Хроники Гондваны. Тупик

Глава 15 Корысть — не главное в игроке. Главное — стремление к корысти

Получив змей, пришлось заняться алхимией не по-детски. Арендовав на неделю в городе бывшую кузницу и наконец-то зарегистрировав по всем правилам свой компот, я с упоением стал варить его в промышленных масштабах. Заодно написал, куда только можно, о новом зелье. Не сказать, что новинка разлетелась, как новая модель «Айфона», это даже нельзя было сравнить с горячими пирожками без котят от бабы Веры, продававшей их нелегально в электричках дальнего следования, но из двух тысяч склянок своих новых хозяев обрели почти две трети. Заработал на этом я немного, порядка трехсот золотых, но особо не унывал по этому поводу. Главное — на новые приключения денежки уже были, и оставалось только найти, мягко говоря и собственно выражаясь, сам объект приключений.

На работе в реале тоже было, как ни странно, неплохо. Сука редактор на время обо мне забыл, отбиваясь от налоговой инспекции, в один прекрасный денек изволившей посетить наше непорочное заведение. Чего они хотели, я так и не понял, все редакционные сплетники молчали, как мыши, мелко дрожа от предчувствия суровых перемен в виде обрезания и так небольших доходов. Колонка моя, невзирая на мелкие землетрясения в самой редакции, жила своей жизнью, на статьи отклики пока были. После поста о змеином острове сразу посыпались вопросы, как можно туда попасть, наблюдать гадов в игре было явно дешевле при наличии капсулы и аккаунта, чем слетать в Бразилию. Я отвечал, что, скорее всего, надо обращаться к кланам, которые водят туда народ, на этом все. Про мое воровство лодки в форуме информация в чате не появилась и очень мечталось, что данж не удался, вся экспедиция, ушедшая с ним, благополучно единовременно сдохла, а её участникам было не до выяснений, кто спер их лодку.

Куда же двинуть свои ходули? Может, все-таки карту купить? Я смотрел на бездонную черноту Гондваны в смартфоне. Только область возле Скаутска оживляли три разноцветные дорожки — дорога к болоту, поляна для сбора травок и путь к Складовску, оказавшимся действительно заполненным по самое не балуйся складскими амбарами, откуда товары шли в Скаутск и Лариссу, находившуюся южнее. Откуда в умах модеров выплыло название древнегреческого города, и они решили его увековечить в игре, история умалчивала. Почему не Рио-де- Ростов или Нью Краснодар, например? Хотя на самом деле всё могло быть гораздо проще. Кто-то, полюбив девушку по имени Лариса, назвал этот город ее именем, слегка зашифровав его, даже не подозревая, что когда-то давно Фессалийская Ларисса имела важное значение, пока не поддержала Персию в ее бесславной войне с греками. В Гондване Ларисса тоже являлась одним из важнейших городов и крупным морским портом, все-таки один их модеров удосужился почитать википедию, и та местность была полностью стилизована под южную Европу времен феодализма с ее черепицами, замками и благоухающими садами в небольших и не очень двориках зажиточных горожан.

Главное, что меня привлекло к путешествию в Лариссу, там, благодаря упоминаниям о Гиппократе, ошивалось в игре значительное число лекарей, магов и алхимиков, что меня безусловно устраивало. Тем более, что Восточная война с вылезшими на свет буквально ниоткуда чудищами не спешила заканчиваться. Все наперебой говорили об отсутствии БПЛА в виде драконов, недостатке снабжения, плохой организации войны и междоусобицы среди ведущих кланов, ведущих героическую борьбу с бесами, не спешащих посылать в бой личную гвардию и самолично нестись к врагу на белых драконах, зато массово кидая в топку сражений многочисленных добровольцев. Несмотря на победные паблики в чатах и «Гондван- токе», между строк читалась некая неопределенность, в первую очередь связанная с терками между главами кланов. Я, со своим жалким восьмым уровнем, предпочел пока не участвовать в этой масштабной эпопее, а заплатить 40 золотых за почтовый дилижанс и отчалить в хорошее местечко для дальнейшего набора опыта.

