И в болезни, и в здравии, и на подоконнике

Глава 35

Глава 35

- Вот он, - возбужденно подпрыгнула на кресле Делла.

- Ага. Под описание подходит, - Стэн сдвинулся так, чтобы расставленное на витрине барахло не заслоняло происходящее.

Тощий брюнет неловкой прыгающей походкой пересек магазин и навалился на прилавок. Продавщица обернулась к нему, растянув губы в чудовищно фальшивой безумной улыбке Шляпника. От протянутого брюнетом розовенького контейнера для завтраков она шарахнулась, как от гранаты с выдернутой чекой.

- Мда. Зря я насчет сибирки. Надо было про наркоту соврать, - почесал затылок Стэн.

Брюнет что-то сказал – Стэн видел, как движутся яркие полные губы, - и настороженно оглянулся. Продавщица яростно замотала головой, швырнула в него сложенными купюрами и отпрыгнула на полшага. Брюнет скривился, ответил коротко и зло, но деньги взял и направился к выходу.

- Пошли! – щелкнула ручкой двери Делла. – Я с той стороны зайду. Выскочив из машины, она замерла на секунду – ветер подхватил рыжие волосы, превратив их в полыхающую огненную корону – и, пригибаясь, отбежала к витрине кондитерского магазина.

Стэн поправил в кобуре беретту и тоже шагнул на асфальт. Брюнет двигался прямо на них – худой до прозрачности, изжелта-бледный, заросший синевато-черной щетиной. Он походил то ли на больного, то ли на вампира – ну или на торчка, и это была самая вероятная версия.

Стэн догнал его в несколько быстрых шагов. Вампир-торчок тащился нога за ногу, ссутулившись и засунув руки в карманы. Слишком тонкая для нью-йоркской зимы куртка топорщилась на острых лопатках.

- Простите, сэр, - окликнул его Стэн, взял за плечо – и едва уклонился от летящего в висок локтя. Полшага назад , всего лишь полшага… Под ногой вместо бетона оказался крохотный пятачок льда.

- Твою мать! – взвыл Стэн, с размаху врезаясь задницей в тротуар. Спину пронзила острая боль, зубы лязгнули и рот наполнился горячим и соленым. Глядя в прозрачное голубое небо, Стэн понял две вещи. Во-первых, торговец амулетами вовсю использовал собственную продукцию. А во-вторых, Стэн только что выбил копчик.

– Тьфу, блядь! – сплюнул на бетон кровавую слюну Стэн, перевернулся на бок и неловко поднялся, упираясь руками в колени. – Стой, сука!

Брюнет несся по тротуару, пригнувшись и втянув голову в плечи, как будто спасался от обстрела – и совершенно не обращал внимания на случайных прохожих. Например, на девицу в расстегнутом пуховике, из-под которого невиннейшим розовым отсвечивала футболка с котятами, наряженными в балетные пачки. Раз! – нога в заляпанном грязью кроссовке врезалась в тощее колено. Два! – брюнет, запнувшись, кувыркнулся мордой вниз. Три! – Делла навалилась на него, заламывая руку за спину.

Четыре, - брюнет выскользнул из куртки, отбросив ее, как перепуганная ящерица хвост, и рванул прочь. А потерявшая равновесие Делла свалилась на тротуар, сжимая ветровку с жизнерадостной надписью «Я люблю Нью-Йорк».

Стэн промчался мимо нее, не останавливаясь, догнал недовампира на повороте и от души врезал ему локтем между лопаток. Брюнет запнулся и опрокинулся на асфальт, и Стэн метнулся к нему, но врубился с разгона в пожарный гидрант. Нога онемела, колено подогнулось, и Стэн, взвыв, снова упал на задницу.

- Да ебаный ты в рот!

- Не вставай! – заорала сзади Делла. – Халаклак!

Что-то невидимое, но ощутимое, как воздушный удар, промчалось мимо Стэна, вздымая над тротуаром снежную крошку. Бетон на мгновение свергнул глянцевой коркой льда, и беглец, взмахнув непропорционально длинными, как лапы у богомола, руками, на полном ходу въебался мордой в землю. А вместе и ним и парочка случайных прохожих, которым не посчастливилось выйти из дома.

Пока Стэн медленно вставал на колени, а потом и на ноги, Делла решительно пересекла тротуар с размаху залепила брюнету кроссовком в морду.

- Я кому сказала: лежать!

Уже поднимающийся на четвереньки продавец амулетов булькнул и сполз на землю. Стэн наклонился, сдернул с тощей шеи гри-гри, обрывая противоестественную цепочку везения, и защелкнул наручники на мосластых запястьях.

- Все, сука. Отбегался. Ох, мать твою, - с трудом разогнувшись, Стэн потер кулаком многострадальный копчик.

- Что, больно?

- Как будто лом в жопу засадили. Причем острым концом, - Стэн потянул задержанного вверх, с облегчением ощущая, что тело само поднимается в воздух. - Спасибо. Подержи его, а то я вообще на ногах не стою.

Бессовестно цепляясь за брюнета, которого левитировала Делла, Стэн дохромал до машины и медленно опустился в кресло. Спину прострелило огненной вспышкой боли.

- Блядь! Кажется, мне нерв защемило, - пожаловался Стэн и мрачно оглянулся на скорчившегося на заднем сиденье брюнета.

- А вы мне зубы выбили! – неожиданно писклявым голосом отозвался тот и облизал начинающие распухать губы. - Я жалобу подам! Это произвол! Вы не можете просто взять и…

- Шаанти. Акара, - взмахнула палочкой Делла, и брюнет, запнувшись на середине фразы, с деревянным стуком опрокинулся на передние сиденья. – Да чтоб тебе! Не в эту сторону! – упершись в грудину, Делла оттолкнула оцепеневшего, словно по команде «замри», задержанного, и тот, утратив равновесие, сполз на пол.

