Грани будущего 2: Регенерация (*30 иллюстраций)

Глава 17 Не шутите с ядрами

О строении ядерного реактора Зиновий знал не больше прочей молодёжи подземников. В частности, о том, что любой ядерный реактор состоит из следующих частей: активная зона с ядерным топливом и замедлителем; отражателя нейтронов, окружающий активную зону; теплоносителя; системы регулирования цепной реакции, в том числе аварийной защиты; радиационной защиты и системы дистанционного управления.

Запомнить не сложно. Углубиться бы в детали. Жаль, в целом устройство, предназначенное для организации управляемой самоподдерживающейся цепной реакции деления, которая всегда сопровождается выделением энергии, в ШУРе его не интересовало. Теперь молодой адмирал корил себя за это. Так как бегать за Клавдией по помещению энергоблока приходилось бесцельно, слепо следуя командам мало знакомой женщины.

«Завёл неизвестный огонек в сердце порохового города», — пенял себе молодой Поверенный, добавляя про себя, что поверхность меняет людей, а способностями паранорма, чтобы залезть ей в голову, он не обладал.

Андрейку просить? Ну уже нет. Это уже не огонёк, это фитиль. Если совместить все три составляющие, получиться бух. Или бам. Тут уж кто что успеет услышать.

Внутренние переживания адмирала подстёгивало и то, что услышал прозвище женщины. Хорошего человека «Моргом» не назовут.

Выходила странная ситуация. Зиновий знал всё о радио-защите, но о том, что производит радиацию, впервые узнавал из уст лысой женщины, которая сначала оторвала ему руки, напала на его город, а теперь вводила в курс высшей физики по ходу дела.

Ох уж эти поверхностники.

— … Так вот, самопроизвольному переходу всегда препятствует энергетический барьер, для преодоления которого микрочастица должна получить извне какое-то количество энергии. Это называется «энергией возбуждения», — продолжала тем временем Клава, не замедляя шагов. — Экзо-энергетическая реакция состоит в том, что в следующем за возбуждением процессом превращения выделяется энергии больше, чем требуется для самого возбуждения процесса. И существуют два способа преодоления энергетического барьера: либо за счет кинетической энергии сталкивающихся частиц, либо за счет энергии связи присоединяющейся частицы. Что это значит для нас, юноша?

— Что надо разомкнуть связь и процесс нарушится, — немного подумав, ответил Зиновий.

Он рад был в данный момент просто побыть безусым студиусом, но жизнь поставила адмиралом и наградила ответственностью над чужими жизнями. Приходилось не только много думать, но и понимать смысл производственных процессов. Проникать в саму суть.

У управленца незавидная роль.

Клавдия вошла в роль преподавателя и не собиралась останавливаться:

— Именно. Проблема заключается лишь в появлении так называемой «йодной ямы».

— Что это? Отработка?

Тётя Ольхи резко обернулась. На пару мгновений задумавшись, выдала:

— Можно и так назвать состояние ядерного реактора после его остановки. Суть проста: накапливается короткоживущий изотоп. Скажем, ксенона, который является продуктом распада изотопа йода-135, из-за чего этот процесс и получил своё название. Высокое сечение захвата тепловых нейтронов приводит к временному появлению значительной отрицательной реактивности, что, в свою очередь, делает затруднительным вывод реактора на проектную мощность в течение определенного периода. Обычно это около одних-двух суток… но…

— Но? — Зиновий ощутил, как потеет.

Подмышки умудрялись выделять пот даже с металлическими руками. Плечи-то остались родными под броней из металла и пластика. Тело жило и постоянно напоминало об этом даже холодным имплантатам. А теплее те так и не стали, сохраняя температуру окружающей среды в +25 градусов Цельсия, а не температуру тела в 36,6. Эта разница и ощущалась, как прохлада, стоило только снять перчатки и имплантатам оказаться вне костюма.

— Но я одна из специалистов. Мало того, что мне придётся управлять переходными процессами в одиночку. А реактор с неустоявшимся режимом работы тот ещё геморрой. Так ещё у нас, даже учитывая все конструкторские особенности новой модели мини-реактора, нет сложных химических элементов для возобновления процесса, — вновь поспешила к реактору Клавдия.

