Хроники Тириса. Книга 1

Эпилог

Инвикта-Прайм

Столичная планета дома Соларионов

Система Инвикта, закрытый сектор

Личный кабинет Ариса Солариона располагался на верхнем ярусе Северного дворца. Одного из родовых комплексов, разбросанных по территории Инвикты-Прайм. Дворец возвышался над вековыми деревьями, но не подавлял их. Напротив, казалось, что здание выросло из леса, став его естественной частью. Белый камень фасада оплетали живые лианы. Крыша терялась в кронах исполинских деревьев, чьи ветви служили естественной маскировкой от орбитальных сканеров.

Сам кабинет был воплощением контраста. Стены из живого дерева, настоящего, не имитации. Пол устилал отполированный камень тёмно-зелёного оттенка, имитируя мох. Но посреди этой природной гармонии стоял массивный стол из чёрного обсидиана, на котором мерцали голографические проекторы. Высокие технологии, замаскированные под единение с природой. Соларионы всегда стремились к подобному. По крайней мере, внешне.

Арис стоял у панорамного окна. За стеклом простирался бесконечный океан зелени, уходящий к самому горизонту. Вдали, едва различимые, высились шпили других дворцов. Каждый — жемчужина архитектуры, спрятанная в объятиях леса. Никакой урбанизации. Никаких городов из стекла и бетона. Только природа, в которую аккуратно, почти незаметно, вписали чудеса технологий.

Но Арис смотрел не на лес.

Перед его глазами находились два слова, светящиеся мягким янтарным цветом. Буквы были крупными, чёткими, словно Альмор, личностная матрица Ариса, хотел убедиться, что его носитель не упустит ни одного слова.

АНОМАЛЬНОЕ ВЕЗЕНИЕ

Более точной формулировки личностная матрица предложить не могла. Двести пятьдесят лет совместного существования научили Альмора формулировать мысли с предельной точностью. И если он выбрал именно эти слова, значит, других просто не существовало.

АНОМАЛЬНОЕ ВЕЗЕНИЕ

Это объясняло всё. Всё, что происходило с Каэлем Золотым. Всё, что заставило Ариса Солариона, управляющего исследованиями артефактов предтеч величайшего дома Империи, обратить внимание на юношу с захолустного фронтира.

За спиной бесшумно открылась дверь. Арис не обернулся — сенсоры Альмора уже идентифицировали входящего. Лирэн Соларион. Командир группы специального назначения «Тень». Его правая рука. Единственный человек, которому он доверял настолько, чтобы позволить входить без стука.

— Каэль прибыл на планету, господин, — произнёс её голос. Ровный, без лишних эмоций. Лирэн умела держать дистанцию. — Какие будут указания?

Арис обернулся. Лирэн стояла в двух шагах от двери — высокая фигура в чёрном облегающем костюме, волосы собраны в тугой узел, руки за спиной. Идеальная выправка. Она с лёгкостью могла уничтожить всех «Теней» менее чем за минуту, но сейчас выглядела как безупречный образец дисциплины.

— Вот скажи мне, Лирэн, — Арис отошёл от окна и прошёлся по кабинету, — какая вероятность того, что человек сумеет добыть пятьдесят четыре килограмма миона за одни сутки?

Он не ждал ответа. Лирэн это знала. Она стояла молча, наблюдая, как господин думает вслух. Это была его манера — озвучивать мысли, выстраивать логические цепочки, проговаривать выводы. Альмор справлялся с расчётами мгновенно, но Арису нужно было осмыслить результаты. Пропустить через себя. Понять не только цифры, но и их значение.

— Добыть мион несложно, — продолжил он, останавливаясь у стола. На чёрной поверхности не было ничего лишнего — только голографический проектор и стилизованная модель Сердца ксорхианцев размером с кулак. Арис взял модель в руки, разглядывая грани. — Ежедневно его добывают сотнями килограммов по всей Империи. Проблема не в добыче. Проблема в сохранности. Если через пять минут после извлечения не поместить кристалл в контейнер с правильными условиями, от миона не останется ни следа. Требуются особые условия хранения, особые контейнеры, особое всё. Но здесь совершенно иной случай.

