Горькое дыхание джунглей

Глава 4

Я, притянув девушку к себе, обнял за плечи. Дженни не сопротивлялась, она как маленький ребёнок пристроилась у меня на коленях и, обхватив за шею, положила свою чудную головку мне на грудь.

Я взъерошил ей волосы, давно хотел это сделать, ещё там в Боали, когда впервые увидел её надменный взгляд. Провёл рукой по щеке, по шее, рука скользнула ниже, и Дженни, проследив за моей ладонью, подняла голову. Наши взгляды переплелись, столкнулись. Сильно, до звона в ушах. А в следующее мгновение она рывком притянула мою голову и впилась губами. Жадно, словно путник, изнывающий в пустыне, внезапно обнаруживший источник, даже немножко грубо. И в то же время её губы были мягкими, нежными, податливыми, чуть-чуть подпухшими. Они открылись, выпуская в меня, как жало, маленький острый язычок.

Моя рука скользнула под футболку, нащупала упругую грудь, твёрдый, чуть выпуклый сосок.

Дженни, слегка охнула, застонала. Её глаза распахнулись, и я прочёл в них удивление, и миг удовольствия закончился. Она убрала мою руку и зарылась лицом в мою куртку.

Напомнила Люсю, но той было всего шестнадцать, она краснела, покрываясь лиловыми пятнами, бормотала что-то невразумительное и вновь подставляла раскрасневшееся лицо для поцелуев.

Я не стал настаивать на продолжении. Так и сидели, слегка покачиваясь и словно убаюкивая друг друга, пока из-за автомобиля не выглянуло удивлённое лицо Элен. Она словно старая бабка, всплеснув руками и громким возгласом, нарушила нашу идиллию.

Дженни мгновенно вскочила на ноги и, зло зыркнув на Элен, быстро удалилась.

— И что это было? — спросила блондинка, — чего это она так умчалась, как будто я вас застукала за поеданием последнего кусочка бисквитного пирога?

Я пожал плечами.

— Переживает, что домой, вероятнее всего, нам не попасть никогда.

— А, — кивнула Элен, — меня тоже пытала, сможем ли что-то придумать, чтобы вернуться. Но, честно говоря, я уже это поставила под большое сомнение.

— И перестань дразнить её, девчонка и так в шоке, так ещё ты постоянно подначиваешь, — попросил я, но Элен только нахохлилась.

— В шоке она, а кто не в шоке? Может быть, я? А может у меня такая реакция на перенос? У меня там было всё просчитано на годы вперёд, а здесь — каждый день меня ввергает в панику. А что будет дальше — это вообще чистый лист, — выплеснув эмоции, она глянула на меня и тяжело вздохнув, добавила, — ладно, я попробую. Думаешь, сама не страдаю? На самом деле выть хочется. Да и видела сейчас, как она страдает. Тоже так хочу.

— Ну и вой, — ответил, пропуская последние слова Элен мимо ушей, — но только так тихо, чтобы ни я, ни Дженни этого не слышали, — сказал и поднявшись, добавил — пойду займусь ремонтом.

Она так тоже хочет. И что мне делать? Разорваться? Хотя глупо как-то вышло с Дженни, машинально полез ей под маечку, а девчонка просто выдала свои чувства в душевном порыве, наверняка какую-то поддержку ждала. Усмешка сама вылезла на лицо. Поддержал, ничего не скажешь. Грудь, боялся, что сверзиться? Хорошо хоть в трусики не полез, в тот момент мог и это сделать запросто. Совершенно себя не контролировал. И место, самое то, у всех на виду. Вот было бы на потеху Элен.

Отремонтировал старый прицеп и соорудил ещё одну повозку, использовав два оставшихся колеса для огородной тачки и запаску от минивэна, которая имелась в наличии и висела под днищем автомобиля на своём родном месте. Обшил кусками ОСБ и получилась трёхколёсная тележка, а выглядело это чудо, как деревянный мотороллер. Новая конструкция оказалась хлипкой, тонну она бы точно не потянула, но девчонки под руководством Нии и не собрали столько. Весь урожай составил чуть больше трёхсот килограмм, и следовало всего на всего аккуратно распределить груз.

Пришлось изгаляться, но соорудил весы. Две платформы на деревянной основе, а за гири пошли консервы, мыло и пятикилограммовая кувалда, против которых набрал мешки с землёй.

Полдня в посёлке стоял гвалт. Каждому потребовалось узнать свой вес, потому как Элен растолковала Ние, что это за интересная штука.

Взгромоздилась на весы и Лазарева, так и не желающая прикрыть ничем свою зону бикини, которая у неё заросла почище джунглей. Несмотря на свою худобу, старушка потянула почти на 80 килограммов, что меня весьма озадачило. Откуда столько в костлявой бабке? Или она в туалет неделю не ходила? Ну а запах от неё стоял такой, что Элен, сидевшая рядом, поморщилась, брезгливо отвернувшись.

