Хозяин Пустоши. Книга 1

Глава 17

Пока стихали шаги друзей, я собирался с мыслями. Но высказать их не успел. Как только мы остались одни, Ника подняла голову и положила мне на губы тонкие нежные пальчики.

— Не надо душеспасительных бесед, Саш. Я не дура и поняла все еще пока ты лежал без сознания, — быстро произнесла она и, убедившись, что перебивать я не буду, убрала руку. — Ты шептал не мое имя, хоть мои руки приносили тебе облегчение. И я видела, как изменилось твое лицо, когда твою голову придерживала Лена, пока брат вытаскивал пулю и лечил тебя. Ты не давал поводов, просто… ты первый, кроме брата, кто хорошо ко мне отнесся. Кто не стал кривиться при виде топаза и вообще… Я переживу, не бойся. Просто нужно время.

— Вообще, у меня тоже топаз, — заметил я с мягкой улыбкой. — Значит, друзья?

— Да. И хочу предупредить: Вадим положил глаз на Лену. Словно…

— На тебя тоже кое-кто положил глаз, — хитро улыбнулся я, вспомнив поведение Стаса.

— На меня⁈ Кто? — Ее глаза от удивления стали круглыми как у совенка.

— А ты сама посмотри. И не реагируй так, словно не можешь никому понравиться.

— Эй, так не честно!

— Кто-то из тех, кто был тут? Это… это…

— Идем, — рассмеялся я, обнял за плечи и увел в деревню.

Через два дня я решил, что полностью пришел в себя и сил на поход хватит. В эти дни я не гулял по деревне, а помогал в строительстве. Один раз встретил тех громил. При виде меня они тут же нашли себе работу. Повторять не потребовалось — на второй день они работали уже без пинка.

Но к ним подошел Артем, поговорил, один из них кивнул на меня — я даже не скрывал, что наблюдаю. Артем посмотрел в мою сторону, кивнул и ушел. И уже через десять минут ко мне подошел Вадим.

— Ты зачем нашу будущую полицию с наблюдения снял?

— За кем наблюдать? — изобразил я удивление и обвел деревню широким жестом. — Кто-то хулиганит? Может, пристает к девушкам или валяется пьяным?

Я прекрасно понимал, что все это будет, но когда-то потом, когда деревня отстроится, когда у нас не будет проблем с едой и всем необходимым, когда у людей появится свободное время. Но сейчас все работали на такое будущее и не думали о беспорядках. Да и сил у людей на это не было, уставали от работы, что мужчины на стройке, что женщины на огородах.

— Нет, но… — замялся Вадим подыскивая слова.

— Когда нам понадобятся силы правопорядка, тогда они и появятся. А сейчас не отвлекай людей от работы, а то еще привыкнут отлынивать. И сам собирайся.

— Что? Куда? — опешил он.

— На охоту. У нас мясо заканчивается и кое-что из реагентов надо. Через час выходим, — сказал я тоном, не терпящим возражений.

— Эй, а если у меня другие планы? — возмутился Вадим.

— Какие? Не все маги идут. На стройке тебя заменят. Или у тебя свидание? Ничего, вернешься и все будет.

Он не нашелся, что сказать, только фыркнул на последнюю фразу и пошел к себе. А я вздохнул от облегчения, что Вадим еще не чувствует в себе силы на открытый конфликт. Но однажды это произойдет. Дурное предчувствие поселилось во мне еще в день пробуждения, но я гнал его от себя, строил планы на разные варианты будущего. И все же не мог избавиться окончательно от ощущения краха. Ничего, время рассудит.

— Так куда и зачем идем? — спросил, наконец, Вадим.

Его хватило на целых пятнадцать минут с момента выхода из деревни. Илья вел нас на север, куда мы почти не ходили прежде.

— За магией иллюзий и лечения, — ответил я. — Монстры нападают часто, люди получают ранения. У нас нет времени лечить их травами. Про рваные раны, которые нечем зашивать, я вообще молчу. Даже если бы и было, на естественное заживление нужно время. Но после каждой волны монстров раненых становится все больше, а здоровых бойцов меньше. Видишь тенденцию?

Вадим закусил губу и кивнул. Кажется, о чем-то задумался. Не удивлюсь, если теперь нападений станет еще меньше. Перед выходом я попросил дядю Мишу и Олега во время патрулей попробовать поискать того, кто натравливает на деревню магических тварей. Я почти не сомневался, что такой маг шляется поблизости.

