Хроники Менталиста 2

Глава 8 Новая сила

— Не дёргайся, щенок, — Шакал словно прочитал мои мысли. — Ты же не думаешь, что я не понял, кто вы на самом деле…

Мой пульс подскочил как на электрическом стуле. Я почувствовал, как Гаррет едва заметно шагнул вперёд, становясь между мной и контрабандистом. Ганс, несмотря на раненое плечо, тоже напрягся, готовый к бою.

Шакал растянул губы в улыбке, обнажая ряд неестественно заострённых зубов. В полумраке комнаты они блеснули, как набор хирургических инструментов.

— Боже-боже, какие все дёрганые, — он театрально поднял руки в притворной капитуляции, звякнув массивными браслетами. — Если б я хотел вас сдать, здесь уже кишмя кишели бы Серые. Или вы всерьёз считаете, что я не распознаю Одарённых, когда они стоят прямо перед моим носом?

Шакал плавно обогнул стол, выдвигаясь из густой тени в полосу тусклого света. Его взгляд, цепкий и холодный, как у мясника, зацепился за золотистый проблеск у моего горла — амулет снова выскользнул из-под рубашки. Я торопливо затолкал цепочку обратно, но было поздно — контрабандист уже заметил. Его зрачки сузились до булавочных головок, а ноздри едва заметно расширились, будто он учуял запах добычи.

— Любопытная… безделушка, — протянул он с деланной небрежностью, делая особое, почти чувственное ударение на последнем слове. Каждый слог сочился фальшивым безразличием. — Очень редкой работы. Такие штучки раньше частенько проскальзывали через мои пальцы. Ещё до того, как наша прекрасная страна затянула пояс потуже и начала давиться собственными кишками.

Он бросил многозначительный взгляд на Гаррета, и я заметил, как по лицу наставника пробежала тень — смесь беспокойства и старой, глубоко запрятанной боли. Что-то связывало этих двоих, что-то, о чём Гаррет никогда мне не рассказывал.

— У богатых нынче запросы поскромнее, — продолжил Шакал, извлекая из недр стола приземистую бутылку без этикетки. Темное стекло хранило какую-то мутную жидкость. Он плеснул себе в стакан, не предлагая нам. — А у меня, знаешь ли, репутация дорогого стоит. Расходы, обязательства… — он сделал глоток и скривился, будто проглотил что-то кислое. — Но прежние связи никуда не делись. Даже есть завязки кое с кем, кто сидит на самом верху.

— К чему ты клонишь? — Гаррет прервал его, и в его голосе звенело плохо скрываемое нетерпение.

Контрабандист растянулся в своём кресле, как сытый кот, и сцепил пальцы на животе. Его улыбка стала шире, обнажая острые клыки.

— Я к тому, что документы могут оказаться в ваших руках не через три унылых дня, а, скажем… к завтрашнему вечеру. — Он сделал паузу, смакуя момент, позволяя надежде зародиться в наших сердцах. — Но с одним малюсеньким условием.

— Каким? — спросил я, чувствуя, как внутри всё сжимается от напряжения.

— Скажем так, — Шакал подался вперёд, впиваясь в меня взглядом, который, казалось, просвечивал до самых костей. Его голос понизился до интимного шёпота: — Мне было бы… крайне познавательно взглянуть поближе на твою побрякушку. Без рук, без глупостей — только посмотреть. Полюбоваться, так сказать.

Гаррет молниеносно вклинился между нами, вырастая, будто стена. От него повеяло ледяной яростью.

— Нет. Это исключено.

— В таком случае, — Шакал пожал плечами с показным безразличием, но его глаза сузились, — три дня. Или больше. Кто знает? — Он обвёл рукой своё логово. — Город становится опаснее с каждым часом. Особенно для… беглецов определённого сорта. В такие смутные времена даже я не могу ничего гарантировать.

Я понял, на что он намекает. Серые уже наверняка рыщут по всему городу, как стая голодных волков. И с каждым лишним часом, проведённым в городе, шансы быть пойманными росли в геометрической прогрессии.

