Хранитель

Глава 22. Эльдорадо

— Эй, тише, тише, крутые ребята, мы вам не враги! — произнес единственный безоружный автоматон.

Впрочем, не такой уж и безоружный: на его голове и пальцах рук красовались электрические разрядники, вроде жала, что я позаимствовал у механического скорпиона. Стоит трижды подумать, прежде чем здороваться с этим парнем за руку. Волосы ему заменяли толстые жгуты ярко-красных проводов, а на его поясе были закреплены гранаты, наподобие тех, которые я мастерил из брюшек взрывных ос. В этом странном мире можно, наверное, считать его техномагом. Ну, или подрывником… А может, кибермонахом? Короче, не важно.

— Вообще-то мы пришли вас спасать, так что нечего попусту патроны тратить. — продолжил он, жестами убеждая обе стороны успокоиться. — И вообще, стрелять в тех, кто предлагает помощь — это дурной тон, знаете ли!

— И откуда же вы нарисовались, такие благородные? — поинтересовалась Селеста, не спуская его с прицела. — И как вообще узнали, где нас искать?

— А мы не знали, — пожал плечами техномаг. — В таких случаях городские власти обычно отправляют несколько команд к ближайшим точкам возрождения. Просто на удачу. Ну и услуга-то не бесплатная — вам же потом нашу работу оплачивать придется. И остальных четырех команд — тоже.

Ну вот, не успели мы попасть в этот мирок, как нам на шею уже пытаются одеть очередной хомут.

— Работу? — развеселилась Селеста. — Малыш, да ты пальцем о палец не ударил и смеешь что-то от меня требовать? Назови хоть одну причину по которой я не должна переступить через твой дымящийся труп и продолжить заниматься своими делами.

Обстановка накалилась. Глаза техномага забегали — он явно не знал, что ответить. Его спутники — здоровяк с пулеметом-гатлингом и механический "ковбой", вооруженный полуавтоматической винтовкой с оптическим прицелом, — напряглись. Я незаметно вытянул из одной гранаты предохранитель — просто на всякий случай.

— Так, так, слушайте, погодите, — автоматон демонстративно поднял руки и встал между нами и своими спутниками. — Я правда не знаю, что в таких случаях говорить. Ситуация де**мо, как ни крути, но честное слово, жалкая тысяча энергокредитов, о которых мы сейчас спорим, совершенно точно не стоит того, чтобы терять голову. Тем более, что железки, которые вы насобирали, легко окупят еще несколько таких экспедиций. Так что давайте просто сядем и спокойно все обсудим, ладно?

Он принялся демонстративно снимать разрядники и пояс с гранатами. Его спутники тоже опустили оружие. Ну и мы в ответ сняли их с прицела, хоть и не ослабляли бдительности.

— Такого раньше не случалось, — с облегчением пояснил техномаг. — Обычно новички не могут сами выбраться из стартового данжа или попросту сходят с ума, не понимая, что каждая смерть отбирает у них часть души и воспоминаний. У меня нет полномочий, чтобы давать вам какие-то обещания, но я уверен: если мы поговорим с Зигфридом, он что-нибудь придумает — уменьшит размер компенсации или оплатит ее из казны. Городу пригодятся умелые руки и головы, а вам не помешают его ресурсы и защита. Ни к чему нам враждовать.

— Что насчет нашей добычи? — поинтересовался я.

— Мы уважаем право на частную собственность, — ответил автоматон. — А как же иначе выживать? К тому же мы — опытные проходчики, нас не интересует низкоуровневый хлам.

Мы переглянулись. Врет или не врет? Как же все-таки некомфортно вдруг остаться без "Контроля разума". Приходится по-старинке полагаться на собственное чутье. Да еще и дурацкий механический голос сбивает с толку. Насчет хлама ковбой явно преувеличил — их оружие в общем-то было ненамного лучше нашего, а вот качество их кукольных тел действительно было на порядок выше, чем у тех моделей, которые достались нам. Ладно, будем считать, убедил. Дадим шанс местным жителям доказать свою полезность. Мы собирались сделать все самостоятельно, но почему бы и нет?

— Хорошо, — кивнула Селеста, — но учти, если все это было пустой болтовней…

— Да, да, мы уже поняли и прониклись, — махнул рукой техномаг, — вы ребята ушлые, дорогу вам переходить — себе дороже. Это даже хорошо. Быстро станете матерыми добытчиками.

