Грани будущего 2: Регенерация (*30 иллюстраций)

Глава 19 Заря новой эры

Сутки спустя.

Восемь человек сидели в кабинете Тимофея за большим, круглым столом. Вооружены до зубов и настроены на решительные действия. Члены Малого совета временно заменили Палатенную Сотню, разбирая основные вопросы для возобновления жизни в подземном городе.

Тимофей поднял заспанные глаза от панели. Программист только что завершал балансировку системы. Спокойный голос устало сообщил:

— Теплоэлементали возобновили подачу энергии в энергоколлекторы. Вытяжка работает на максимум. Дым вытягивает, уровень кислорода растет. Я настроил связь между Алыми Саламандрами и основными центрами. ИМИИ теперь работают в пассивном режиме по принципу приемника-передатчика. Доработанные версии модулей можно начать штамповать на заводе для рядовых культистов на Саламандры-4. Весь город вскоре будет на связи. Разделю на разные каналы, чтобы не слушать хор голосов. Но наши сообщения услышат все каналы в любом случае в приоритете.

Адмирал кивнул. Последний хакер на Земле импонировал Зиновию как человек дела. Тихий, послушный, не конфликтный, исполнительный, он был в то же время человеком большого ума и запросто решал сложные математические задачи без инженерного калькулятора. А такие мелочи как власть или распределение материальных благ в свою пользу его интересовали в последнюю очередь.

— Мэрию запитали электричеством. При перегрузке сети аккумуляторы просто расплавились. Их заменили на новые, — продолжила общий отчёт Вики. — Кабинет Поверенного расчистили. Дверь шахты лифта восстановили. Проблема в том, что кабинка лифта осталась на верхнем уровне. Необходимо спустить её вручную. Автоматика решила, что у нас здесь произошел конец света после направленного взрыва. Возможно, чипы оплавило, заклинило команду. Для того чтобы разубедить систему, надо подняться наверх по тросу и разобраться с проблемой сверху. Пока не знаем, что там конкретно нужно сделать. Связи с поверхностью нет. Наши смертники… — светловолосая девушка кивнула на Седых с Клавдией. — То есть варвары… не подумали о том, как будут поднимать захваченный груз.

— Чипы управления никто не трогал, — ответила Морг. — На поверхности должны были спустить лифт через десять минут. Мы спустились на верёвках. Точнее, сначала минёр заложил направленный заряд, потом его подняли. После взрыва мы спустились все следом. Точнее, нас спустили. Путь не близкий. Лифт остался на месте. Но верёвки висят не подтянутые. Что-то произошло. Может, переворот? Без капраза народ всегда на взводе. Но это маловероятно, учитывая секретность нашей миссии. Никто не знает где мы, и сколько будем отсутствовать, кроме страхующих людей.

— Переворот? Бунт? Восстание? Чушь! — подал голос Седых, сверкая обновленной челюстью как довольная молодая акула. — Люди ждут еду. А если им раздать такие же зубы, как сделали мне, то аппетит будет о-го-го. А где удовлетворенный аппетит, там и довольные люди. Никаких восстаний.

— Не будем гадать, — осекла Клавдия. Себе она вставлять пару зубов не спешила. Были дела поважнее. — Ядерный реактор медленно останавливается. Процесс этот не быстрый, но взрыв городу не грозит.

— Почему медленно? — на всякий случай спросил Седых.

— Потому что ускоренная остановка реактора на той же Чернобыльской АЭС привела к взрыву, — повернулась к Седых Морг с видом и немым вопросом «действительно ли ты хочешь знать эти подробности?».

Но вопрос стоял и в глазах Вики, Ольхи и Зиновия. Детали не интересовали лишь Тимофея и Елену. Сдавшись под этим напором, Клавдия вздохнула и продолжила:

— Водяное замедление в ядерных реакторах не должно довести до плавления оболочки тепловыделяющих элементов. Они же — ТВЭЛ. Плавятся ТВЭЛ при температуре тысяча восемьсот градусов Цельсия. Вода к тому времени уже испарится, реакция, заглохнет и замедление прекратится. Столь же безопасны и энергоблоки, в которых тепло получают на быстрых нейтронах. Наш мини-реактор конечно представляет собой более доработанную версию и работает не со стержнями из графита, а из реакторной конструкционной стали, но и он нуждается в осуществлении контроля над ядерной реакцией путем погружения стержней из нейтроно-поглощающих сплавов.

Она вздохнула, отмечая самые разные эмоции людей за столом.

