Хроники Гондваны. Тупик

Глава 31. Нападение

Теперь мы могли только догадываться, что предпримут пустынники для захвата храма. После потери четырех человек убитыми они стали намного осторожнее и не показывались перед бойницами. Ни криков, ни попыток штурма, вообще тишина. Лично я бы на их месте заготовил дров и сжег храм к пустынной матери. И приготовить таран, чтобы взломать двери и ворваться внутрь, воспользовавшись беспомощностью задыхающихся от дыма защитников. Скорее всего, так оно и будет, других вариантов не наблюдается. Значит, придется пожертвовать одеждой и заткнуть все щели и дырки, не используемые нами в обороне. Или искать в храме местные затычки, не могли же строители не предусмотреть такого оборота событий.

— Как думаешь, Тупик, — спросил Гном, обратив свой взор на потолок и задумчиво осматривая наше каменное убежище. — Когда наши придут и разгонят этих мартышек обратно по пескам?

— Не знаю, от многого зависит. Вдруг на лагерь тоже напали, увидя, что наш отряд разделился? Тогда сотник со своим людьми должен сперва там зачистить, а только потом выдвинуться к поляне.

— Все будет хорошо, братья мои, — пробасил Монах. — И там почистят от скверны, и сюда придут помочь. И отлетят души песчаных дьяволят обратно в пекло, где они и находились, пока не замыслили недоброе против нашей могучей дружины. Так мне шепчут боги, когда я не воюю и не занимаюсь насыщением, чтоб восполнить запасы энергии в своем чреве.

— Слышь, Монах, — хмыкнул Гном. — Ты в реале тоже проповедуешь, или только фастфуд жрешь?

— Там я простой служащий и вокруг только и разговоры про деньги. Оскотинились люди в желании получать удовольствия вместо стремления к лучшему и правильного воспитания деток.

— Думаешь, здесь получится?

— В игре есть возможность подкрепить истинную веру мечом, а заодно выбить дубиной дурные мысли у ослабших духом. Пойду, поищу, чем тут можно заткнуть бойницы, которыми не пользуемся, пока нас не начали выкуривать отсюда. — С этими словами Монах встал и направился в дальнюю часть храма.

— Во наш поп раздухарился! — Восхитился Гном. — Ему дай волю, так он по всей Гондване с мечом и огнем пройдет!

— Не дадут. Здесь мздоимства и жадности столько, что на сотни таких доморощенных воинов света не хватит.

На улице, судя по темнеющему пейзажу перед бойницами, наступал вечер, а ситуация, в которую мы попали, так и не изменилась. Я еще раз, включив свой личный фонарик, прочесал весь храм, но места для глаза колдуна опять не нашел, что уже начинало конкретно бесить. До выполнения квеста оставался один шажок, и что мы имеем? Половина отряда заперта в найденном храме, другая половина находится чёрти где, от них ни слуху, ни духу. А проклятый глаз никуда не всовывается, хоть в задницу его запихни по самые гланды, ничего не изменится. Еще этот мерзкий запах… Кстати, откуда он появился, раньше такого не ощущалось. Мечник, до этого не произносящий ни слова, оживился и высказал мысль, что пустынники начали делать попытки нас выкурить с помощью боевой химии. В ответ на мой недоуменный вопрос, откуда такое в средневековом пласте игры, он ответил, что боевые отравляющие вещества появились довольно давно. Скорее всего, судя по запаху, нас пытаются отравить с помощью серы, которая довольно распространена в местах вулканической деятельности. Если ее добавить в огонь, то масса неприятностей нам обеспечена даже в малой концентрации вещества. Шаманы применяют серу для изгнания духов, так что появление небольшого количества серы у пустынников не является загадкой.

Ни хрена себе выдал лекцию наш молчун! После его поучительной лекции по химии все, как один, стали сбрасывать с себя ненужную одежду и затыкать ей остальные бойницы. Нам сейчас только глюков и рвоты от шаманских прибамбасов не хватало. Чтоб тем, кто сидит снаружи, самим поплохело от своих запахов! Удумали добропорядочных граждан запереть, как крыс в подвале, да еще своей гадостью травить.

