Идеальный мир для Химеролога 5

Глава 13

Мы спустились в коллектор через дальний, почти заброшенный люк, который «навигатор» Кеша пометил на карте как «Оптимальный маршрут»

— Не отставать, — бросил я, активируя «Ночное зрение».

Рядовая, лязгнув затвором штурмовой винтовки, молча кивнула. Псих чихнул и потряс головой.

Мы прошли метров двести. Тоннель расширялся, переходя в старую дренажную систему времён основания города. Стены здесь были покрыты не просто плесенью, а какой-то пульсирующей биомассой, которая скоро станет полноценным гнездом для «споровиков». Эти твари любили тёмные влажные места, идеальные для вылупления.

Внезапно я остановился.

— Стоп.

Рядовая повела стволом, сканируя темноту. Псих вздыбил шерсть на загривке, приготовившись к столкновению с противником.

— О, а вот это уже интересно…

Там, впереди, ничего не было. Пустой тоннель, уходящий во мрак. Ни звуков, ни движения. Но я чувствовал это внутренним чутьём.

— Чувствуете? — спросил я, повернувшись к своим химерам.

Рядовая отрицательно мотнула головой. Псих вопросительно гавкнул и повёл носом, но, судя по его виду, он чуял только запах канализации и старого бетона.

— Ни хера вы не чувствуете, — констатировал я. — Понятно. А я чувствую.

Я сделал шаг вперёд, пересекая невидимую черту.

Это были феромоны. Воздух был пропитан ими. Маслянистый запах, который не улавливал обычный нос, но который бил по моим инстинктам. Это был маркер, своего рода заявка на территорию.

«Они уже здесь обжились», — понял я.

Химеры, которые захватили этот сектор, обозначили это место своим Домом.

Я прикрыл глаза, анализируя состав «аромата».

Сложный букет. Слишком сложный для дикой природы. Здесь были нотки инсектоидов, примесь рептилий и тяжёлый дух псовых.

Три разных вида. В естественной среде они бы перегрызли друг другу глотки за право контролировать этот тоннель. А здесь они объединились в одну стаю. Их феромоны были синхронизированы, сплетены в единый сигнальный код.

Кто-то им помог, очень грамотно подкрутив настройки «свой-чужой».

Но самое интересное было именно в настройке фильтра.

Этот запах… он был настроен на частоту страха.

Если бы сюда забрёл обычный человек, слабая химера или даже неподготовленный Одарённый, этот феромон ударил бы по их лимбической системе кувалдой. Паника… Животный ужас… Желание бежать без оглядки, забиться в угол и скулить.

Идеальная защита от чужаков.

Но был нюанс. «Фильтр» пропускал тех, кто сильнее, чей гормональный фон и ментальная защита были выше определённого порога. Для хищника высшего порядка этот запах был просто информацией: «Здесь занято, но если ты крутой — проходи, мы подвинемся».

— Умно, — оценил я. — Очень умно.

Кто бы их сюда ни направил — Культ, безумный одиночка или сам чёрт лысый в ступе — он знал, что делает. Он создал автономную экосистему, готовую защищать эту, казалось бы, совершенно неподходящую для жизни территорию до последней капли крови.

Зачем им канализация? Здесь нет еды в таких количествах, нет пространства. Очевидно, это плацдарм. Точка сбора перед рывком наверх.

— Ладно, — я открыл глаза. — Идём. Нас, кажется, приглашают.

Я чувствовал, как сила внутри меня отзывается на этот вызов. Часы, проведённые в лаборатории, сотни экспериментов, литры поглощённых эликсиров — всё это не прошло даром. Моё тело гудело от переполнявшей его энергии. Я был готов.

Мы двинулись дальше.

И тут началось.

Сначала это был просто шум, похожий на приближение поезда метро. Вибрация пошла по полу, отдаваясь в подошвах ботинок.

А потом из темноты впереди загорелись сотни глаз. Красные, жёлтые, зелёные…

На нас неслась волна. Живая лавина из плоти, когтей и зубов.

Рядовая вышла вперёд, вскидывая винтовки. Псих зарычал, его мышцы вздулись, готовясь к прыжку.

— Спокойно, — я положил руку на плечо обезьяне, опуская ствол её оружия.

Я вышел вперёд и улыбнулся.

— Ну, здравствуйте, детки. Папа пришёл.

Я вытянул правую руку, сосредоточился…

Кожа на ладони лопнула, но крови не было. Из плоти с влажным хрустом вырвался длинный гибкий белый шип. Он рос, удлинялся, обрастая сегментами, пока не превратился в трёхметровый подвижный хлыст, усеянный острыми шипами и лезвиями.

Моя личная разработка. Симбиоз костной ткани и эластичных связок.

Волна тварей была уже в десяти метрах.