— Ты к чему клонишь, профессор? — не понял Зиновий. — Хочешь сказать, мы никогда не сможем запустить ядерный реактор вновь? Такой, как в Билибинском АЭС, к примеру. Меня интересует возобновление процессов не только у нас в городе.

— В целом не сможем. По крайней мере, пока плотно не займемся химией. Придётся структурировать целые отрасли. На это уйдут годы. Нам нужны смеси радия, бериллия, сульфаты и другие редкоземельные и химические вещества. Сложно это всё. Ведь только я, по сути, и понимаю весь процесс до конца.

Она улыбнулась с чувством превосходства в глазах. Как специалист узкого профиля, что вдруг стал доминировать над процессами даже себе в угоду.

Зиновий вздохнул. По сути, Клавдия могла вертеть ими как хочет, а для проверки каждого момента требуется время, которого у них нет. Либо верь на слово, либо умри вместе со всеми остатками цивилизации.

— А ты сможешь возобновить целую отрасль? Выучить культистов. Скажем, с нуля, — предположил адмирал.

Мозг кипел, но ухватывать детали, и анализировать нужно было быстро. К счастью, руки для этого были не нужны.

— Повторяю, на это уйдут годы. А я под смертным приговором. Не успею за пару дней, — напомнила Клавдия, надавливая на больное.

— Смертный приговор для единственного специалиста в ядерной энергетике в радиусе тысяч километров могут отменить на неопределенно долгий срок. А если мы сумеем доказать суду, что у Седых в анклаве тоже есть специалисты из старой гвардии и он готов ими поделиться на взаимовыгодных условиях, то в связи с особыми обстоятельствами, можете выжить оба, — выложил на стол все карты Зёма.

Казнить «высоких» людей с поверхности по собственному усмотрению он и не собирался, на ходу обдумывая как уменьшить приговор для специалистов. Но какой приговор, если весь подземный суд состоял в данном случае из него и спящего Тимофея?

Судьи кто?

Седых, всё это время идущий рядом молча, кивнул.

— Есть пара человек. Имена забывают, в пальцах путаются, но в физике шарят. Да и молодых на обучение тоже с радостью отдам. Тесно им в анклаве. А у вас тут научная Мекка. Радости у безусых будут полные штаны.

Зиновий посмотрел на обоих диверсантов и ухмыльнулся. Вот оно — планирование наперед. Когда думаешь не о своей шкуре, а о нуждах будущего поколения. Может же, старый, если хочет.

— Что ж, Клавдия, выход простой. Пока нам переизбыток энергии ни к чему. Глуши реактор смело. Насчет химических элементов для возобновления его реакций подумаем завтра, — принял важное решение адмирал. Оно было единственно-возможным. Так что выбор был не велик.

Специалист в области ядерной энергетики и умелый хирург в одном лице, подошла к панели управления. Там Морг принялась колдовать над клавишами с кириллицей и клавишами с целыми прописанными командами. О смысле написанного догадаться можно было, но адмирал не понимал всей сути управления. Для него эта рабочая панель была звёздами в небе, которые он впервые увидел пару недель назад. Большой, невозможный космос, о котором не знал ничего, кроме знакомых ориентиров Большой и Малой медведицы. И то лишь потому, что ковшики в небе найти предельно просто.

Зиновий понял, что дальше он бессилен что-либо сделать или остановить. Теперь всё зависело от Морга. Но черта с два он собирался выдавать все карты в руки двух заговорщиков, с которых и началась вся неразбериха в подземном городе.

— Вы вот что. С АЭС ни ногой. Культисты сюда лезть не будут. Так что оба пока в безопасности. А мне надо решить другие дела.