Пришлось конкретно поговорить с Нией и по поводу одежды, и, разумеется, насчёт гигиены. А когда Ния попыталась отбрыкаться от этого вопроса, просто заявил, что оставлю бабульку здесь. Вот на фиг мне она не нужна в команде со своей вонючей костлявой задницей, постоянно дефилирующей туда-сюда.

Это подействовало, и уже через несколько часов Лазареву отдраили куском хозяйственного мыла, и её тело прикрыло что-то напоминающее индийское сари. Учитывая грудь бабки, свисающую до пояса, узкой полоской ткани отделаться не удалось.

Обыскав посёлок, нашли несколько ёмкостей из добротной кожи, в каждой из которых вместилось по 8 мешочков риса. Остальное сложили в вёдра из бамбука, накрыли листьями на случай дождя, и в итоге у нас получился 14-метровый обоз. Сделал круг по посёлку и убедившись, что минивэн тянет за собой два прицепа, при этом не особо напрягаясь, решил: одной проблемой стало меньше.

Никаких стычек с местными племенами за всё время ни разу не произошло, и самыми большими неприятностями можно считать назойливых мух, которые не обращали никакого внимания на наши репелленты и, если бы не Ния, наверняка эти твари осложнили нам жизнь. Но оказалось, местные племена за время своего существования давно нашли против разных кровососущих травку, которую по какой-то причине насекомые избегают. Стоило повесить пучок на пояс и вуаля или намочить стебель и обтереть тело. Никакого отталкивающего запаха у этой травы я не обнаружил, хотя и не скажу, что приятный. Напоминал запах гвоздики, только более резкий, с какой-то примесью. Ния называла травку — «Пико», а Дженни с удивлением, осмотрев растение, уверенно заявила, что в XXI веке ничего подобного не растёт, потому как она бы о нём точно знала. Выходило, что уничтожили сей подвид во время освоения Африки. Ну а что, каждый по пучку, и аборигены ежедневно тоннами рвут. Срок действия ограничен, всего лишь сутки, плюс-минус пару часов. К тому же растение капризное, по словам Нии, при пересадке всё равно умирает, а потому вокруг каждой хижины высадить невозможно. Растёт рандомно и ничего с этим поделать не смогли. Ну и, в конце концов, Дженни не показатель, как выяснилось чуть позже, городская девчонка с джунглями не имела ничего общего. И сам лес только на картинках видела до поездки в ЦАР.

Дважды на другом берегу я видел негров и, пытаясь войти с ними в контакт, садился на землю, показывая свою доброжелательность. Но даже имея численное превосходство, аборигены, едва догадавшись, что попали в поле зрения, исчезали в джунглях и носа своего не высовывали. Из чего я сделал вывод, что слух о нашем смертоносном оружии разнёсся так, словно об этом событии в местной газетёнке напечатали.

Ну а самой большой сенсацией стало известие, что племя батутси неплохо знает математику. В смысле умеет считать, прибавлять и отнимать, что уже немало.

Моррисон Дункан из Дерри и Донегала сумел ещё раз меня удивить. Ирландец, но обучал местное племя английскому языку, прекрасно понимая, что ирландский язык им может не понадобиться никогда. Рядом со своим именем вырезал год арабскими цифрами, но учил людей из племени слагать и вычитать римскими.

В принципе, последнее выяснилось легко. Аборигенам не далась арабская математика, а вот прибавлять и отнимать палочки труда не составило. Ай да Дункан, ай да сукин сын. А вот почему Ния при первой встрече пыталась показать нам всё на пальцах она и сама не знала. Вылетело из головы за два года, тем более что проблем с племенем мезабы хватало. Не давали нормально жить супостаты.

Свою бурёнку Лазарева доила четыре раза в сутки, и теперь, когда нас было много, молоко не сливала на землю, как делала это оставшись одна. Выпить такое количество мы, разумеется, не могли, но здесь выяснилось, что негры уже давно научились делать из молока творог, сыр, брынзу и даже сливочное масло. Правда, названиями продукцию особо не баловали. Молоко называлось «Инья», сокращённо от коровы, а всё, что из него делалось — «Маскас». Далее всё зависело от произношения и чем не китайская грамота?

На второй день пребывания в посёлке, Элен и Дженни едва не подрались. Повезло, что я рядом оказался, и хвала Господу, Дункан был ирландцем. Ругались мои девчонки, разумеется, на французском. Когда я попытался выяснить в чём дело, Элен заявила, что началась: «Semaine du requin». Дословно: «Неделя акул». Прокашлявшись, я повернулся к Дженни ожидая услышать нечто подобное, нахмурил брови и спросил:

— А у тебя что? То же самое?

