Идеальный мир для Химеролога 5

Глава 9

Дикие Земли

Секретный «гостевой» домик

Лысый открыл глаза и тут же пожалел об этом. Череп раскалывался так, будто на нём всю ночь кто-то колол дрова. Во рту был привкус, словно туда нагадил тот самый медведь, которого они вчера завалили.

— А-А-А-А! МОЯ НОГА! МОЁ ПЛЕЧО! СУКА!!!

Орал Вася. Тот самый охранник, который вчера дежурил первым.

Лысый с кряхтением поднялся и выглянул в соседнюю комнату.

Вася барахтался на полу, неестественно вывернув ногу. Его плечо опухло и посинело, а лицо было перекошено от боли и ужаса.

А рядом, на соседнем топчане, мирно посапывал Петя. Спал он сладко, с улыбкой младенца. Вот только в обнимку он держал не подушку, а окровавленную монтировку. И рубашка у него была в каких-то бурых пятнах.

Мозг Лысого, затуманенный вчерашним «отмечанием» удачного захвата, со скрипом начал проворачивать шестерёнки.

Вася поломан. Петя с монтировкой в крови. Вывод напрашивался сам собой.

— Ах ты ж крыса! — прохрипел Лысый.

Шатаясь, он подошёл к спящему Пете и, не тратя времени на прелюдии, с размаху прописал ему ногой в бок.

— Вставай, урод!

Петя подскочил, спросонья взмахнув монтировкой и чуть не снеся Лысому голову.

— А⁈ Что⁈ Наших бьют⁈ Где⁈

— Ты чё творишь, скотобаза⁈ — заорал Лысый, выхватывая у него железку. — Ты зачем Васю поломал⁈ Белку словил⁈ Перепил, животное⁈

— Я⁈ — Петя вытаращил глаза, переводя взгляд с монтировки на воющего в углу товарища. — Босс, ты чё? Я спал! Я вообще… я не помню!

— Не помнишь⁈ — Лысый ткнул его носом в окровавленный металл. — А это что? Кетчуп? Ты Васю зачем монтировкой охаживал, маньяк недоделанный⁈

— Да не трогал я его! Мы ж вчера… ну, отметили… Я лёг… Монтировка… я не знаю, откуда она! Может, подкинули⁈

— Кто тебе её подкинул⁈ Лесная фея⁈ Или зубная мышь⁈

— Может, этот… ветеринар? — робко предположил Петя.

В избе повисла тишина, нарушаемая только скулежом Васи.

Лысый замер.

— Ветеринар… — медленно повторил он.

Он рванул к люку в подвал. Откинул крышку.

Пусто. Только смятая солома и обрывки верёвок.

— Да твою мать… — выдохнул Лысый. — Ушёл.

Он вернулся в комнату, сел на лавку и схватился за голову.

— Так, стоп. Давайте думать. Без паники. Мы вчера бухали? Бухали. В зюзю? В зюзю. Может, мы забыли закрыть люк?

— Босс, я лично засов задвигал! — подал голос Петя, опасливо косясь на монтировку в руках начальника. — Зуб даю!

— Тогда как он вышел? — Лысый осмотрел обрывок верёвки. Срез был чистым, ровным. — Он разрезал путы. Чем? У него же всё отобрали!

— Зубами перегрыз? — предположил Петя. — Может, он бобёр в прошлой жизни?

— Ты дебил? — устало спросил Лысый. — Это армированный капрон. Тут хороший нож нужен.

Он посмотрел на Васю.

— Вася, ты чё молчишь? Ты ж дежурил! Чё было-то?

— Да не помню я! — простонал Вася. — Сидел, смотрел на дверь… Потом наверное задремал немножко. Очнулся — нога в узел завязана, плечо горит, а этот, — он кивнул на Петю, — храпит, как трактор, с железкой в обнимку!

Лысый потёр переносицу.

— Значит так. Картина рисуется хреновая. Этот хмырь как-то выбрался. Нашёл нож. Разрезал верёвки. Поднялся сюда.

Он посмотрел на Петю.

— И, судя по всему, это он тебя подставил. Вложил монтировку в руки, кровью измазал… А тебя, Вася, он, походу, и поломал.

— Он⁈ — вытаращил глаза Вася. — Этот дрищ? Ветеринар? Да я его одной левой согну!

— Ну, судя по твоей ноге, он тебя уже согнул в букву «Зю».

— Но зачем ему это? — не унимался Петя. — Мог бы просто сбежать. Зачем цирк устраивать?

