Хроники Тириса. Книга 1

Глава 19

— Форпост, приём! — в общем канале произнёс Техник, едва протиснувшись между белой сеткой. — «Малыши» вызывают форпост. Приём!

— «Малыши»? — ответ пришёл незамедлительно, словно нас только и ждали. — Группа «Феникс» текущего набора из «Кузницы»?

— Мы, — ответил Техник. — Нужна эвакуация. Находимся в самом основании бездны. Двенадцатый ярус.

Связь на какое-то время прервалась, а затем в общий канал ворвался знакомый властный голос. Граф Кассиан Кирон соизволил лично с нами говорить.

— Доложить, что с Вальтером? — спросил он. Не поздоровался. Не запросил уточнений. Просто требовал.

— Говорит Шустрик, командир «Малышей», — Райн пролез через сеть сразу за Техником. Пока сержанты помогали остальным, командир взял переговоры в свои руки. — Мне нужен представитель форпоста, а не гражданский.

— Отвечать на вопрос! — рявкнул Кассиан Кирон таким тоном, что Техник даже выпрямился, будто его могли видеть через канал. — Говорит граф Кассиан из дома Кирон!

— Повторяю — мне нужен представитель форпоста, — Райна было не смутить ни тоном, ни титулом. — Дело государственной важности. Нами обнаружена малая база предтеч, высший ксорх класса пожиратель, а сейчас мы протискиваемся через белые биоволокна, которые указывают на присутствие на планете неизвестной особи высшего ранга. Это информация, требующая военного статуса допуска. У графа Кассиана из дома Кирон есть такой допуск? Форпост, приём! Мне нужен зашифрованный канал связи, иначе мы сейчас разболтаем на всю империю такое, за что Соларионы всех живьём сожрут. Могу добавить только одно — Вальтер жив и здоров. Находится в моём отряде. Это всё, что должны знать гражданские. Нужна эвакуация.

На этот раз пауза длилась дольше. Когда связь снова ожила, канал уже имел статус «безопасный».

— Говорит генерал Раэн Астерион. Повторите информацию, — голос был таким ровным и спокойным, словно генерал спрашивал о погоде.

Райн сделал глубокий вдох и перешёл на официальный тон:

— Говорит курсант Райн Хегар, позывной Шустрик, командир отряда «Малыши», ранее отряда «Феникс» текущего набора «Кузницы». Группа была поглощена червяком ксорхов и утащена ниже двенадцатого яруса. Есть карта, по ней можно определить точное местоположение. Червя мы уничтожили, после чего обнаружили малую базу предтеч. Рядом с ней находился высший ксорх ранга пожиратель. Ксорх уничтожен. С нами находился боец отряда «Тень» дома Соларионов. Он открыл малую базу предтеч, и четыре дня мы находились внутри неё, оказывая помощь выжившим. В настоящий момент группа столкнулась с биосетью неизвестного происхождения, не поддающейся разрушению стандартными и энергетическими средствами. Предполагаем наличие управляющей особи нового типа. Потери в группе отсутствуют. В ходе боевых столкновений с ксорхианцами нами были спасены четыре сержанта, шесть аристократов, двадцать четыре курсанта учебных полигонов. Вальтер Кирон жив, дееспособен, временно включён в состав нашего отряда. Тень принял решение оставить группу, чтобы доложить о находке. Его с нами нет. Доклад окончен.

— Неполный доклад, курсант! — в голосе генерала появились тёплые нотки, что казалось невозможным для человека его ранга. — Запасы энергии? Оружия?

— Энергии хватит на семьдесят два часа, — ответил Райн. — С оружием хуже. Двенадцать лучевых винтовок, один пулемёт, боевой меч предтеч, одна термическая граната. Это всё, что у нас есть на сорок четыре человека.

В канале прозвучало тяжёлое дыхание. Единственная эмоция, которую генерал позволил себе выпустить наружу.

— Понял тебя, Шустрик, — произнёс генерал. — Кто из сержантов старший?

— Сержант Дик на связи, — подал голос наш куратор. — Командует группой курсант Шустрик.