Итак, я очутился в Лариссе. И первое, что сделал — получил кнутом поперек спины на ближайшем перекрестке. Надо, сказать, наша нацгвардия весьма гуманна по сравнению соответствующими органами правопорядка в Лариссе, вдобавок к кнуту ко мне подошли стражники и поинтересовались, что случилось, небрежно поигрывая в руках секирами. Вовремя вспомнив, что демократия у древних греков была своеобразная, я выбрал защитную позицию самоунижения, не доводя его только до поцелуев сапог стражи. Позже оказалось, что эта тактика защиты была хоть и спорной, но верной. Нравы властей и жителей в каждом городе Гондваны сильно отличались, а Ларисса в этом плане была максимально приближена к истории. Только каждый десятый ее житель считался местным и являлся истинным демократом. Каждый пятый являлся просто рабом, каждый восьмой — моряком, каждый седьмой — ремесленником или сотрудником одного из многочисленных развлекательных или питейных заведений. Только треть жителей были игроками, и опять же только каждый десятый из них считался гражданином города, зато имел все.

Зайдя в подвернувшуюся подворотню, я наскоро привел себя в порядок и принялся искать постоялый двор. То, как надо мной глумилась толпа после удара кучера нарядной кареты и брезгливо смотрела стража, говорило о том, что далеко не всю информацию я собрал об этом славном городе. Не став заходить пока в игру на следующие два дня, пришлось тщательно порыться во всевозможных источниках, включая мусорные. По ним я убедился, что рановато поспешил в уютное тихое местечко далеко от всякого рода войнушек. Это было похоже на попытку крестьянина из глубокой деревни перебраться в город-миллионник, дабы заработать там себе славу, деньги и почет, но получить вместо этого нечто иное.

— Скажите, у вас есть «Известия»?

— Сегодня в продаже только «Правда», «Сельская жизнь» и «Труд» за три копейки.

Все примерно так и выглядело, только вместо сельской жизни была рабская. Перспективные данжи и криминал были облюбованы кланами, торговлю, ремесла и порт уверенно контролировали НПС. Ларисса была одним из немногих городов, где никто из обычных игроков надолго не задерживался, разве что, накосячив, попадал в кабалу или рабство. Но сама возможность повариться в царстве роскоши, как магнитом, притягивала все новых и новых искателей счастья. Голливуд, мля…

Лично мне стало интересно, смогу ли сам удержаться в таком водовороте. Для начала надо было закрепиться в городе и получать постоянную прибыль. На 11 золотых в месяц с кошелька и выходного пособия из песочницы в Лариссе не проживешь, в чем я убедился на следующий же день, ища вменяемую еду и жилье. Надо было минимум 30. Правда, был вариант поэкономней — я помог одной женщине донести корзину с продуктами от рынка до дома, причем совершенно бесплатно. Надо сказать, это была уже третья по счету тетка, которой я бескорыстно помог. Но первая, которая всю дорогу молола языком, как эксклюзивный блендер в магазине «на диване». За двадцать минут я узнал все сплетни и слухи о квартале, где она жила. Скрипя от неподъемной корзины, выцедил из всего вороха высыпанной на голову информации несколько интересных слухов, один из которых поразил меня в самое сердце.

Насколько я верно понял слова хозяйки корзины, на их улице жила некая женщина, которая сдавала в найм гостевой флигель на своем участке за относительно небольшие деньги, зато с претензией на более близкие отношения с постояльцами. Район был хороший, примыкающий к крепостной стене. Свой садик, отгороженный от посторонних взглядов, где можно было без опаски варить зелья, если не добавлять в них взрывчатку и дерьмо с особо отвратительным запахом. К тому же недалеко от центра и без трущоб поблизости. Это был шикарный вариант, если бы не два подводных рифа. Первый риф — сама женщина. Судя по описанию тетки, она вполне походила под натурщицу Рубенса, но лет этак 15 назад. Совершенно не мой типаж, чтобы попытаться понравиться пусть даже цифре и счастливо зажить во флигеле, забыв про порядком надоевшие хостелы и имея на халяву мастерскую для изготовления зелий. Ну, это еще надо оценить своими глазами. Постаревшая кровь с молоком — штука философская. Вот со вторым рифом все было гораздо сложнее, поскольку в нем фигурировал кузнец. Точнее, военачальник, постоянно отсутствовавший дома из-за службы. Не желая жить вдовой при еще живом муже, женщина и начала сдавать флигель, пускаясь во все тяжкие с выбранными ею постояльцами. Но равно до того момента, когда приезжал искомый кузнец, то бишь муж. Он же, не заходя домой, первым делом проходил торжественным маршем по соседкам, и те с радостью ему выкладывали всю подноготную тайн уютного флигеля. После чего через некоторое время в дом приходила стража и изымала постояльца у безутешной жены, конвоируя его в неизвестном направлении. Офицер же непродолжительное время удовлетворял свой пыл и страсть, сочетая его с мелким членовредительством обожаемой супруги и уезжал в очередной поход. После его отъезда все шло по накатанной в глубоком прошлом дороге. Женушка, излечившись от любви мужа и нанесенных им побоев, находила себе новую жертву среди постояльцев и уверенно шла на очередной круг похоти и мазохизма. По словам тетки, очередного бедолагу повязали буквально недавно, несколько дней назад.

