Грани будущего 2: Регенерация (*30 иллюстраций)

Глава 30 Допрос с пристрастием

Планер Дементия приземлился на крышу последнего вагона для подзарядки. Столбов подключил заряжающий провод к аккумуляторам, после чего подхватил бессознательного пленника, перевалил на плечо и спрыгнул с вагона на землю. Дементий спустился по лестнице сам, небрежно скинув тело Свободного следом.

— Что дальше? — спросил массивный разнорабочий.

— Дальше? Повышение! А какое у тебя звание?

— Ну… никакого теперь-то, — Ваня даже пожал плечами.

Демон тут же пожалел, что Столбову так и не дали звания. В Новой Экспедиции от них фактически отказались. Все слушались лишь адмирала, отчасти капитана Смирнову, Ольху, Вики, Тимофея — людей, которые проявляли инициативу. Де-факто это были четверо героев подземного города и хакер.

Также определенные права следствие обязанностей были у повара Алисы, которая могла приобщить к кухне любого человека по своему усмотрению. А ещё Дементий знал, что есть новый глава безопасности — Семёныч. Все так его и звали, не зная ни имени, ни фамилии. А сам он называл себя именно так.

Как по мнению Демона, добродушный толстячок меньше всего походил на Упыря или Лысую деспотичку, которые занимали этот пост в анклаве до него. Но Седых виднее.

Вместо зачистки леса Семёныч ушёл с техническими и научными группами в Уссурийск, считая, что основная опасность Экспедиции там, к тому же запчасти от титанов нужны были для научных изысканий.

Выходило, что в вагонах нет никого из командного состава, кроме самого Дементия.

— Вань, отнеси пленного в лазарет и это тело захвати. И свободен, — приказал Демон как можно более уверенным голосом.

Люди с поверхности почему-то охотно слушались таких ораторов. А Ваню даже просить не следовало.

Вдвоём подошли к антирадиационной камере. Датчики просканировали тела и внутрь пропустили без обеззараживания. Новые технологии позволяли не тратить заряд попусту, если датчики не фиксировали радиационного поражения.

Демон проследовал по пяти мужским вагонам следом за Столбовым. Остановились в женском вагоне. Ваня кинул тело под ноги и снял с плеча живого пленника.

— На хирургический стол его. Вот так.

Дементий расцепил пленнику браслеты, вместо них руки и ноги чистильщика попали в плен стальных скоб стола. Их внедрили на стол для фиксации при операциях без анестезии.

«На всякий случай», как сказала Ольха. И не прогадала.

— Свободен, Вань, — отчеканил Дементий.

Водитель планера в ответ ничего не сказал, лишь кивнул и ушёл. Возможно, хотел остаться и посмотреть. Зрелищ в последние годы не так много. Но приказ есть приказ.

Демон, насчитав на свободном только два клеща на ногах, засунул тело в чёрный мешок для лучшей сохранности. Он уже собирался залепить живому пленнику пощечину, пробуждая, но в бокс лазарета зашла медсестра.

Её звали Тоня. Она была маленькой, пухленькой девушкой в медицинском халате вместо Алой Саламандры. Костюм оставила на зарядке. Только так можно было проворно лавировать в довольно узком медбоксе, помогая хирургам на операциях.

— Стоит обеззаразить помещение перед процедурой? — с ходу спросила она, не разобравшись в том, кто прикован к столу. — Нос ему будем пришивать?

— Как вообще делается обеззараживание? — спросил Дементий, мало обращая внимания на то, что лицо пленника кровоточит.

Его больше интересовали клещи на его теле и возможное средство защиты от них.

— Медицинский бокс обладает теми же свойствами, что и антирадиационная комната, но только для бактерий. Здесь стерильная чистота. А вы пришли в грязном костюме без халата, — также с ходу укорила она.

— Нам не нужна операция. Нам нужны ответы. Не надо ничего стерилизовать.

Твоя помощь не понадобится. Можешь идти, — ответил Дементий, больше не обращая на медсестру внимания.

Заприметив на подносе с инструментами старый хирургический скальпель, он взял его в руки и в один момент воткнул пленнику в ногу выше колена.

— А-а-а! — закричал людоед, мгновенно придя в себя.

Тоня вскрикнула от неожиданности и выскочила вон и бокса.

— Почему чистильщики и свободные работают вместе? — глядя ему в глаза, с самым спокойным выражением лица спросил Демон.

Пленный мог называть себя как угодно: чистильщиком, вольным, анархистом, но по мнению вонзившего скальпель был лишь накипью на теле покорёженного мира, потому что ел мясо людей.

Такое в прошлом мире могли себе позволить лишь недоразвитые дикари.

— Может раньше я это знал. Но теперь не знаю, — огорошил прикованного Дементий. — Почему я этого не знаю?