Мы отправились в путь. Сложность навигации по Механикусу в том, что его поверхность находится в постоянном движении. Но автоматонов это обстоятельство, похоже, совсем не смущало — они уверенно двигались вперед, перепрыгивая с одной подвижной платформы на другую. К счастью разница в скорости между разными частями огромного механизма почти всегда была сравнительно небольшой. Эта рукотворная планета совсем крохотная — около десятка километров в диаметре. Гравитация здесь искусственная, насколько я понимаю, а иначе она была бы едва ощутимой.

— У нас не так много поводов для доверия, так что давайте знакомиться, — предложил техномаг. — Мое имя — Палмер, и я живу в этом мире уже примерно шестьдесят лет. Удивлены? Я тоже! Но это еще цветочки. Вот этот бравый ворчун в шляпе — прожил вдвое больше и до сих пор ни разу не жаловался на боль в пояснице.

Ковбой приподнял край шляпы и нехотя буркнул:

— Очень приятно, Марв.

— А вот этот здоровяк вообще не помнит, как и когда сюда попал, — продолжил Палмер. — И самое интересное — никто не помнит, даже сам Зигфрид! Такое впечатление, что он был тут всегда. Мы зовем его Старк, просто потому что свое имя он тоже забыл, растяпа.

Скорее всего раньше великан был нефилимом, раз прожил так долго. Душа ведь тоже стареет, если только она не заморожена внутри филактерии. Но в таком случае все местные жители потеряли бы способность обучаться, а этого, очевидно, не произошло. Судя по всему, Прометей придумал какой-то промежуточный вариант. Что-то вроде хитрой ловушки для души внутри специального устройства, которое есть в каждом корпусе автоматона. У всех монстров, которых мы встретили, были свои “сердца”, так что я почти уверен, что и внутри наших кукольных тел спрятаны такие же.

— Имейте в виду, — пояснил техномаг, — чем чаще вы умираете, тем больше воспоминаний теряете. Сперва забудете детство, потом юношество и так далее. Мы рекомендуем после каждой смерти оставаться в городе хотя бы на год. Переборщите с возрождениями — потеряете разум, и система поместит вас уже в тело монстра. Или того хуже — сделает микромодуль для какой-нибудь пушки, например.

— Микромодуль? — переспросил я.

— Да, это такие шарики светящиеся, которые усиливают технику, — ответил он.

Я кивнул. Несколько раз мне уже попадались устройства с микромодулями. Каким-то образом они добавляют оборудованию новые свойства — увеличивают мощность, дальность, прочность и так далее. К сожалению, без аурного зрения и “Кристалла сновидения” мне трудно судить, как они действуют. Да и Селеста не помнит насколько тонких деталей про устройство этого мира.

— Ну а что насчет вас? — спросил Палмер. — Как вы попали в это место?

Я улыбнулся. Сказать им правду? Нет, слишком рано. Вряд ли они вообще нам поверят. Повернулся к Селесте, и дернул головой. Она будущая хозяйка этого места — ей и решать.

— А мы специально сюда пришли, — ответила девушка. — Меня зовут Селеста, а имя моего приятеля, если не вдаваться в детали, — Прометей. Мы боги, которые давным-давно создали этот мир. Потом погибли и много веков были не у дел, но вот теперь переродились и хотим вернуть себе контроль над театром Механикус.

Наши спутники так и замерли на месте, уронив свои механические челюсти.

— Ха-ха-ха, — внезапно разразился гулким смехом здоровяк. — А у девчонки есть чувство юмора. Обычно те бедняги, которых сюда Клавиус отправляет, первые года два вообще шуток не понимают, а сами шутить учатся лет эдак через сто.

Тут он осекся.

— Ты ведь шутишь, правда? Прометей, Селеста, мне откуда-то знакомы эти имена!

— Это основатели Механикуса, старый ты маразматик! — отозвался техномаг, сверля нас взглядом. — Уже то, что эти двое знают такие подробности — по меньшей мере странно. На моей памяти Клавиус ни с кем своими секретами не делился.

Похоже, что Клавиус — это тот, кто контролирует куклу-часовщика, что так усердно поставляет в этот мир души новых "волонтеров".

— Я не шучу и не иронизирую, — пояснила Селеста. — Просто говорю правду. Верить или нет — это ваше дело.

Несколько секунд царило молчание.

— Слушай, а я ей верю, — удивился собственной наивности Палмер. — Марв, а ты что думаешь?