На ближайшем ночном привале мне явилась презанятная картина: Вадим нарвал лапника и постелил его для Лены, чтобы спальник кидала не на голую землю.

— Ну ты гений, — фыркнула она. — Ты специально оставил четкий след пребывания здесь людей?

Физиономия у него вытянулась. Казалось, он оскорблен в лучших чувствах. Плечи Вадика опустились и он, понурившись, сел к костру.

— Так тут же все равно костер, — пробормотал он. — И кто тут ходить будет — тут далеко от поселений.

— Костер скрыть проще, чем кучу обрезанных веток, — сказал я спокойно. — Ты же их срезал, а не ломал, да?

— Да я просто хотел… девушка же, не хорошо ей спать на голой земле, — начал оправдываться Вадим, но внезапно пошел в наступление: — Кстати, почему ты Лену взял, а не того же Стаса или Вовку? И сам почему пошел? Говорил же, на вылазках важна эффективность. А у тебя топаз.

Мне очень хотелось ответить «потому что», но это опасно и смахивает на самодурство. Сейчас нельзя допускать ошибок. А еще я едва не рассмеялся от такого лицемерия — пока я валялся раненый, он сам выпер Лену на охоту на кота, а сам остался.

— Я пошел, чтобы изучить места — плохо их знаю. К тому же собираюсь повышаться до изумруда, — выдал я часть правды, чтобы успокоить его. — Володя врач и ему лучше оставаться с ранеными. Стас хорош в обороне, а ты засиделся в деревне.

— А я сама напросилась, — добавила Лена с насмешкой, придя мне на помощь.

Вадим посмотрел на нас с кислым видом и приступил к ужину. Понял он, что под подозрением или нет, сказать я не мог, но лучше исходить из худшего.

На следующий день я продолжил замечать его знаки внимания Лене. Пришлось подключиться, пусть она и не особо их принимала. Я подавал ей лучший кусок мяса, подсказывал, где будет удобнее постелить спальник. Лена включилась в игру и с охотой принимала мои советы. Вадим сопел, но ничего не мог сделать. Илья, Олег и другие бойцы не вмешивались, только хихикали. А на третий день мы вошли в нужную нам зону.

— С котами и змеями мы рассказывали теорию, а вот с иллюзиями сложнее, — объяснял Илья, пока мы обустраивали лагерь на ночь. — Здесь иллюзиями пользуются растения, если точнее, гигантские звероловки. Это как мухоловки, только жрут они зверей.

— Я думал, они в тропиках обитают, — удивился я.

— Ага, триста лет назад так и было. Катаклизм все изменил, — усмехнулся он. — В общем, надо быть внимательным. Обычно они растут на полянах и создают картинку, привлекательную для всяких там оленей и кабанов. Иногда и для хищников.

— Они охотятся на других хищников, как те пауки? — спросил я, вспомнив обстоятельства нашего знакомства.

— Да, разумеется. Всех, кто поведется на их картинку и окажется в пределах усов.

— Значит, человек тоже, — пришла к выводу Лена.

— Ага.

— Как понять, иллюзия перед тобой или настоящая поляна? — спросил я.

— Берешь шишку, кидаешь. Через иллюзию она просто проходит. Может повести, тогда попадешь в сам цветок. Но в любом случае, как только звероловка понимает, что обнаружена, иллюзия спадает, а она переходит в боевой режим. Усики у нее только так называются. На самом деле это такие плети, которые могут схватить и закинуть жертву ей в пасть. Она начинает ими размахивать и хватать все, что пытается к ней приблизиться.

— Сколько усов? — поинтересовался Олег.

— От двух до четырех, в зависимости от возраста. Препод рассказывал, что встречал очень древнюю звероловку с шестью, но это редкость, — ответил Илья.

— Ты сказал «хватает все, что движется». Это просто выражение или она реагирует на движение? — уточнил я.

— Реагирует. Так что сделал шаг — замер. Еще шаг — замер.

— Усы оборвать или обрезать можно? — деловито спросил Матвей.

— Можно, но сложно, они крепкие.

— Что отвечает за иллюзии? — спросил я.

— Нектар. То есть, нам предстоит срубить эту дрянь, потом залезь ей в пасть и собрать нектар.

Я кивнул и вернулся к идее годичной давности. Это растение, серебристый кот, еще монстры — все они могут давать материалы для эликсиров, оставаясь живыми. Даже у бобра можно срезать кусочек с хвоста и не убивать — мы так и делали последнее время, иначе извели бы всю популяцию из-за стройки. Можно ли как-то их приручить или так и придется охотиться? Когда я заикнулся первый раз, на меня посмотрели как на душевнобольного. Надо не спрашивать, а делать, решил я. Только найти подходящий момент. И подумать, как лучше все устроить. А пока мы легли спать.