— С командованием сами разбирайтесь, — заявил генерал. — Ты нужен для того, чтобы объяснить молодняку, как продержаться до прибытия подкрепления. Ярусы потеряны. Форпоста больше нет. На поверхности идёт бой. Кроме червей мы имеем дело с драксами, брутами и коронниками. Ваше местоположение зафиксировано. Нам нужно сорок часов, чтобы к вам пробиться. Задача — выжить.

— Есть выжить! — произнёс сержант Дик.

— Доклад каждые полчаса, — приказал генерал. — Занимайте оборону. Отбой связи.

Генерал отключился, а мы посмотрели на сержанта Дика, ожидая приказов. Но пришли они не от него. Командовать начал Райн.

— Вы слышали генерала! — произнёс он. — Нам ещё сорок часов развлекаться. Золотой, строй карту яруса. Техник, помогай остальным подниматься. Живее, «Малыши»! У нас куча работы!

Дрон умчался вперёд, показывая привычную картину: длинный извилистый тоннель, уходящий куда-то в глубину. Лишь в одном месте он раздваивался. Никаких залов, куполов или просторных пустот. И главное — ни одного ксорха. Похоже, они ещё не успели спуститься.

Мысли то и дело возвращались к словам генерала. Драксы — живые пушки ксорхов. Встретить их под землёй нереально. Нет, встретить можно, но они здесь бесполезны. Черви неприятны, но это привычное зло. Мы уже знали, как с ними работать. Вот остальные — это уже серьёзней.

Брутами назывались скоростные таранно-ударные особи размером с человека. Шесть лап, мощные мышцы, плотная броня. Три независимые системы жизнеобеспечения, так что убить брута одним выстрелом нельзя. Их плодили массово, и они буквально заваливали своими телами любое препятствие, чтобы следующие волны могли пройти поверх. О том, что такая тварь делает с бронёй, говорить не нужно. Рвали её, как бумагу.

Коронники — противники совсем иного рода. Медленные, похожие на массивные цилиндры на коротких ножках, украшенные сверху отростками, похожими на короны. Собственно, из-за этих отростков они и получили своё название. В первых рядах они не ходили, но им это и не требовалось. Коронники били пси-импульсами, поражая нервную систему точечными ударами. Чудовища, против которых спасали только личные энергетические щиты. Которых ни у кого из нас не было. Радовало одно — для атаки короннику требовался прямой зрительный контакт. Видели они далеко, за километры, но в условиях нашего положения прямой контакт возможен всего на пятьдесят метров. Потом туннель сворачивал. С такого расстояния в них мог попасть любой.

— Организовать оборону против падальщиков в данной точке невозможно, — пришёл к неутешительному выводу Эхо. Я с ним был полностью согласен. При сражении с людьми наше местоположение было бы идеальным. Один туннель, ставишь стрелков по краям — и порядок. Но ксорхи не действовали по-людски. Им ничего не стоило прорыть новый проход — сбоку или сверху. Единственное место, где мы были защищены — снизу. Белое биоволокно не пропустит крупных ксорхов.

— При этом нам каким-то образом надо выжить сорок часов, — пробурчал я, наблюдая за тем, как Райн расставлял людей по позициям. Сержант Дик со своим пулемётом занял правый фланг туннеля, Снайпер и Калькулятор — левый. Остальные винтовки раздали сержантам и тем, у кого были прямые руки.

Не выжить. Неприятная, но очевидная аксиома.

Рука автоматически легла на боевой меч предтеч. Моё единственное оружие — винтовку отдали сержанту. Тяжело стрелять, когда в другой руке меч.

— Это плохая идея, — произнёс Эхо, без труда считывая мои мысли.

— Ты оперируешь процентами, — произнёс я. — Вот и выдай мне прогноз.

— Вероятность выжить всей группе в данной ночке нулевая, — после паузы произнёс Эхо. — Нет даже миллионной доли процента, что кому-то удастся выжить.

— Если я уведу ксорхов за собой? — спросил я. — Что будет с группой?

— Вероятность дождаться группу прикрытия увеличится до двенадцати процентов, — нехотя ответил Эхо.

