Хранитель. Экспансия. Том 1

Глава 17

Выиграть битву до её начала, в этом и есть вся соль работы Генерального штаба. Вся эта муторная подготовка, сбор данных, бессонные ночи над картами и отчётами… всё это ради одного-единственного момента. Момента, когда ты смотришь на поле боя и понимаешь: всё, партия сыграна. Осталось только убрать фигуры с доски. Желательно, с минимальными потерями для своих.

Именно это чувство, холодное, чистое, как дистиллированный спирт, удовлетворение, я испытывал, глядя на трёхмерную проекцию Альтберга. Шоу, которое утром устроила разношёрстная армия маркиза Удо, было лишь прелюдией. Красивая, но фальшивая увертюра для гарнизона, который пялился со стен на это сборище и наверняка потешался, делая ставки, сколько минут продержатся эти «мятежники». Они смотрели не в ту сторону. Всегда нужно смотреть в тень, а не на свет.

— Картинка для отвода глаз сработала, — прокомментировал Крест, не отрывая взгляда от своей тактической панели. — Гарнизон на стенах, резервы подтянуты к главным воротам. Ждут лобового штурма. Идиоты.

— Они солдаты, а не интриганы, — хмыкнул я. — Мыслят прямолинейно, как устав предписывает. Себя вспомни, таким же был в молодости.

День тянулся мучительно долго. Я наблюдал, как армия Удо маневрирует, разбивает лагерь вне досягаемости баллист, пускает вперёд застрельщиков для вялой перестрелки. Всё по классике. Всё, чтобы усыпить бдительность. А потом на город опустилась ночь. Холодные капли барабанили по крыше штаба, создавая идеальный аккомпанемент для того, что должно было произойти. На карте, в самом тёмном и неприметном секторе города, зажглась цепочка крошечных огоньков. Мои Призраки по руководством Мери.

Под покровом этой мерзкой лирианской ночи они подошли к стене. Камера с разведывательного дрона, висевшего высоко в дождевых тучах, давала размытую, но вполне читаемую картинку. Два десятка теней, скользящих вдоль основания стены, там, где даже магические фонари не разгоняли мрак. Каждый из них двигался с грацией хищника, идеально используя складки местности, тени от редких фонарей и сплошную стену дождя, превращаясь в невидимок для любого, кто не обладал магическим даром обнаружения или соответствующим артефактом. Но против таких вариантов наши диверсанты были облачены в особые маскировочные плащи.

Они остановились у того самого участка, где ещё днём агент-водопроводчик повредил магические контуры. Я видел на тактической схеме, как сияющая линия защитного поля в этом месте подёргивается, мерцает и гаснет. Словно перегорела лампочка в гирлянде. Я подался вперёд, впиваясь взглядом в проекцию. Вот оно, началось.

Двое бойцов, похожие на бесформенные комья тьмы, припали к стене. В их руках были не мечи, а плоские, тускло поблёскивающие диски, покрытые сетью рун. Разработка нашего лучшего мастера рун Белегара. Мощные направленные заряды, способные превратить гранит в пыль, но делающие это… интеллигентно. Без лишнего шума и спецэффектов. Стена Альтберга, рассчитанная на удары таранов и катапульт, а не на точечную хирургию гномьих подрывников, была абсолютно беззащитна перед такой магической технологией.

Пальцы сапёров порхали над рунами, активируя заряды, вжимая их в заранее подготовленные ниши в кладке. Каждая секунда растягивалась в вечность. Любой случайный патруль, любой чересчур бдительный часовой, и вся операция пойдёт псу под хвост. Но патрули были далеко, а часовые, подкупленные или просто промокшие до нитки, жались под навесами, проклиная погоду и службу.

— Заряды установлены, — доложил один из сапёров.

— Отходим на пятьдесят, — скомандовала Мэри. — Всем приготовиться, обратный отсчёт по моей команде.

Тени отхлынули от стены, растворяясь в темноте.

— Три… — её голос был сталью.

— Два…

— Один…

На карте в месте установки зарядов вспыхнули и тут же погасли пять ярких точек.