Я взмахнул рукой. Воздух рассёк свист, и хлыст метнулся вперёд, как живой.

ВЖУХ!

Первый ряд нападающих просто рассыпался. Их разрубило пополам, как переспелые фрукты. Брызги крови, куски хитина и мяса разлетелись по стенам.

— А теперь — танцуем! — крикнул я.

Я ворвался в гущу врагов. Мой хлыст пел песню смерти. Удар! И три твари падают обезглавленными. Рывок назад! И костяные лезвия вспарывают брюха тем, кто пытался зайти с тыла.

Признаться, я развлекался. Засиделся в лаборатории, где вместо крови лилась только пробирочная химия. А здесь живое, тёплое, бьющееся… Адреналин хлестал по венам, как хороший допинг.

Рядовая и Псих прикрывали фланги, добивая тех, кому посчастливилось проскочить мимо моей мясорубки. Обезьяна работала прикладами и костяными кулаками, Псих рвал глотки. Но основную работу делал я.

В какой-то момент поток тварей начал иссякать. Они поняли, что лобовая атака не работает, и начали отступать.

— Куда⁈ — рявкнул я. — Вечеринка только началась!

Я закрыл глаза, переключая зрение на магический спектр.

Я видел эти феромоны. Они висели в воздухе, как разноцветный туман. Это была их командная сеть, как радиосвязь.

Я потянулся к ней своим сознанием. Воля химеролога, закалённая веками, врезалась в их примитивную систему коммуникации, как таран.

Перехват…

Я не стал ломать их строй. Просто… слегка поменял полярность.

Вместо сигнала «Опасность! Отступать!» я послал в эфир другой импульс. Мощный, безумный, бьющий прямо по гипоталамусу.

«ВРАГ СЛАБ! ДОБЫЧА ЗДЕСЬ! ВСЕ СЮДА! ПИЩА!!!»

Я превратил себя в маяк. В самый желанный кусок мяса во всей Многомерной Вселенной.

Гул в тоннелях усилился. Твари, которые собирались бежать, развернулись. А из глубины, из боковых ответвлений, к нам хлынули новые полчища.

— Вот так-то лучше, — улыбнулся я, снова раскручивая костяной хлыст. — Рядовая, Псих! Работы прибавилось! Не лениться!

В моём ухе ожил микронаушник.

— Командир, приём, — раздался сквозь помехи голос Семёна Петровича. — У нас тут… вибрация по фундаменту пошла. Ты там что, дискотеку устроил?

— Типа того, Петрович, — ответил я, не прерывая танца смерти. Хлыст снёс голову прыгнувшему на меня ящеру. — Провожу инвентаризацию местного населения.

— Понял. Тут новости с поверхности. В телевизоре истерика. Военные подогнали к провалу тяжёлую технику. Установили стационарные турели, лупят из крупного калибра прямо в яму.

— И как успехи?

— Хреново, командир. Твари прут, как бешеные. Там уже гора трупов такая, что скоро из ямы можно будет по ним, как по лестнице, выйти. И они… они лезут, Виктор! Военные пытались залить всё быстротвердеющим бетоном, подогнали миксеры…

— И?

— Да бесполезно всё. Те, что внизу, жрут бетон, пока он жидкий. Или просто раскидывают его телами. Они не дают запечатать проход. Там настоящий прорыв, командир. Они скоро выплеснутся на улицы.

Я сделал подсечку хлыстом, сбивая с ног сразу пятерых мутантов.

— Понятно. Значит, надо ускоряться.

Я сосредоточился, усиливая ментальный сигнал.

«ВСЕ КО МНЕ! Я ЗДЕСЬ! Я СЛАДКИЙ! Я ВКУСНЫЙ!»

Я тянул их на себя, отвлекая от выхода на поверхность. Я стал центром циклона в этом подземном аду.

Зал, в который мы вышли, бывший распределительный узел, кишел монстрами. Их были сотни.

— Рядовая! — крикнул я. — Огонь по готовности! Разрешаю использовать гранаты!

Обезьяна радостно ухнула. Она сорвала с пояса «лимонку», выдернула чеку зубами и швырнула в самую гущу набегающей волны.

БА-БАХ!

Взрыв разметал тварей, забрызгав стены кровавой слизью.

— Псих! Барьер!

Пёс, чья шкура уже была пропитана чужой кровью, встал в проходе, ведущем к нам в тыл, и превратился в живую мясорубку, не пропуская никого.

Я стоял в центре, раскручивая хлыст, и чувствовал, как адреналин кипит в крови.

Это был сбор урожая. Каждая убитая тварь — это ингредиенты. Каждая волна атаки — это тест моих возможностей.

— Ну давайте! — крикнул я, вливая в хлыст заряд силы. Костяные лезвия заискрились. — Покажите мне, на что способны!