— С нами? — упрямо продолжил я. — У тебя появились новые наноструктурные компоненты. Ты можешь использовать их для усилений, улучшений, поддержки. Чего угодно. Изменяй меня. Цель — выжить.

— Постоянное перемещение предпочтительнее, — произнёс Эхо. — Если провести изменения организма, есть две сотые процента, что ты сможешь подняться на поверхность. Мы сможем действовать с максимальной эффективностью, не беспокоясь за утрату конфиденциальности.

— Тогда какие ещё могут быть вопросы? — горько усмехнулся я. — Выбора, по сути, нет. Шустрик, есть дело!

Я подошёл к Райну, переключаясь на личный канал.

— Золотой, ты же понимаешь, что сейчас не до тебя? — огрызнулся Райн.

— Об этом как раз речь и идёт, — произнёс я. — Помнишь, что сказал Тень? Твари придут за боевым мечом предтеч. Для них это приоритетная цель. Ты понимаешь, о чём я?

Райн понял. Он понял ещё в ту секунду, когда я к нему подошёл.

— Золотой, не дури, — произнёс он.

— Это единственный шанс выжить, — настоял я.

— Десант своих не бросает! — зло прорычал Райн, будто этим можно было убрать логику моего предложения.

— Нет у десанта такой фразы, — ответил я словами Тени. — Мне нужна связь. Прикажи Технику нацепить на меня антенну и настрой на общий канал.

— Золотой… — начал было Райн, но умолк. Визоры мешали смотреть друг другу в глаза, но этого и не требовалось. Всё было понятно и так. Жизнь одного куда дешевле, чем жизнь сорока трёх.

— Техник! — рявкнул Райн. — Где тебя носит? Живо ко мне! Есть дело.

О чём разговаривал Райн с Рорком, оставалось тайной. Общались они в личном канале. Важен был результат. Молчаливый Рорк подошёл ко мне и начал цеплять к моему костюму дополнительную антенну. Стандартная связь здесь не работала — подземелья требовали усиленный приёмник. Вот его мне Рорк и устанавливал.

Что-либо объяснять, прощаться или говорить какие-то высокопарные слова было лишним. Молча кивнув Райну, я запустил перед собой дрона и, пройдя мимо сержанта Дика, лёгкой трусцой побежал в туннель, на ходу доставая боевой меч предтеч.

— Удачи, парень, — в личном канале послышался голос сержанта Дика. Наш куратор понял всё мгновенно. — Постарайся не сдохнуть!

Пространство вокруг меня озарилось красным — я активировал боевой меч, превращаясь в яркую новогоднюю гирлянду для всех ксорхианцев этой планеты. Если под сеткой из биоволокна меня ощущали только те твари, что водились в глубинах, то сейчас я стал яркой ослепительной мишенью для всех ксорхов,

— Командир, а что этот грувака безмозглый вздумал делать? — послышался вопрос Зорины. — Какого хрена он творит⁈

— «Малыши» вызывают базу, — вместо ответа послышался злой голос Райн. — Нужен генерал Астерион. Нужна вторая точка эвакуации.

Я бежал по туннелю, ведя мечом по биоткани, которой ксорхи «украсили» проходы. Чтобы даже слепой коронник увидел, где я нахожусь. Постепенно коридоры разветвлялись, превращаясь в запутанную сеть. Исследовать каждый туннель у меня возможности не было. Нужно было уйти как можно дальше от группы, поэтому я выбирал всегда правый проход. Так будет проще возвращаться. Если вообще придётся возвращаться.

— Приближаются семь биосигнатур, — произнёс Эхо уже на пятой минуте бега.

Я остановился и прижался спиной к стене. Не столько для того, чтобы с той стороны никто не пролез, сколько чтобы Эхо мог точнее определить приближение проходчика. Прожектор давно не работал. Он мне не требовался. Эхо активировал инфракрасное зрение, слегка изменив структуру глаз.

В жизни бруты выглядели ещё отвратительней, чем на учебных голограммах. Они цеплялись лапами за биоткань, пробегали по стенам, будто по ровному полу, и даже потолок не был для них препятствием. В темноте они видели отлично, но и без этого меня было видно прекрасно. Красный клинок меча сиял, как сигнал тревоги.