— Макс, даже не думай… — начал Гаррет, но я остановил его резким движением руки.

— Ты же представляешь, что с тобой будет, если кто-то узнает о нашей сделке? — прямо спросил я у Шакала.

Контрабандист мрачно усмехнулся, проведя пальцем по горлу.

— Шакалов закапывают глубоко, мальчик. Особенно тех, кто слишком много знает. — Он покрутил в руках стакан. — Нынешний режим не любит свидетелей. Особенно касательно определённых… исторических событий.

Он выразительно посмотрел на цепочку на моей шее, затем перевёл взгляд на Гаррета.

— Твой учитель понимает, о чём я. Наверное, помнит, как я поставлял редкости в дворцовую сокровищницу в прежние времена. Встречал там разных людей… Включая личную служанку Ее Величества с двумя до боли похожими друг на друга мальчишками. — Он сделал паузу. — Забавно, как некоторые лица въедаются в память, не правда ли?

Я почувствовал, как холодеет спина. Он намекал на то, что видел мою мать. Видел меня, когда я был ребёнком. До всего этого.

— Так что думаешь, мальчик? — Шакал снова обратился ко мне. — Просто глянуть. Ради удовлетворения… профессионального любопытства.

Я встретился взглядом с Гарретом. Он едва заметно покачал головой, но я уже принял решение.

— Хорошо, — сказал я, доставая амулет из-под рубашки. — Смотри.

Серебряно-синие сияние наполнило комнату, когда я поднял медальон на вытянутой руке. Глаза Шакала расширились, зрачки сузились до точек. Его рука непроизвольно дёрнулась, будто желая коснуться, но он сдержался.

— Так значит, это правда, — прошептал он почти благоговейно. — Старые легенды не врали. Только печать крови может заставить его светиться.

Он отвёл взгляд, словно заставляя себя не смотреть на завораживающее сияние.

— Ты сказал, что нем можешь все гарантировать, — произнес Гаррет, умело переводя разговор. — Почему? Раньше агенты тебя не трогали.

Шакал быстро пришёл в себя.

— Вчера вечером что-то случилось, — сказал он, возвращаясь за стол. — Серые словно с цепи сорвались. Говорят, они получили какую-то новую информацию и теперь переворачивают каждый камень. — Он скривился. — Вчера ещё можно было выйти на улицу и не напороться на патруль. Сегодня они на каждом углу.

Новость была тревожной, но не удивительной. Все-таки мы знатно пошумели…

— Сколько времени нужно, чтобы приготовить документы? — торопливо спросил я.

— При обычных обстоятельствах? Дня три, как и сказал, — Шакал постучал пальцами по столу. — Но тебе сделаю к полуночи завтрашнего дня.

— Мы готовы доплатить за срочность, — Гаррет извлёк из внутреннего кармана потрёпанный конверт, набитый купюрами.

Шакал лениво махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.

— Убери свои бумажки, — сказал он, не сводя с меня глаз. — Считай это… долгосрочным вложением. — Его губы изогнулись в загадочной полуулыбке, которая не затронула холодных глаз. — Просто когда твоя звезда взойдёт, не забудь, кто протянул тебе руку в тёмные времена. — Он сделал паузу и добавил вполголоса: — Если, конечно, доживёшь до этого славного дня.

Не успел он договорить, как дверь с грохотом распахнулась. На пороге возник один из подручных Шакала — взмыленный, с диким взглядом и каплями пота на лбу.

— Босс! В городе полный пиздец творится! — выпалил он, судорожно хватая ртом воздух. — Серые оцепляют целые районы! Шмонают всех подряд, в подвалы лезут. Уже три банды под корень вырезали!

Шакал выругался, резко поднявшись.

— Какие районы?

— Северный, Заречье, начали прочёсывать Портовый.

Эти новости прозвучали, как похоронный звон. Фабрика находилась совсем рядом с Портовым районом. Если Серые направляются туда…

— Вам лучше убраться отсюда, — Шакал посмотрел на нас. — Если они начали с окраин, скоро доберутся и до этих мест.