После того, как частично разобрались с дымом, опять наступила пауза. «Технический перерыв в работе из-за невозможности проводить какие-либо действия», как любил поговаривать наш редактор после очередного отключения света меняющими старую проводку в нашем здании электриками в самое неподходящее время. Мы расселись полукругом у входных дверей и тоскливо ждали продолжения очередного акта ненавистного балета, как вдруг из нижней бойницы вывалился камень, которым ее заткнули. Гном с Монахом тут же метнулись к ней и принялись вслушиваться в звуки снаружи, готовясь при первой возможности сунуть туда копья.

— Не убейте, это я, рога — за стеной послышался глухой голос. — Внутрь пустите, вокруг сейчас никого нет.

— Вор, как ты здесь оказался? — чуть было не засунув голову в бойницу, спросил Гном.

— Быстрее открывайте, тут воняет сильнее чем, на помойке и голова кружиться начала.

— Впускаем? — Вопросительно поглядел на меня Гном.

— Да, только будьте готовы ко всему, может его в плен взяли.

Гном осторожно оттянул засов и отпрыгнул в сторону, а мы дружно нацелились на дверь. Она слегка приоткрылась и в храм быстро втиснулся рога, моментально опять ее закрыв и вернув засов на место.

— Добрый вечер. — испуганно сказал он, увидев направленное на него оружие.

— Ты как здесь оказался? — вместо ответа спросил я.

— Пришел на поляну с девчонками.

— Остальные?

— На перерождении. Сотник с его людьми напали. Потом пустынники на них и нам удалось сбежать.

— Сотник?

— Именно. Когда они вернулись, сказали, что вы храм нашли и надо переезжать на поляну. Потом дождались, пока мы соберемся и напали. Парней и проводника убили, а девчонок пленили. Мне удалось бежать благодаря скрыту. Но, когда меня потеряли из виду, я не стал убегать, а спрятался в кустах и увидел, как на них пустынники напали, человек шесть. Потом, пользуясь суматохой во время боя, отвязал девок от дерева, и мы ушли. Еле нашли вас, хорошо, люди сотника кучу своих зарубок пооставляли.

— Дела… — протянул Гном. — Вот Сотник сука! — И он с яростью ударил копьем по стене, аж искры от удара полетели.

— Девчонки сейчас где?

— Выше этого распадка сидят. Я, когда к поляне подходили, услышал конское ржание. Понял, что лагерь неподалеку и на всякий случай забрал с ними выше, мало ли что. Потом оставил их в кустах у русла засохшего ручья и вернулся вниз. А там на поляне эти. Ну, я покрутился вокруг, заметил двоих в засаде, а после того, как зарезал, увидел и храм. Что делать-то?

— Если утверждаешь, что над нами всех убил, веди их сюда, наверное. Сколько пустынников на поляне осталось, сосчитал?

— Видел четверых, а сколько всего, не знаю. Не до этого было. А здесь безопасно разве? Я, когда дырку в стене искал, обратил внимание, что вас выкурить пытались.

— Пытались, да не получилось у них, не так пошло.

— А запах? Меня чуть не вырвало от него.

— Мечник утверждает, что это сера. Жуткая штука, но видимо, у них ее мало было совсем и фокус с отравлением не удался. К тому же видишь, мы большинство дыр заткнули. Короче, веди их сюда пока, а ночью решим, что делать дальше будем. Надо дождаться сотника, чтоб он с пустынниками порешал. Или они с ним, наша выгода будет в любом случае.

— Дело говоришь, командир, в этом вертепе сейчас надо вместе держаться, друг за дружку. — прогудел Монах. — Ворюга, веди сюда наших баб. Дождемся, пока сотник и бандиты пустынные побьются между собой, а потом и наше время настанет.

— Чего вы за этот храм уцепились? Не лучше ли наоборот всем сейчас отсюда уйти, а потом на выигравших сверху напасть, — спросил рога.

— Не получится. — Ответил ему Гном. — Для завершения квеста, который нам достался, необходимо положить ранее честно отобранный у колдуна глаз в одно место, а командир тупит и еще его не нашел.

— Он прав, — подтвердил я со вздохом. — Надо найти в храме специальное место вот для этой штуки, — с этими словами я показал глаз. — Тогда может что изменится в нашей жизни и подарочки на всех прилетят приятные. Так что сейчас возвращаться нам не с руки, будем теперь все искать. И, пока не найдем, обратной дороги у нас нет.