Издав пронзительный вопль, разнёсшийся по всем туннелям, бруты ещё больше ускорились, превратившись в размазанные силуэты. Не знаю, кем нужно быть, чтобы противостоять им без личностных матриц. Мои глаза не успевали за ксорхами. Я просто не понимал, откуда придёт атака.

Но мне и не требовалось понимать. Для этого у меня был Эхо.

Зелёная линия вспыхнула перед глазами, и я рванулся туда, даже не пытаясь понять логику. Брут промазал, врезавшись лапами в стену. Камень и биоткань взорвались осколками. Второй уже нырял мне под ноги. Третий прыгал сверху. Четвёртый и пятый неслись по стенам, шипя и обгоняя друг друга, будто соревновались, кто первый разорвёт добычу. Они мешали друг другу, сталкивались корпусами, ломали траектории. Но от этого становились только непредсказуемее.

Я сделал шаг в сторону и два брута врезались друг в друга. Их массы оказалось достаточно, чтобы отбросить обоих в стену. Эхо нарисовал новую линию, и я нанёс удар. Не было ни крови, ни ощущения удара. Красная энергия рассекла плоть без сопротивлений. Ксорх даже не издал звука. Его тело разъехалось двумя половинками и рухнуло. Не помогли три вспомогательные системы жизнеобеспечения.

Эхо действовал молча. Так, как мы привыкли. Новая линия показывала, что мне нужно наклониться и прыгнуть вперёд, кувыркнувшись. Я не думал. Просто сделал то, что советовала моя личностная матрица. Брут пролетел там, где секунду назад была моя голова, ударил лапами в пол и резко сменил направление. Не успел. Меч вспыхнул ещё ярче, когда я ударил снизу вверх, разделяя шуструю тварь на две половины.

Оставшиеся пятеро решили броситься толпой, мешаясь друг другу ещё сильнее. Красных линий чужих атак стало столько, что я видел перед собой сплошную клетку смерти. Но зелёные линии не думали исчезать. Эхо знал своё дело.

Меч описал красный полукруг, рассекая лапы одному, снимая голову другому и разделяя на две части третьего ксорха. Двое успели увернуться, но тела сородичей им мешались.

Зелёная линия пошла вперёд — пришла моя очередь атаковать. Я бросился вперёд одновременно с тварями. Те даже радостно взвыли, что я отошёл от стены. Вот только действовали они слишком прямолинейно. Для тела столкнулись в воздухе, очередной красный полукруг и пространство погрузилось в пугающую тишину.

Тяжело дыша, я смотрел на обрубки брутов. Меня трясло. Возле малой базы предтеч брутов не было, лишь приспешники пожирателя. Да и какой смысл держать боевых особей рядом с таким безопасным местом? Так что сейчас состоялось моё первое по-настоящему боевое крещение и организм реагировал дрожью, как и положено живому существу, которое только что не погибло.

— Проходчик слева, — Эхо не позволил мне отдышаться. — Три. Два. Один…

Сражаться с червями было привычно. Прыгнув вперёд, я развернулся и выставил меч, разрезая вырвавшегося из стены ксорха.

— Анализ! — приказал я.

— «Признаков» внутри нет, — Эхо понял, о чём я. Даже не предупреждал, что вешать на себя обузу в виде остатков людей глупо.

Двадцать минут спустя я уже не помнил, сколько раз успел сменить направление, оттолкнуться от стены, нырнуть под прыжок брута или разрезать очередного проходчика. Всё превратилось в один непрерывный бой, с редкими паузами в минуту-другую. Просто чтобы успеть вдохнуть.

И при этом я прекрасно понимал: ксорхов на двенадцатом ярусе было мало. Делать им здесь нечего — основные боевые действия шли наверху, и рой держал силы ближе к поверхности.

— Золотой, доложи статус, — в эфире раздался напряжённый голос Райна. Усиленная антенна работала идеально — связь была чёткой, как будто мы стояли рядом.

— Поднимаюсь, — ответил я. — Нахожусь на одиннадцатом ярусе. Как сами?

— Почему думаешь, что ты на одиннадцатом? — пробился голос сержанта Дика.