Чем дальше я думал об этой истории во время очередной ненавистной пробежки, тем больше мучался, пока не решил в самое ближайшее время самолично познакомиться с хозяйкой флигеля. Смерть в игре была не так страшна, как вынужденная любовь с молодой бегемотихой. Жизнь зла.

Следующим утром я любовался видами Лариссы перед старой крепостной стеной, под которой располагалась интересующая меня улица. Сама крепость с замком стояла на вершине холма. Чуть ниже в три ряда располагались роскошные усадьбы сливок города, радуя глаз своей архитектурой и великолепными садами. Сама же стена опоясывала это богатство у подножья, сразу за ней шли кварталы домов попроще статусом, но не менее живописные и, как один, все с каменными заборами. Внизу весь остальной город и море. Такое синее, ласковое… Одно смущает — думал посидеть в таверне и понаблюдать за интересующим меня домом, но тут жесткий облом — ни одного заведения рядом. Экая незадача. И улица тихая, только редкие прохожие неспешно идут по своим житейским делам. Еще полчаса, и моей скромной персоной заинтересуется местная стража. В этом районе попусту не шатаются, я сейчас, как баннер «Кока- Колы» с рекламой снеговика в пустыне выгляжу. Пьяным тоже не особо притворишься, кто в гору из таверны в состоянии полустояния пойдет? Я достал склянку с «равнодушием» и, заранее скривившись, выпил ее залпом. Теперь думай, Тупик, и думай хорошо. Кстати, вопрос, ходят ли здесь бродячие торговцы?

— Чужеземец, ты что здесь забыл? — прозвучал вопрос над ухом.

— Ничего. — буркнул я в ответ и обернулся к спрашивающему.

На меня в упор из-под шлема городской стражи смотрели злые черные глаза, не давая ни тени сомнения, что в ближайшую минуту у меня появятся совершенно иные проблемы в жизни.

— Обокрали меня! Один сюда побежал. — добавил я негромко.

— Милейший, мы тебя на этом перекрестке заметили еще десять минут назад.

— Вот я десять минут и думаю, что мне теперь делать. Для того, чтобы вырвать на себе волосы и потом повеситься, квартал слишком приличный. До другого пока не додумался.

— Не слишком ли ты нагл, чтоб так разговаривать с городской стражей? — поинтересовался второй стражник, подойдя к нам.

— Извините, господин страж, ситуация такая. Я ведь из тех денег каждую заработанную праведным путем копеечку помню. — начал юлить в ответ ваш тупой слуга. — Деньги еще есть, то есть будут, когда пришлют. Но только через несколько дней. Я задумался, где теперь эти дни жить, вот и застыл соляным столпом, даже вас не заметил.

— Каким столбом? — переспросил первый стражник непонимающе.

— Пошли отсюда. Не видишь, с горя заговариваться стал. На злодея и вора не похож, значит нам не интересен. — толкнул того за плечо напарник. — Проваливай давай и больше здесь не появляйся! — обратился он на этот раз ко мне. — Еще раз здесь увидим, будут тебе соляные столбы в соляных шахтах. Будешь с них соль слизывать, пока от цепей не освободишься.

Дружно заржав, стражники удалились. Уфф… На этот раз пронесло, но могло бы пронести гораздо сильнее, вздумай они меня обыскивать. Кошелек с двадцатью золотыми в нагрудном внутреннем кармане сильно бы поспособствовал этому стремительному неконтролируемому процессу. Поди, докажи им потом, что ты не злодей.

— Чужеземец, тебя и вправду ограбили? В нашем районе это редкость.

Это еще кто? Я повернул голову в направлении голоса и увидел перед собою хорошо одетую пышную женщину, лицо которой было почти полностью скрыто шелковым платком на манер никаба. Из-под платка на меня смотрели внимательно вопрошающие серые глаза. Чего она в такую жару в платке? Мусульманка? Ну да, с белой кожей и характерным цветом глаз. Типичная мусульманская блондинка.

— Вправду. Точнее не ограбили, а украли кошелек, и теперь у меня на ближайшие три дня по плану ожидаются большие неприятности.

— Знаете, я возможно смогу вам помочь избежать их. У меня тоже сейчас кое-какие трудности. Служанка заболела и пришлось самой идти на рынок, а я боюсь. Вы способны меня защитить?