— Затем, что он, похоже, не просто ветеринар, — мрачно заключил Лысый. — Обычный гражданский, увидев выход, бежал бы сломя голову в лес. А этот… Этот остался, чтобы устроить нам весёлое утро. Так, спокойно… Без паники… Документы его где?

Он порылся в карманах и вытащил на свет мятую бумагу.

— Вот! У него при себе была копия паспорта… Мы знаем, кто он. Виктор Химеров. Никуда он не денется.

— Босс, — осторожно подал голос Петя. — А ты уверен, что мы его найдём?

— В смысле?

— Ну… смотри. Он выбрался из связанного состояния. Открыл засов. Поднялся сюда. Взял монтировку… Тихо, чтобы мы не проснулись, переломал Васе кости. Потом вложил монтировку мне в руки. И ушёл. Босс, это не ветеринар. Это какой-то маньяк из спецназа. Он же мог нас всех перерезать. Но не стал. Он просто… поиздевался.

Лысый задумался. А ведь верно. Нож был у него. Мог бы горла перехватить — и всё, тишина. Но он оставил их живыми. Униженными, покалеченными, но живыми.

— Да плевать, кто он! — отмахнулся Лысый. — Он свидетель. И он сбежал. Если заказчик узнает…

— Так, может, ну его? — предложил Вася, морщась от боли. — Скажем, что сбежал в лес, а там его твари сожрали. Тут же защита стоит, артефакты отпугивающие. А за периметром — смерть. Он городской, он там и ста метров не пройдёт.

— Ладно. Собираемся. Валим отсюда.

Они вывалились на улицу. Утро было серым и промозглым.

Лысый посмотрел на то место, где они вчера оставили свой внедорожник.

Пусто.

Только следы широких шин, уходящие в сторону дороги.

— Да вы издеваетесь… — прошептал он.

— Угнал? — тупо спросил Петя.

— Нет, блин, эвакуатор вызвал! Конечно, угнал! Ключи же в замке были, дебилы! Я же говорил — вынимать!

— Так ты сам за рулём был, босс…

Лысый заткнулся. Действительно. Сам был. Сам забыл.

Ситуация из «хреновой» стремительно превращалась в «катастрофическую». Пленник сбежал. Машины нет. Один боец неходячий. До города пешком километров тридцать по пересечённой местности. Связи нет — глушилки на артефактах работают в обе стороны, чтобы твари на магический фон не сбегались.

— Делать нечего, — сплюнул Лысый. — Пешком пойдём. Ваську на горбу потащим. Сменным графиком.

Это был самый долгий и унизительный поход в их жизни.

Они тащили стонущего Васю на носилках, сделанных из жердей и курток. Спотыкались о корни, падали в грязь, материли ветеринара, заказчика и собственную тупость. Артефакты-пугалки, к счастью, работали исправно — зверьё к ним не совалось, но от этого легче не становилось.

К блокпосту они вышли только к вечеру. Грязные, злые, голодные и уставшие как собаки.

Шлагбаум был опущен. В будке горел свет.

Лысый, шатаясь, подошёл к окошку. Там сидел тот самый жирный страж, которому они вчера платили за проезд. Он пил чай и смотрел какой-то сериал на планшете.

— Открывай… — прохрипел Лысый.

Страж поднял голову. Увидел их компанию — грязных, оборванных, с носилками. Его глаза округлились.

— Вы⁈

— Мы, мы… Открывай давай, не видишь, раненый у нас.

Страж медленно вышел из будки. За ним подтянулся второй. Они смотрели на бандитов как на умалишённых.

— Слышьте, — протянул жирный. — Вы чё, совсем идиоты?

— Чё сказал? — Лысый напрягся.

— Вы кого везли-то вчера? И нахрена вы его отпустили?

— Кого отпустили? Сбежал он! Машину угнал!

Стражи переглянулись. И заржали. Не по-доброму так, с издёвкой.

— Сбежал, говоришь? — жирный сплюнул. — Ага, конечно. Он подъехал сюда на вашей тачке. Улыбался, как родной. С ним обезьяна какая-то сидела. Ручкой нам помахал. Спросил, как служба.

— Что?.. Он… здесь проезжал?

— Ну да. Мы подумали, вы ему тачку отдали. Ещё удивились — вроде прессовать везли, а тут он за рулём, довольный такой. Думали, договорились вы.

Второй страж помрачнел.