— Документы… — начал было Ганс, но контрабандист оборвал его.

— Будут готовы к полуночи. Как и договаривались. — Он подошёл к шкафу, отодвинул панель, открывая потайной ход. — Через этот тоннель выйдете прямо к складам на Южной. Оттуда до вашей фабрики минут пятнадцать быстрым шагом.

— Спасибо, — кивнул Гаррет, глядя на Шакала с новым уважением.

— Не за что, — хмыкнул контрабандист, поправляя манжеты. — Просто мне невыгодно, чтобы весь город превратился в зону боевых действий. Серые перекроют все каналы, а это… — он изобразил рукой перерезанное горло, — … не очень хорошо для бизнеса.

Когда мы уже собирались нырнуть в тоннель, Шакал окликнул меня:

— Эй, парень, — он отвёл меня в сторону и заговорил вполголоса, чтобы только я мог слышать. — Видел много странных вещей за свою жизнь. Много легенд, которые оказывались правдой… и наоборот. — Он многозначительно посмотрел на мою грудь, где под рубашкой скрывался амулет. — Но иногда легенды лучше оставлять легендами, понимаешь? Когда мертвецы начинают воскресать, живым становится очень неуютно.

Я нахмурился, не вполне понимая, к чему он клонит. Шакал усмехнулся, заметив моё замешательство.

— И ещё кое-что, — продолжил он, оглянувшись, чтобы убедиться, что нас не подслушивают. — У меня есть особый маршрут для доставки… деликатных грузов за городскую черту. Тоннель, о котором не знает ни одна живая душа. — Он окинул меня оценивающим взглядом. — За определённую плату могу организовать вам безопасный выход.

— Какую плату? — осторожно спросил я, чувствуя подвох.

Шакал наклонился ко мне так близко, что я почувствовал запах анисовой настойки в его дыхании.

— Когда-нибудь… — прошептал он почти беззвучно, — … когда ты вернёшься, чтобы забрать то, что принадлежит тебе по праву рождения, просто вспомни, кто помог тебе, когда все двери были закрыты. — Его глаза сверкнули. — Вспомни, что Шакал первым признал тебя, когда другие считали мертвецом.

Он действительно знал. Знал, что на самом деле я не просто беглый менталист, а последний наследник Белозерских. Цесаревич, которого все считали погибшим.

— Понятно, — тихо ответил я, ощущая странную смесь страха и облегчения.

— Умный мальчик, — Шакал одобрительно кивнул. — А теперь бегите, пока ещё можете. И держите глаза открытыми — Серые не единственные охотники в этих водах.

Тоннель Шакала вывел нас к заброшенным складам, воняющим рыбой и плесенью. Мы быстро сориентировались и двинулись в сторону фабрики, стараясь держаться теней и избегать открытых пространств.

Я шёл впереди с Кристи, Гаррет и Ганс прикрывали тыл. По пути заметили несколько патрулей Серых — заметно больше, чем обычно. Они останавливали случайных прохожих, сверяли документы, обыскивали подозрительных. Дважды нам пришлось резко менять маршрут, чтобы не попасться им на глаза.

— Слишком много движения, — озабоченно заметил Ганс, когда мы спрятались за мусорными баками, пропуская патруль. — Словно они точно знают, кого ищут.

— Нас, — мрачно отозвался Гаррет.

— Не только, — покачал головой Ганс. — Это больше похоже на планомерную зачистку.

Мы снова двинулись вперёд, прижимаясь к стенам домов. Внезапно Кристи схватила меня за руку, указывая на крышу ближайшего здания.

— Там кто-то есть, — прошептала она.

Я всмотрелся, но ничего не увидел.

— Ты уверена?

Вместо ответа она сжала мою руку, и мир вокруг размылся. Мгновение дезориентации — и вот мы уже на крыше полуразрушенного дома, лёжа на животах и прячась за кирпичным парапетом.

С этой высоты открывался вид на большую часть района. И то, что я увидел, заставило сердце сжаться: отряды Серых двигались по главным улицам, перекрывая перекрёстки. Они явно окружали что-то… или кого-то.