— Ты охренел⁈ — закричал пленник, пытаясь вырваться из оков. Но скобы держали плотно. Переломанная нога вдобавок отдавала болью. — Моя нога! Как мне теперь охотится? Мои ноженьки-и-и.

Он завыл.

— На кого тебе охотится? Теперь ты сам стал дичью, мразь людоедская, — оскалился Демон.

Палач взял прозрачный пакет, щипцы и принялся собирать в пакет клещей с тела чистильщика. Отрывать отожравшиеся тельца получалось вместе с раздувшейся головой. Они были размером как спелая крупная вишня. К тому же лицо, шея, грудь и ноги пленного были в небольших рытвинах. Как на первый взгляд, так их оставляли эти самые мутировавшие клещи, что стали в несколько раз больше, чем их собратья в прошлом.

— Или ты думал, что с трупоедами будут разговаривать как-то иначе? Ты на что вообще надеялся, питаясь человеческим мясом? Это — табу! Люди не едят людей, отморозок.

— Выжить надеялся! — крикнул чистильщик в ответ. — Многие из тех, кого я ел, были уже мертвы!

— Но не все? — приподнял брови Дементий.

— Я не убивал живых!

— Ты лжешь, паскуда. Если бы они были мертвы, они бы с большей вероятностью были облучены. Ты бы сдох следом, как облученец. Но нет, ты убивал людей, не подвергшихся заражению.

— Что ты мелешь? Это чушь!

— Чушь? Антирадиационная камера не выявила заражения на ушах! — Демон сорвал с пленника вязанку, присматриваясь к ушам.

Среди них были совсем маленькие ушки. Детские. Пленник побледнел от изменившегося взгляда Демона. Дементий взвыл и ударил кулаком по отсутствующему носу.

Чистильщик тряхнул головой, кашляя и захлебываясь кровью. Тут же пообещал:

— Нет! Не бей! Это в прошлом всё! Я больше не ем никого. Я… я…

Со следующим ударом пленник перестал отрицать свою деятельность, полностью сконцентрировавшись на ощущениях боли. И на ещё более возможной боли, которую наверняка причинит палач с холодными глазами.

— Бить? Зачем мне тебя бить? — изобразил удивление Демон. — Волк отгрыз тебе нос, занеся бешенство. Если хочешь укол с сывороткой, быстро мне всё расскажешь!

— Что? Бешенство? Не-е-ет!

— Будешь молчать — умрёшь наверняка, — спокойно добавил Дементий. — В муках, которые и не сможешь себе представить.

— Я не хочу умирать!

Палач приблизился и улыбнулся, перейдя на шёпот:

— Знаешь, что такое гидрофобия? Ты будешь хотеть пить, но не сможешь сделать и глотка. Твое тело отвергнет любую влагу, которую попробуешь в себя влить. Судорогой сведёт твое горло. Выблюешь всё, что попадет в рот.

Пленник тихо завыл, ничего не ответив. Про гидрофобию он слышал. Даже видел, как умирали в муках люди в лесу, в не силах проглотить собственные слюни. Или как столбенели передние ноги волков и лисиц и животные умирали в конвульсиях. Их мясо не трогали даже самые голодные из чистильщиков.

Демон провернул скальпель в ноге и ножницами разрезал обе штанины. Ноги, как и предполагал, тоже были усеяны клещами и рытвинами. Похоже, чистильщики уже не обращали на них внимания.

— А-а! Что ты хочешь? — вновь попытался привлечь его внимание людоед.

Одна нога его истекала кровью из-за скальпеля в мышцах, другая была перебита у голени и быстро синела. Возможно, внутренний перелом.

— Хочу знать почему свободные и чистильщики работают вместе⁈ — Демон кивнул на мешок. — Видишь это тело рядом? Это фанатик Хозяйки! Его тело почти чистое от клещей.

— Что мне до того? Везучий, ублюдок!

— Вы бегали рядом с ними. Вы вместе атаковали нас вместе! Это не случайность! — закричал Демон. — Вы никогда не работали вместе! Людоеды и чёртовы фанатики! У вас разное мнение о том, как выживать. Так почему вы теперь вместе⁈

— Мне всё равно, — ответил пленник. — Ногу не починить.

— Ногу? — Дементий присмотрелся к ране и перелому.

Грязная рвань под распоротыми штанинами воняла. Смрад немытых волосатых ног стоял удушающий в тесном боксе.

— Это меньшее, о чем тебе стоит беспокоиться. Я дождусь, пока один из клещей даст потомство, и буду сажать их на твою кожу сотнями. Тысячами. Буду наслаждаться, глядя, как они пьют твою кровь. Скорее всего, ты умрешь от потери крови до того, как я залечу твою ногу.

Пленник побледнел.

