ведающей, — её первый Совет и именно она является инициатором его созыва. Что будет, если окажется, что она ошиблась — об этом даже думать не хотелось.

— А ты уверен, что все согласятся так резко прервать Игру? — Спросила с сомнением Нинти. — Ведь столько лет на это дело угробили. Могут возникнуть осложнения. Интересно, много у нас осталось времени на споры?

Энки, который всегда был ярым приверженцем Игры и который проделал основную работу по подготовке к ней, грустно усмехнулся.

— Думаю, что особых осложнений не предвидится, если уж даже я согласился. А на Анну к тому же ещё и лежит ответственность за весь наш народ. Не думаю, что он вдруг начнёт упираться.

— А тебе их не жалко? — Вдруг задала неожиданный вопрос ведающая, — ведь это ты создал их.

— Я создал, я и уничтожу, — уверенно заявил учёный, — лишь бы нам хватило времени на всё.

И в этот момент в голове ведающей вновь прозвучал этот громовой смех, но теперь он длился недолго.