Делла проводила его тоскливым взглядом.

- Да еб же твою мать... Ну что, борец за конституционные права, будем этого мудака поднимать?

Стэн попытался сдвинуться вперед, охнул и застыл, прикусив нижнюю губу.

- Нахуй. Пусть так лежит, сука. Можешь мне спину вправить?

- Обезболить могу.

- Давай хоть так, - уныло согласился Стэн. – Ебучие амулеты. Приедем – лично эту дрянь ему в жопу засуну.

- Ого! – Манкель задрал брови так высоко, что Стэн всерьез задумался, можно ли потянуть мимические мышцы. – Вас этот задохлик так отмудохал?

- У этого задохлика амулет вообще-то, - обиженно буркнула Делла и подтолкнула задержанного в спину. – Давай, шевелись, везунчик хренов.

Брюнет перешагнул порог кабинета и остановился, затравленно озираясь.

- Поправь Стэну спину, он упал неудачно, - попросила Делла, доставая палочку. – А я пока этого гандона обыщу.

На лицах у Манкеля и Стэна отразилась совершенно одинаковая досада.

- Что случилось?

- Поскользнулся и на копчик упал, - холодным, как воды Антарктики, голосом ответил Стэн. И посмотрел мрачно и сурово.

Не помогло. Манкель поперхнулся кофе и заржал, как упряжной битюг.

- Героическая травма жопы! Я должен упомянуть об этом в рапорте!

- Нахер иди, - обреченно отмахнулся Стэн и прислонился к стене ровненько-ровненько – хоть ватерпасы сверяй.

- Знаешь, Паттерсон, когда я был стражем, мне обычно голову пытались проломить. И это логично, потому что в голове у меня мозги. А тебе в первой же стычке отшибли жопу. Почему бы это?

Стэн молча показал веселящемуся Манкелю средний палец.

- Я бы на твоем месте, Паттерсон, срочно принял меры. Делл, ты ему на День Святого Валентина джинсы заговоренные подари – со щитом на заднице!

- Петер, блядь, делом займись! – огрызнулась Делла, сосредоточенно обшаривая карманы задержанного. На столе уже громоздилась куча какого-то хлама: монеты, разноцветные камешки, смятая пачка сигарет, обрывки бумажек, исписанные мелким вихляющим почерком. – Как человека же попросила!

- Ладно, боец, поворачивайся, - смахнул слезы с лица Манкель. – Буду лечить.

Стэн, поколебавшим, развернулся.

- И что мне делать?

- Снимай штаны и пригнись.

- Петер, еб твою мать!

- Ладно, Делл, ладно. Все. Я мрачен и суров, как тень отца Гамлета. Ничего не делай, Паттерсон. Просто стой и не дергайся.

Манкель что-то забормотал на санкскрите, и Стэн почувствовал, как от ягодиц к пояснице расползается тепло. Жар разливался волнами, собираясь в одной точке чуть пониже крестца, пульсировал и нарастал. Тупая, уже почти привычная боль усилилась, вгрызлась игольно-острыми клыками в поясницу. Стэн стиснул зубы и сжал кулаки, чтобы не застонать.

- Вот, нашел. Сейчас, - Манкель шагнул к нему, навис, заслоняя солнечный свет, и тыкнул палочкой чуть повыше задницы. – Кушала.

Горячая точка под крестцом вспыхнула, Стэн дернулся, как будто его раскаленным прутом в жопу ткнули, и обмяк. Боль ушла. Осталось мягкое, тягучее тепло, как после хорошего массажа, и странное чувство легкости – по крайней мере, в отношении задницы странное.

- Нормально?

- Отлично. Спасибо, - отлип наконец-то от стены Стэн. – Манкель, я тебе должен.

- Вы мне все должны. Но я святой человек, поэтому никогда не взыскую долги, - торжественно провозгласил Манкель, убирая палочку в чехол на предплечье. – Ну что там, Делла? Есть что-нибудь интересное?

- Амулет, пара оберегов, незарегистрированная палочка. Остальное - хлам, - кивнула на кучку барахла Делла. – Мы тебе еще нужны?

- Хотите слинять пораньше?

- Очень хотим. У нас переезд – если начнем сейчас, до вечера закончим.

- Вы все-таки сняли квартиру! – то ли изумился, то ли обрадовался Манкель. - И где же?

- На сто семьдесят восьмой. Второй этаж, с балконом, одна спальня и гостиная, - Стэн, наслаждаясь вновь обретенной подвижностью, прогнулся в пояснице и повел плечами. – Мать твою, хорошо-то как! Хочешь сделать человека счастливым – сначала отломай ему что-нибудь, а потом приставь как было. Манкель, я был неправ, ты охуенный мужик.

- С этим не спорю. Я совершенно охуенный. Поэтому валите и занимайтесь своим переездом, этого ебаната я сам оформлю. Правда, мудила? - Манкель приблизился к долговязому арестанту, и сразу оказалось, что не такой уж он и долговязый. – Кто тебе по роже выписал, ушлепок? Этот? – он ткнул пальцем в Стэна. – Или рыжая?

- Ры-рыжая, - заикаясь, прошептал морально сломленный недовампир.

- Вот. Хрупкая девушка табло тебе отрихтовала. Делай выводы, - выразительно хрустнул костяшками Манкель. Изжелта-бледный арестованный выцвел до легкой голубизны. – Ну чего стоим, ребятки? Валим-валим-валим! У нас с мистером… как тебя? О, с мистером Конфортой будет дооолгая беседа.