И они показали. Из темноты, тяжело топая, вышло нечто огромное. Элитная особь. Вожак стаи.

Я улыбнулся.

— А вот и десерт. Ну, иди к папочке…

Вожак зарычал и отправил в бой своих приспешников.

Твари лезли со всех щелей — из вентиляции, из проломов в стенах, даже, кажется, просачивались сквозь бетон. Мелкие и юркие, крупные и неповоротливые… Вся эта фауна, копившая злобу в темноте, теперь решила выплеснуть её на нас.

Мой костяной хлыст свистел в воздухе, рассекая плоть. Но этого было мало.

Я ударил ладонью по морде очередного ящера, который пытался откусить мне ногу. В момент касания я выпустил импульс «Кальцинирования». Тварь застыла, превратившись в статую, а через секунду рассыпалась в пыль от пинка ногой.

— Слева! — крикнул я, даже не оборачиваясь.

Псих перехватил в полёте какую-то крылатую гадость, клацнул челюстями, и две половинки тушки упали на пол.

Но их было слишком много. Когда твари насели на нас со всех сторон, вожак атаковал молча, подло, со спины.

Я едва успел среагировать. Тень накрыла меня, тяжёлые лапы легли на плечи, вдавливая в пол. Горячее смрадное дыхание обожгло шею.

Челюсти, способные перекусить фонарный столб, сомкнулись там, где должна была быть моя сонная артерия.

Но я успел подставить руку.

ХЕР-Р-РАК!

Звук был страшный. Но хрустнула не моя кость.

Я активировал «Алмазную Решётку» — атрибут, который держал на крайний случай. Моё предплечье мгновенно затвердело, кожа приобрела оттенок тёмного гранита.

Зубы твари со скрежетом скользнули по моей руке, высекая искры.

— Не угадал.

Я резко развернулся, не сбрасывая монстра, а увлекая его за собой инерцией движения. Теперь мы стояли лицом к лицу.

Это была огромная полупсина. Выглядела она жутко: клочья шерсти вперемешку с оголёнными мышцами, из пасти капает зелёная пена, глаза затянуты бельмами безумия. Она была заражена чем-то, что разгоняло её метаболизм до предела, сжигая заживо, но даруя чудовищную силу.

Она продолжала грызть мою каменную руку, урча и мотая головой, пытаясь найти слабое место.

Я с интересом посмотрел в её безумные глаза.

— Какая непослушная больная собачка, — сказал я, будто отчитывал щенка за лужу на ковре. — Тебе же больно. Ты же с ума сходишь от этой дряни в крови.

Псина зарычала, сжимая челюсти с новой силой. Моя алмазная кожа начала покрываться сетью мелких трещин. Сильная тварь, ничего не скажешь.

— Ну зачем же тратить это безумие на меня? — продолжил я, свободной рукой касаясь её лба. — Это же такой ценный ресурс. Чистая ярость. Её можно использовать в разных направлениях.

Я почувствовал структуру её заражения. Вирус берсерка. Примитивный, но действенный. Он блокировал инстинкт самосохранения и выкручивал агрессию на максимум. Единственная проблема — у него сбился прицел.

— Давай-ка мы это поправим.

Я начал плести заклинание прямо на кончиках пальцев. Ментальное перенаправление.

— Ты ненавидишь не меня, — сказал я, вливая энергию прямо в её воспалённый мозг. — Я — камень. Я — стена. Я невкусный. А вот они…

Я мысленно подсветил для неё остальных тварей в зале.

— Они — твои враги. Они хотят забрать твою силу и власть. Они смеются над тобой.

Псина замерла. Её челюсти разжались. Она медленно вытащила клыки из моей руки, оставляя на поверхности глубокие борозды.

Её мутный взгляд прояснился. Только теперь в нём горела не слепая ярость, а целенаправленная ненависть. Она повернула голову в сторону толпы тварей, которые наседали на Рядовую.

— Фас, — тихо сказал я.

Полупсина издала вой, от которого у меня зазвенело в голове, и сорвалась с места.

Она врезалась в строй своих бывших союзников, как пушечное ядро. Рвала, метала, грызла… Она была больше и сильнее их всех. Твари, не ожидавшие удара от своего вожака, впали в ступор, не понимая — продолжать нападение или бежать.

Началась свалка. Моя «перепрошитая» торпеда крушила всё на своём пути, прокладывая просеку в рядах монстров.

— Работает, — кивнул я, стряхивая с руки слюну.

Минут через десять безумие твари начало спадать. Действие моего заклинания заканчивалось, да и силы у неё были не бесконечные. Она, вся израненная, покрытая чужой кровью, вдруг остановилась, огляделась мутным взглядом, поняла, что натворила делов, и, поджав хвост, рванула в боковой тоннель, подальше от этой мясорубки.