— Ради еды еще как способен! — горячо воскликнул я. — Мой желудок полностью в вашем распоряжении, добрая госпожа!

Женщина, видимо, улыбнулась, но очень странно, платок скрыл ее мимику. Хотя мне показалось, что в глазах промелькнула вспышка боли.

— И еще. По некоторым причинам я буду мало говорить на рынке, больше показывать на продукты, которые хотела купить, а вы сами выбирайте, какие нравятся и торгуйтесь.

— Как скажете, прекрасная госпожа. Извините за мою бестактность, у вас есть враги, раз вы скрываете от посторонних взглядов ваше милое мужскому взгляду лицо?

— У меня тоже просто ммм, небольшие неприятности. Вот! — Женщина приоткрыла платок. На ее скуле красовался начинающей желтеть фингал, а всю щеку перечеркивала жирная красная ссадина.

— Кто вас так обидел? — вскричал изумленно я. — Где это ничтожество? Покажите мне его, и я переломаю ему все пальцы до локтей! Я вышибу ему все зубы, чтоб он до конца своей никчемной жизни помнил про свой грязный поступок в тщетной попытке разжевать самый маленький кусочек мяса! И воткну кактус в его грязную задницу. Пусть попробует хоть на секунду присесть без молитвы за ваше здоровье! — Я выпучил глаза, как жаба, в которую сзади только что воткнули соломинку, показывая всем своим видом неистовую ярость.

— Право, не стоит! Не ругайтесь, как последний моряк на пирсе, которому отдавили ногу бочкой, полной рыбы. Это мой муж… У нас с ним вышло небольшое недоразумение, впрочем, хватит об этом. Если согласны, возьмите корзинку и пойдемте скорее на рынок!

В моей голове звонко щелкнуло. Улица. Возможность халявных еды и ночлега. Рогоносец муж. Натурщица Рубенса. ОНА! Ну я и баран, мог и побыстрее догадаться! Так! Корзинку в зубы, бабу вперед, чтобы не упустить, руки в ноги и рысью на рынок.

На рынке я так отчаянно торговался с продавцами за каждый медяк, что в горле пересохло. Но возможной будущей квартиродательнице это, похоже, нравилось, судя по благосклонным взглядам. Вот мне совершенно не нравилось, как она на меня украдкой смотрит. Так, по моему представлению, смотрят на покупаемого боевого скакуна, заранее зная, что он погибнет в первом же бою. Обойдешься, красавица, я тебя еще похудеть заставлю! Так пробежками замучаю, побои от мужа избавлением от ада покажутся! Сейчас же муки ада торговли испытываю я сам. Что тут можно выбирать? Все же свежее! В реале таких вопросов не возникает. Забежал после работы в «Перекресток». Помидоры одинаково пластмассовые, любая свинина при жарке выпускает из себя немыслимые массы того, что в нее вкалывают, во всей консервации присутствуют одни и те же добавки, а срок хранения взлетает от них до немыслимых двух лет. При таких исходных данных на дату годности можно не обращать внимания и брать все по скидкам. Двадцать минут — и ты, радостно затарившись необходимыми калориями относительно вкусной еды, покидаешь магазин. А здесь? Бочок гнилой, кусок заветренный, у рыбы глаза уже помутнели, наверно, несвежая… Да в «Перекрестке» вся рыба играет в игру «Последний шанс свежести»! Бери любую, не прогадаешь.

Назад с рынка пришлось тащить тяжеленную корзину, полную будущих яств. Любит женщина пожрать, ничего не скажешь. Одна надежда, что все это на неделю закуплено, хотя по ее фигуре не скажешь. Но это все фигня, подходя к дому будущей арендодательницы, я физически на своей фигуре ощущал чужие взгляды. Соседки, будь они прокляты местными богами! Застыли змеями за занавесками в верхних комнатах и предвкушают мое скорое катание в кровавых соплях по брусчатке улицы от пинков рогатого вояки. Эх, нет в игрушке тяжелого рока. Давануть полной громкостью колонок по ушам всей улице, да так, чтоб подушки на голове не помогали! Стоп, чего я так злюсь на всех? Главное, на кого? На НПС! Вот придурок, сам ради корысти решил замутить с электронной женщиной, а теперь злюсь. О каче надо думать, о каче! И о зельях. Почитать рецепты, помочь быстрее свести хозяюшке ее показатели заслуг от распутства на лице, тем самым наладив отношения. Заодно и себе карму почищу.