Хроники Менталиста 2

Глава 10 Погружение

Сознание возвращалось ко мне рывками, как старый паровой механизм, который никак не мог набрать полные обороты. Реальность то накатывала мутной волной, то отступала, оставляя в плену горячечного бреда. Где-то на краю восприятия маячили знакомые голоса, но слова рассыпались прежде, чем я мог их разобрать.

Я попытался открыть глаза, но веки будто налились свинцом. Первая попытка обернулась неудачей, а когда со второй всё же получилось, окружающий мир расплывался мутными пятнами и никак не хотел обретать чёткость.

Я лежал на чем-то жестком. Каменная плита? Может, операционный стол? Надо мной — низкий каменный потолок с замысловатой резьбой, уходящей в темноту. Холодный, спертый воздух. Запах сырости, плесени и… чего-то химического. В отдалении горели факелы или лампы — их свет отбрасывал на стены причудливые тени.

Это место мне было явно не знакомо.

— … кажется, он приходит в себя, — донесся голос Кристи откуда-то слева.

Попытался повернуть голову — тело пронзила острая боль, и я непроизвольно застонал. Черт, даже это простое движение отдавалось пульсацией в висках.

— Лежи спокойно. — Теперь голос Гаррета, сухой и напряженный. — Ты чуть не умер.

Я сглотнул. Во рту было сухо, как в пустыне.

— Где… мы? — Собственный голос показался мне каким-то чужим — хриплым и будто малость проржавевшим.

В поле зрения появился Шакал — его острозубая усмешка в полумраке выглядела еще более жуткой, чем обычно.

— В месте, где тебя точно никто не найдет, мальчишка-наследник, — произнес он, наклоняясь ближе. От него пахло дорогим одеколоном и, почему-то, мускусом. — Добро пожаловать в мое личное хранилище.

Я попытался сфокусировать взгляд на окружающем пространстве. Вдоль стен тянулись массивные стеллажи и витрины с мерцающими в полумраке артефактами. Древние фолианты соседствовали со странными паровыми приборами, а потемневшие от времени реликвии — с оружием, которое я прежде видел только на картинках в учебниках истории.

— Что… со мной? — каждое слово давалось с трудом.

Кристи появилась с другой стороны. Ее лицо, осунувшееся и бледное, исказилось от беспокойства.

— Амулет, — она осторожно коснулась моей руки. Я только сейчас заметил, что мои запястья и лодыжки зафиксированы кожаными ремнями. — Он высасывает из тебя жизнь.

Я попытался посмотреть на свою грудь. Рубашка была разорвана, и в тусклом свете я увидел свой амулет — он словно врос в кожу, окруженный сетью тонких алых линий, похожих на кровеносные сосуды. Края раны были черными, а сам амулет тускло пульсировал синеватым светом в такт моему сердцебиению.

— Красота, не правда ли? — Шакал смотрел на амулет с профессиональным восхищением антиквара. — Редчайший артефакт. Настоящее произведение искусства.

— Заткнись, — рыкнул оказавшийся рядом Гаррет. Он выглядел измотанным — лицо покрыто свежими ссадинами, под глазами залегли черные тени. — Лучше скажи, сработает ли твое снадобье?

Шакал хмыкнул и отошел куда-то в сторону. Я услышал звон стекла, бульканье жидкости.

— Макс, — Кристи наклонилась ближе, ее голос дрожал, — ты бредил. Кричал. Называл имена, которых мы не знаем.

Я попытался сосредоточиться на ее лице, но перед глазами вновь поплыли образы — пламя, пожирающее занавески, кровь на мраморных плитах, крики и звуки выстрелов…

— Нет… — прошептал я, чувствуя, как реальность снова ускользает.

— Он снова проваливается! — голос Кристи доносился как сквозь толщу воды.

Гаррет оттеснил ее, схватил меня за плечи:

— Макс! Фокусируйся на моем голосе! Не отпускай сознание!

Но было поздно. Меня затягивало в воронку чужих воспоминаний…

…Мраморный зал императорского дворца. Хрустальные люстры с сотнями свечей отбрасывают теплый свет на лица присутствующих. Запах лилий и дорогих духов смешивается с ароматом праздничных блюд.

Я вижу себя — нет, не себя — молодого человека, невероятно похожего на меня. Мы с ним как две капли воды, разве что его осанка выдает человека, с детства приученного к дворцовому этикету. На нем парадный мундир с золотым шитьем, на груди — тот самый амулет, ярко сияющий в свете свечей.