Утром же оставили вещи в лагере и отправились на поиски котов, змей и кровожадных цветков. А нашли людей.

Мы разошлись веером, как действовали ребята в прошлый раз, но сейчас мы не уходили далеко друг от друга, чтобы не собираться долго, и переговаривались птичьими трелями — этому нас научили те, кто пришел с Дона, кто уже давно живет в изгнании и научился прятаться от людей городов и монстров.

Я шел в паре с Вадимом и как раз приметил поляну, где вполне мог жить искомый цветок. Нам предстала идиллия: сочная зеленая трава, летают бабочки, в центре пасется молодая самка оленя. И ничего не боится, да-да, только олень во время гона поверит в это. Я замахнулся заранее подобранной шишкой.

И как же хорошо, что не успел бросить ее. С другого края поляны в центр полетело сразу несколько шишек и прекрасное животное пропало. В центре поляны возник цветок, похожий на гигантский подсолнух, только вместо семечек внутри у него зияла пустота, а по периметру росли шипы, больше похожие на зубы. От стебля выстрелили четыре гибких жгута и начали развеваться в разных направлениях и на разном уровне.

Мы с Вадимом пригнулись. Я трижды кукукнул, подавая сигнал, что здесь опасно и приближаться не надо, и остался сидеть в кустах — очень интересно посмотреть, как городские при полном вооружении охотятся.

Здесь я впервые увидел действие сложного эликсира. Из леса выскочили четыре человека. Трое начали стрелять из автоматов, не жалея патронов, четвертый оказался магом.

Молодой мужчина в камуфляже выпустил молнию, но не обычную голубую, а черную. Молния хлестнула по усику и перебила его. Срез получился черным, но выглядел не как ожог, а как гниль. Более того, гниль начала стремительно распространяться по обрубку и приближаться к стеблю.

Тем временем бойцы отстрелили еще два уса. Маг лениво махнул рукой, но промазал по последнему усу и черная молния срезала ветку березы у нас над головами. Береза начала гнить. Какая подлая магия. А городской маг прицелился и все же срезал последний ус. Звероловка осталась без защиты, а вскоре гниль добралась до стебля.

— Чего стоите, рубите, пока чернота не добралась до головки, — приказал маг.

Солдаты дружно отдали честь, сменили автоматы на мечи, смело подошли и срубили гигантский бутон. Когда он перестал щелкать подобием зубов, маг приблизился, на ходу надевая перчатку по самое плечо, и запустил руку внутрь с выражением брезгливости на физиономии. Извлек нектар, похожий на гной, и запихал в подставленную для него солдатом банку. Я порадовался, что мы взяли побольше пустых флаконов. А городские тем временем закончили и ушли.

— Проследим за ними, — прошептал я и добавил в ответ на удивление Вадима: — Надо убедиться, что они ушли и мы с ними не столкнемся случайно.

Он кивнул, крикнул жаворонком, что тут чужаки, и пошел за мной. Верно, теперь наши сюда не подойдут без сигнала, что можно или нужна помощь.

Городские отыскали еще две поляны, выгребли с них две банки нектара и отправились обратно в город, Мценск, если я верно понял направление. Увы, послушать их разговоры не получилось — они попросту не общались. Маг отдал приказ возвращаться в город, вот и все разговоры. А солдаты между собой если и говорили, то слишком тихо.

Мы проводили их на пару километров. И только когда убедились, что они ушли и не вернутся, продолжили свою охоту.

В деревню мы вернулись только через четыре дня, зато с добычей. А я еще и с изумрудом на пальце. Мы охотились на звероловок до тех пор, пока я не сварил нужный для усиления моего магического ядра эликсир. В этот раз мне понадобилось попыток двадцать, наверное, но считать я перестал после пятнадцатой. Вадим ворчал, Лена давала советы, Илья просто наблюдал и дружески сочувствовал при неудачах. И давал травяные отвары, когда меня выворачивало после очередной неудачи.

Но наконец все получилось. А всего-то надо было вместо ромашки положить багульник. И вот тело наполнилось силой. В первые мгновения я ощутил себя всемогущим. Какое блаженство. И иллюзии мои оказались намного реалистичнее, чем у растения.