— Вы хоть понимаете, под что вы нас подставили, уроды? Мы пропустили машину с похищенным человеком. Который видел наши лица. Который знает, что мы вас пропустили туда. Если он сейчас в Канцелярию пойдёт…

Он положил руку на кобуру.

— Вы нам всю малину обосрали. Мы вас пропускали, потому что думали, вы профи. А вы… клоуны.

Лысый побледнел.

— Да не пойдёт он никуда! Мы его найдём! Мы знаем, кто он такой!

— Ищите, — зло бросил страж. — И молитесь, чтобы он молчал. А теперь валите отсюда.

Они пошли дальше в город. Вскоре в кармане у Лысого зазвонил телефон. Он вздрогнул. На экране высветилось: «БОСС».

Это был конец. Или начало конца.

Он дрожащими пальцами нажал на кнопку.

— Д-да?

— Ну что там? — голос в трубке был деловым. — Клиент «обработан»? Информация получена?

Лысый сглотнул.

Врать было бессмысленно. Но сказать правду — значило подписать себе смертный приговор прямо сейчас.

— Да, босс. Работаем. Клиент… сложный. Крепкий орешек. Но мы его… ломаем.

— Хорошо. Планы изменились. Кончайте его.

— Что?

— Ты оглох? В расход его. Прямо сейчас. Он опасен. Поступила информация, что он может быть связан с… серьёзными структурами. Если он вернётся в город и откроет рот — нам всем крышка. И мне, и тебе, и твоим дебилам. Так что не рискуй. Валите его, закапывайте поглубже. И возвращайтесь.

— П-понял… — прошептал Лысый. — Сделаем.

Гудки.

Лысый медленно опустил руку с телефоном. Он смотрел на своих подельников — на сломанного Васю, на побитого Петю.

— Ну что? — спросил Петя.

— Жопа… Полная, беспросветная жопа.

— Чего он сказал-то?

— Сказал валить ветеринара.

— А у нас ни ветеринара, ни машины… — подытожил Петя.

— Нам нужно его найти, — прошептал Лысый. — Найти и убить. Любой ценой. Иначе убьют нас.

— Как мы его найдём-то⁈ — взвыл Вася с носилок. — Я даже ходить не могу!

— На такси поедем! — рявкнул Лысый. — Плевать!

Они побрели к шоссе ловить попутку.

Блокпост № 7

Комната отдыха

Настенный телевизор, висевший под потолком, показывал экстренный выпуск новостей. Ведущая с тревожным лицом рассказывала о ликвидации крупной банды похитителей и обнаружении подпольных лабораторий.

Двое стражей — толстый Паша и жилистый Костян — сидели за столом, уставившись в экран.

— Слышь… — просипел Паша, вытирая пот со лба рукавом форменной рубашки. — А эти недалёкие, которых мы пропускали, походу из конкурирующей группировки.

Костян нервно затянулся сигаретой.

— Похоже на то.

Оба понимали, что это значит.

Они пропустили бандитов с похищенным человеком. За деньги. Это уже трибунал.

Но самое страшное, что они собственноручно выпустили этого человека обратно, даже не проверив документы, когда тот ехал на угнанной машине бандитов. Это уже каторга.

Если этот парень, «пленник», пойдёт в Канцелярию и расскажет, что творится на седьмом посту…

— Нас казнят, — подытожил Костян. — Не просто посадят. За пособничество в похищении людей с целью проведения незаконных экспериментов… Нас расстреляют без суда и следствия, прямо здесь, у Стены.

— Надо что-то делать! Надо нашему сказать!

— Какому нашему?

— Начальнику смены! Он тоже в доле!

Через два часа в прокуренной каптёрке собрался вся смена блокпоста. Три человека. Люди, которые годами закрывали глаза на контрабанду и левые грузы.

Начальник смены, человек с бычьей шеей по фамилии Рыков, выслушал сбивчивый рассказ Паши и побагровел.

— Вы что, совсем дебилы⁈ — заорал он, брызгая слюной. — Вы кого пропустили⁈ Вы хоть понимаете, что вы натворили⁈

— Мы… мы думали… — начал оправдываться Костян.

— Думали они! Чем⁈ Жопой⁈ Вам теперь конец! Я вас лично сдам, чтобы свою шкуру спасти!

Паша, который до этого трясся от страха, вдруг успокоился. Его взгляд стал злым и колючим.

— Сдашь, значит? А ты забыл, кто нам график дежурств под эти проезды подгадывал? Кто долю малую, а точнее, большую, заносил в кабинет каждый месяц?