— Александр, — обращается к нему статный мужчина средних лет, — твой дед гордился бы тобой сегодня.

Я чувствую его эмоции как свои — смесь гордости, легкого смущения и глубокой печали по безвременно ушедшему предку.

— Благодарю, дядя, — отвечает он, склоняя голову. — Надеюсь, я не разочарую его память.

Краем сознания я понимаю, что это не мое воспоминание. Это память амулета — одно из тысяч воспоминаний, хранящихся в нем. Я — лишь наблюдатель, случайно подключившийся к потоку чужой жизни.

Сцена смазывается, и я уже вижу совсем другое…

— … реагирует! Быстрее! — резкий голос Шакала вернул меня в реальность.

Что-то холодное коснулось моих губ — металлический край чаши. Странная жидкость потекла в рот — горькая, с привкусом металла и чего-то еще, неопределимого. Я закашлялся, но Гаррет держал мою голову, не давая отвернуться.

— Глотай, Макс. Это поможет.

Я подчинился. Жидкость обожгла горло и растеклась по венам жидким огнем. Тело выгнулось дугой от боли, я закричал.

— Держите его! — рявкнул Шакал.

Чьи-то руки придавили мои плечи к камню. Сквозь пелену боли я услышал голос Кристи:

— Что ты с ним делаешь, сволочь⁈

— Спасаю его жизнь, идиотка, — огрызнулся Шакал. — Это древнее снадобье, смешанное с чистейшим эфиром. Одна такая доза стоит как десяток элитных ружей на черном рынке. — Он многозначительно посмотрел на меня. — Считай это моим вкладом в твое будущее, наследник. И напомню, что долги возвращать принято с процентами.

Медленно, очень медленно боль начала отступать. Тело обмякло, я судорожно хватал ртом воздух. В голове прояснилось настолько, что я смог сфокусироваться на происходящем вокруг.

— Что… это было? — выдавил я.

Шакал отошел к одному из столов, где стояли какие-то колбы и инструменты.

— Амулет Белозерских, — он говорил, не оборачиваясь, — создавался как хранилище знаний и силы рода. Каждый император вкладывал в него частицу своей сущности — память, навыки, силу. — Он повернулся, держа в руках странный прибор, похожий на астролябию с дополнительными циферблатами. — Но эта штука никогда не предназначалась для неподготовленного носителя.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Гаррет, все еще стоявший рядом со мной.

Шакал поднес прибор к моей груди. Стрелки на циферблатах задрожали, а затем резко отклонились.

— Обычно наследники проходили годы тренировок, прежде чем принять амулет, — пояснил контрабандист. — Их обучали фильтровать воспоминания, дозировать силу. А наш юный друг получил весь удар разом. — Он хмыкнул. — Столетия опыта, боли, силы — все это обрушилось на неподготовленный разум.

— И что теперь? — голос Кристи дрожал.

— Теперь? — Шакал усмехнулся, обнажая острые зубы. — Теперь он в ловушке. Между миром живых и сознанием своих предков. А если мы ничего не сделаем, амулет высосет из него всю жизнь до последней капли.

— Но ты можешь помочь? — настаивала Кристи.

Контрабандист отложил прибор и развернулся к нам.

— Могу, — медленно произнес он. — Но это будет стоить… дорого.

Гаррет шагнул к нему:

— Сколько?

— О, не в этом смысле, — Шакал махнул рукой. — Деньги меня сейчас не особо интересуют, так как сокровище Белозерских само пришло ко мне в руки. — Он посмотрел на меня с жадным интересом. — Мне нужны некоторые ответы. А их может дать только доступ к амулету для исследований, когда мы его снимем.

Я почувствовал, как Гаррет напрягся, готовый к драке.

— Если доживу, — прохрипел я, пытаясь разрядить ситуацию, — получишь его на неделю для изучения. Под моим присмотром, конечно.

Шакал расхохотался:

— Мне нравится этот мальчишка! Духа в нем больше, чем у последних трех императоров вместе взятых.

Он вернулся к своему столу и начал смешивать какие-то жидкости в стеклянной колбе. Пока он был занят, Кристи наклонилась ко мне:

— Как ты себя чувствуешь?

— Как будто меня переехал грузовик, а потом еще и сдал назад, чтобы закрепить эффект, — я попытался улыбнуться, но вышла лишь кривая гримаса. — А ты как? Выглядишь не лучше меня.