— Мне все равно, — пожал плечами ковбой. — Пусть с этим Зигфрид разбирается, это его работа.

Любопытный техномаг тут же завалил Селесту вопросами, словно неугомонный ребенок. Та терпеливо отвечала, хотя я бы на ее месте давно послал его куда подальше.

— Слушай, эм-м-м, мать, а для чего вы вообще создали такое странное место?

— В качестве тюрьмы, конечно, — ответила она. — Когда убиваешь бога, нужно убедиться, что обломки его души не разлетятся по разным мирам, иначе он очень быстро восстановится и попытается отомстить. Лучше всего дать осколкам отстояться сотню-другую лет, прежде чем возвращать в Круговорот душ.

— Значит мы живем в банке с божественной засолкой, а все здешние монстры — это ошметки богов? Погоди, выходит, что наш Старк — он тоже когда-то был богом?

— Не обязательно, — пожала плечами Селеста. — Он мог быть и простым серафимом, который узнал что-то, чего ему знать не положено.

— Слышишь, Старк? — рассмеялся Палмер. — Ты либо бог, либо простой серафим!

— Что толку, если я этого не помню? — пробурчал здоровяк.

— И много богов вы смогли покромсать? — поинтересовался техномаг.

Я тоже с любопытством глянул на Селесту. Таких подробностей она даже мне не рассказывала.

— Точно не скажу, но наверное около дюжины, — поразмыслив, ответила она.

Ого. Тогда это место должно быть просто переполнено амальгамой! Каждое сердце монстра, каждая деталь, содержащая микромодули — все это капсулы, наполненные энергией, спелые ягоды, которые теперь требуется только собрать. Своего прошлого они уже все равно не вспомнят. Правда, сделать это будет невозможно до тех пор, пока мы не подчиним себе Ядро. Местные жители тоже не умеют добывать ОР, так как никаких инструментов для этого здесь просто не существует. Селеста вообще не предусматривала, что сюда будут попадать простые смертные.

— Погоди, так значит, наши бегемоты — они как-то со всем этим связаны? — удивился Палмер.

— “Бегемоты”? — переспросили мы в унисон.

— Ну да, — ответил техномаг. — Здоровые такие махины, утыканные о-о-очень серьезными пушками, копошатся глубоко внутри планеты, постоянно воюют и плодят новых монстров. А вы про это дело вообще не в курсе?

— Возможно, крупные осколки богов сумели каким-то образом объединить усилия, захватить несколько фабричных хабов и теперь пытаются штурмовать ядро, — задумчиво предположила Селеста.

— У них есть какие-то шансы? — уточнил я.

— Только если нападут все разом, а раз они до сих пор воюют между собой… Палмер, сколько говоришь у вас осталось этих бегемотов?

— Трое или четверо, — развел руками техномаг. — Это вам у Зигфрида нужно спрашивать. Мы парни простые, политикой не интересуемся, нам сказали пострелять монстров — вот мы их и стреляем.

Снова этот Зигфрид. Видимо, их лидер, кто-то вроде президента или мэра.

— Ш-ш-ш, а ну-ка тихо, — шикнул на нас "ковбой" Марв. — Я что-то слышу.

Мы умолкли и тоже обратили внимание на приглушенный шум, словно от водопада. Он выделялся на фоне общей мешанины звуков, которые издавала планета, и постепенно усиливался.

— Рейд? — Палмер повернулся к товарищу. — Мы не сможем затащить рейд! Ни втроем, ни даже впятером.

— Безнадежно, — покачал головой Марв. — Я уже слышу шаги голиафа, кажется, это квадропод. Нужно найти укрытие, пока нас не засекли разведчики.

Палмер пояснил уже для нас:

— Рейд — это большая свора монстров, можно сказать, мини-армия. Бегемоты ими постоянно обмениваются. Иногда и нам достается. К счастью, нас они держат за букашек, а иначе город уже давно бы пустили на шестеренки.

Мы нашли укрытие в разбитом корпусе какой-то крупной машины, которая лежала на боку вдалеке от маршрута, которым следовал рейд механических монстров. Все ценные внутренности шагохода были давно извлечены падальщиками и коллекторами, ну а обычный лом особой ценности здесь не представляет, так что это место можно считать условно-безопасным.