Не оглушительный взрыв, сотрясающий город, а серия глухих, утробных хлопков, которые дождь и ветер тут же поглотили. Словно великан кашлянул где-то под землёй. Стена вздрогнула, на мгновение показалось, что ничего не произошло. А потом… потом многотонная каменная кладка, гордость альтбергских строителей, просто просела. Огромный кусок стены, метров двадцать в ширину, беззвучно осыпался внутрь города, поднимая облако каменной крошки и пыли, которую тут же прибил к земле дождь.

Образовался идеальный пролом, тёмный, рваный зев в неприступной броне города.

— Пролом чист. Пошли!

И в этот зев, из ночной темноты, хлынула первая волна. Впереди всех, освещённая на мгновение отблеском далёкого фонаря, бежала Мэри. В её руках хищно поблескивал знакомый силуэт картечного магострела. За ней, не нарушая строя, в пролом вливались гвардейцы. Они не орали боевых кличей, не били мечами о щиты. Они двигались быстро, слаженно, как стая волков, ворвавшаяся в овчарню.

Я откинулся в кресле и выдохнул.

— Фаза два, — сказал Ферзь в тишину штаба. — Да начнётся резня…

И в этот момент, словно по сигналу дирижёра, весь город-оркестр заиграл похоронный марш для своего гарнизона. Только вместо труб и барабанов были крики, звон стали и треск ломаемых костей.

Ударил колокол. Не тревожный набат, который бьют при пожаре или нападении. Нет, это был густой, медленный, похоронный звон главного соборного колокола, который не трогали уже лет пятьдесят. Его звук, низкий и вибрирующий, прокатился по мокрым крышам, залез в каждую щель, в каждое окно, заполняя город не паникой, а ощущением неотвратимости.

— Сигнал? — удивлённо констатировал Крест, его пальцы замерли над тактической панелью. — Красиво.

— Паника — лучшее оружие, — ответил я, не отрывая взгляда от карты.

И карта взорвалась. Если до этого она была относительно спокойной, синие иконки гарнизона, несколько красных точек моих Призраков, то теперь она превратилась в кипящий котёл. По всему городу, в самых неожиданных местах, вспыхнули десятки, а потом и сотни жёлтых огоньков. Наши союзники, люди Удо.

Я видел, как иконка, обозначавшая казармы городской стражи, замерцала и окрасилась в кровавые тона. Это бывшие солдаты герцога, вооружённые чем попало, тесаками, топорами, старыми арбалетами, атаковали тех, кто занял их место. Из тёмных переулков на патрули имперцев набрасывались тени, вчерашние мирные горожане, доведённые до отчаяния. Это была не скоординированная атака, это был взрыв ненависти, долго копившейся под гнётом наместника. Хаос, который Мэри так долго и тщательно готовила, вырвался на свободу.

— Каша заварилась, — пробормотал Крест, увеличивая изображение одного из кварталов. — Они режут их повсюду. Гарнизон дезориентирован, они не понимают, откуда ждать удара.

— Именно, — кивнул я. — Они ждали врага снаружи, а он оказался у них под кроватью.

Но всё это было лишь отвлекающим манёвром, прелюдией к главному удару. Моё внимание, как и внимание Мэри, было приковано к одной-единственной точке на карте. К главным воротам.

Проекция послушно сменилась, показывая картинку с дрона, зависшего над надвратной башней. Там, внутри, разворачивалась своя маленькая, но решающая драма. Я видел, как капитан стражи, тот самый, что ещё днём продал Мэри сектор стены, входит в караульное помещение. Его лицо было бледным, но решительным.

— Тревога! — заорал он, указывая в сторону пролома в стене, о котором ему только что сообщили по артефакту связи. — Враг в городе!

Дежурная смена, человек двадцать, без лишних вопросов схватилась за оружие и бросилась к выходу на стену. Классический приём, создать панику, чтобы убрать лишних свидетелей. В караулке остались только трое: двое верных императору сержантов и сам капитан-предатель.

И в этот момент из теней вышли ещё трое. Бывшие гвардейцы герцога, те самые, что «случайно» уронили ящик на механизм.

— Какого чёрта, Клаус? — рявкнул один из сержантов, видя, как его капитан обнажает меч. — Это ещё что за…

Он не договорил, клинок одного из диверсантов вошёл ему под рёбра с тихим, влажным звуком. Второй сержант успел выхватить меч, но был уже обречён. Капитан и двое его людей набросились на него с трёх сторон. Короткая, злая схватка, закончившаяся глухим стуком тела о каменный пол.