Она действительно была бледной как полотно, под глазами залегли глубокие тени. Недавняя телепортация с двумя пассажирами и последующий стресс явно истощили ее до предела.

— Я в порядке, — соврала она. — Просто волновалась за тебя.

Ее пальцы осторожно коснулись моей руки, и я почувствовал, как что-то внутри отозвалось теплом на этот жест. Странно, но прикосновение Кристи будто приземляло меня, не давало снова провалиться в пучину воспоминаний, бурлящих внутри.

Гаррет отошел в сторону, где на одной из полок стояли какие-то древние артефакты. Я видел, как он украдкой изучает их, периодически бросая настороженные взгляды в сторону Шакала.

— Так что со мной происходит? — спросил я чуть громче, привлекая внимание контрабандиста.

Шакал оторвался от своих зелий, отвлекшись от колб и пузырьков.

— Представь, что ты — стакан. — Он поднял с полки хрупкую стеклянную чашу и повертел в руках. — Маленький, хрупкий стаканчик, который едва может вместить глоток воды. А в тебя вдруг хлынула целая река, водопад воспоминаний и силы, скопленной веками. — Он резко сжал кулак, и чаша с жалобным звоном разлетелась в его пальцах. — Бум! Катастрофа.

— Образно, — саркастически заметил я, но внутри что-то сжалось от этой демонстрации.

— Зато точно, — не смутился он, стряхивая осколки. Тонкая струйка крови потекла по его ладони, но он даже не поморщился. — Амулет содержит воспоминания, навыки, знания десятков поколений твоей семьи. Каждый император, каждый наследник оставлял в нем частицу себя. Плюс мощнейший эфирный заряд, способный превратить даже средненького Менталиста в силу, с которой приходится считаться. — Его глаза блеснули жадным огнем, а на губах появилась хищная улыбка, обнажающая неестественно острые зубы. — Обычно наследник подключается к этому потоку постепенно, годами. Капля за каплей и под внимательным руководством кого-то из старших родственников. Сначала учится защищаться от потока чужих воспоминаний, потом — избирательно черпать из них. А ты? — Он усмехнулся. — Ты рванул шлюзы настежь, без подготовки, без знаний. Неудивительно, что он чуть не выпил тебя досуха.

— Я не… — начал было я, но осекся, вспомнив, как использовал амулет в бою с «Псами Войны».

— Вот именно, — кивнул Шакал, словно прочитав мои мысли. — Ты сам распахнул ворота настежь. И теперь… — он помахал рукой перед моим лицом, — теперь ты балансируешь между своим сознанием и сознанием предков. А амулет тем временем выкачивает из тебя жизненную силу, чтобы поддерживать эту непростую связь через поколения.

Я посмотрел на амулет на своей груди. Он больше не пульсировал, но выглядел тусклым, будто уснувшим.

— И как теперь это остановить?

Шакал поставил на стол колбу с остатками зелья, которое только что дал мне выпить:

— Моё зелье лишь временное решение. Оно блокирует эфирный поток между тобой и амулетом. Но через несколько часов эффект исчезнет, и всё начнётся заново. — Он задумчиво постучал пальцем по столу. — Есть два настоящих способа решить проблему. Первый — это вырвать амулет силой. Но тогда ты скорее всего умрешь от шока или потери крови.

— А второй? — тревожно спросила Кристи.

— Второй, — Шакал подошел к древнему фолианту, лежащему на соседнем столе, — это найти ключ отключения.

— Ключ? — переспросил я.

— Каждый владелец амулета устанавливал свой способ экстренной деактивации, — пояснил контрабандист, листая страницы книги. — Слово, жест, иногда определенную последовательность действий. Не для защиты от воров — амулет в принципе не заработает в руках чужака, только у носителя крови Белозерских. — Он постучал пальцем по странице с древним рисунком. — Ключ нужен именно для таких случаев, как твой — когда артефакт выходит из-под контроля и начинает пожирать своего владельца. Своего рода аварийный выключатель. — Он ухмыльнулся. — Проблема в том, что последним законным владельцем был твой старший брат Александр. А до него — твой отец. Кто-то из них должен был установить актуальный ключ.

— Но они оба мертвы, — тихо произнес я.

— Их тела — да, — Шакал кивнул. — Но их память… — он многозначительно посмотрел на амулет, — она прямо здесь, внутри. И если ты сможешь найти нужное воспоминание…

— То сможешь узнать ключ, — закончил за него Гаррет, возвращаясь к нам. — Но это опасно. Ты можешь потеряться в потоке чужих воспоминаний.

