И в болезни, и в здравии, и на подоконнике

Глава 37

В кабинет Делла влетела первой – яркая, энергичная и шумная, как стая щеглов. Сунув в руки Манкелю стакан кофе и булочку, она уселась на стол, жизнерадостно болтая ногами. Стэн воспользовался более традиционным методом – и сел на стул, с облегчением откинувшись на спинку. Чертов крестец опять ломило, как будто по заднице монтировкой переебали.

- Ну что, как вчерашний допрос? – откусила от своей булки Делла.

- Никак, - дернул перекошенным ртом Манкель.

- Что, не раскололся?

- Нет. Не успел я разговор начать, пришли стражи и затребовали задержанного себе вместе со всем барахлом, включая амулет. Как подозреваемого по торговле контрабандной.

- И ты отдал? – удивился Стэн. Манкель не производил впечатление уступчивого человека.

- Приказ за подписью начальника управления – отличный аргумент в споре, - снова дернул ртом Манкель. – Конечно, отдал.

- Так давай сейчас заберем, - предложила Делла. Она уже сожрала половину булки и была готова к великим свершениям. – Пошли к стражам!

- К стражам уже бессмысленно. Надо в морг идти.

- В смысле? – подавился кофе Стэн. – Мы его что, насмерть пришибли?

- Нет. Это самоубийство.

- Из-за чего? – Делла так изумилась, что даже перестала жевать. – И как он ухитрился?

- Из-за чего – не знаю. А ухитрился отлично. Воткнул себе в глаз ножку стула.

Манкель поставил стакан с кофе на стол и положил рядом нетронутую булочку. Стэн повторил его движение зеркальным жестом.

- Ох нихера себе. А что, торговля контрабандой настолько серьезное преступление?

- Чтобы тыкать себя стулом в глаз? – выразительно поднял брови Манкель. Стэн смутился.

- Ну, я просто подумал…

- Нет. Торговля левыми алхимическими ингредиентами – это от трех до пяти лет, - Делла все-таки доела булку и энергично облизала пальцы. – Гордо убиться об стул, чтобы пятак не мотать –как-то очень уж радикально. А где он стул, кстати, взял? В камерах же только лежанки.

- А его в комнату для допросов отвели. И там оставили, чтобы понервничал, - Манель все-таки взял кофе, зачем-то понюхал, но пить не стал. Просто вертел стаканчик в пальцах. – Психологическое, мать его, воздействие.

- Ну надо же! – обрадовалась Делла. – Оказывается, эта заплесневелая психологическая херь действительно работает!

***

- А может, это откат? – предположил Паттерсон и нервным жестом потер лицо. Петер прищурился, выискивая привычные признаки стресса: застывшее в бесконечной готовности к бою лицо, гипертонус мышц, моторные тики. И не увидел ничего. Паттерсон нервничал, он был ошеломлен и растерян – но это была естественная реакция человека, столкнувшегося с насилием там, где его не могло быть.

- Нет. Если бы откат, он бы случайно себе голову пробил. А тут целенаправленное действие, - покачала головой Делла. - Я бы предположила отсроченное ментальное воздействие, но задержанных же проверяют при оформлении…

- Я лично проверял. Мистер Конфорта был совершенно чист, - опроверг версию Петер. – Но все может быть намного проще. Я проверял Конфорту на базовый список проклятий – а может, ему надо было токсикологию сделать?

Паттерсон и Делла переглянулись.

- Ну да, на торчка он похож, - согласился Паттерсон и тут же поправился: - Был похож.

- В принципе возможно… - протянула Делла, задумчиво наматывая на палец рыжую прядь. – Но как-то не очень убедительно. Ладно бы он застрелился или с крыши сиганул – так нет же. Чувак мозги себе через глазницу вышиб. Это совсем другой уровень неадекватности. Если бы Конфорта был настолько обдолбанным, мы бы это заметили.

- Так, - Петер хлопнул ладонями о стол, обозначая конец бессмысленного разговора. – Вы сидите и пишите докладные: где брали, как, что странного видели. И готовые версии сверить не забудьте, чтобы не было так, что у Ругер подозреваемый упал и лицом об асфальт ударился, а у Паттерсона – в столб врезался. А я пойду в лабораторию и поковыряю хорошенько амулет. Не нравится мне эта хреновина.

- Думаешь, ты что-нибудь пропустил? – удивилась Делла.

- Думаю, что не то искал.

Поколебавшись, Петер выбрал перчатки третьего уровня защиты. Жесткие и неудобные, как броня, они пылились в глубине ящика, но труп с торчащим из глазницы стулом явственно намекал: пришло время сменить приоритеты.

Расставив по столу десяток чашек Петри, Петер раскрыл амулет и вытащил пинцетом первый объект. Тонюсенькая, как спичка, косточка, отправилась в стеклянное блюдце, а сверху Петер прихлопнул ее крышкой, исчерченной рубленными шпалами блокирующих рун.

Второй объект – стебелек травы.