— Чисто, — прохрипел капитан в артефакт. — Ворота наши.

— Опускайте мост, — раздался в ответ спокойный голос Мэри.

И тут сработала вторая часть диверсии. Один из людей капитана бросился к рычагам. Я видел, как он с силой наваливается на главный, и услышал даже через динамики мучительный скрежет. Тот самый клин, забитый в шестерни, сделал своё дело. Механизм застонал, из него посыпались искры и металлическая крошка. Но инерция и вес многотонной решётки были слишком велики. С диким визгом, который, должно быть, был слышен на другом конце города, подъёмный мост начал медленно, рывками, опускаться вниз.

— Он падает! — крикнул кто-то за кадром.

— Быстрее! — рявкнул другой.

И вот он, финал. Тяжёлый деревянный настил с гулким, сотрясающим землю ударом рухнул на противоположный край рва. Путь был открыт.

В открытые ворота, в самое сердце Альтберга, хлынула та самая разношёрстная армия, что ещё утром казалась сбродом. Сейчас в их глазах горела ярость. Наёмники, гвардейцы, ополченцы, все они смешались в единый ревущий поток, который полился на улицы города, превращая локальные стычки в полномасштабную городскую бойню. Но яд, который мы впрыснули в тело Лирианской империи, оказался куда более сильным, чем я ожидал. Реакция организма наступила почти мгновенно. И она была яростной.

Не прошло и получаса с момента падения главных ворот, как в штабе ожил один из кристаллов дальней связи, зарезервированный под канал Имперской Канцелярии. Он замерцал тревожным, пульсирующим багровым светом, сигнал высшего приоритета.

— Уже? — удивился Крест. — Оперативно работают их гонцы.

— У них не гонцы, а магическая связь, почти такая же, как у нас, — ответил я, активируя кристалл. — Просто до этого момента у них не было повода так суетиться. Сейчас есть.

В воздухе над столом возникло мерцающее изображение. Не лицо, а просто символ нашей Канцелярии. Голос, раздавшийся из проекции, был лишён эмоций, как у автоматона. Это был один из наших лучших разведчиков, руководил командой, работавший под прикрытием в самой столице Лирии.

— Мой император, — начал он без предисловий. — Есть перехват сведений. Император Астарий получил известие о мятеже и падении Альтберга двадцать минут назад.

— Реакция? — коротко спросил я, хотя и так догадывался, какой она будет. Астарий не из тех, кто долго думает. Он из тех, кто сначала бьёт, а потом смотрит, в кого попал.

— Ярость, — так же бесстрастно ответил аналитик. — Даже обычное визуальное наблюдение подтвердило, что он разнёс половину тронного зала. Но это лирика. Важнее то, что последовало за этим. Он не стал созывать военный совет.

Аналитик сделал паузу, словно для драматического эффекта, хотя я знал, что он просто сверяется с данными.

— С южного фронта, где они вели вялотекущую войну с горными кланами, снимается Пятый корпус в полном составе. Он получил приказ форсированным маршем двигаться к Альтбергу. В народе его называют карательным.

— Я думал, это просто байки для устрашения — Крест, до этого расслабленно сидевший в кресле, напрягся и подался вперёд.

— Это не байки, барон, — голос аналитика оставался ровным, но я уловил в нём стальные нотки. — Это элита лирианской армии. Но не та элита, что берёт крепости и выигрывает сражения. Это мясники. Ветераны подавления крестьянских бунтов, усмирения мятежных баронств, зачистки еретических культов. Их командир, генерал Ратилье, фанатично предан императору. За ним тянется шлейф из сожжённых деревень, городов и вырезанных под корень родов. Он не знает слова «пощада», не берёт пленных. При этом вооружены на уровне имперской гвардии, много магических команд.

— Какова их задача? — спросил я, хотя ответ уже вертелся на языке.

— Задача сформулирована дословно — ответил аналитик. — «Стереть город с лица земли вместе с мятежниками».

Я молчал, переваривая информацию. Всё шло по одному из наиболее вероятных, и наиболее кровавых сценариев. Астарий решил не лечить болезнь, а ампутировать конечность грязным, ржавым топором.