Шакал развел руками:

— А я разве сказал, что это безопасно? Выбор простой: рискнуть или подождать, пока моё зелье перестанет действовать, и ты умрешь наверняка. — Он взглянул на полупустую колбу с исходным составом. — Я, конечно, мог бы сварить ещё… но каждая порция требует редчайших ингредиентов и почти чистого эфириума. Даже у ваших друзей из сопротивления не хватит средств, чтобы поддерживать тебя в таком состоянии больше нескольких недель. — Его взгляд стал расчетливым. — А я не тот человек, который будет вкладываться в безнадежное предприятие. Либо находите ключ сейчас, либо… — он пожал плечами, — я найду другой способ улучшить свое положение.

Я обвел взглядом их лица: Кристи, испуганная, но решительная; Гаррет, мрачный и настороженный; Шакал, любопытный и расчетливый. И все ждали моего решения.

— Хорошо, — выдохнул я. — Как это сделать?

— Мое зелье не только блокирует эфирный поток, но и создает особое состояние, — объяснил Шакал, возвращаясь к своему столу. — Сейчас ты можешь достучаться до воспоминаний, хранящихся в амулете, не рискуя быть ими поглощенным. — Он взял с полки странный прибор, похожий на часы с множеством стрелок. — Но это состояние продлится всего несколько часов. За это время ты должен найти нужное воспоминание.

— Один? — у меня пересохло в горле.

— Нет, — неожиданно вмешался Гаррет. — Я пойду с тобой.

Все уставились на него.

— Ты? — Шакал вскинул брови. — Твои силы не те, что раньше, старик. Ментальное погружение такой глубины может убить тебя.

— Другого выхода нет, — твердо произнес Гаррет. — Я знал его отца. Знал двор и Александра, поэтому смогу ориентироваться в воспоминаниях. Максу нужен проводник.

Шакал задумчиво погладил подбородок, затем кивнул:

— Возможно, ты прав. Но тебе понадобится это, — он открыл потайной ящик стола и достал небольшой серебряный медальон на цепочке. — Он защитит твой разум… насколько это возможно.

Гаррет взял медальон, внимательно осмотрел его.

— Где ты взял артефакт императорской гвардии?

Шакал только ухмыльнулся:

— Профессиональный секрет. Надевай, если хочешь помочь мальчишке.

Пока они готовились, Кристи не отходила от меня. Ее присутствие странным образом успокаивало, словно якорь в реальности.

— Я буду здесь, — пообещала она, сжимая мою руку. — Когда ты вернешься.

Я кивнул, чувствуя, как к горлу подступает ком:

— Если что-то пойдет не так… если я не вернусь…

— Даже не думай об этом, — оборвала она. — Ты вернешься. Ты слишком упрямый, чтобы не вернуться.

Я попытался улыбнуться:

— Это самое странное признание, которое я когда-либо слышал.

Она наклонилась и, неожиданно для нас обоих, быстро поцеловала меня в щеку:

— На удачу.

Шакал вернулся с новым составом, светящимся мягким голубым светом:

— Развели тут сопли. — Он поднес к моему лицу склянку. — Это усилит эффект первого зелья и откроет дверь в воспоминания. Пей до дна.

Я сделал глубокий вдох и выпил. Жидкость обожгла горло, прокатилась огненной волной по пищеводу и взорвалась в желудке вспышкой невероятного жара. На секунду мне показалось, что я горю изнутри.

— Что за дрянь! — я закашлялся, хватаясь за горло.

— Не дёргайся, — Шакал удержал меня на месте. — Сейчас начнётся.

И действительно, жар быстро распространился по всему телу, поднимаясь к голове. Комната завертелась вокруг меня, стены словно потекли, растворяясь в странном мареве. Амулет на груди внезапно ожил, наливаясь тёплым голубым светом.

— Я… что происходит? — мой голос звучал странно, словно откуда-то издалека.

— Погружение началось, — ответил Гаррет, его голос эхом отдавался в моей голове. — Держись за меня.

Его рука коснулась моего плеча, и я почувствовал, как что-то щёлкнуло — наши сознания соединились тонкой нитью.

— Вперёд, — скомандовал он.

Окружающий мир исчез. Я падал сквозь время и пространство, увлекая за собой Гаррета — в бездонную пропасть памяти амулета, к воспоминаниям, которые не принадлежали мне, но были частью моего наследия.