— Погоди. Не всё потеряно насчёт ядерной энергетики, — добавила Клавдия. — Да, мы остановим наш реактор и вряд ли воскресим Билибинский в ближайшее время. Но есть ещё один нюанс. Незадолго до Конца Света Россия запустила уникальный проект плавучего энергоблока. К сожалению, на тот момент я уже работала здесь и понятия не имею, что произошло с «Академиком Ломоносовым» дальше. Но можно предполагать, что ракеты Богини не разнесли эту цель. В плавучую ядерную электростанцию у берега сложнее попасть. Пара атомных реакторов при условии сохранения береговой и энергетической инфраструктуры смогут выдавать не только электричество, но и тепло. Если север не заражён, это может стать нашей опорной точкой на Чукотке. Мощностей может хватить для многих благих дел.

— Чукотка — это хорошо — протянул Зёма, — тепло, электричество и свобода от радиации могут сыграть важную роль в перезагрузке цивилизации. Опорная точка в возобновлении следования Морского Северного пути, как минимум. Конечно, если научимся строить что-то посложнее деревенских сортиров. Без аддитивных на поверхности тяжело заниматься 3D-билдингом. И на север лезть.

— На север лезть? Вы в своем уме? Мы не получали оттуда никаких сигналов, — заспорил капраз.

— Тогда, когда-нибудь проверим. Пока нам бы из-под Купола выбраться. Клавдия, так что такое лук?

Клавдия бросила через плечо, колдуя над панелью:

— Как что? Линия управления коммуникациями. Всю жизнь здесь прожил и такие вопросы мне задаешь.

Зиновий треснул себя по лбу (едва искры из глаз не посыпались от силы имплантатов) кивнул и помчался в крематорий.

— Вроде смышленый пацан, — глядя ему вслед, обронил Седых. — Но наивный до ужаса. Этот максимализм в сочетании с идеализмом никогда ничем хорошим не заканчивался.

— А ты первые годы огнём и мечом что ли правил? — припомнила Морг. — Сам сколько раз подставлялся, доверяя людям?

— И то верно… но зубы мне так выбивают первый раз. Союзнички, бляха-муха.

— Так это ты женщине поверил, — улыбнулась Морг и повела плечами. — Но всё получилось. Правда, не совсем так, как мы ожидали. Но человек предполагает, а бог располагает.

Капраз, приподняв бровь, выразительно промолчал…

Зиновий вышел из помещения «на свежий воздух». На самом деле под Куполом дышалось тяжело. Город погрузился в смог. Дым стелился по улицам, на лицах прохожих появились повязки. Многие кашляли. Уровень кислорода в воздухе катастрофически быстро падал. Табло показывали критические цифры.

Толпа культистов и баррикады из тел начались ещё в начале улицы, ведущей к площади. По причине того, что была эта площадь единственной во всем подземном городе, она так и называлась — Площадь. Больше нецелесообразного открытого пространства архитекторы города не оставляли.

Работа носильщиков была фактически парализована. Они слонялись без дела, ожидая у динамиков дальнейших распоряжений. У адмирала даже мелькнула мысль, что Тимофею по пробуждению стоит в первую очередь заняться наладкой коммуникаций, иначе скоро гонцов придется заводить. А потенциальные шпионы запросто могли их перехватить. Что не безопасно.

Раздумывая над новой проблемой, Зиновий забрался на вал из тел и за неимением рупора, закричал сам, что есть мощи:

— Я Зиновий Бесфамильный! Вы знаете меня и моих друзей! Так слушайте, жители Москва-сити!

Люди со всех сторон притихли, привлекая внимание остальных дальше по цепочке. Все внимание в один миг переключилось на говорившего.

— Карлов трагически погиб, стойко спасая наши жизни. Хакер Тимофей изнеможен. Мне пришлось взять власть в свои руки. Я не хотел этого, но ни у кого из вас нет большего опыта, сколько у того, кто побывал на поверхности после Конца Света. Мои друзья заняты спасением наших жизней, так что выбор был не велик. Я ваш новый Поверенный. И пришло время решать проблемы!

— Зёма! Зиновий! — закричали люди, разглядев знакомое лицо и услышав новые детали. — Зиновий Железнорукий! — добавил кто-то, отметив новую деталь и прозвище мгновенно прижилось.