Рыков осёкся.

— Ты мне не угрожай, сержант.

— А я не угрожаю. Я факты констатирую. Если мы пойдём на дно, господин Рыков, мы и тебя за ноги ухватим. И потянем за собой. Мы все в одной лодке. И тонуть будем вместе. Тебя тоже допросят с пристрастием. Менталисты из Канцелярии быстро выяснят, откуда у тебя новая квартира и машина у любовницы.

Рыков засопел, переводя взгляд с одного подчинённого на другого. В их глазах он видел одно и то же: страх загнанных в угол жертв, готовых грызть глотки.

— Ладно, — наконец буркнул он, садясь на край стола. — Хрен с вами. Влипли все. Давайте думать.

— Надо найти этого парня, — сказал Костян. — Того, который сбежал.

— И что? Извиниться?

— Нет. Убрать.

Рыков почесал затылок.

— Логично. Нет человека — нет проблемы. А если он уже заявил?

— Если бы заявил, за нами бы уже приехали, — резонно заметил Паша. — Прошли сутки. Тишина. Значит, он либо боится, либо отходит, либо у него свои причины молчать. Может, он сам в розыске?

— Пробей его, — скомандовал Рыков. — У нас есть фото с камер на пропускном пункте.

Костян застучал по клавишам. На экране появилось лицо Виктора.

— Так… Система распознавания… Есть совпадение. Виктор Химеров. Бывший владелец ветеринарной клиники «Добрый Доктор». Адрес проживания… есть. В той же клинике.

— Кто такой? Род? Связи?

— Чисто, — Костян нахмурился, вчитываясь в досье. — Рода нет. Сирота, походу. Образование… нет. Пытался поступить в Имперскую Академию — отказ. Пробовал сдать на лицензию экстерном — провал. В личном деле пометка: «Слабый потенциал, отсутствие базовых знаний».

Рыков выдохнул. Напряжение немного спало.

— То есть, это просто какой-то неудачник-ветеринар? Обычный гражданский?

— Выходит, так. Никаких связей с аристократией или службами не зарегистрировано. Кредитная история чистая. Обычный человек.

Паша и Костян переглянулись.

— Тогда как он сбежал от бандитов? — с сомнением спросил Паша. — И тачку у них увёл?

— Да повезло ему просто! — отмахнулся Рыков. — Может, они перебухали там, или перегрызлись. А он под шумок и свалил. Повезло дураку.

Он встал и прошёлся по комнате.

— Значит так. Ситуация следующая. У нас есть свидетель, который может нас всех посадить. Этот свидетель — никто. Пустое место. За него никто не впишется. Искать его особо не будут.

— Но почему он молчит? — не унимался Костян. — Это странно.

— Может, его запугали? — предположил Паша. — Или он думает, что мы с бандитами заодно и боится высунуться. А может, он вообще в шоке лежит у себя в клинике и трясётся под одеялом. Какая разница? Главное — он жив. И это надо исправить.

Рыков открыл карту города на телефоне.

— Вот его клиника.

— Вот бы послать туда группу захвата… — мечтательно произнёс Костян.

— Ты идиот? — Рыков постучал пальцем по виску. — Какую группу? Официально? И как ты себе это представляешь? Нет. Мы не будем туда заходить. Мало ли, вдруг он там баррикады построил. Мы просто сотрём это место с лица земли.

— Взорвём? — оживился Паша.

— Слишком громко. Экспертиза покажет взрывчатку. А нам нужно что-то такое, что спишут на «несчастный случай при работе с опасными тварями». Он же химеролог? Вот пусть его химеры и сожрут. Или сожгут.

Рыков остановился у массивной двери, ведущей в хранилище конфиската.

— Парни, помните ту тварь, которую мы неделю назад у контрабандистов отжали?

Стражи переглянулись.

— Саламандру? — уточнил Паша. — Ту бешеную?

— Её самую.

В хранилище, в специальном термостойком контейнере, сидела огненная саламандра размером с кошку. Она была нестабильна. Её шкура пылала жаром, а изо рта капала не слюна, а напалм.

Контрабандисты везли её в какой-то подпольный бойцовский клуб, но переборщили со стимуляторами. Тварь была в состоянии постоянного бешенства. Ошейник, сдерживающий её магию, уже начал плавиться. Её собирались усыпить завтра, чтобы она не разнесла склад.