— Фабрика, — прошептал я, указывая в сторону нашего убежища. С крыши было видно, как несколько чёрных фургонов подъезжают к окраинным улицам вокруг неё.

Кристи побледнела.

— Они знают. Серые знают, где прячется сопротивление.

— Надо предупредить остальных, — я лихорадочно соображал. — Ты можешь телепортировать нас прямо на фабрику?

Она прикусила губу, оценивая расстояние.

— Это далеко. Но могу попробовать сделать несколько прыжков.

— Давай, — я сжал её руку. — У нас мало времени.

Мир снова смазался. Мы оказались на крыше другого здания, ближе к фабрике. Кристи тяжело дышала.

— Ещё немного, — пробормотала она.

Ещё прыжок — и мы оказались на водонапорной башне, откуда была видна наша фабрика. То, что мы увидели, заставило нас замереть.

Вокруг здания уже кипела активность — люди Марты спешно грузили вещи в фургоны, выносили ящики с оружием и припасами. Кто-то их предупредил, или у них был собственный информатор среди Серых.

— Они эвакуируются, — облегчённо выдохнул я. — Но нам надо добраться до них, прежде чем они уедут без нас.

— Держись, — Кристи крепче сжала мою руку, и мы сделали последний прыжок.

Приземление вышло жёстким — мы буквально рухнули на бетонный пол главного цеха фабрики. Кристи едва устояла на ногах, и я подхватил её, не давая упасть.

— Ты в порядке?

— Да… просто… устала, — выдохнула она. — Слишком много прыжков подряд.

Вокруг нас царил хаос. Бойцы Марты сновали туда-сюда, перетаскивая вещи, сворачивая лагерь. Кто-то демонтировал радиооборудование, другие собирали оружие.

— Макс! — окликнула меня Марта, выйдя из своего импровизированного кабинета. — Где вас черти носили? И где Гаррет с Гансом?

— Они скоро будут, — быстро ответил я. — Что происходит?

— Нас сдали, — мрачно сказала она. — Один из наших агентов попался Серым. Его допрашивали, и он раскололся. Теперь они знают о фабрике.

— Мы видели, — кивнул я. — Серые окружают квартал. Скоро будут здесь.

— У нас есть минут двадцать, не больше, — Марта повернулась к своим людям. — Быстрее грузите всё в машины! — Затем снова посмотрела на меня. — Что с документами?

— Будут готовы к полуночи завтра, — ответил я.

— Завтра⁈ — она поморщилась. — Это слишком поздно. Мы уходим из города сегодня. Прямо сейчас.

— Без документов? — я не поверил своим ушам. — Нас спалят на первом же блокпосту!

— У нас есть запасной маршрут, — она понизила голос. — Через старые канализационные туннели. Выводит прямо за городской стеной. Грязно, долго, но надёжно.

Я вспомнил слова Шакала о его маршруте, который, вероятно, был намного безопаснее, чем лезть по канализации.

— У нас есть другой выход, — сказал я. — Безопасный. Шакал предложил.

Марта недоверчиво покосилась на меня.

— И что он хочет взамен?

— Ничего такого, — уклончиво ответил я. — Просто предложил помощь.

— Шакал никогда ничего не делает просто так, — фыркнула Марта. — Какой бы ни была цена, она слишком высока. И я не позволю тебе рисковать.

Её слова прервал грохот распахнувшейся двери. В цех влетели Гаррет и Ганс — оба запыхавшиеся, с диким блеском в глазах. Рана на плече Ганса снова открылась, пропитывая повязку алой влагой.

Гаррет, заметив нас, на мгновение остановился. Его лицо исказилось от злости.

— Телепортация? Серьезно? — прошипел он, метнув в мою сторону испепеляющий взгляд. — Без предупреждения? А если бы Кристи не рассчитала силы?

— Времени не было, — коротко отрезал я, понимая, что он прав, но не желая признавать это сейчас. — Что там снаружи?