— Действительно, я потерял руки, но голова на месте, — легко согласился Зиновий на новую фамилию. — Поэтому крематорий мы отключим. Иначе город задохнётся.

— А что делать с телами? Неужто на удобрение пустим? — спросил один из толпы и люди одобряюще загудели.

— Тела мы транспортируем на поверхность и сожжем там. Возможно, часть оставим для похорон, когда земля растает. Никаких удобрений не будет. И я не позволю варить из подземников мыло. Это плевок в лицо тем, с кем мы жили.

— Но они нас и за людей не считали!

— И где они теперь? — спросил в ответ адмирал. — Мы должны быть выше этого! Мы не господа. Мы не подчиненные. Мы все — выжившие! И должны подавать пример оставшимся. Больше некому… А теперь прекратить работу крематория! Остановить подачу подземного газа! Вырубайте, пока мы все здесь не задохнулись!

— Да! — загудела толпа. — Остановить!

Зиновий поднял руку, бессильный перекричать толпу. Вновь потребовал внимания. Пока приказ передавался дальше по цепочке в здание, адмирал вновь заговорил в возобновившейся тишине:

— Единственный способ выдворить тела на поверхность, это поднять их в грузовом лифте. Он располагается в здании мэрии, в кабинете Поверенного и вскоре будет готов снова работать. Мы восстановим шахту. Заберём с поверхности достаточно свежего воздуха, чтобы ушёл смог. И вновь сможем спокойно дышать. А пока переносите тела на Площадь и ждите новых распоряжений. Нарекаю её Площадью Карлова. Хвала герою подземелья!

— Хвала! — закричала толпа. — Кар-лов! Кар-лов!!!

— Как он погиб? — вновь прокричал в толпе одинокий голос.

— Как герой! — крикнул в ответ адмирал, по интонации голоса понимая, что все эти вопросы задает один и тот же человек. — Защищая нас от десанта с поверхности.

— Что ещё за десант?

— Вражий! — отрубил Поверенный. — Все уничтожены. Хорош языки чесать! За работу! Иначе долго не протянем!

Зиновий слез с вала и первым помчался к Площади. Без Алой Саламандры делать это было не так просто. Дыхалка в дыму подводила. Горло першило, «Чёрная» Саламандра в заводском цвете без настроек, самопроизвольно натянула на лицо маску химзащиты, но дышать в ней было ненамного легче, чем в противогазе. К тому же сказывалась слабость от малокровия. Ольхин коктейль из витаминов, физрастворов и антибиотиков в организме быстро таял. Тело требовало покоя после всех потрясений. Руки-имплантаты не могли накапливать молочную кислоту, но вот все остальное тело набирало усталость.

Адмирал застыл посредине Площади Карлова между мэрией и восстановительным центром. Горевшие во всю мощь фонари явно говорили о том, что наступил полдень. Но это был обман. Тимофей на самом деле ещё до своего сна включил все системы, которые только могли расходовать энергию, чтобы хоть немного разгрузить переполненные энерго-коллекторы от работы атомного реактора.

В первые годы существования подземного города одной мощности АЭС хватало, чтобы питать все службы. Но когда подземники перешли на геотермальную энергетику, используя тепло земли, и построили теплоэлементальные станции, полностью заменив собой потребляемое энергопотребление, реактор отключили.

Каково же было удивление, когда кто-то вновь запустил процесс. При повторном запуске АЭС система подземного города получила двойную дозу энергии, которую некуда было девать, что грозило перегрузкой сетей.

«Как хорошо, что нам удалось его отключить. Но сумеем ли мы запустить его вновь — большой вопрос», — прикинул Зиновий, восстанавливая дыхание. Вдруг застыл, глядя перед собой в одну точку.

— Стоп, а кто тогда смог запустить АЭС без этих самых редких химических элементов? Тётя Клава ведь четко сказала, что недостаточно просто нажать кнопку. Нужно создать целую цепь соединений, — мысль о целой сети агентов в подземном городе придала юному руководителю сил. — Шпионы могли действовать в городе повсеместно ещё со времен Хозяйки. — Вновь добавил он сам себе вслух.

За раздумьями, он помчался в мэрию.