Он поставил модель обратно и повернулся к Лирэн, скрестив руки на груди.

— Какова вероятность того, что сотня коронников вылезет из-под земли и сконцентрируется в одной точке? Что их охрана ринется в туннели за боевым мечом предтеч? Во сколько миллиардных долей процента можно оценить тот факт, что у Каэля в этот момент окажется при себе активированный контейнер предтеч? И что ему удастся уничтожить всё поле коронников раньше, чем они выжгут мозги и ему, и его дронам?

Металлические глаза Ариса вспыхнули ярче — Альмор работал, просчитывая вероятности в реальном времени.

— Альмор говорит, что вероятность всего этого нулевая. Нулевая, Лирэн! — В голосе Ариса проскользнуло что-то похожее на восхищение. Редкая эмоция для человека, который считал чувства помехой. — Математически такая цепь событий не может существовать. Слишком много переменных. Слишком много факторов, которые должны были сработать идеально. Но это произошло! И это заставляет задуматься.

— Если у Каэля есть личностная матрица, то вероятности могли быть скорректированы, — осторожно заметила Лирэн. — Она могла просчитать оптимальный путь и…

— То вероятность не увеличится! — резко оборвал её Арис. — Она всё ещё будет составлять ноль процентов! Альмор провёл полный анализ. Даже находись у Каэля высшая личностная матрица, математика остаётся неумолимой. Того, что произошло, просто не может быть. Но оно случилось!

Он вернулся к окну, глядя на бесконечный океан зелени, но не видя его.

— Тридцать Третий дал очень правильную характеристику нашему новоявленному барону, — тихо произнёс Арис. — Аномальное везение. Когда вероятность успеха равняется нулю, а человек всё равно побеждает — это не случайность. Это закономерность. Оставь Тридцать Третьему боевой меч. Заслужил.

— Да, господин, — кивнула Лирэн, делая пометку в своём тактическом планшете. — Какие будут распоряжения относительно дальнейших действий с бароном?

Арис провёл рукой в воздухе. Голографический интерфейс откликнулся мгновенно — перед ним материализовалась трёхмерная проекция планеты. Мёртвый мир, окутанный красноватой дымкой атмосферы. На поверхности, словно шрам, тянулась гигантская трещина. А в этой трещине, едва различимый на снимках, покоились останки корабля предтеч.

Лирэн поняла сразу. Её лицо не изменилось, но пальцы чуть сильнее сжали планшет.

— В одиночку невозможно выполнить эту миссию, господин, — произнесла она ровным тоном. — Потребуется команда. Хорошо подготовленная команда.

— Допустим, команда у него уже есть, — Арис был задумчив. Он изучал проекцию планеты, словно видел её впервые, хотя прекрасно знал каждый пиксель этого изображения. — «Малыши». Восемь человек. Идеальная синхронизация. Нулевые потери на Гиперионе-7. Эта команда отправится за кораблём. Даже несмотря на то, что в их составе есть она.

Повисла пауза. Лирэн знала, о ком речь, но не спешила комментировать. Некоторые темы требовали осторожности даже с Арисом Соларионом.

— Её отец будет категорически против участия в подобных миссиях, — всё же заметила она.

— Зорина сделала свой выбор, — холодно оборвал её Арис, и голос его стал жёстче. — Она отказалась от привилегий семьи. Отреклась от дома Соларионов. Поэтому отношение к ней должно быть таким же, как и ко всем остальным курсантам. Не больше, не меньше. Её отец смирился с этим. Остальным тоже придётся.

Он выключил проекцию планеты жестом.

— Но сейчас «Малыши» не потянут эту задачу, — продолжил он уже спокойнее. — Они талантливы, но сырые. Им нужна подготовка. Серьёзная подготовка. Свяжись с ректорами обеих академий — военной и боевой. У «Малышей» должна быть особая программа обучения. Индивидуальные тренировки, доступ к закрытым полигонам, лучшие инструкторы. Все расходы дом Соларионов берёт на себя.