— Проще говоря, поднимая стержни, реакция ускоряется, опуская — замедляется. И суть остановки ядерных реакций в энергоблоке состоит в опускании стержней, которые активно поглощают нейтроны в активной зоне. Так вот, если опускать стержни слишком быстро, количество поглотителя в реакторе возрастает. Соответственно, реакция начинает разгоняться очень интенсивно. Хотя, казалось бы, должно происходить обратное. Как результат — реактор может разогреться настолько, что стержни деформируются. Их заклинит, и большая их часть в активную зону просто не попадет. Результатом такого быстрого разогрева становится неконтролируемая ядерная реакция и тепловой взрыв. Что нам совершенно не нужно. Так что в настоящее время невозможно одновременно вытащить из реактора сразу все стержни. В целом процесс остановки реактора продлится до двух лет. Когда оборудование будет переведено в ядерно-безопасное состояние, его можно будет полностью законсервировать. И я смогу гордо заявить, что я полностью остановила реактор. А пока… ждите.

— Остановила в перспективе. Только поэтому ты жива, — бросила «тётке» в лицо Ольха, переваривая сказанное. — Ответь мне на другой вопрос. Зачем ты прикидывалась сестрой моей «матери»? Зиновий мне всё рассказал. Мы из пробирки. Родства между нами не больше, чем у кошки с коровой. Хотя по ДНК наполовину мы все — банан. Но это уже частности, относящиеся к вопросу зарождения Вселенной. А меня интересует зачем ты мне врала? Нет никакой матери, по существу. И ты мне не тётя!

Клавдия, уже внутренне готовая к этому вопросу, снова вздохнула, и начала медленно подбирать слова:

— Даже гению из пробирки нужна семья. Не говоря уже о недоработанных в эмоциональном плане инкубаторах, что вас выносили. Понимая, что машины не могут полностью заменить человеку тепло другого человека, Сотня распределила вас по семьям. Мы придумывали минимальные легенды и пытались заменить вам родных, привить общечеловеческие нормы, свойственные предыдущим поколениям. Мы старались, как могли. Человек существо социальное. Не так важны условия нашего рождения, как воспитание! Без воспитания вся ваша гениальность оставалась на памперсах, которые выкидывали роботы.

— То есть… — протянула Ольха.

— То есть знания не были в вас заложены изначально, как ты понимаешь. Это невозможно биологической природной обусловленностью. Вы просто получили возможность их лучше сохранять и быстрее создавать подходящие нервные соединения в мозгу, чтобы быстрее осваивать и применять навыки. Повторюсь, ваши навыки не заложены генетически. Вы сами выбрали то, что у вас лучше всего получается. Каждому по способностям. Вы не суперы, но я бы сказала, что вы потенциальные универсалы.

— Лгунья! — вспыхнула Ольха, скорее из-за невозможности пробить железобетонные доводы «тетки».

— Дура! — парировала Морг. — Я полюбила тебя как родную. Карлов смешал мне все карты. Знаешь… — названная тётка на секунду задумалась. — … поход наверх на два года был как глоток свежего воздуха в этой бесконечной череде дней без солнца. Только наказание было жестоким. Я лишилась тебя. Я же к тебе прикипела, как к собственной дочке. Нам… не позволяли слишком сильно к вам привязываться. Постоянно контролировали психоэмоциональную сферу. Но я игнорировала инструкции. Веришь? Любила тебя, как собственную дочку. За что на меня скопилась гора выговоров в ЛУКе. Сотня собирала досье на неблагонадежных и при любом удобном случае переводила их в разряд «гномов».

Ольха надула щеки, глядя на тётку с недоверием.

Зиновий поднял руку, отвлекая внимание и возвращаясь к главному.

— Погодите вы со своими семейными трудностями. Насколько я понял про работу ядерного реактора, Клавдия не всё нам рассказала. Не так ли? — он пронзил Морг взглядом-прожектором.

Чёрный дракон на белке глаза впился в женщину. Та усмехнулась. Бывала она и не на таких допросах, да все без толку. Жива.

— Какие ещё детали тебе нужны?

— Ядерное топливо состоит из урана или плутония, самопроизвольно распадающихся с выделением энергии, — припомнил Зиновий. — Вылетающие при этом нейтроны провоцируют распад других ядер. Эта цепная реакция позволяет добиться высокой мощности реактора. Её действительно можно заглушить, введя в реактор стержни из вещества, поглощающего нейтроны. Но остановить первичный радиоактивный распад невозможно. Поэтому тепловыделяющие элементы реактора постоянно греются, и даже на холостом ходу установку необходимо охлаждать. А это значит, что…

— Чтобы полностью остановить реактор, надо выгрузить из него всё топливо. — продолжила пораженная Вики, придя к этому простому решению как физик-теоретик.