— Идеальное оружие, — усмехнулся Рыков. — Она безумна. Она хочет жечь. И она официально подлежит уничтожению. Если она «сбежит» и случайно окажется в клинике…

План вырисовывался сам собой.

— Делаем так. Подъезжаем ночью. Блокируем все выходы. Окна, двери — всё. Чтобы ни одна мышь не выскочила. А потом закидываем в окно или через вентиляцию контейнер и открываем его дистанционно. Саламандра сделает всё остальное. Она сожжёт этот сарай дотла за пять минут. Температура горения у неё такая, что даже кости в пепел превратятся.

— А если он попытается её остановить? — спросил Костян.

— Чем? — фыркнул Рыков. — Он слабый ветеринар. У него из оружия — градусник и клизма. Против боевой саламандры в фазе перегрева? Да он сгорит, даже не успев понять, что случилось.

Стражи закивали. План им нравился. Риска минимум, результат гарантирован.

— Сбор в два ночи, — скомандовал Рыков. — Берём гражданскую машину, номера скрутить. Форму не надевать. И возьмите монтировки и цепи, чтобы двери заблокировать. Он не должен выйти.

Они засуетились, предвкушая, как избавятся от своей главной проблемы.

— Грузимся! — скомандовал я, распахивая заднюю дверь бронированного «Тушканчика». — Возражения не принимаются, нытьё карается лишением премии, попытка к бегству приравнивается к увольнению с позором.

Мой персонал стоял на крыльце клиники и выглядел так, будто я приговорил их к каторжным работам, а не объявил внеплановый выходной.

— Вик, а может, не надо? — с надеждой спросила Валерия, прижимая к груди сумочку. — У нас запись… У нас клиенты… У нас, в конце концов, инстинкт самосохранения есть!

— Надо, Лера, надо, — я подтолкнул её к машине. — Клиника сегодня не работает. Официально объявляю санитарный день. Чистка для души, так сказать. Сама говорила, нам нужен тимбилдинг. Свежий воздух, шашлыки, природа…

— А почему с нами едет обезьяна с пулемётом? — тихо спросил Андрей, косясь на Рядовую, которая уже заняла место на сиденье, положив на колени внушительный ствол.

— В машину, — я указал пальцем в салон.

Андрей и Катерина переглянулись с обречённым видом и полезли внутрь. За ними, ворча, последовал Роман. Валерия вздохнула, посмотрела на небо и тоже села.

Следом запрыгнул Псих, заняв место в ногах. Кеша, как командир воздушного судна, устроился на подголовнике.

Я сел за руль, повернул ключ. Двигатель мощно зарычал.

— Ну что, смертники… то есть, граждане отпускники! — весело крикнул я. — Погнали! Навстречу приключениям и свежему воздуху!

Сначала всё шло нормально. Обычная дорога, редкие машины, серые пейзажи пригорода. Мои сотрудники немного расслабились, начали переговариваться.

Но потом мы проехали за Стену.

— Эм… Виктор? — подал голос Андрей, глядя в окно. — Мы только что проехали знак «Конец жёлтой зоны».

— Знаю, — кивнул я, не сбавляя скорости.

— Но дальше… дальше оранжевая зона! — голос Катерины дрогнул. — Там же твари! Дикие и неконтролируемые!

— Да ладно вам, — отмахнулся я. — Подумаешь, твари. У нас полный салон тварей, если так посудить. Одним больше, одним меньше…

— Вик, разворачивайся! — попросила Валерия. — Ты ошибся дорогой! Там же запретная территория! Нам нужны пропуска, конвой из следопытов…

— У нас есть конвой, — я кивнул на Рядовую, которая точила огромный нож о точильный камень. Звук «вжик-вжик» действовал на пассажиров не очень успокаивающе. — И нет тут никакой ошибки. Мы едем на природу. А природа за забором самая настоящая.

Машина подпрыгнула на ухабе. Мы углублялись в лес. Деревья здесь были выше и мрачнее, а тени между ними гуще.

— Мы все умрём… — бормотал Роман, вцепившись в ручку двери. — Я слишком молод, чтобы быть съеденным! Я ещё не создал свой лучший яд!

— Успокойтесь, — сказал я, глядя в зеркало заднего вида. — Никто на нас не нападёт. Я там немного похимичил с выхлопной системой. Мы теперь пахнем не как вкусные туристы, а как очень большой и ядовитый скунс. Местные хищники лучше сдохнут от голода, чем подойдут к нам ближе чем на километр.