— Ты же человек, — посмеялась Лена. — И воображение у тебя развито лучше.

Только Вадим шел тихий и молчаливый. Какую же гадость он там думает?

А через два дня после возвращения в деревню он снова исчез.

Разочарование. Именно его испытывал Вадим, когда вернулся с охоты и поговорил с Артемом. За эти дни Стас подробно объяснил людям, кто тут главный и чего он хочет. Конечно, убедил он не всех — остались люди и на стороне Вадима, вроде той лютой троицы и поваров. Но три десятка из сотни жителей деревни мало.

В душе Вадима зародилось сомнение, что и тут, как дома, ничего у него не выйдет. Свое главенство над бандитами бывший граф за достижение не принимал — не велика победа подмять тупых уголовников, у которых не хватило ума не попасться в городе.

Но если так, если деревня все равно не будет его, может, и ну ее? Обменять ее на возвращение в город и вся недолга. Он не сомневался, что за указание на такое большое поселение изгоев и помощь в его уничтожении его простят и позволят вернуться в город. Пусть не домой в Тулу, так сюда, в Орел пустят. Здесь он займет место при каком-нибудь графе, да хоть бы и бароне. Все равно трамплин. А уж воспользоваться им и взлететь поближе к Голицыну, а потом и его сместить попробует. Игры в городе он знает, а этот Образцов установил какие-то неизвестные ему правила. Разобраться, конечно, можно, но зачем, если проще вернуться к прежним, близким и понятным.

С такими мыслями Вадим и ускользнул из деревни. За пять дней добрался до Орла и долго кричал, чтобы ему открыли, чтобы его пустили внутрь или хотя бы позвали кого-то из рода Протасовых. Но солдаты на воротах только смеялись. Потом начали кидаться объедками. А когда надоело такое развлечение, пригрозили убить, если он не заткнется и не уйдет. Но Вадим и тут не сдался. И тогда они открыли стрельбу ему поверх головы и под ноги. Одна пуля едва не попала в сапог — только тогда Вадим отступил.

— Спросят, что было, скажите, что приходил Вадим к графу Протасову! — крикнул он напоследок и скрылся в лесу, злой.

Но все же бывший граф понимал причины своей неудачи: для города он труп, а с трупами не разговаривают. Но можно сделать иначе. Составляя план действий, Вадим вернулся в деревню. Если бы он задержался еще на какие-то десять минут, увидел бы презанятную картину.

— Что происходит, почему стреляли? — потребовал объяснений Василий Протасов, поднявшись на стену.

— Да изгой какой-то блажил, требовал встречи с вами, ваше сиятельство, — ответил капитан.

— Со мной? — искренне удивился Вася.

— Он имени не называл, орал только, что ему нужен граф Протасов.

— Себя он тоже не называл?

— Вадимом назвался.

На это Василий только покачал головой, с тоской посмотрел на лес и со словами «идиоты, неделю будете сортиры чистить» ушел. Капитан и его подчиненные остались в недоумении. А после действительно отправились чистить сортиры во всех казармах.

Вадим же вернулся в деревню с ценными реагентами, потому был принят спокойно. Конечно, добыл он их не сам — друзья, что гнали монстров на деревню, передали. Вадим прекрасно понимал, что Александр и рад бы его погнать прочь, да формального повода нет. А начальничий беспредел он творить не хотел.

— Ну что же, раз ты так любишь гулять по лесу, то идем охотиться, — с усмешкой сказал ему через три дня после возвращения Образцов.

Все эти дни Вадим вел себя примерно — помогал на стройке и никуда не лез. Разве что продолжал оказывать знаки внимания Елене. Нравилась она ему. В основном тем, что нравилась Саше, а потому хотелось ее отбить. А то и власть ему, и девчонка ему⁈

Три дня в лесу. Жара и комары уже достали, но Образцов упорно гнал вперед. Они снова рассыпались веером, коль скоро эта тактика себя хорошо зарекомендовала, и выискивали монстров, в этот раз с магией света.

Вадим шел с Сашей и скрипел зубами — если бы не этот тип, устроился бы где-то в теньке и подождал остальных. А теперь приходится идти и изображать поиски какой-то твари.

И тут удача улыбнулась ему. Среди зарослей Вадим увидел фигуры людей. Если городские не желают общаться у стены, они все равно узнают об изгоях, пусть и в лесу. Главное не переубивать друг друга. Но тут Вадим надеялся на рассудительность Саши. Он вскрикнул и выстрелил в сторону городских.