Пусть бежит. Может, выживет. Интересный экземпляр для наблюдения в дикой природе.

А бой продолжался.

Час. Два. Три…

Мы держали оборону в этом проклятом распределительном узле. Гора трупов росла, превращаясь в баррикады. Я уже устал считать, сколько раз я применял «Лезвие Духа» или «Кислотный Туман».

Патроны у Рядовой давно кончились, и она взялась за свои излюбленные катаны. Псих был алым от крови с головы до пят.

Я посмотрел на часы. Четыре утра.

Но поток тварей не иссякал. Наоборот, он становился плотнее.

Я расширил своё восприятие, сканируя пространство. И то, что я увидел, мне не понравилось.

Этот узел был лишь каплей в море. Сражаться здесь — как пытаться перекрыть течь в трубе, заткнув пробой пальцем. Твари прибывали из Диких Земель бесконечным потоком. Кто-то или что-то гнал их сюда, как скот на убой.

Мы могли бы стоять здесь, укладывая их штабелями, но это не устранило бы первопричину.

— Бессмысленно, — констатировал я, отшвыривая ногой очередного мелкого гада. — Мы просто вычерпываем океан чайной ложкой.

Да и усталость начала брать своё. Даже мой модифицированный организм требовал отдыха и кофе.

— Рядовая! Псих! — крикнул я, перекрикивая визг тварей. — Сворачиваемся!

Обезьяна, которая как раз вбивала в пол голову какого-то ящера, разочарованно ухнула, но послушно отступила.

— Хватит развлекаться.

Я быстро пробежался взглядом по полю боя, выбирая самые лакомые кусочки.

— Рядовая, видишь вон ту тушу с шипами? — я указал на тело особо крупного монстра, которого завалил Псих. — Тащи его. И вон того, синего, тоже прихвати. У него интересная огнеупорная шкура.

Рядовая взвалила на одно плечо огромную тушу, на другое закинула вторую, поменьше, и вопросительно посмотрела на меня.

— И голову вон ту, рогатую, в зубы возьми, если руки заняты, — добавил я. — Рога на артефакты пустим.

Мы начали отход. Я прикрывал тыл, расставляя на пути следования магические ловушки-растяжки. Не смертельные, но очень болезненные. Чтобы отбить желание преследовать.

Выбравшись на поверхность, я вдохнул свежий ночной воздух.

Я был уставшим, грязным, как чёрт, но абсолютно довольным.

— Неплохая ночка, — сказал я, похлопывая Психа по слипшейся от крови шерсти. — Продуктивная.

Рядовая сгрузила добычу в багажник «Тушканчика», который я предусмотрительно подогнал к люку. Машина просела под весом «научных образцов».

— Домой, — сказал я, садясь за руль.

Дворцовая площадь

Артемий Воронцов, глава Гильдии Следопытов, чувствовал, как по спине, прямо под парадным мундиром, струится пот.

Он стоял на огромной сцене, возведённой в центре главной площади столицы. Софиты слепили глаза, десятки камер транслировали его лицо на экраны и в сеть, а перед сценой колыхалось море людских голов.

Тысячи горожан. Аристократы в ложах. Журналисты, готовые вцепиться в любую оговорку. И где-то там, в высоком шпиле дворца, за трансляцией наблюдал сам Император.

Приказ был чётким: «Народ напуган. Покажите им, что мы контролируем ситуацию. Предъявите победу».

И Артемий эту победу приготовил.

Позади него возвышался куб. Три на три метра. Стены из прочного стекла, армированного мифриловой сеткой. По углам генераторы сдерживающего поля. Вся конструкция была исчерчена рунами подавления такой мощности, что ими можно было бы удержать архидемона.

Куб был накрыт тяжёлой бархатной тканью с золотым имперским гербом.

Внутри сидела «Победа».

Искусственно выведенная в лаборатории химера, которую по легенде лучшие группы Следопытов ловили полгода. Якобы потеряли семерых бойцов, сожгли тонну артефактов, но взяли уникальный экземпляр из Глубоких Зон. Существо-фантом. Оно могло быть твёрдым, как камень, разрывая танки голыми руками, а через секунду превращаться в ядовитый дым, просачиваясь в любую щель.

Да, они действительно изучали её, тестировали, морили голодом и магическими техниками, чтобы ослабить. И сегодня она должна была стать символом мощи Гильдии.

Воронцов набрал в грудь воздуха и шагнул к микрофону.

— Граждане Империи! — его голос прокатился над площадью. — В последнее время многие из вас испытывают тревогу. Слухи о прорывах, о новых монстрах, о том, что Стена нас не защищает, ползут по городу, как чума.

Толпа затихла.

— Но я здесь, чтобы сказать вам: бояться нечего! Гильдия Следопытов не спит! Мы не просто держим оборону. Мы атакуем! Мы находим врага в его логове и тащим на свет, чтобы вы увидели: нет такого чудовища, которое мы не смогли бы посадить в клетку!