Это была ложь, конечно. Ничего я не химичил. Просто моя аура создавала такой фон опасности, что всё живое разбегалось с нашего пути. Но им знать детали необязательно.

Мы ехали ещё минут сорок. Дорога шла в гору. Лес расступился, открывая вид на каменистый склон.

— Приехали!

Я затормозил на вершине плоского холма. Вид отсюда открывался потрясающий. Бескрайнее море леса, скалы, туман в низинах… И, конечно же, твари.

Где-то внизу, на поле, бегала стая каких-то быкоящеров. В небе кружили виверны. Из леса доносились вопли…

— Выходите! — скомандовал я.

Сотрудники выползли из машины, испуганно озираясь.

— Это… это что? — Валерия указала пальцем на центр поляны.

Там стояла беседка.

Новенькая, деревянная, с резными столбиками и крышей, крытой черепицей. Внутри стоял большой стол и лавки. Рядом был сложен аккуратный мангал из камней.

Всё это выглядело здесь, посреди Диких Земель, абсолютно неуместно.

— Какие безумцы построили беседку в таком месте? — прошептал Андрей. — Они что, самоубийцы?

— Ага, — согласился Роман, подходя ближе и трогая дерево. — А вас не смущает, что она свежая? Смола ещё липкая. Её будто вчера построили. Эти психи были здесь совсем недавно.

Я скромно промолчал. Не рассказывать же им, что я не так давно отправил сюда Рядовую и бригаду хомяков-строителей, чтобы они подготовили площадку для корпоратива.

— Располагаемся! — объявил я, доставая из багажника ящик с мясом. — Сегодня у нас в меню шашлык из мраморной говядины. Мариновал лично, по секретному рецепту тёмных эльфов… шутка, просто много лука и перца.

— Вик, там кто-то летает, — пискнула Катерина, глядя в небо, где пикировала виверна.

— Пусть летает. У неё свои дела, у нас свои. Давайте, помогайте накрывать. Лера, режь овощи. Рома, разливай… сок. Андрей, Катя — займитесь сервировкой.

Они двигались как во сне, постоянно оглядываясь. Рядом выли волки. В кустах что-то хрустело. А мы накрывали на стол.

Я разжёг мангал. Запах жареного мяса поплыл над поляной.

— А теперь — тост! — провозгласил я, поднимая стаканчик с соком. — За процветание нашего дела!

Они выпили, дрожащими руками держа стаканчики.

И тут кусты затрещали.

Из чащи, ломая ветки, выскочила огромная тварь, похожая на помесь кабана и крокодила. Чешуйчатая шкура, длинное рыло с клыками, мощные лапы… Она замерла, принюхиваясь к запаху шашлыка. Её маленькие злобные глазки уставились на нас.

— А-А-А! — закричала Катерина.

Роман, вспомнив, что он всё-таки специалист, шагнул вперёд. В его руках появились две колбы.

— Не подходи! — взвизгнул он дрожащим голосом. — Я создам ядовитое облако. Ты сдохнешь в муках!

Он уже замахнулся, чтобы разбить колбы, но тварь только глухо зарычала и припала к земле, готовясь к прыжку.

— Р-р-р-р-р! — из-под стола вылетел Псих.

Мой пёс встал между нами и монстром. Шерсть дыбом, зубы оскалены. Он был готов порвать чужака.

Я спокойно перевернул шампур.

— Псих, фу. Нельзя.

Пёс обернулся ко мне с недоумением. «Хозяин, ты чего? Это ж еда… в смысле, враг!»

— Я сказал — нет.

Псих обиженно вздохнул, опустил уши и сделал шаг назад.

И в этот момент тварь прыгнула.

Она проигнорировала Романа с его колбами. Просто схватила Психа своей огромной пастью поперёк туловища.

ХРУМ.

Зубы сомкнулись на боках моего пса. Тварь мотнула головой, поудобнее перехватывая добычу, и, не задерживаясь, рванула обратно в лес.

— Психа украли!!! — заорала Валерия. — Вик, сделай что-нибудь! Его же сейчас сожрут!

— Надо спасать! — крикнул Андрей, подхватывая с земли палку. — Бежим за ним!

— Да вы чокнулись, что ли⁈ — завопил Роман. — Если Психа сожрали, то нам тем более пипец! Не знаю, как вы, а я сваливаю! Пока она за добавкой не вернулась! В машину, быстро!

Началась паника. Девушки визжали, парни метались…

Я спокойно помахал картонкой над углями.

— А ну, успокоились. Я жарю шашлыки. Мясо подгорит.