Позаимствовав у наших спутников устройство, напоминающее подзорную трубу, я наблюдал за неспешно шагающим гигантом — квадроподом размером с десятиэтажный дом, — вокруг которого сновали сотни мелких механизмов. Грохот при этом стоял такой, что будь у нас настоящие уши — мы бы скорее всего оглохли. А ведь это даже не самый крупный экземпляр — всего лишь голиаф. По словам Палмера, бегемоты намного, намного больше.

— Вот уж не думала, что такое возможно в этом мире, — покачала головой Селеста. — Мы не предусматривали появление таких гигантов. Наверное, система защиты уже начала сбоить.

— Не обязательно, — покачал головой я. — Мне кажется, что они не нарушают никаких законов, а попросту находят в них лазейки. К примеру, я считаю, что этот здоровяк состоит из множества отдельных монстров, которые каким-то образом работают сообща. А это значит, что мы тоже сможем использовать эту уязвимость.

— Ты неисправимый оптимист, — рассмеялась девушка.

— Вот завалим голиафа — и поглядим, прав я был или нет, — улыбнулся я.

— У тебя уже есть идеи, как это сделать?

Я кивнул.

— Есть, конечно. Но мне потребуется время и кое-какие ресурсы. И вообще, марионетки — это же моя специальность. Да я в лепешку расшибусь, лишь бы доказать, что мое кунг-фу круче!

Внизу послышался какой-то лязг. Наши спутники переглянулись и стали обмениваться жестами, смысл которых в общем-то был понятен: к нам пожаловал разведчик и чтобы не поднимать шум, избавиться от него должен Палмер. Техномаг со вздохом поднялся и стал осторожно спускаться по тросу.

Тут его ждал сюрприз: внизу никого не было! Автоматон сорвал с пояса небольшой снаряд и бросил вниз. Из гранаты повалил дым, заполняя внутренности мертвого шагохода. Только тогда мы смогли различить смутный силуэт разведчика, напоминающего небольшого механического пса. Тварь сразу поняла, что ее обнаружили и бросилась к выходу со скоростью заправского гепарда. Палмер тихо выругался и спрыгнул вниз. А затем произошло кое-что необычное: силуэт техномага размылся и через мгновение он уже оказался возле удирающего разведчика, поджарив его мощным электрическим разрядом.

Мы с облегчением выдохнули. Образно выражаясь, конечно, — дышать в этих механических телах совершенно невозможно.

— Что это было? — поинтересовался я у автоматона, когда тот вернулся. — Микромодуль?

— Он самый, — кивнул Палмер. — Мой козырь, “Джампгейтор”.

Насколько я могу судить, это даже не “Рывок” и не Магия пространства, а самый настоящий “Варп-скачок”, то есть способность нефилима!

— Злоупотреблять этими игрушками нельзя, — покачал головой автоматон. — Иначе быстро кукухой поедешь, как после десятка возрождений.

— Почему мы его не заметили? — встрял в разговор Марв.

— Камуфляж, — пожал плечами техномаг.

— Они уже и на разведчиков его вешают? — удивился ковбой.

— Ну а ты как хотел? — фыркнул Палмер. — Да ты вспомни, какими примитивными были твари всего полвека назад!

— Они становятся умнее, когда убивают друг друга, — покачал головой Марв. — Если так и дальше пойдет…

Они? Должно быть он имеет в виду бегемотов.

— Да ладно, не трясись ты так, — рассмеялся техномаг. — Мы ведь тоже на месте не стоим. Теперь еще и богиня на нашей стороне будет. Прорвемся!

— Мелковата для богини, — проворчал Марв, смерив Селесту холодным взглядом.

Дождавшись, пока рейд механических монстров скроется за горизонтом, мы снова отправились в путь. Город автоматонов располагался в заброшенном техническом отсеке вторпереработки. То есть, попросту в огромной дыре, предназначенной для бесполезного металлолома, вроде тех обломков, в которых мы недавно прятались от голиафа. Конструкция, естественно, была собрана все из того же хлама, и свисала вниз, к “источнику ценных ресурсов”, будто осиное гнездо.

— Добро пожаловать в цитадель Эльдорадо — город инноваций и прогресса, — радостно сообщил нам Палмер. — Чувствуйте себя, как дома!

Да уж, громкое название для огромной груды спаянного на скорую руку металлолома. Ну да ладно, находить позитив в подобных мелочах — это очень здравый подход. Я бы тоже не хотел жить в каком-нибудь Хламбурге или Мусорополисе. А Эльдорадо — звучит неплохо.