Он сделал эффектную паузу и повернулся к кубу.

— За моей спиной — одно из самых опасных порождений Диких Земель. Существо, способное менять форму, становиться дымом, тенью, кошмаром! Год назад оно считалось неуловимым. Но сегодня…

Артемий схватился за край бархатной ткани.

— … сегодня оно служит доказательством нашей силы! Смотрите же! И знайте: пока мы на страже, вы в безопасности!

Он дёрнул ткань. Тяжёлый бархат с шорохом сполз вниз, открывая прозрачный куб.

Толпа ахнула.

Воронцов победоносно улыбнулся и повернулся к клетке, готовый увидеть ужас и восхищение в глазах людей при виде клубящегося внутри чёрного дыма с горящими глазами.

Он посмотрел.

И его улыбка застыла, превращаясь в гримасу.

Куб был пуст.

Абсолютно. Кристально. Девственно чист.

Ни дыма. Ни монстра. Ни даже пятнышка. Только прозрачный воздух и блики прожекторов на стекле.

Артемий проморгался, не в силах поверить в увиденное.

«Может, она перешла в режим невидимости? — лихорадочно заработал мозг. — У неё была мимикрия, но не полная прозрачность! Мы же ставили подавители, запрещающие менять форму!»

Он незаметно коснулся наушника.

— Пост контроля, статус объекта! Живо!

Тишина.

— Пост контроля! — прошипел он, стараясь не шевелить губами. — Доложить обстановку! Датчики массы, тепловизоры! Она там⁈

Но в наушнике была мёртвая тишина. Даже статического шума не слышно. Связь мертва.

Холодный пот прошиб его с новой силой.

Воронцов, сохраняя на лице выражение сурового величия, сделал шаг назад, к технической панели, замаскированной в основании постамента. Это был аварийный люк доступа к системам жизнеобеспечения клетки.

Он дёрнул крышку. Та легко поддалась, открывая вид на внутренности механизма.

Там всё было превращено в фарш. Провода вырваны с корнем. Кристаллы-накопители раздавлены в крошево. Металл оплавлен, кое-где ещё пробегали одинокие искры. Системы защиты, системы связи, датчики присутствия — всё было уничтожено.

«Твою мать… — пронеслось в голове главы Гильдии. — Какого чёрта происходит⁈»

Как⁈ Когда⁈

Он медленно выпрямился. Ноги стали ватными.

Где тварь?

Она может быть где угодно. В толпе. В канализации. Под сценой.

Если она сейчас начнёт резню прямо здесь, в прямом эфире, на глазах у Императора… Это не отставка. Это трибунал и расстрел.

Он посмотрел на толпу.

Люди начинали перешёптываться.

— Эй! А где монстр-то?

— Клетка пустая!

— Нас что, разводят?

— Это фокус такой?

— Опять чиновники бюджет распилили! Даже чучело купить забыли!

— Позор! Где тварь⁈

Паника и возмущение нарастали, как снежный ком. Кто-то свистнул. Кто-то захохотал.

Воронцов лихорадочно искал выход. Сказать правду?

«Извините, мы потеряли чудовище, способное растворять людей в кислотном тумане, бегите»? Начнётся давка. Сотни, если не тысячи жертв…

— Да она, наверное, невидимая! — крикнул какой-то парень из первого ряда.

Взгляд Воронцова метнулся к нему. Молодой, улыбающийся, в плаще с капюшоном. Он явно не вписывался в толпу аристократов и обывателей. Парень стоял слишком спокойно, смотрел прямо на Артемия с лёгкой, почти насмешливой улыбкой. И пил кофе из пластикового стаканчика с дурацким непонятным названием «Пушистый Латте».

Вид у него был такой, будто он единственный здесь понимает суть происходящей шутки.

И тут Воронцова осенило. Он шагнул к микрофону, вскинул руки, призывая к тишине.

— Именно так! — гаркнул он так, что динамики фонили.

Толпа притихла.

— Вы всё правильно поняли! — Воронцов ткнул пальцем в сторону того парня, который крикнул про невидимость. — Эта тварь — невидима!

Он подошёл к кубу и гулко ударил ладонью по бронестеклу.

— Вы думали, мы покажем вам очередного зубастого волка? Или скучного медведя? Нет! Гильдия Следопытов борется с угрозами, которые вы даже не можете увидеть!

Он начал импровизировать, цепляясь за спасительную ложь, как утопающий за соломинку.

— Этот монстр — «Призрачный Пожиратель»! Он существует в спектре, недоступном человеческому глазу! Он может стоять рядом с вами, дышать вам в затылок, и вы не узнаете об этом, пока он не нанесёт удар! Но мы… мы научились их ловить!