Они застыли, глядя на меня.

— Вик, твою собаку только что унесло чудовище! — напомнила Валерия. — Его там сейчас жуют! А ты про шашлыки⁈

— Да не жуют его, — я проверил готовность мяса. Ещё пара минут, и можно есть. — Садитесь. Скоро будет готово.

— Я никуда не сяду! — заявила Катерина. — Мы уезжаем! Прямо сейчас!

— Пешком пойдёшь? Ключи у меня.

Это был аргумент. Они со стонами и проклятиями расселись вокруг стола, то и дело бросая испуганные взгляды в сторону леса, откуда доносились страшные звуки.

Прошло двадцать минут. Мы ели молча. Шашлык был вкусный, но кусок в горло никому не лез. Кроме меня и Рядовой, которая уплетала мясо за обе щеки.

Вдруг кусты снова затрещали.

Катерина вскрикнула, Андрей нырнул под стол.

На поляну вышел Псих.

Он был абсолютно спокоен. На его шкуре не было ни царапины. Ни следа от зубов крокодило-кабана. Он отряхнулся, подошёл к мангалу, понюхал воздух и вопросительно гавкнул.

— Нагулялся? — спросил я, кидая ему кусок мяса.

Псих поймал кусок на лету, проглотил и довольно облизнулся.

— К-как?.. — прошептал Андрей, выбираясь из-под стола. — Она же его схватила! Зубами! Я слышал хруст!

— Она что, его выплюнула? — спросила Валерия, ощупывая бока пса. — Целый… Вообще целый!

— Видимо, невкусный оказался, — пожал я плечами. — Или жёсткий. Я же говорил, не парьтесь.

Никто не знал, что у Психа под шкурой костяная броня такой прочности, что об неё можно зубило сломать. Тварь, схватившая его, скорее всего, оставила свои зубы на его рёбрах и сбежала в ужасе.

Мы посидели ещё час. Постепенно шок прошёл. Мои сотрудники даже начали шутить, хотя смех был немного нервным.

— А вообще, красиво тут, — признала Катерина, глядя на закат. — Если бы не монстры…

— Если бы не монстры, тут было бы скучно, — ответил я.

Когда стемнело, мы собрались и поехали обратно.

— Ну, спасибо за выходной, шеф, — саркастично сказал Роман, когда мы подъезжали к городу. — Незабываемые впечатления. Особенно момент, когда я чуть не обделался.

— Всегда пожалуйста. Обращайтесь.

Мы подъехали к клинике уже поздним вечером.

И тут наше «веселье» вышло на новый уровень.

Вся улица была перекрыта. Полицейские машины, пожарные расчёты, люди в форме, оцепления… Мигалки разрезали темноту красно-синими вспышками.

— Воу… Что за дела? — спросил я, останавливая машину.

К нам тут же подбежал полицейский.

— Проезд закрыт! Здесь спецоперация! Опасная зона!

— Я владелец этой клиники, — сказал я, выходя из машины. — Что случилось?

Полицейский посмотрел на меня с сочувствием.

— А, «Добрый Доктор»? Ну, крепитесь. Там у вас… какая-то бесовщина произошла.

Он вкратце обрисовал ситуацию.

Сначала в клинику кто-то ворвался. Взломали двери. Потом, судя по следам и показаниям свидетелей, подошла вторая группа. И они сцепились.

Я слушал и понимал: это те самые ребята из леса. Банда Лысого. Они всё-таки добрались до города, нашли клинику и решили отомстить. Но нарвались на кого-то ещё. Возможно, на конкурентов.

— Стрельба была, крики… — продолжал полицейский. — А потом… потом они выронили какой-то контейнер. И оттуда вылезла тварь.

— Какая тварь?

— Огненная саламандра. Класс опасности — высокий. Она там сейчас внутри. Всё вокруг нагрелось, дым валит… Пожарные боятся тушить, говорят, от воды она может рвануть. Ждём спецназ химерологов.

Я посмотрел на окна клиники. Там действительно виднелся лёгкий дымок.

— Саламандра, говорите? — переспросил я. — Из контейнера?

— Да. Говорят, бандиты её с собой притащили. Как оружие.

— Ой, божечки, документы! — воскликнул я с деланным испугом. — Там, в клинике! Патенты, рецепты, деньги! Если сгорят — мне конец!

— Вик, не надо! — крикнула Валерия, хватая меня за рукав.

— Я быстро! Одна нога здесь, другая там!