— Нашёл табличку, — ответил я. — Кто-то прибил её к стене рядом со спуском. Так что у вас?

— Тишина, — ответил Райн. — Ксорхи нас потеряли.

— Хорошо вам, — усмехнулся я, делая кувырок.

Стена за моей спиной взорвалась, выпуская наружу очередного проходчика. Какой это уже червь? Десятый? Двадцатый? Счёт я потерял давно.

Я вогнал меч в его корпус до самой рукояти. Лезвие прошло через слои биомассы и перерезало как минимум трёх брутов, спрятанных в брюхе транспортника. Когда я впервые столкнулся с подобным, я едва не погиб. Ни один психически здоровый человек не подумает, что десяток смертоносных ксорхов добровольно позволят себя проглотить, лишь бы таким способом преодолеть несколько ярусов и добраться до цели.

Но у ксорхов не было психики. Был только рой. И цель.

Проходчик застрял в стене, законопатив тушей проход обратно. Это хорошо. Брутам, что находятся позади, понадобится время, чтобы пробиться через плотную кожу. Эхо показывал, что впереди есть подъём на десятый ярус, и я помчался туда, успев даже сделать несколько глотков воды.

Система вентиляции «Призрака-4» работала на пределе, отводя пот, но отключать её я не собирался. Пусть работает. Энергии у меня достаточно, а драться в относительном комфорте лучше, чем в собственном соку.

— Опасность! — вдруг произнёс Эхо. — Пси-атака! Блокирую!

Я даже не понял, что произошло. Сначала резко остановился, словно ударился о невидимую стену. Потом не смог двинуться вовсе — тело сковал вязкий невидимый клей. А затем всё прошло, будто ничего не было, и я едва не грохнулся, продолжая бороться с уже исчезнувшей неподвижностью.

Появились зелёные линии атак, и думать о случившемся стало некогда. Я бросился вперёд, пропуская мимо себя смертоносные удары пары брутов. Одного разрубил надвое, второго не успел зацепить, но это уже не имело значения.

Впереди, рядом с подъёмом, находился коронник.

Массивный живой цилиндр стоял на коротких лапах, а его уродливая корона из отростков пульсировала холодным бледным светом. Он не двигался. Не спешил. Не бросался, как брут. Он атаковал иначе.

— Пси-давление нарастает! — Эхо начал беспокоиться. — Блокирую!

Я снова увяз в невидимом клее. В этот раз он был жиже, но достаточно плотным, чтобы меня замедлить. В глазах на мгновение потемнело, и Эхо пришлось переключить часть ресурсов с боевого анализа на защиту психики.

Расплата пришла мгновенно.

Зелёная линия вспыхнула слишком поздно, и в меня на полном ходу влетел брут. Тот самый, которого я так и не успел добить. Меня отбросило в стену, будто мне врезал грузовик на полной скорости. В груди хрустнуло. В голове вспыхнул свет, ноги подогнулись, и возникло непреодолимое желание закрыть глаза и просто исчезнуть.

«Призрак» выдержал удар. Я — нет.

— Внутреннее кровотечение! Стабилизирую! — сквозь гул в ушах послышался голос Эхо. — Блокирую боль. Снижаю давление. Двигайся!

Зелёная линия перед глазами была такой настойчивой, что я последовал за ней автоматически. Всё, что происходило сейчас за визором, я не видел. Да я и самого визора не видел — перед глазами горел белый отсвет боли. Но линии рисовались не на визоре. Они прорисовывались прямо в сознании. И Эхо не подвёл.

Туша разрубленного брута осталась позади. Я сделал несколько шагов, снова попал в тягучий клей, но сейчас моё сознание было слишком травмированным, чтобы он мог меня полноценно задержать. Я ощущал давление, но передо мной была зелёная линия, и я следовал ей, забыв обо всём остальном. Появились красные вектора атак — будто рядом возник ещё один брут. Но теперь уклонение далось легко, как во сне, когда тело движется само.