Клавдия кивнула.

— Да, нам нужно будет куда-то деть радиоактивные отходы. Москва-сити доработал проект по полной переработке ядерных отходов Росатома в условиях малых габаритов городов, но для этого процесс работы реактора должен быть беспрерывным. Пока реактор работает — отходов нет. Когда встанет полностью — появятся. Но с этим справимся. Весь мир на поверхности — сплошной могильник. Вывози куда хочешь, закапывай, оставляй под небом, топи в реке.

— Это неприемлемо! — оборвал Зиновий. — Мы переработаем все на безопасные составляющие. Москва-сити не поставит на измученную поверхность ни одного лишнего проецирующего рентгена!

Вики посмотрела на Зиновия и пришла к ещё одному простому выводу.

— В радиационном мире поверхности это, конечно, важно, но не цель номер ноль. Но почему никому не пришло в голову, что наша «лишняя» ядерная энергетика подземного города никому не понадобится на поверхности? В анклаве Владивосток с её помощью можно расстроить целый город. Она угрожает нам здесь и сейчас, но там, наверху, на вес золота. Надо лишь создать загрузку, чтобы реактор не работал вхолостую, а мог обеспечивать сто процентов коэффициента полезного действия. Надо загрузить мощности, а не останавливать выработку. Мы же можем запросто автоматизировать лесопилки, подачу воды, дать анклавам и целым городам освещение. Бог-электричество снова появится среди людей.

— Девка дело говорит, — вставил свои пять копеек Седых. — На поверхности ваша энергия нужна как воздух. Так что замедленный реактор всегда можно разогнать. Не останавливайте его совсем, по крайней мере. По ДВЖД может бегать не только радужный паровоз, но старые-добрые электровозы. Мы потянем линию в семьсот километров, если захотим. Было бы кому ездить, было бы что возить. Маршрут разовьём.

— Хорошо, когда есть варианты. Давайте продумывать. Но сейчас мы вернёмся к основной задаче, — вернул слово Зиновий. — Теперь вся площадь Карлова усеяна телами. Я предлагаю подняться наверх, вернуть лифт и начать доставку тел на поверхность немедленно. Анклавовцы займутся похоронными обрядами. Не в целях наказания. Это работа за еду. За каждый десяток захороненных или сожженных тел Москва Сити выставит анклаву пять ящиков еды, ящик мыла или другой полезной химии или удобрений и ящик предметов первой необходимости: инструменты, одежда, медикаменты.

Седых с Моргуновой переглянулись. Это именно то, чего они хотели.

— Строительство и создание фабрик фотоэлементов обсудим отдельно, как и вышки связи, — добавил Зиновий. — Они будут создаваться на особых условиях, когда мы убедимся в безопасности, создаваемой анклавами по периметру. В идеале по всей протяженности ДВЖД.

— Утилизация тел за еду? — не сразу поверил Седых. — Дожили. Впрочем, другой оплачиваемой профессии в этом мире я не помню уже лет как пятнадцать. Так что пойдёт.

— Это не всё, — продолжил временный Поверенный. — Все надземные могильщики будут обеспечены защитными костюмами не ниже уровня «Саламандра-4». Заряда в таких хватит на неделю работы. Не экзокостюмы, конечно, но бодрости придадут и люди получат связь. А за это время мы построим заряжающие станции от солнца в нашем «нулевом анклаве» и установим вам на поверхности. Доработки на «надземную версию» уже ждут тысячи костюмов. Назовем их Саламандрами-П.

— Вы просто так отдаете ресурсы? — прищурился Седых.

— Это не просто так. Это для людей, — подчеркнул Зиновий. — Все культисты уже переоделись. Им больше не надо. Склады наши наполнены тем, что не можем использовать. Ещё десятки тысяч костюмов остались на телах. Требуют лишь обеззараживания и смены заряжающего модуля. С обувью проще. Она сразу вся — ваша. Можете продавать, меняться, но лучше отдавать в анклавы, которым я бы хотел присвоить номера 1, 2, 3, 4, 5 и так далее. Ну или по названию населенного пункта, что привычнее. Нужна перепись населения. Мы должны понять, сколько людей вообще выжило и всех и каждого поставить на баланс, по возможности обеспечивая всем необходимым ради сохранения цивилизации.

— То есть мы эти костюмы с тел должны снимать? — уточнил Седых, прекрасно зная ответ.

Старому правителю анклава «Владивосток» никак не верилось, что технологичные союзники видят в нём и его людях могильщиков и дешёвую рабочую силу. Впрочем, бартер был равноценным. А сентиментальных и робких на его территории давно не осталось.