Третий – заскорузлая тряпочка. Петер мог бы поклясться, что пропитана она кровью – скорее всего, того самого животного, от которого взяли кость. Но есть варианты, есть варианты…

Четвертый объект – вырезанная из светлого дерева руна фео, воздевшая перекладины, как богомол – лапки.

Пятый – крохотный кусочек авантюрина.

Заполнив все чашки, Петер взял с полки еще несколько, и разложил туда обломки хвойных игл, связанные узлом жесткие волосы и обмотанную красными и зелеными нитками медную проволочку. В последнее блюдце он ссыпал порошок: что-то белое кристаллическое, темный мусор и раскрошившаяся сухая листва.

«Вывод после визуального обследования: стандартный набор амулетов удачи с допустимыми произвольными вариациями» быстро накорябал в тетрадке Петер и подвинул к себе ннастольную лупу.

Косточка была птичьей – в жертву чужой удаче была принесена пичуга размером с воробья. Грязь на тряпке предсказуемо оказалась кровью – и Петер, совместив эти два элемента, взмахнул палочкой.

- Остендус Объект!

Над доступными фрагментами останков проступил полупрозрачный образ невзрачной рябенькой птички – не воробей, но что-то очень похожее.

«Проверить птицу. Есть вероятность, что ареал можно привязать к локализации производства» - пометил Петер и перешел к травкам. Полынь, чертополох, белладонна, четырехлистный клевер. Ничего интересного, все как в учебнике.

Белое кристаллическое вещество – все-таки сахар, такой в любом супермаркете мешками закупать можно.

Темный порошок – частички грунта.

«Производство амулетов вне лаборатории. Вероятно, кустарное производство в стихийно организованней мастерской», - сделал очевидный вывод Петер.

Волос для визуализации было слишком мало. Петер сконцентрировался и всадил в Остендус Объект максимальный заряд, но все, чего он добился – смутный образ кого-то очевидно четвероногого. Лошадь, что ли?

«Мастерская рядом с конюшней? Создатель амулетов ездит верхом? Может, цирк?»

«Нитки обычные, швейные. Нет смысла устанавливать производителя.»

Над рунами Петер завис. Фео – процветание, тут все понятно. Йер – урожай, он же доход, успешное завершение дел. Но гифу, символизирующая дар, - это вовсе не материальная выгода. Гифу – это обмен энергией, причем двусторонний. Расширяя границы восприятия, реципиент отдает равноценную часть собственной силы. Мастер об этом не знал? Или знал, но счел допустимым при наличии отката? А может, это сознательная позиция: покупая удачу, реципиент должен заплатить не только деньгами, но и чем-то более значимым?

Петер уперся локтями в стол, бессмысленно покачивая пинцетом.

Обменно-цикличная гифу торчала в стандартной гармонике, как хуй на именинах. То ли ошибка, то ли глубокий философский замысел, то ли хер знает что.

Но в любом случае гифу и суицид ножкой стула не имели очевидной логической связи. Если рассматривать самоубийство как обменную жертву, то плюшки от вселенной должны быть размером со статую Свободы. А тощий зачморенный Конфорта не походил на большого удачника.

Так какого же хрена?

Поколебавшись, Петер взял в руки сам мешочек – черный, из дешевого синтетического бархата. На рыхлой подкладке образовались затяжки, а между нитями застряли частички сушеной травы. Петер уже сканировал упаковку, но для чистоты эксперимента попробовал еще раз. И получил закономерный результат: по нулям. Просто два куска не особо чистой ткани, простроченные неровным швом.

Два.

Вплотную друг к другу.

Ну-ка, ну-ка…

Азартно прищурившись, Петер заклинанием подпорол нитку и потянул ее пинцетом. Подкладка отделилась от бархатного чехла и сползла на стол вялым использованным презервативом.

- А если так? – Петер переместил пальцы, повторил сканирующее заклинание и взмахнул палочкой.

Мешочек был по-прежнему чист, и это огорчало. Но зато подкладка…

Петер сорвался со стула, как будто его пинком вышибли.

- Делл! Рыжая! Чего я нашел! Быстро сюда иди! – рявкнул он в громковещатель, и через несколько минут в коридоре простучали дробью шаги. Два человека, не один. Ну кто бы сомневался.

- Чего орешь? – влетела в лабораторию Делла. За ней маячил до боли предсказуемый Паттерсон – волосы взъерошены, глаза широко распахнуты, даже рот приоткрыт. Ни дать ни взять ребенок у мешка Санта Клауса – воплощенное ожидание свершающегося чуда.

Ну что сказать – чувак пришел по адресу.

- Вот, гляди! – Петер поднял палочку, сдвинул большой палец вперед, а указательный выставил перед средним.

- Кварите Магика!

Золотая искра прошла через клочок ткани, как через пустое место, и скрылась в столешнице, подсветив защитные и стабилизирующие руны.

- Ебать-копать! – Делла выпучилась на подкладку так, словно увидела пришествие мессии. – Дай-ка я!

Еще один сканнер проскочил через клочок синтетического шелка и ушел в дерево.

- Охуеть!

- Полностью согласен с вашей экспертной оценкой, коллега, - многозначительно кивнул Петер. – Именно охуеть.