Рога с минуту обдумывал наши слова, потом кивнул головой и также беззвучно вышел из храма, как и входил. Вернулся он примерно через полчаса и сказал, что сотник со своими людьми дошел до поляны и вовсю мочится с пустынниками, судя по издаваемым оттуда крикам. Испуганные девчонки, завидя нашу компанию, сразу обрадовались и полезли обниматься, к чему мы явно не были готовы и слегка смутились. Вроде игра, а радуются, как в обычной жизни. Когда все успокоились, я снова вытащил глаз и сказал всем, чтоб искали для него углубление, иначе не видать нам плюшек, а экспедиция без них бессмысленна. Сам же, взяв с собой рогу, вышел за дверь и направился посмотреть итоги битвы. Кусты перед расщелиной отлично нас прикрывали, а свет костра, разожженного пустынниками, дал возможность примерно сосчитать количество выживших бойцов сотника. Схватка уже закончилась и пустынников, кроме пары лежавших на земле недалеко от костра, не наблюдалось. У сотника, судя по возгласам, оставалось еще пять человек, и еще один тяжелораненый, его я не стал считать.

Итак, их шестеро против нас семерых, то есть примерно поровну. Такой расклад был бы неплох, если не придавать значение уровням бойцов и их военной выучке. Вот в этом плане мы сильно проигрывали. Рога предложил, что пока они непуганые на поляне, стоит попробовать утихомирить еще одного, максимум двух, но больше не получится. Я быстро согласился, сейчас каждый выведенный из строя боец сотника дает нам шанс остаться живыми и закончить этот квест, только попросил быть крайне осторожным, и если получиться разобраться хотя бы с одним, сразу возвращаться обратно в храм. Рога тут же перебежал в соседние кусты и скрылся в зарослях. Ну дай бог ему удачи.

Значит, сотник, почуяв немалую добычу, решил поиграть в собственную игру. Вот гаденыш! Ничего, отольются кошке мышкины слезки, не стоило писать в ее норку. Чего же теперь этот стервец замышляет? И что он знает, кроме того, что мы искали храм? Думает, что тут богатая добыча в виде древних артефактов? Пожалуй, вроде о квесте я не проговаривался в беседах, а в Канамо он видел часть книг и наверняка, в отличие от меня, узнал их примерную стоимость, вот корысть и взыграла в гнилой душонке. Зачем рисковать за 200 золотых, если можно за это же получить раз этак в 50 больше? Вот только пока сокровищ в храме не наблюдается. Жалко, что он об этом не знает, жадный бурундук, действовал бы по-другому. Ладно, пора возвращаться, вот-вот они после стычки с пустынниками очухаются и пойдут искать храм. Найдут быстро, к расщелине теперь множество следов ведет, разглядеть нетрудно.

Я было, устроил засаду за выходом из расщелины, как днем, но разведчики — не пустынники, они к таким вещам привычные. Передний боец, заприметив расширение после нее, кинул сюда факел, и не влезая в расщелину, сообщил об этом товарищам. Пришлось убираться к храму не солоно хлебавши. А вскоре и рога вернулся, вместо ответа на мой беззвучный вопрос показав окровавленный кинжал. Ну, хоть у него получилось. Хороший, и очень нужный боец, кстати. В экспедиции у него самый лучший результат по количеству уничтоженных врагов. Надо бы его у нас в отряде задержать.

Обнаружив храм, новые враги радостно заорали и, не долго думая, принялись разбивать входные двери, в отличие от пустынников, у них было чем это сделать. Нам оставалось только слушать, как по понемногу под ударами мечей поддается крепкое дерево и готовиться к своему последнему бою.

— Тупик, — послышался в дальнем конце храма голос Иоланды. — Эти кресты что означают?

— Какие? — спросил я недоуменно.

— Те, на которые ты всегда обращал внимание.

— Точно не знаю. Просто, когда выполняли задания квеста, везде их видели.

— Тогда взгляни на еще один, может это поможет?

Я задумчиво посмотрел на двери, которым жить осталось от силы несколько минут, потом взял стоявший рядом лук и пошел за алтарь, где около задней стены сидела Иоланда.

— Ну, показывай, что нашла.

— Смотри. Здесь на камне выцарапан точно такой же крестик, как мы видели до этого, и я думаю, что он здесь неспроста.