— Обули, одели, накормили. Чего тебе ещё надо? — остановила этот подозрительный тон капраза капитанша Смирнова.

Она уже и не знала, к кому себя причислять: к анклавовцам или подземникам. Оба миры стали близки.

Всё равно, лишь бы поближе к Зиновию. Этот парень нравился ей всё больше и больше: не только раны залечил, но и знал, что делать дальше в мире, где каждый жил одним днём. Само это идейное планирование ей нравилось. Оно позволяло мечтать о большем, дарило надежду на лучшее. А ещё ей до безумия нравилась его улыбка. Это была единственная в мире вещь, в которую она готова была поверить. Когда адмирал улыбался, все беды становились фоном, а не били по лицу фронтальным ударом.

— Очень рациональный подход, — ответила за Седых Моргунова. — Что дальше?

— Дальше мы займёмся обучением молодежи анклава и их здоровьем, — ответил за адмирала Тимофей. — На поверхность вернутся здоровые, подкованные в различных вопросах специалисты, которые и займутся возведением модульных строений, пока наши культисты пройдут переобучение и будут решать другие вопросы.

— Другие вопросы? — не унимался Седых. Но Клавдия подняла руку, сжав пальцы в кулак.

Капраз замолчал.

Это не осталось незамеченным Зиновием. Он улыбнулся и в голове созрела одна любопытная идея.

— На поверхности в первую очередь поставим солнечные панели на гидропониках и столбы связи с заряжающими доками для дронов, — дополнил Тимофей. — БПЛА разведают территорию и выдадут точные карты местности. После чего мы займёмся охотой на Искателей и мутантов. С вашей помощью зачистим территории от фанатиков и каннибалов. На всех доступных диапазонах будет транслироваться сигнал о новой базе, где любому человеку найдётся кров, еда и работа. Паразитов в теле будут выявлять детекторы.

— Зоны относительной безопасности — вот что предложит анклав остальной поверхности в первую очередь, — заметила Вики. — Это сейчас самая твердая валюта.

Клавдия с Седых переглянулись, не слишком доверяя подобной инициативе. На словах все всегда хорошо получалось, а на деле многие подземники просто не представляли, с чем им придется иметь дело.

— А, ещё шпионы, — заметил их сомнения Зиновий. — Тут разочарую. Это будет уже не нашей заботой.

— А чей? — не понял Седых.

Даже глаза Клавдии загорелись любопытным огоньком. Легкая полуулыбка уже скользнула по губам, предполагая дальнейший ход.

— По последней воле Карлова, мы с Тимофеем и ребятами возобновляем экспедицию на север, — Зиновий кивнул Ольхе и Вики. — Демон после курса лечения останется здесь. Его организм уже очищен от токсинов. Наноботы ликвидировали обширные воспаления в головном мозге. Наш друг… помнит не многое из того, что было. Он стал… другим. Но это всё ещё ценный сотрудник и просьба обращаться с ним соответствующе.

— Прошлая личность фактически стёрта, — добавила Ольха. — Но это всё ещё первоклассный специалист-ботаник, который займется разведением райских кущ. Здесь и на поверхности. Пусть контролирует процессы взращивания того, что будет усиленно поедаться этим и будущими поколениями.

— Да чёрт с вашим бесноватым, — вновь добавил Седых. — Я снова спрашиваю, кто будет отвечать за безопасность структур, пока вас нет?

— Ты ещё не понял? Ты… и она, — ответил Зёма и улыбнувшись, кивнул на Клавдию. — Новая Поверенная найдёт общий язык с культистами и поставит их на научные рейсы. А ты поможешь Демону сделать из анклава райский сад, в который потянуться все выжившие в Апокалипсисе. — Вы оба помилованы, между прочим.

— Кем? — не сразу поверила Клавдия.

Зиновий переглянулся с Вики, Тимофеем и Ольхой, кивнул.

— Я тут судья, прокурор и адвокат, если друзья не возражают. Вынес приговор, посоветовавшись с присяжными. Обвинения сняты. Вы действовали исходя из своей ситуации. За перегибы неплохо получили по зубам. Всё в прошлом. Поздравляю с новыми должностями. Не разочаруйте потомков.

— Вот уж спасибо, — протянул Седых, не ожидая, что все пройдёт так гладко.

Прищурился, ожидая подвоха и предложения в стиле «но есть один нюанс».

— Это только начало нашего сотрудничества, — продолжил Зиновий без всяких подводных камней. — А месяца через три, когда мы восстановим железнодорожное сообщение с Бикином и Хабаровском, пустив электричество да хоть по рельсам, очень хотелось бы видеть культистов в белых банданах и анклавовцев на восстановлении моста через Амур.