— Да, господин, — Лирэн делала пометки, не поднимая глаз.

Арис вернулся к столу и снова взял в руки модель Сердца. Вертел её в пальцах, разглядывая грани на свету, пробивающемся сквозь листву за окном. Модель была выполнена с поразительной точностью — каждый скол, каждая трещина повторяли оригинал.

— Аномальное везение, — пробормотал он, словно заворожённый. — Я должен был понять это с первого дня нашего знакомства. Когда он активировал Сердце. А ведь я хотел убить этого безумца!

Лирэн подняла взгляд от планшета. Удивление промелькнуло в её глазах — редкость для человека её уровня подготовки.

— Господин? — В её голосе прозвучал вопрос. О подобном Арис никогда не распространялся. Это была новая информация.

Арис посмотрел на неё, и на его губах появилась лёгкая, почти неуловимая улыбка. Не тёплая. Скорее хищная.

— Скажи мне, Лирэн, почему Сердце является таким ценным артефактом? — спросил он. — В настоящий момент в распоряжении Империи находится сто сорок семь уничтоженных сердцевиков. Сто сорок семь потенциальных Сердец. Любой Соларион с высшей личностной матрицей знает, каким образом активировать Сердце. Однако мы этого не делаем. Почему?

Он не ждал ответа, но сделал паузу, давая ей возможность подумать.

— Почему за последние триста лет на рынок вышло всего девятнадцать Сердец? Все — через дом Соларионов. Все — с интервалом в десять-пятнадцать лет. Почему?

Лирэн молчала. Она действительно не знала ответа. Её работа заключалась в том, чтобы убивать врагов дома, а не разбираться в экономических стратегиях.

— У меня нет ответа, господин, — честно призналась она. — Я всего лишь телохранитель. Не стратег.

— Потому что то, чего мало, является ценным, — пояснил Арис, и в его голосе зазвучали нотки удовольствия. Он любил объяснять. Любил демонстрировать своё понимание игры. — Экономика, Лирэн. Простая, жестокая экономика. Выдай мы на рынок сотню Сердец ксорхианцев одновременно, их ценность рухнет в пропасть. А вместе с ценностью Сердец рухнет и наше влияние. Соларионы и так переживают не лучшие времена. Верданы, Кироны, Лиарданы наступают нам на пятки, желая урвать кусок пожирнее. Монополия на Сердца — это одна из немногих карт, что остались у нас в рукаве. Приходится бежать изо всех сил, просто чтобы удержать позиции.

Он поставил модель обратно на стол. Аккуратно. Бережно.

— Следующее Сердце должно было появиться только через пятнадцать лет, — продолжил он. — Так было задумано ещё сотню лет назад. Чёткий график. Контролируемые поставки. Стабильные цены. Предсказуемое влияние. Но Каэль Ардан… — он усмехнулся, — … Каэль Золотой нарушил мои планы. Ворвался в систему Агриса на своём ржавом корвете, забрался внутрь сердцевика, активировал Сердце и заставил меня работать. Думать. Решать проблемы. Перестраивать стратегии на ходу.

Арис сел в кресло и откинулся на спинку. Пальцы барабанили по подлокотнику — редкий признак того, что он в хорошем настроении.

— Я хотел его наказать, — признался он. — Когда прибыл на Агрис и увидел этого дерзкого мальчишку с фронтира, который разрушил мои планы на пятнадцать лет вперёд, я хотел сделать его жизнь адом. Исполнить его мечту о космосе и академии, а затем медленно, методично разрушить её. Погрузить его в пучину отчаяния и безнадёжности. Показать, что значит идти против дома Соларионов.

Лирэн слушала молча. Она видела своего господина в разных ситуациях, но такой откровенности не ожидала.

— Мы отправили его на «Кузницу» с ускоренным курсом, — продолжил Арис. — Два месяца вместо года. Заведомо невыполнимая задача. Затем Гиперион-7 — учебная операция, которая должна была сломать его. Я ждал, что он сорвётся и продемонстрирует спрятанную личностную матрицу. Не вышло. Полагал, что он сломается. Умрёт или выживет сломленным. Но он выплыл! Не просто выжил — превратился в героя. В барона. В важную фигуру, на которую я теперь могу рассчитывать.