Он обвёл рукой огромный куб.

— Посмотрите на размер этой клетки! Посмотрите на толщину стекла! Вы думаете, мы бы стали тратить столько ресурсов на пустоту? Нет! Там, внутри, заперта смерть! Мы держим её, чтобы вы могли спать спокойно! Мы видим невидимое! Мы ловим неуловимое!

Люди начали всматриваться в пустой куб, и многим, поддавшись самовнушению, уже начинало казаться, что воздух внутри действительно дрожит и сгущается.

— Ого… Реально… Вон там, в углу, тень мелькнула!

— Да-да, я видел! Глаза блеснули!

— Жуть какая…

Воронцов стоял, сохраняя героическую позу, но внутри у него всё сжалось в ледяной комок.

Это полный трындец.

Он выиграл пять минут. Может, десять. Шоу закончится, клетку увезут. И тогда вскроется правда.

Тварь на свободе. В городе. Среди миллионов людей.

Если Император узнает об этом провале… Если тварь кого-то сожрёт до того, как они её найдут…

Ему нужно срочно, прямо сейчас, поднять по тихой тревоге всех. Каждого следопыта, каждого Одарённого-химеролога, каждого сраного стажёра…

Воронцов продолжал улыбаться в камеры, а его мозг уже отдавал мысленные приказы: «Найти. Отследить эфирный след. Перекрыть квартал. Сканировать каждый сантиметр. Уничтожить любой ценой и вывезти труп так, чтобы ни одна собака не узнала».

Он посмотрел на того парня в со стаканчиком кофе. Тот всё так же стоял, улыбался и, кажется, даже подмигнул ему.

«Странный тип, — подумал Воронцов. — Как будто знал, что так будет».

Но сейчас было не до него.

— Слава Империи! — крикнул он в микрофон, завершая этот фарс.

И под гром аплодисментов поспешил уйти со сцены, чтобы начать самую масштабную и тихую охоту в истории столицы. Или чтобы успеть написать рапорт на увольнение и сбежать на другой континент, пока его голову не насадили на пику у ворот дворца.

Утро началось с того, что Валерия вытащила меня на улицу.

— Пойдём, Вик! Там праздник какой-то, народ гуляет, музыка играет… Надо развеяться! — щебетала она.

Я лениво допивал кофе. Развеяться? После всего, что было этой ночью? Когда в другой части города твари неиссякаемым потоком стремятся вырваться наружу? Ну-у-у… Сомнительное удовольствие.

С другой стороны, мне всё равно нужно было время, чтобы осуществить следующую часть плана. Так что я отправил Кешу на разведку. А сам, вместо того, чтобы спорить с Валерией, у которой уже включился режим «активная жизненная позиция», согласился.

Вот так мы и оказались на Дворцовой площади. Пока, все пялились на пустой куб, делали селфи на его фоне и с умным видом обсуждали «невидимую угрозу», я решил блеснуть остроумием.

— Вик, — Валерия дёрнула меня за рукав и понизила голос. — А ты уверен, что эта тварь действительно невидимая?

— Конечно же, нет, — хмыкнул я. — Я просто крикнул по приколу, чтобы разрядить обстановку. А они, видишь, решили эту версию использовать. Пипл хавает, начальство довольно. Все в выигрыше.

Валерия покачала головой, глядя на пустую клетку с какой-то брезгливостью.

— Дурдом… А что ты думаешь, здесь случилось на самом деле?

— Ну, здесь памятник.

— Какой памятник?

— Памятник раздолбайству, безответственности и человеческой глупости. Если кратко, то химера сбежала. Притом, что дважды.

Валерия напряглась.

— В смысле дважды?

— Ну смотри, — я начал загибать пальцы. — Один раз она сбежала из какой-то лаборатории, где её и создавали. Судя по остаточному следу, лепили её наспех, сшивая три или четыре разных генома путём полного соединения. Грязная работа, нестабильная психика. А второй раз она сбежала уже отсюда. Или, если точнее, по дороге сюда.

Валерия побледнела и начала оглядываться по сторонам, будто ожидая, что монстр появится за спиной.

— То есть ты хочешь сказать, она где-то здесь? Она что, не опасна?

— О, нет, она очень опасная, — «успокоил» я её. — Способна растворить человека в кислотном тумане за пару секунд. Но она не здесь. Уже ушла.

— Куда ушла?

— Ну, — я сделал неопределённый жест рукой в сторону горизонта. — Так как мы с ней договорились, она должна уйти очень далеко. В необитаемые и нелюдимые места. Чтобы просто спокойно там жить, цветочки нюхать, лосей кушать… Она как бы не против людей, но она как бы против вообще типа того, чтобы её трогали.

— В смысле… это как вы «договорились»? — Валерия уставилась на меня. — Ты что, с ней разговаривал? Когда⁈

Я положил руку ей на плечо.