— Да, нам очень надо в Новосибирск, — добавил на полном серьезе Тимофей.

Ребят уже почти не интересовали местные проблемы. Мыслями они заглядывали далеко за горизонт, как и подобает универсальным людям.

— Так же нам надо вернуть себе север, — напомнил Зиновий. — Наша мини-АЭС не потянет весь Дальний Восток.

— Билибинская АЭС? — скорее напомнила, чем спросила Клавдия. — Собрался всё-таки проверить?

— Говорить о ядерных станциях рано. Нет данных, — отмахнулся адмирал. — Нужны новые научные экспедиции. Но если север чист, он станет нашим спасением. Там будут созданы наши основные техно-полисы. Холод не даст прозябать. Придётся развиваться, как и хотел Карлов. Холод всегда будет толкать нас вперед, испытывать, пинать под зад, лишь бы мы искали варианты. Не случайно вся история человечества ясно говорит о том, что цивилизации всегда создавали северные народы. Создавали, а не использовали.

— Северные народы поработали, говоришь? — добавила Клавдия, улыбнувшись с пониманием беззубым ртом. — Разве что лишь для того, чтобы поспешить в тепло.

— Спешишь, сопляк. Не реальные сроки, не реальные условия, — хмыкнул Седых, отсекая своим пессимизмом от себя всех единомышленников. — С одними «муравейниками» придётся бороться не одно поколение.

— О, на этот счёт есть пара идей, — глаза Тимофея загорелись как лампочка.

— Какие ещё нужны условия, старик⁈ — Зиновий в то же время поднялся и повысил голос, чтобы слова его звучали весомее. — Около ста алых саламандр, передовая медицина, оружие, питание, энергия, технологии, будущий научный корпус. У нас есть даже пара паранормов, если уж на то пошло: Елена и Андрейка наши ящики Пандоры, о реальных возможностях которых мы только догадываемся.

Щёки Елены покраснели. Искусственный глаз заметался по комнате, фиксируя повышение температуры тела Зиновия и Седых. Оба разогревали себя морально-нервным противостоянием.

— Мы больше не допустим ошибок, бросаясь в марш-бросок малыми силами, — продолжил адмирал. — Мы двинемся вперёд целой армией, оставляя после себя развитую инфраструктуру. Будем идти медленно, чтобы за нами успевали ползти другие. Мы просто обязаны проложить дорогу на север и собрать всех, кто ещё способен мыслить. Перезапустим цивилизацию, более не нуждаясь ни в чём! Вот наша основная цель! Так что ты волен выбирать: дальше скалиться за стенами анклава и мечтать о прошлом мире или начать строить новый мир вместе с нами.

— Батя верно говорит, — послышался тонкий голосок Андрейки. Кивнув косматой головой, он уверенно продолжил. — С адмиралом мы дойдём до дома Хозяйке и покажем, что не просто так её победили!

— Головы вы горячие, — вновь вздохнул Седых, в очередной раз проведя языком по крепким, родным зубам, о которых уже и не мечтал последний десяток лет. — Но раз кипит, то идите, выплескивайте это на карту открытий. Ступайте, задайте жару этим мутантам и недобитым роботам! Берите молодежь, ведите за собой. Мне здесь учить их больше нечему. Никаких перспектив. Я займусь чем-нибудь более приземленным. Канализацией, например. Срём на улицах по сугробам! А они о новых цивилизациях грезят.

— Идите и несите свет… пылкие сердца! — добавила Клавдия, вдохновленная речью молодого, до ужаса наивного адмирала. Она как могла старалась не обращать внимание на брюзжание «Русика». Но зачем обрезать крылья молодежи? Этому миру нужен был максимализм. Лучшей валюты не придумать. — Безумцам и дуракам можно всё.

— Это не мы полезли к более развитым с террористическими актами, — напомнила Ольха. — уверяю, тетя, будь я Поверенной, ты не пережила бы своей диверсии. Но Зиновий жалостлив. Ему видней.

— Справедливо. Со своей стороны, скажу лишь одно — мы просто попробуем вам помочь дойти, — миролюбиво заключила Клавдия. — Или хотя бы не мешать. А этого старого дурня не слушайте. Приземистый он, давно боится новых шагов. Это нормально, когда получаешь по зубам.

Зиновий улыбнулся. Он не собирался доказывать старому поколению, что жить с мечтой в душе лучше, чем существовать без неё. Но в думающем коллективе всегда должны быть разные мнения.

Лишь бы смотрели все в одном направлении.