— Нет. Зачем же клещей сажать? Но… как же нога?

— Тоня, иди сюда! — крикнул Демон в коридор.

Девушка словно ждала за дверью. Появилась мгновенно.

— Что?

— Включи вытяжку на полную. Протри ему ноги спиртом, чтобы заражение раньше времени не получил. Посмотри перелом. Можно починить?

— Вероятно, придётся гипс наложить, — уверенно ответила медсестра после всех манипуляций и первичной диагностики.

— А конкретнее?

Тоня пожала плечами. Над хирургическим столом наплыла небольшая коробочка рентген-аппарата. Медсестра сфотографировала кости и через минуту Дементий вертел в руках проявленный снимок. Он не особо разбирался в хирургии. Но кости выглядели целыми. Виднелись лишь трещины.

— Повезло тебе. Кость цела. А рану заштопать можно… Если извлечь скальпель, — с заминкой в голосе добавила Тоня пленнику, понятия не имея зачем лечить, если продолжается членовредительство.

— Слышал, упырь? Девушка в халате врать не станет, — добавил Демон, достав из мешка тело свободного.

Располагать его пришлось на полу за неимением второго операционного столика.

— Как ещё жива-то… такая фифа, — сказал чистильщик, обнажая пеньки гнилых зубов.

Ему нравился её запах. От женщин всегда пахло по-особому. Словно той старой жизнью, когда ноздрей касались духи в общественном транспорте и запах парфюма можно было ощутить на остановках и станциях метро.

— Так и жива, что такие же как у тебя зубы были совсем недавно, — ответила покрасневшая Тоня, обнажая ряды новенький жемчужно-белых зубок, полученных в подземном городе. — Но потом пришли подземники и дали нам новый шанс. А тебе гипс не нужен, по сути… Лангету будем накладывать?

— Нет, — обрубил Дементий. — Сначала этот кусок недосапиенса нам расскажет, что он и ему подобные людоеды делают в лесу вместе с зараженными хозяйкиными приспешниками.

Чистильщик заерзал на спине, пытаясь освободиться.

Тоня кивнула, обронив:

— Позовете, как надумаете. Здесь…плохо пахнет. Помывшись, я стала различать запахи.

Дементий, слушая мерно загудевшую вытяжку, работающую на полную, приблизился к пленнику.

— Слышь, людоед. Врать ты не умеешь. Убивал людей. Ел. Это понятно. Пытался выжить… Но детей то за что?

— Не мои ж дети, — ответил чистильщик как ни в чём не бывало. — Я их от голодной смерти спас. Мясо есть людей не хотели. Голодали. Ныли.

— Ну и тварь же ты.

— Тварь. Ну а что детям делать в этом жестоком мире? Это были первые годы. Самые тяжёлые. Мы все ломали себя, чтобы выжить. Одни пересилили себя и выжили. Другие… ты сам все знаешь, урод чернокожий. Кто ты… гибрид?

— Это костюм, придурок. Костюм можно снять. А вот кровь детей с рук не отмоешь, — Дементий пересилил себя, чтобы вновь не врезать по окровавленной морде. Выдавив холодную ухмылку, спросил. — Ты кем до Войны был?

— Гороскопы сочинял.

— Как это?

— Каждый день советовал, что делать близнецам, рыбам и прочим… оленям. Каждый божий день… Такая чушь, — признался пленный, словно снова был кому-то соседом по лестничной площадке с типичным отчеством вроде Сергеич. — Знаешь, я ведь даже немного обрадовался, когда этот старый лживый мир изжил себя. Со всеми его законами, ипотеками, кредитами, моральными обязательствами. Херня всё оказалось. Я просто ушёл в лес с ружьем. И стал зверем. Зверю без разницы на кого охотится. В голодные годы и себе подобные сойдут. А ты бы не выжил. Больно жалостливый. Таким на охоте делать нечего.

— Так ты выходит… стайный зверь? — вновь недобро усмехнулся Дементий.

— Я всегда охотился один. Но эта новая весна оказалась тяжёлой. Зверье как с ума посходило, когда объявились мутанты с их муравейниками. Нам проще стало охотиться вместе… Сбились в стаи.

— А заражённые причём? Или их мясо вы тоже жрали?

— Нет, больного человека за версту видно. Да и пахнет он иначе. Но мутанты не трогают зараженных. А если мы рядом, то их запах нам передается, и нас тоже не трогают. Не сразу, правда, а как… пропитаемся, — признался пленник.

— Хитро, — обрубил Дементий, надел медицинские перчатки и поднял остатки личинки из груди свободного. — Что ж, я оставлю тебе жизнь. Но тебе придётся послужить медицине.

Чистильщик улыбнулся, покачал головой и с огромным усилием воли… откусил свой язык.

Лучше так, чем с личинкой.