Гаррет стиснул зубы, но выражение его лица мгновенно изменилось.

— Дело хуже, чем мы думали, — произнес он, переводя дыхание. — За нас взялись не только Серые. По пути сюда видел людей с нашивками «Псов Войны».

Марта побледнела.

— Наёмники? — выдохнула она. — Твою мать…

— Именно, — мрачно кивнул Гаррет. — Серые назначили награду за каждого сопротивленца и остались сторожить периметр. Грязную работу отдали «Псам». — Он с отвращением сплюнул на бетонный пол. — Эти твари мать родную на органы пустят, если цена подходящая.

Не успел он договорить, как с западной стороны цеха раздался оглушительный взрыв. Стена содрогнулась, и в образовавшийся пролом хлынули фигуры в тактических костюмах — на плечах нашивки с оскаленной волчьей мордой.

— К выходу! — крикнула Марта, выхватывая пистолет. — Прорываемся группами!

Порядок рухнул в одно мгновение. Воздух взорвался грохотом выстрелов, визгом рикошетов и хриплыми криками. Пули впивались в стены, высекая бетонную крошку. Дым от разрывных гранат пополз по полу серыми змеями.

Гаррет буквально преобразился на моих глазах. Старик исчез, а на его месте возник самый настоящий хищник со звериным оскалом. Его движения стали размытыми и неуловимыми для обычного глаза, а нож в его руке превратился в серебристую полосу.

Двое наёмников, уже нацелившихся на нас, вдруг замерли с остекленевшими глазами. Один медленно повернул оружие на своего товарища и спустил курок. Второй с диким криком бросился на третьего, вцепившись ему в горло. Гаррет даже не смотрел в их сторону — он уже скользил между телами павших, приближаясь к следующей цели.

Я никогда не видел, чтобы кто-то так мастерски использовал ментальные приказы в бою. Гаррет не тратил времени на слова — один его взгляд, и противники превращались в марионеток. Те, кого защищали амулеты, получали ментальный удар такой силы, что хватались за головы, теряя ориентацию.

— Макс! Кристи! К северной стене! — прокричал он, проносясь мимо очередного противника. Тот вдруг замер, развернулся и открыл огонь по своим.

Мы рванули через эпицентр схватки, перескакивая через перевёрнутые ящики и поваленное оборудование. Кристи еле держалась на ногах — лицо белее извести, глаза запали, на верхней губе выступил пот. Телепортация выпила её досуха, не оставив ни капли эфира.

Я тащил её, пригибаясь под летящими пулями и задыхаясь от порохового дыма. Рядом с нами рухнул один из бойцов Марты, его затылок превратился в алое месиво. Меня обдало тёплыми брызгами.

Дорога к северному выходу оказалась перекрыта. Пятеро наёмников загоняли нас, как волки — добычу, методично сжимая кольцо. Они работали слаженно, профессионально, закрывая все пути к отступлению. Их перекрёстный огонь прижал нас к стене.

— Брать живыми! — рявкнул кто-то в их отряде. — За мальчишку двойная цена!

Среди наёмников выделялся здоровенный лысый бугай с головой, покрытой замысловатыми татуировками — они переплетались, словно древесные корни на черепе. Бронепластины на его груди были испещрены странными рунами, а на шее и запястьях висело не меньше десятка амулетов, тускло мерцавших в полумраке. Каждый его шаг был выверен, каждый жест отточен годами тренировок. От него несло профессиональной уверенностью матёрого хищника.

— Похоже, попали… — выдохнул Гаррет, сплёвывая кровь. Его правая бровь была рассечена, и алая струйка заливала глаз.

Лысый наёмник метнулся вперёд с неожиданной для его габаритов скоростью. Гаррет послал в его сторону ментальный импульс, но амулеты врага вспыхнули, отражая атаку. Наставник уклонился от первого удара — клинок просвистел в миллиметре от его горла. Но второй удар пробил защиту — рукоять тяжеленного боевого ножа с хрустом врезалась в рёбра.

Гаррет сдавленно захрипел и пошатнулся. Он был хорош, но годы и ранения брали своё.