— Всё нормально, Лер, не парься. Это фигура речи. Пойдём лучше поближе, посмотрим на этот шедевр инженерной мысли.

Мы подошли к самому ограждению. Я стоял и смотрел на пустую клетку, в которой якобы сидел «Призрачный Пожиратель».

Забавно. Люди видят то, что хотят видеть. Вон один мужик клянётся, что видит колебания воздуха. А другая дамочка утверждает, что чувствует злобный взгляд. Ха-ха!

Дело в том, что задолго до того, как с куба сбросили бархатную ткань, когда мы только пришли на площадь, я почувствовал что-то вроде щекотки.

Это было странное ощущение.

Я опустил взгляд.

От основания постамента, из какой-то незаметной щели, струился тонкий, почти прозрачный дымок. Он полз по земле, игнорируя законы физики, и целенаправленно поднимался по моему ботинку.

Он впитался в джинсу, коснулся кожи… и начал входить внутрь.

Я аж обалдел от такой наглости.

Это была та самая химера. Существо-фантом, способное менять агрегатное состояние. Она не сбежала, а спряталась здесь, в механизмах под сценой, выжидая момент. И теперь решила, что я — отличное транспортное средство, чтобы выбраться из оцепления.

«Ну, привет», — подумал я.

Дым проникал в поры, в мышцы, устремляясь к нервным узлам. Она пыталась захватить контроль. Перехватить управление моим телом, чтобы использовать меня как марионетку.

Вот тут я ещё больше охренел.

Напасть на химеролога? На меня? Это был суицид.

Я не подал виду. Продолжал стоять с каменным лицом, слушая гул толпы. Но внутри меня началась короткая и жестокая война.

«Блок», — мысленно скомандовал я.

Моя энергия, спавшая до этого момента, встала стеной на пути чужеродной сущности. Я отрезал ей доступ к мозгу, к сердцу, к двигательным центрам. Запер её в собственной ноге, как в клетке.

«Ну и куда мы собрались?» — спросил я ментально.

Тварь затрепыхалась. Она явно не ожидала сопротивления. Поди привыкла, что люди — это мягкие мешки с костями, в которые легко залезть. А тут она врезалась в бетонную стену.

Она попыталась вырваться, но я уже сплёл вокруг неё энергетический кокон. И сильно сжал.

«Больно!» — пришла ответная мысль. Не словами, а чистой эмоцией.

«А не надо лезть без спроса», — ответил я. — «Ты кто такая?»

«Спрятаться… Уйти… Люди злые…» — транслировала она образы.

Она действительно была разумной. И напуганной. Она просто хотела свалить из этого города, полного идиотов с клетками и прожекторами. И решила проехаться «зайцем» внутри меня.

«Плохой выбор такси», — констатировал я.

Я начал сжимать кокон сильнее. Скручивал её газообразное тело в плотный компактный шарик.

«Отпусти!» — паниковала химера.

«Отвечай на вопросы. Быстро и чётко. Иначе я тебя сейчас материализую прямо здесь, в таком виде, что ты на брелок для ключей будешь похожа. И подарю вон тому толстому мальчику с липкими руками».

Угроза подействовала. Перспектива стать брелоком для ключей ей явно не понравилась.

И она «заговорила».

В мою голову хлынул поток образов.

Лаборатория… Грязная и вонючая. Трое безумных учёных, сшивающих куски разных тварей… Боль. Постоянная, непрекращающаяся боль от непрекращающихся экспериментов. А затем побег…

Грузовик. Тряска. Тесная клетка. А потом удар.

Грузовик попал в аварию. На них налетел пьяный вдрызг водитель. Клетка треснула. Не сильно, совсем чуть-чуть… Но система сдерживания отключилась на несколько секунд.

Она вылезла. Она могла бы убить их всех. Но она была слаба и напугана. Она просто спряталась в тени кузова.

А потом приехали другие люди из охраны. Увидели пустую клетку, увидели, что монстра нет. И вместо того, чтобы объявить тревогу, они… просто накрыли куб тканью и повезли дальше.

«Ничего страшного», — говорили они. — «Довезём пустую, скажем, что так и было. Авось пронесёт. Главное — по шапке не получить».

Они привезли пустую клетку на площадь. И устроили это шоу. А она всё это время сидела под днищем грузовика, а потом переползла под сцену.

Я слушал эту историю и качал головой.

Ну, люди, конечно, странные. Ради того, чтобы избежать нагоняя от начальства, они готовы рискнуть жизнью целого города. Потрясающий инстинкт самосохранения. Отрицательный.

«Ладно», — сказал я химере. — «Живи пока».

Заключив с ней договор о том, что она уберётся как можно дальше из города и никогда не причинит вреда людям, я отпустил её восвояси.