Он встал и снова подошёл к окну. За стеклом ветер колыхал листву вековых деревьев. Солнце пробивалось сквозь кроны, создавая игру света и тени на зелени внизу. Мир природы, в котором Соларионы прятали свои амбиции и расчёты.

— Не сейчас, конечно, — добавил он тише. — Он ещё слишком слаб. Ему нужно время, чтобы окрепнуть. Обрести силу. Стать тем, кем он может стать. Но потом… потом я отправлю его туда, откуда никто другой не вернулся. И если его аномальное везение не подведёт, он принесёт мне то, что я так жажду получить.

— Даже если он и его команда пройдут подготовку уровня «Теней», — осторожно заметила Лирэн, — их всё равно нельзя сразу отправлять за обломками корабля. Провал заставит ксорхов активизироваться в том районе. Мы потеряем доступ к артефактам на десятилетия.

— Согласен, — кивнул Арис. — Поэтому придумай им проверочные задания. Миссии. Пусть это будут операции красного или даже чёрного статуса. То, с чем не справляются обычные команды. То, что требует не только навыков, но и этого… — он усмехнулся, — … аномального везения. Если Каэль действительно тот, за кого я его принимаю, он справится. Каждое задание должно быть на грани возможного. И если он пройдёт их все, тогда я смогу отправить его за моим кораблём.

Лирэн кивнула, делая пометки.

— А сейчас, — голос Ариса стал деловым, — обеспечь его всем необходимым. Через месяц у него встреча с императором Лирианом Четвёртым. Аудиенция в Имперском дворце. Награждение Императорским Крестом Героя. Все считают барона Золотого моим ставленником. Каждая ошибка Каэля, каждое неловкое слово, каждый промах будут обращены против меня. Враги только и ждут, чтобы я оступился.

Он повернулся к Лирэн, и металлические глаза его сверкнули холодным светом.

— Приставь к нему учителей. Лучших. Хочу, чтобы через месяц этот житель фронтира не только вызубрил этикет и правила поведения при императорском дворе, но и начал пользоваться этими знаниями на автоматизме. Он должен двигаться, говорить и думать, как аристократ. Чтобы даже самые придирчивые вельможи не нашли к чему придраться. Никто не должен сказать, что Арис Соларион не умеет обращаться со своими фигурами на доске!

— Будет исполнено, господин, — Лирэн поклонилась. — Начну организацию немедленно.

Она развернулась, направляясь к выходу, но голос Ариса остановил её у самой двери:

— И Лирэн?

— Да, господин?

— Следи за ним внимательно. Очень внимательно. Аномальное везение — штука непредсказуемая. Оно может вытащить его из любой западни. Но оно же может привести к последствиям, которых не просчитать даже Альмору. Я хочу знать всё. Каждый его шаг. Каждое слово. Каждое решение.

— Будет исполнено, господин.

Дверь бесшумно закрылась за командиром «Тени».

Арис Соларион остался один в своём кабинете в Северном дворце. За окном шелестели листья вековых деревьев, пели птицы, где-то вдали журчал ручей. Природа Инвикты-Прайм жила своей жизнью, не обращая внимания на то, что среди её зелени прячутся дворцы величайшего дома Империи.

Но Арис смотрел не на лес.

Он смотрел на голограмму перед глазами. На два простых, но ёмких слова, которые Альмор продолжал держать в его поле зрения.

АНОМАЛЬНОЕ ВЕЗЕНИЕ

Арис Соларион позволил себе улыбнуться. Двести пятьдесят лет Альмор был с ним. Двести пятьдесят лет они вместе просчитывали ходы, выстраивали стратегии, манипулировали людьми и событиями. Но впервые за всё это время в их идеально выверенной игре появилась фигура, которую нельзя было просчитать до конца.

И это было… восхитительно.