— Ну-ка, ну-ка, — оживился я и стал рассматривать крест. Да, именно такие мы и видели. И что это значит? Да ничего, сейчас дверь выломают и остриями мечей вежливо объяснят, кто пришел, зачем пришел. Поздновато нашли. Я с раздражением ударил концом лука по камню. Внезапно вокруг знака на камне проступила едва заметная трещина. Не понял. Я вытащил свой мезикорд, сильно саданув им в район трещины. В том месте она стала чуть шире. Иоланда, сначала непонимающе смотревшая на мои действия, едва слышно вскрикнула. Так, за стеной вплотную скала, я сам видел. Вот только донизу ли, может там… Я лихорадочно стал расширять трещины вокруг камня и постепенно от моих скрежетаний кинжалом на стене стал вырисовываться небольшой квадрат, до этого бывший искусно замаскированный штукатуркой. Точно в его середине и был нацарапан неправильный крест с еще одним, мальтийским внутри. Вот оно! Я начал упорно долбить по трещине. Как же мало времени! У дверей уже практически выломали одну доску. Монах запустил в образовавшийся пролом копьем, за дверями болезненно вскрикнули и, видимо, стали оттаскивать раненого и рубить их на время перестали.

— Тупик, чего там задержался? — крикнул мне Гном. — Сейчас они его оттащат, еще одну доску вынесут и начнется самая жара. А лучник у нас один!

— Иоланда, я тут еще немного поковыряю, а ты постреляй немного, хорошо? — попросил я.

— А что будет, когда камень отковыряешь? — ответила Иоланда, натягивая тетиву на лук.

— Да не знаю я! Только продержитесь еще пяток минут, пожалуйста!

— Ну если пожалуйста, тогда попробуем. Ты только назад смотреть не забывай.

Я чмокнул лучницу в щеку и принялся с удвоенной яростью расширять трещины вокруг камня, не обращая внимания на шум вновь начавшейся схватки за спиной. Наконец, внутри щелкнуло и камень внезапно выдвинулся из стены. На его боковой стороне виднелась выемка. Я вытянул из кармана тряпку с глазом и раскрыл ее. От входа в храм прилетела первая стрела, выбив из стены около моей головы осколок камня, но уже было не до того. Выемка в высунувшемся из стены кубика идеально подходила под размеры глаза, и я осторожно его туда вставил. Ничего, только зрачок ярче засветился красным. Да что ж это такое? Когда мои мучения прекратятся?

Еще одна стрела, больно оцарапав ухо, ударилась о стену. Я оглянулся. Наш мечник уже, тяжело хрипя, лежал в луже крови со стрелой в животе, пробившей кожаную броню. Глаза его смотрели на меня, постепенно тускнея. Гном с Монахом еще пытались защищать двери, но те уже были на пределе прочности. Снаружи пока никто не лез, но оттуда в храм с противным свистом летели стрелы и, судя по умирающему мечнику, вполне осмысленно. На всякий случай, уже не понимая, что еще делать, я нажал на зрачок. Есть контакт! Внутри еще раз отчетливо щелкнуло и прямоугольник стены начал выдвигаться наружу, прям как потайной люк в комнатном сортире.

— Монах, бегом ко мне! Остальные, готовимся к отходу. — приказал я. Еще через минуту мы пыхтели, вдвоем отодвигая каменную плиту, невидимые механизмы которой успели заржаветь от длительного бездействия. Когда я развернулся позвать остальных, в проем уже можно было влезть, картина у входа храма нехорошо изменилась. Гнома успели задеть, с его плеча на каменный пол капали крупные капли крови. Двери были уже в хлам, в них уже пытался пролезть враг, держа перед собой щит, а Иоланда пыталась пробить его стрелами. Магичка метнула в щит сгусток пламени и нападающий, отшатнувшись, завалился назад.

Сзади Монах крикнул, что дорога свободна, и я заорал, чтобы все валили в открывшееся подземелье. Наше отступление в неизвестность выглядело феерически, как в слепленном на скорую руку боевике. Я схватил лук и стал безостановочно садить стелами по искалеченным мечами обломкам дверей. Даже, вроде бы в кого-то попал, на время пытаться влезть внутрь перестали. В это время Гном, баюкая разорванную у плеча руку, опираясь на собственное копье с болезненной миной проковылял мимо меня, а Иоланда, схватив теряющую сознание Майку, волочила ее к задней стене.