Когда белый свет перед глазами исчез и визор наконец проявился, всё было уже закончено. Я стоял рядом с живым цилиндром, разделённым на две аккуратные части. Эхо не стал церемониться и настроил мой удар таким образом, чтобы гарантированно уничтожить ксорха. Медблок «Призрака» вовремя вспомнил о своём существовании и вколол мне целый ворох лекарств. И стимуляторы. Много стимуляторов.

— Золотой! — в эфире раздался голос Райна. — Доложи обстановку! Почему не вышел на связь в указанное время? Отчёт каждые двадцать минут!

Я сделал вдох, но грудная клетка встретила меня острой болью. Похоже, треснуло что-то серьёзнее, чем мне бы хотелось.

— Минус коронник, — выдохнул я, пытаясь сделать голос хоть немного стабильнее. — Нахожусь рядом с подъёмом на десятый ярус.

— Что это был за треск? — продолжил допытываться Райн.

— Ничего необычного, — усмехнулся я, но вышло плохо. — Один ксорх решил проверить, на что будет похож грувака после встречи с наковальней.

— Не смешно, — огрызнулся Райн. — Что с состоянием? Сможешь идти? Золотой, не геройствуй!

Я хотел ответить, но вместо этого желудок взбунтовался, и меня едва не вывернуло. Я упёрся рукой в стену, дожидаясь, пока мир перестанет скакать.

— Тошнота — ожидаемое следствие пси-атаки, — сообщил Эхо. — Стабилизирую.

— Шустрик, тебе никто не говорил, что ты зануда? — спросил я, как только внутренности перестали проситься наружу. — Не дёргай меня! И так хреново. Будет что-то серьёзное, сам сообщу. Всё, отбой.

Я отключил связь и посмотрел в сторону прохода. Всего лишь десятый ярус. Впереди бесконечные толпы ксорхианцев, а у меня уже потихоньку заканчивается ресурс. Не энергия костюма — мой ресурс. Тяжело вздохнув, я оттолкнулся от стены, чтобы подняться на «этаж» выше, но тут о себе напомнил Эхо:

— Мион, — произнёс он.

— Что мион? — не понял я.

— Коронники являются источником миона, — пояснил свою мысль Эхо. — В контейнере ещё достаточно места.

Я уставился на развалившееся пополам тело коронника. Будь я обычным человеком, отправил бы Эхо в далёкое пешее путешествие по известному адресу с таким предложением. Но я был рождён на фронтире. Я полтора года работал по шестнадцать часов в день, разбирая станцию. Для меня понятие «ресурс» было также священно, как сама жизнь. Потому что нет ресурса — нет жизни.

Я опустился на колено. Грудь тут же отозвалась болью, но боль была даже полезной — она держала сознание собранным. В голове окончательно прояснилось.

— Определи точное местоположение, — приказал я.

Появилась зелёная линия надреза. Сняв контейнер, я разрезал тушу коронника, получая доступ к серебристому кристаллу. Ровный, гладкий, размерами с мой кулак.

— Мион, вес — пятьсот двадцать грамм, — тут же ответил Эхо. — Извлекай и помещая в контейнер.

Трогать неизвестное вещество руками не хотелось, но у меня не было при себе инструментов. Поэтому пришлось вырывать кристалл, по сути, голыми руками. Последствий для брони не было. Кристалл чуть померк, но продолжил мерцать. Стоило поднести его к контейнеру, как в том появился приёмник.

— Двенадцать килограмм пятьсот двадцать грамм, — заявил Эхо, хотя эти же данные показывались и в моём тактическом компьютере. — Внимание! На десятом ярусе появились биосигнатуры. Произвожу распознавание. Двенадцати брутов, один коронник.

Ещё один коронник? Я перевёл взгляд с прохода на десятый ярус на проекцию компьютера и обратно. Ещё полкилограмма миона? Что говорил Арис Соларион? Нужно восемь килограмм материала, чтобы обеспечить себя всем необходимым для учёбы в Императорской военной академии? Что же. Постараемся удвоить эту цифру!

— Ресурсы организма постепенно снижаются, — предупредил Эхо. — Рекомендую снизить нагрузку.

— Снижу, — заверил я. — Когда сдохну.

Поднявшись, я шагнул к подъёму на десятый ярус. Пришло время проверить, на что я действительно гожусь.