— Расстояние? Время подхода? — спросил Крест.

— От их текущей дислокации до Альтберга четыреста лиг по равнине. Пятый корпус славится своими марш-бросками. Они не обременены тяжёлыми обозами, они привыкли жить за счёт грабежа. Имеется воздушный флот, закреплённый за корпусом. По нашим расчётам, их авангард будет у стен города через четыре, а потом корабли продолжат челночные полёты, перебрасывая остальные части корпуса.

Четыре дня. Всего четыре дня, чтобы Мэри и этот сброд, называющий себя армией, превратили захваченный город в неприступную крепость. Чтобы вчерашние аристократы и пьяницы-наёмники приготовились встретить удар элитных головорезов, для которых резня — это повседневная работа.

— Спасибо за информацию, — сказал я. — Продолжайте наблюдение. Мне нужна любая информация о передвижении корпуса. Скорость, маршрут, состояние. Всё.

— Будет исполнено, — ответил аналитик, и проекция погасла.

В штабе снова воцарилась тишина, но теперь она была тяжёлой, давящей. Удовлетворение от красивой победы испарилось, сменившись холодным предчувствием надвигающейся бури.

— Пять дней… — пробормотал Крест. — Мэри успеет?

— Она обязана успеть, — жёстко ответил я. — У неё нет другого выбора. Астарий поднял ставки до предела, он превращает локальный бунт в тотальную войну на уничтожение. Хочет показать всем свою силу.

Я поднялся и подошёл к карте. Альтберг, ещё минуту назад казавшийся символом нашего успеха, теперь выглядел как крошечная, беззащитная точка, к которой с юга тянулась жирная красная стрела.

— Что ж, — проговорил я, и в моём голосе зазвенела сталь. — Если он хочет показать свою силу, мы покажем ему свою. Он думает, что послал на охоту волков? Он ошибается.

Я повернулся к Кресту.

— Свяжи меня с Мэри. Немедленно. Ей нужно знать, что к ней в гости едут каратели. И что у неё очень мало времени, чтобы приготовить им достойную встречу.

Крест молча кивнул, его пальцы забегали по панели управления. Наблюдать за городской бойней на карте было одно, но я знал, что реальность там, на мокрых от дождя и крови улицах Альтберга, в тысячу раз грязнее и страшнее. Бой за город, это не красивые манёвры на карте, это хаос, огонь из-за каждого угла, удары ножом в спину в тёмных подворотнях. Мясорубка, запущенная нами, перемалывала жизни с обеих сторон.

Битва за Альтберг агонизировала. К утру сопротивление имперского гарнизона было уже не просто сломлено, оно было раздавлено, растоптано и утоплено в собственной крови. На тактической карте синие иконки, обозначавшие верные Астарию войска, гасли одна за другой. Некоторые вспыхивали белым, это те, кому повезло, кто успел бросить оружие и поднять руки, оказавшись в окружении людей Удо. Другие просто исчезали в кровавой вспышке, наткнувшись на моих «Призраков», которые методично зачищали ключевые точки, не оставляя свидетелей.

Последний оплот, цитадель в центре города, пал без особого шума. Гарнизон, запертый внутри и отрезанный от остального мира, видя, как город пожирает сам себя, просто сдался на милость победителя, когда к воронам подошёл лично маркиз Удо в сопровождении гвардейцев Мэри. Они выбрали жизнь, какой бы жалкой она ни была, вместо бессмысленной смерти за далёкого императора.

Крест поднял голову от консоли.

— Связь установлена, Влад. Вывожу на главный экран.

Воздух в центре штаба замерцал, сгущаясь в трёхмерное изображение. Моя супруга стояла на вершине главной башни цитадели. Дождь прекратился, и первые лучи рассветного солнца пробивались сквозь рваные тучи, окрашивая всё в багровые тона. Она была похожа на валькирию, спустившуюся на поле брани после битвы. Её светлые волосы спутались и промокли, по лицу и броне стекали струйки воды, смешанной с грязью и чужой кровью. В руке она всё ещё сжимала свой магострел, от которого поднимался лёгкий парок. Она выглядела уставшей, но в её глазах горел дикий, хищный огонь триумфа.