Кристи попыталась собрать последние крохи эфира. Её глаза полыхнули синим на мгновение, но тут же потухли. Она тяжело рухнула на колени, и из носа потекла тонкая струйка крови.

— Не… могу… — прошептала она, хватая ртом воздух. — Совсем… пусто…

Я бросился на помощь Гаррету, но получил сокрушительный удар в челюсть от второго наёмника. Голова мотнулась, зубы клацнули, и я почувствовал солёный привкус крови. Не успел опомниться, как новый удар, точно в солнечное сплетение, выбил из лёгких весь воздух. Мир покачнулся, темнея по краям.

Сквозь пелену боли я увидел, как здоровяк заламывает руку Гаррета за спину. На лице наставника застыла гримаса, смесь боли и бешенства.

— Этого тоже заберем, — рыкнул лысый, приставляя нож к горлу моего учителя. — За старого имперского пса хорошо заплатят.

И в этот момент что-то в моей груди полыхнуло — не фигурально, а по-настоящему. Амулет под рубашкой вспыхнул ослепительной синевой, обжигая кожу. Свет просочился сквозь ткань, заставив наёмников отшатнуться. Волна огненного жара прокатилась по телу, от макушки до пят, и мир вдруг изменился.

Я ощутил связь с сознанием лысого наёмника — но не как обычно, не на поверхностном уровне. Я видел глубже, проникал в самую сердцевину его памяти. Годы тренировок до кровавых мозолей, сотни боёв, уроки опытных мастеров, техники, оттачиваемые тысячами повторений, — всё это хлынуло в мой разум бурным потоком. Знания, которые невозможно получить иначе, чем десятилетиями смертельного опыта.

Я не успел даже осознать, что происходит, а тело уже действовало. Когда один из наёмников кинулся ко мне с ножом, я не отпрянул, как сделал бы обычно. Вместо этого мои руки сами сложились в идеальный блок, перехватили атакующую конечность и провели безукоризненный бросок через бедро. Приём, который я никогда в жизни не практиковал.

Наёмник с грохотом рухнул на землю. Я поймал его руку в захват и без колебаний выкрутил запястье. Хруст ломающихся костей прокатился по помещению, заглушая даже выстрелы. Мужик завыл, но звук оборвался, когда мой локоть обрушился ему на затылок. Глаза закатились, тело обмякло. Всё это заняло меньше двух секунд — быстро, четко, безжалостно, как будто я тренировался годами. Но я никогда такого не делал. До сегодняшнего дня.

Лысый и его подручные застыли, не веря своим глазам. Гаррет, прижатый к стене, тоже замер с отвисшей челюстью. Я сам себе не верил, ощущая, как в жилах бурлит неведомая сила. Голова звенела, словно колокол, а амулет пульсировал на груди, посылая волны жара по всему телу.

Я медленно выпрямился, принимая незнакомую, но почему-то абсолютно естественную боевую стойку. Мышечная память, которой у меня никогда не было, подсказывала каждое движение — как поставить ноги, как держать руки, где сосредоточить вес. Я ощущал своё тело, как никогда прежде.

— Какого хрена? — выдохнул лысый, отпуская Гаррета и разворачиваясь ко мне всем корпусом.

Его глаза расширились, когда он заметил голубое сияние, проступающее сквозь мою рубашку. Я чувствовал, как та же энергия наполняет мои глаза — видел свое отражение в его расширенных зрачках, в которых плескалась яркая синева.

Мир вокруг будто замедлился. Я ощущал каждый вдох противников, каждый шорох их одежды, малейшую вибрацию воздуха. Я чувствовал, как пульсирует кровь в их венах, как напрягаются мускулы перед атакой, как подрагивают пальцы на спусковых крючках.

Медальон Белозерских на моей груди пульсировал жидким огнём, просвечивая ткань рубашки насквозь. Я чувствовал, как во мне рождается нечто новое — сила, которая всегда была внутри, но только теперь пробудилась.

— Ну что черти, — произнёс я не своим голосом… — поехали?