— Ты что делаешь? Придурок! Ты просто должен испытать сыворотку от клещей! — закричал Дема, не рассчитывая на подобный поворот. — Тоня, дуй сюда!

Медсестра влетела в бокс, с ходу оценивая новую обстановку: пациент захлебывался кровью, гоготал, пытаясь смеяться, щеки быстро синели. Удушье наступало быстро.

Демон завозился с пинцетом у рта, силясь разжать сведенный судорогой рот и извлечь посторонний предмет из дыхательных путей, но челюсть была сильнее не предназначенного для этого инструмента.

— Интубируй его любыми путями! Вскрой трахею!

Тоня извлекла из ноги скальпель, сделала разрез на гортани и ловким ударом вогнала в него трубку. Но вместо того, чтобы качать воздух, трубка наполнилась кровью.

— Я не умею это делать! Видела только раз! — закричала девушка. — У него гортань узкая.

— Это понятно, — ответил Дементий. — Щитовидка расширена. Не позволяет трубку вставить, как следует!

— Что же делать интубацию? — запаниковала помощника. — Он умирает!

— Оставь его, — осёк Дементий все попытки реанимации и отвернулся. — Жил бесполезной скотиной, также и сдох. Попросишь мужиков тело убрать. Бросьте в лесу, не закапывая. Пусть гниёт. И… отмойте здесь все. Эта вонь должна уйти. Я собрал достаточно материала для изучения.

Дементий переложил останки личинки во второй пакет и удовлетворенно кивнул на первый пакет, полный раздутых копошащихся клещей. Лишь двое из них были меньше прочих. Первые два, которые снял с тела Свободного.

— Мы узнали все, что хотели. И даже больше.

— А что мы узнали? — не поняла Антонина, глядя то на трупы, то на Дементия в крови с пакетами в руках.

— Что в этом новом мире существует своя особая парфюмерия. Людоеды выживают за счёт зараженных. Эти гады прочухали, что клещи почти не кусают тех, кто носит личинок. А личинки и рады, что рядом всегда обитают свободные контейнеры, потому Свободные терпят Чистильщиков. Вот такой вот симбиоз. Осталось только понять, могут ли личинки повлиять на новый тип клещей своими… эм… антифлюидами. Пока это действует не на сто процентов. Но я уверен, что воздействие можно усилить в химической лаборатории.

Тоня кивнула и даже перестала осуждать странного юношу. Метод его допросов был жесткий, но действенный. Видала и не такие в анклаве, что при Упыре, что при Морге.

Демон, покачиваясь, вышел в коридор. Цель была достигнута. Но силы как будто кто-то выкачал. Он ощущал себя хирургом после многочасовой операции. Только чувство, что всё делал правильно, не давало опустить и свалиться в коридоре. Грязное, но нужное дело, которое необходимо Содружеству ради общего блага, заставляло идти вперёд.

В коридоре показался Зиновий. С ходу оценив подавленный взгляд друга, он обронил сочувственно:

— Узнал что-нибудь полезное?

— Да. Всё дело в запахе.

— Запахе?

— Вероятно, феромоны. А нам нужны антиферомоны, которые выделяют личинки.

— На кой хрен?

— Чтобы от клещей уберечься, — не стал вдаваться в подробности биолог. — Мне нужно обсудить это с Ольхой. Вместе скажем больше на ближайшем собрании.

— А если вкратце?

Дементий покачал пакетами перед адмиралом, выдав небольшую порцию информации:

— При отличном раскладе вскоре получим спрей от клещей. При хорошем — банды свободных и чистильщиков всегда будут вместе, что сделает их поиск и зачистку более простыми. По крайней мере, этой весной.

Зиновий довольно присвистнул и похлопал друга по плечу:

— Значит, идём в правильном направлении… Хорошая работа, Демон. Я рад, что не оставил тебя в Москва-сити.

— Так ведь и поступают друзья? — словно сомневаясь, спросил рыжий спутник.

«Да, до той поры, пока не начинаешь их бить по лицу», — хотел ответить Зиновий, но лишь кивнул.

Рыжий многого не помнил. Да он и сам был не лучше, едва не оставив его в лапах Клавдии и Седых. Те ребята вряд ли делали бы скидку на химическую амнезию. Но дружба многое прощает. А значит, у всех есть шанс исправиться и сделать всё, как надо.

Адмирал кивнул, вдруг вспомнив, что совсем недавно они так же обсуждали с ним девушек, отправляясь на первую совместную игру в Солярис под куполом. А теперь на их плечах столько всего свалилось, да и повзрослеть пришлось очень быстро. И чуть улыбнувшись, он повторил уже без всяких сомнений:

— Так и поступают друзья.

Продолжение следует…

Г. Хабаровск — г. Биробиджан,

2017–2024 годы.