Валерия всё ещё вглядывалась в толпу.

— Всё, — сказал я вслух. — Насмотрелись. Цирк уехал, клоуны остались. Ладно, двигаем домой.

Мы вернулись в клинику. Я оставил Валерию на попечение Психа и Кенгу (последний как раз пытался научить хомяков играть в шахматы на орехи) и вышел на задний двор.

— Рядовая! — позвал я.

Моя обезьяна не заставила себя долго ждать.

— Собирайся. Берём тяжёлое.

Потом я набрал номер Беркута.

— Семён Петрович, мне нужна пара твоих орлов. Тех, что помоложе и поздоровее. Едем на пикник.

Через полчаса за рулём моего «Тушканчика» сидел Ржавый, рядом — Пыж.

— Куда едем, командир? — спросил Ржавый, когда я и Рядовая загрузились назад.

— За город.

Мы ехали молча. Ветераны не задавали лишних вопросов. Вскоре добрались до места, где дорога подходила к лесному массиву.

— Стоп машина.

— Дальше пешком? — спросил Ржавый, заглушив двигатель. — Мы с вами?

— Нет, — я покачал головой. — Езжайте обратно. Я сам доберусь назад.

— Командир, ты уверен? — нахмурился Пыж. — Лес неспокойный.

— Уверен. Тут работа тонкая. Лишний шум не нужен. А вы пока отдохните.

Они уехали. Я остался один на один с лесом и Рядовой.

— Ну что, Кеша, — сказал я в пустоту. — Выходи на связь. Ты нашёл вход?

С ветки ближайшей сосны спланировал мой зелёный разведчик.

— Обижаешь, хозяин! Кеша всё нашёл. Там такая дыра — слон пролезет. Примерно в километре отсюда, в овраге. Оттуда фонит так, что у меня перья дыбом встают.

— Отлично. Веди.

Мы двинулись через чащу. Рядовая шла впереди, прорубая путь катаной.

Вскоре мы вышли к оврагу. В его склоне чернел зёв пещеры. Из неё тянуло сыростью и гнилью. Тот самый тоннель, через который твари пёрли в город.

— Вот оно. Главная магистраль.

— Рядовая, — я кивнул на вход. — Прорываемся. С боем.

Нас ждали. Сотни тварей. Те самые инсектоиды, псы, ящеры…

Завязалась заварушка. Рядовая поливала их свинцом, я работал магией, сжигая и разрывая на части тех, кто подбирался слишком близко. Мы шли вперёд, как таран, оставляя за собой просеку из трупов.

Мы углубились в тоннель метров на двести.

— Здесь, — сказал я. — Достаточно.

Это была узловая точка. Пересечение нескольких подземных ходов.

Я снова поработал с феромонами, изменив их полярность и многократно усилив фон.

Сигнал был подобен крику раненого кита в океане, полном акул. Он кричал на магическом уровне: «Я ЗДЕСЬ! Я СИЛА! ВОЗЬМИ МЕНЯ!»

— А теперь — валим! — крикнул я.

Мы рванули назад, к выходу.

Едва мы успели выбежать из пещеры и отбежать на безопасное расстояние, как лес ожил.

Земля задрожала. Деревья затрещали.

Из чащи, со всех сторон, к пещере неслись твари.

Но не только та мелочь, что уже была внутри. Теперь это были все ближайшие обитатели леса. Огромные медведи-мутанты, гигантские змеи, химеры, сбежавшие из города и одичавшие…

Они почувствовали призыв. И все хотели эту силу.

Первая волна монстров ворвалась в пещеру. Оттуда донёсся рёв, визг и грохот битвы. Охрана тоннеля пыталась остановить вторжение, но их просто смели.

Вторая волна. Третья…

В тоннеле началась настоящая давка. Гиганты, пытаясь пролезть в узкий проход, рвали друг друга, ломали стены, обрушивали своды…

— Смотри, — я указал Рядовой на вход в пещеру.

Земля над тоннелем вспучилась. Раздался гулкий треск, похожий на гром. И склон оврага просто сполз вниз, погребая под собой вход.

Тоннель рухнул. Завалил сам себя под тяжестью беснующихся внутри монстров.

Те, кто не успел залезть внутрь, сцепились друг с другом снаружи, устроив кровавую баню прямо в овраге.

— Полное месиво. Сами себя закопали.

Магистраль перерезана. Больше никаких поставок тварей в город этим путём.

— Ну вот, вопрос решён, — сказал я, отряхивая руки. — Осталось только перебить тех, кто там под городом остался и успел проскочить до обвала. Но это уже мелочи.

Я посмотрел на заваленный овраг, где всё ещё продолжалась грызня.

— Хорошее дело сделал, — сказал я сам себе. — Город сможет вздохнуть спокойно. Жаль только, что мне за это не платят.