- Эй! Стоп! Как насчет объяснить происходящее тем, кто не поклоняется Сатане? – бедняга Паттерсон выглядел так, будто Санта ему вместо подарка в камин нагадил.

- Сканирующее заклинание направлено на объект. Оно может сработать, может не сработать – но в цель прилетит в любом случае. Это так же неизбежно, как закон тяготения. А сейчас Петер подбросил камень – и он завис в воздухе, - объяснила Делла. По мнению Петера, херово объяснила, но Паттерсон понимающе кивнул.

- Ясно. И что нам это дает?

- Без понятия. В том-то и прикол – такого не может быть, потому что не может быть никогда. – Делла подцепила палочкой обтрепанный шелк и подняла его в воздух. – Однако же есть. Если магия не работает, может, глазками посмотрим?

Подняв настольный пюпитр, Делла положила чехол на стеклянную поверхность.

- Пракаш!

Петер и Паттерсон шагнули к ней, склонившись над потасканной тряпочкой, как рыцари над Граалем. Движением палочки Делла смещала источник света, а пинцетом – поворачивала чехол.

- Стой! Что это? – ткнул пальцем в подкладку Паттерсон.

- Ничего.

- Где?

Два ответа слились в один. Не удостоив Петера даже взглядом, Паттерсон отобрал у Деллы пинцет и сдвинул руку с палочкой.

- Вот. Сюда смотри – видишь пятно? Здесь ткань плотнее, как будто чем-то испачкана.

- Ага, - проследила направление Делла. – Испачкана. Но на черном не видно. А что у нас не видно на черном?

Они ухмыльнулись друг другу понимающими улыбками – совершенно разные и странно похожие.

- Хи-пес да-мим, - четко проартикулировала Делла, и на затрепанном чехле мерцающими голубоватыми линиями проступил сигил. – Я же говорила: полезное заклинание!

- Да вы издеваетесь! – закатил глаза Петер. – Продолжайте в том же духе – и через год срастетесь, как сиамские близнецы.

- Завидуй молча, - беззлобно огрызнулся Паттерсон.

- Ты в курсе, что такие созависимые отношения? Погугли на досуге, - не остался в долгу Петер. – Ну-ка, подвиньтесь, практики хреновы. Дайте место настоящему специалисту.

Сигил был сложный. Очень сложный. Сходу Петер идентифицировал только перевернутую пентаграмму, вписанную в два сходящихся гептангла. Контуры ломались, переплетаясь, крохотные буковки енохианского письма наползали одна на другую. Петер взял лупу и наклонился пониже.

- Комбинированная замкнуто-открытая печать. Это точно призыв – вот только кого именно, не пойму. Все имена незнакомые.

- Так вот же – губернатор Марбас, граф и принц Ипос, - подсветил палочкой имена Делла.

- Что, серьезно? А стоят они где? Ты же на общую картину смотри! Это покровительствующие духи, чудила, - Петер подчеркнул ключевые узлы печати. – Призванные – вот тут, сбоку, вписаны в контуры пентаграммы. И я этих имен не знаю.

- Значит, шелупонь какая-то, - логично предположила Делла.

- Естественно, шелупонь! – окрысился профессионально уязвленный очевидностью комментария Петер. - Пентаграмма и гептанглы – разложение и трансформация демонов. Кого, по-твоему, этот Соломон пальцем деланный трансформировать будет – Белиала, что ли?

- Ну да, точно, - смутилась Делла. – А с монограммой что?

- С какой монограммой? – встрял трогательно невежественный Паттерсон. – Вы о чем вообще говорите?!

Пока Делла читала Паттерсону краткую лекцию по прикладной демонологии, Петер вертел чехол так и эдак, пристально вглядываясь в сигил. Монограмма, она же материально зафиксированное стремление, строилась до смешного просто: напиши желание, вычеркни все повторяющие буквы, а те, что останутся, сложи в подходящий по смыслу символ.

- Крест из УЦЙЗ, - вынес вердикт окосевший от усилий Петер. – Что это может быть?

- УЦЙЗ?

- Или УЗЙЦ. А может, УЦЙЗ. Я без понятия, в каком порядке этот ушлепок буквы в крест вписывал. Но это, собственно, без разницы. Стандартных узнаваемых сокращений тут нет, а отгадки для этой ебучей шарады мы триста лет подбирать будем. Так что единственный способ узнать ответ – найти автора сигила и спросить лично.

- Может, автор - Конфорта, - предположил Паттерсон. – Вы же можете его того… воскресить?

- Не воскресить, а поднять. Не можем – метод Цибулоффски этически неприемлем, а классические зомби к осмысленному диалоги неспособны, - Петер отъехал на стуле от пюпитра и потер глаза. – Но я уже сейчас могу сказать: не он это. Конфорта в лицее с двойки на тройку с трудом переползал, а тут уровень такой, что даже я половину не понял – а я, на минуточку, сертифицированный эксперт-артефактор. Так что либо у Конфорты открылся третий глаз, либо амулеты делает другой мастер. Ну что, леди и джентльмены, у вас уже есть идеи, где его искать?

Леди и джентльмен страдальчески скривились.