— Город наш, дорогой, — её голос в динамиках был хриплым, но твёрдым. — Потери среди союзников… приличные, но приемлемые. У нас трое раненых, все лёгкие. Гарнизон практически уничтожен. Комендант пытался сбежать через тайный ход, но наткнулся на один из моих патрулей. Больше он никуда не сбежит.

— Как всегда, отличная работа— искренне сказал я. — Но радоваться рано, у нас плохие новости.

Огонь в её глазах на мгновение угас, сменившись холодной сосредоточенностью. Она тут же превратилась из победительницы в командира, ожидающего приказа.

— Слушаю.

— Астарий в ярости. Он снял с южного фронта Пятый карательный корпус под командованием генерала Ратилье. Они идут и летят к тебе.

Я видел, как напряглись её плечи. Имя Ратилье и его «мясников» часто мелькало в докладах разведки.

— Пятый… — пробормотала она. — Численность?

— По предварительным данным, до пятнадцати тысяч отборных головорезов. Ветераны карательных операций, без тяжёлого вооружения, но с огромным боевым опытом в зачистках. Они будут у стен Альтберга через четыре, максимум пять дней. Приказ простой — стереть город с лица земли.

Мэри молчала несколько секунд, её взгляд был устремлён куда-то вдаль, за пределы проекции. Она оценивала, просчитывала. Я видел, как в её голове рушатся планы на отдых и перегруппировку и строятся новые планы обороны.

— Четыре дня… — наконец произнесла она. — Маловато, но должно хватить. Удо сможет собрать под знамёна тысячи три-четыре из местных. Плюс наёмники. Но без нашей помощи они точно не выдержат.

— Я знаю. — я не стал давать ей ложных надежд. — Тебе придётся встретить их тем, что есть, пока стянем к Альтенбергу всё что есть в округе.

— Я поняла, — кивнула она, и в её глазах снова зажёгся огонь, но теперь это был холодный огонь расчёта. — Значит, придётся превратить этот город в одну большую смертельную ловушку. Пусть Ратилье думает, что идёт на лёгкую прогулку. Мы вырвем его псам клыки и заставим их захлебнуться собственной кровью. Мне нужны будут все данные по его корпусу, которые сможет достать Канцелярия. Состав, вооружение, тактика, слабые места самого Ратилье.

— Уже в работе. Всё, что найдём, будет у тебя, — заверил я.

— Хорошо. Тогда не буду тратить время. Нужно готовить «подарок» для дорогих гостей.

Она устало улыбнулась мне.

— Береги себя, Влад.

— И ты тоже. Не рискуй, это приказ!

— Да, дорогой!

Проекция погасла.

Я снова повернулся к карте. На главной башне цитадели Альтберга, где ещё вчера висел имперский штандарт, происходило движение. Дрон-разведчик послушно сфокусировал изображение.

Маркиз Удо, грязный, с перевязанной рукой, но с гордо выпрямленной спиной, лично срывал ненавистное знамя с чёрным драконом. Двое его гвардейцев тут же подняли на флагшток другое полотнище. Ветер подхватил его, расправив на фоне кровавого рассвета. Золотой лев на лазурном поле. Знамя восстания.

Внизу, на площади, заваленной телами и обломками, собрались те, кто выжил в этой ночной бойне. Ополченцы, наёмники, бывшие гвардейцы герцога. Увидев знамя, они подняли оружие и издали рёв. Это не был радостный крик победы. Это был хриплый, яростный вой тех, кто только что прошёл через ад и знал, что впереди их ждёт ад ещё более страшный.

Город был взят. Первая победа в долгой и кровавой войне была одержана. Но на горизонте уже собирались тучи. Карательный корпус был в пути. Я разжёг пожар, и теперь его пламя грозило пожрать всех, кто оказался слишком близко. И мою жену в том числе.

— Чем мы сможем помочь городу? — скептически спросил Крест — наши подразделения кошмарят границы, но они разрознены, да и вооружение не шибко правильно для осады.

— Ты ещё не понял? — спросил у барона, подозрительно смотрящего на меня. Я пафосно вскинул руку, указав на дверь, и не менее пафосно крикнул — ВЫПУСКАЙТЕ КРЯКЕНА!!

— Очень смешно, дорогой — вздохнув сказала Мидори, зайдя в помещение.