Однако прежде чем спешить на встречу с “начальством” мы решили зайти в лавку, чтобы сбыть весь скарб, который мы тащили за собой все это время. А заодно, по возможности подобрать себе более качественные тела, с которых не будут отваливаться детали буквально от малейшего толчка.

Автоматоны состоят из универсальных модулей, то есть можно купить отдельно крутые ноги, которые позволят быстро бегать, или очень сильную правую руку, чтобы иметь возможность пользоваться тяжелым вооружением, вроде того же гатлинга. К внешним разъемам на спине, груди, плечах и бедрах можно подключать и другие устройства — источники энергии, конденсаторы для энергетического оружия, реактивные ранцы или даже дополнительные руки-манипуляторы. И все это конечно же зависит от выбранного типа корпуса, который используется в качестве основы — мощности его реактора, количества внешних разъемов и возможности устанавливать микромодули.

— А сколько стоит самый крутой корпус? — поинтересовался я у Палмера.

— Ой, сложно сказать, тем более что он не продается, — ответил тот. — Но наверное что-то около миллиона. Собственно — это тело хозяина лавки в которую мы идем. Но не буду портить вам сюрприз — скоро сами все увидите.

Мы сели в просторный грузовой лифт, на котором можно было спуститься нас на самое дно карьера — как раз туда, где находился огромный сферический ангар, где и хранилось все необходимое для апгрейдов и усовершенствований. По дороге мы любовались видами. Чем-то Эльдорадо напоминало подвесной город моих любимых ящеров. Только с поправкой на то, что все здесь было сделано из металла, а по тесным улочкам бродили автоматоны всех мастей.

А вот в лавке нас ждал тот самый “сюрприз”. За прилавком нас встретил автоматон, сделанный из дерева! С металлическими вставками, конечно, но тем не менее. Даже ностальгия пробила по тем временам, когда я штамповал детали из биополимера для своей Ариэль.

— Новички? — удивился владелец. — Пожалуйста, проходите. Упреждая ваши вопросы — да этот корпус целиком сделан из дерева, — самого редкого и дорогого материала в нашем мире. Так что прежде чем спорить со мной о ценах, сразу зарубите себе на носу, что здесь все очень сильно отличается от того, к чему вы привыкли в своем родном мире.

Мы избавились почти от всех пожитков, включая и “тележку-шагоход", выручив около четырех тысяч энергокредитов — официальной валюты Эльдорадо. И почти сразу потратили половину на то, чтобы пересадить свои ядра в новые тела. Выбор пал на самую универсальную и выносливую модель — на большее нам пока просто не хватало денег. Оружие покупать не пришлось — у нас и так было предостаточно трофейных пушек и боеприпасов к ним.

Потом я несколько часов бродил по длинным рядам стеллажей, ломая голову над тем, какие устройства понадобятся нам для того чтобы выжить на первых порах и наладить канал оптической связи с внешним миром. Да, несколько пауков-разведчиков все еще скрываются в лавке часовщика, ожидая, когда мы отправим им специальный сигнал. Мои возможности сейчас очень ограничены, так что помощь Кира-старшего была бы очень кстати.

Селеста гуляла вместе со мной, просто из любопытства. Попутно мы обсуждали нашу стратегию и то, какой вектор развития лучше всего выбрать на старте. Внезапно она умолкла и, как завороженная, побрела к массивной светящейся стелле, которая тянулась к самому потолку. Протянула руку вперед — к небольшой светящейся сфере.

— Нет, нет, это не экспонат и не товар, — послышался издалека тревожный голос владельца склада. — Пожалуйста не трогайте…

Но девушка и не пыталась ничего делать — микромодуль, повинуясь неведомой силе, сам сорвался с крепления и влетел прямо в ее ладонь. Колонна погасла, а вокруг нового тела Селесты закружились полупрозрачные многоугольники Абсолютного Щита. Вот те на! Эта штука — осколок ее души? Вряд ли тот самый, за которым мы пришли, ведь он находится где-то в глубине планеты, в центре управления, но этот микромодуль определенно дает ей возможность пользоваться некоторой частью своей силы. Круто!

— Никогда не видел ничего подобного, — удивленно пробормотал хозяин, подоспевший к месту происшествия. — Как вам удалось… Погодите-ка это ведь резонанс? Но это же невозможно! Осколок Небесного Стража просто не может войти в резонанс с…

Тут он ахнул и моментально рухнул на колени.

— Владычица Селеста!