Я вырвался и рванул к оцеплению.

— Стой! Куда⁈ — заорал полицейский. — Стрелять буду!

Я нырнул под ленту, увернулся от руки другого стража порядка и влетел в клинику.

Внутри было жарко и дымно. На полу валялись тела — те самые бандиты Лысого и стражи с блокпоста. Похоже, они действительно перебили друг друга.

А посреди приёмной сидела саламандра.

Ярко-оранжевая ящерица размером с крупную кошку. Она шипела, и вокруг неё воздух дрожал от жара. Пол под её лапами уже начал тлеть.

Я остановился.

— Ну, привет, подруга. Ты чего тут устроила?

Саламандра повернула голову и открыла пасть, собираясь плюнуть в меня сгустком пламени.

Я просто поднял руку.

— Сидеть!

Моя воля ударила по ней, как молотом по наковальне. Это был концентрированный приказ высшего химеролога.

Саламандра захлопнула пасть. Огонь вокруг неё погас. Она съёжилась.

— Молодец.

Я подошёл к ней. Положил руку на горячую чешую.

— Жарко тебе? Ну ничего, сейчас остынешь.

Я начал вытягивать из неё энергию. Огненную эссенцию. Впитывал её в себя, наполняя свои резервы. Саламандра на глазах тускнела, уменьшалась в размерах, становилась вялой.

Через минуту передо мной лежала обычная крупная ящерица, только слегка тёплая на ощупь.

— Ну, вот и всё. Батарейка села.

В этот момент я услышал шорох. Из-под дивана, из вентиляции, из-за шкафов начали высовываться мордочки.

Мои хомяки.

Они все были здесь. Живые. У них был строгий протокол: в случае опасности — прятаться и не отсвечивать. Изображать обычных, тупых животных. Они справились.

— Отбой тревоги, — шепнул я им. — Продолжаем маскировку.

Я схватил со стола первую попавшуюся папку с бумагами (кажется, это были счета за электричество) и, прихватив в подмышку обмякшую саламандру, выбежал на крыльцо.

— Фух! Успел! — крикнул я, размахивая папкой.

Полицейские и пожарные отпрянули, увидев у меня в руках монстра.

— Она… она живая⁈ — заорал кто-то.

— Спокойно! — я поднял саламандру повыше. — Там нет никакой опасной саламандры! Идите, проверяйте!

— А это что у тебя⁈ — тыкнул пальцем полицейский.

— Это? — я посмотрел на ящерицу. — Вы что, думаете, я её обезвредил? Ха! Я ветеринар, а не супергерой! Это моя саламандра! Купил на днях. Она безвредная. У неё огонь закончился.

— Как закончился? — не понял пожарный.

— Ну, бывает такое. Бракованная. Я её лечить собирался… А эти идиоты, — я кивнул на трупы внутри, — наверное, испугались её и перестреляли друг друга.

Ко мне подбежал специалист из МЧС в защитном костюме. Он навёл на ящерицу сканер.

— И правда… — пробормотал он. — Температура тела в норме. Энергетический фон нулевой. Это просто большая ящерица.

— Вот, я же говорил.

Спец посмотрел на меня, потом на клинику.

— Но там же жар был! Дым! Свидетели видели огонь!

— Ну… может, это другая саламандра была? — предположил я. — Дикая. Забежала, напугала всех и убежала.

— Улизнула! — заорал он. — Красный код! По городу бегает опасная огненная саламандра! Всем постам!

Началась новая волна паники. Полицейские забегали, пожарные начали разворачивать рукава, готовясь тушить несуществующий пожар в соседних домах.

Я спокойно прошёл к своей машине, бросил «бракованную» ящерицу на заднее сиденье к Психу (тот обнюхал её и презрительно фыркнул) и подошёл к своим сотрудникам.

Валерия стояла, прислонившись к капоту, и качала головой.

— Капец мы на пикник съездили… — прошептала она. — Сначала монстры в лесу, потом монстры в клинике… Вик, а что будет, если мы в другой город рванём? Или, как ты говорил, на лодке по реке спустимся?

Я посмотрел на зарево мигалок, на бегающих людей, на свою разгромленную, но всё ещё стоящую клинику.

— Возможно, города не будет, — ответил я. — Кто знает…

И громко рассмеялся.

Все сотрудники посмотрели на меня… И никто не улыбнулся. Им почему-то было совсем не смешно. Потому что они представили это. И картинка в их головах была очень, очень реалистичной.