— Нет, — безапелляционно заявила внучка президента, буквально выкрикнув это слово мне в лицо.

— Что тогда? — уже ничего не соображая, перефразировал я свой вопрос.

— les Anglais ont debarqué.

Я на мгновение впал в ступор, фраза переводится как: «Англичане высадились».

Были бы мы на побережье, я мог подумать о самом плохом, но учитывая, что находились в данный момент в центре Чёрного континента, и вспомнив, как Дженни уже не однажды называла Элен англичанкой, решил: белокурая красавица приватизировала у африканки какой-то предмет роскоши и отдавать, разумеется, не собиралась.

Минут десять эти две дамочки перекрикивались через мою голову, собрав вокруг нас всё племя батутси, кроме Мобуту, который продолжал сидеть на скале, но занимался не охраной посёлка, а, вытянув шею, глядел в нашу сторону. И только, когда они обе вцепились в пакет с тампонами, до меня дошло, что у обеих сегодня начались критические дни.

И вот здесь во время перепалки выяснились интересные подробности. Элен требовала разделить всё поровну, и в принципе было логично, но Дженни в ответ заявляла, что это несправедливо. Я даже дар речи потерял, слушая её аргументы. Внучка президента напомнила Элен, что в отличие от блондинки, у которой эти дни проходят совершенно безболезненно и всего-то за три дня, у неё самой на это уходит целая неделя.

Очень любопытное заявление на 15 день знакомства. И откуда ей известны столь интимные подробности? Ну никак не поверю, что пока я отсыпался после ночных дежурств, девчонки исповедовались друг дружке, словно закадычные подруги, о самом сокровенном.

Потом Дженни напомнила Элен про зубную пасту, которую та расходует совершенно неэкономно, каждый раз после еды. Блондинка отреагировала мгновенно, заявив, что Дженни за собой глядеть нужно, когда идёт мыться и не выливать на своё тело гель для душа стаканами. И, спрашивается, для чего? Ведь на её чёрной коже грязь всё равно не видна.

Я попытался встрять, напомнив: зубки у аборигенов почище наших будут, и намекнул, что они бы уже давно выяснили, чем их чистят, но меня явно никто не слышал.

Ну вот, дошло до девочек, что обратной дороги нет, и теперь пытались разделить остатки благолепия.

Больше двух часов пытался образумить их, потом пришёл Мобуту и принёс плоды масленичной пальмы. Цвет ягод отличался от тех, которые при первой встрече срезал мальчишка. Эти были ярко-красными, на вкус напомнили малину и слегка примирили враждующие стороны.

Я, всё-таки временно, учитывая его уникальные способности лазить по деревьям, дал ему один нож.

С трудом, но Элен удалось убедить, всё ж таки средства гигиены им нужно расходовать по мере необходимости, потому как Дженни не виновата, что на её долю выпала целая неделя мучений.

И пообещал, что на побережье мы обязательно встретим купцов и они с удовольствием доставят им нечто подобное. Ага, доставят. В начале XVII века женщины о тампонах не то, чтобы не слышали, а даже представить не могли, что такое в будущем будет возможно, но на удивление это успокоило обеих.

Кроме масленичной пальмы на краю рисового поля росло с десяток пальм, которые совершенно не походили на растение с характерным обликом. Плоды этих деревьев напомнили мне початок кукурузы, ещё не сорванный и полностью облачённый в листья. И как потом выяснилось, эти листья и были плодом. Аборигены их жевали сырыми. Я тоже погрыз, но особого вкуса не ощутил и потому вежливо отказался от дальнейшего употребления. Элен и Дженни их вообще пробовать не стали, и только когда Таонга потушила в казане утку с этими листьями, моё обоняние уловило знакомый запах. Запах тушёной капусты. Надо ли говорить, что некоторое количество плодов мы взяли с собой.

И как вишенка на торте. Осматривая ближайшие заросли, расположенные за рисовым полем, в целях укрепления обороноспособности посёлка, меня порадовало простирающееся от озера и до ручья зелёное болото, которое Ния назвала непроходимым. И значит, с этой стороны угроз ждать не следовало. Но, вишенка в другом смысле. Прямо у болота обнаружил невысокое дерево с маленькими круглыми жёлтыми плодами, не больше, чем мячик для Пинг-Понга, при виде которых все члены батутси без исключения скривились.

Зато Элен радостно захлопала глазками.

— Это то, что я думаю?

— Пахнет лимоном, — подтвердил я и, не удержавшись, спросил, — а ты что, пьёшь чай с лимоном?

— Ещё бы, — радостно воскликнула блондинка, — и даже натёртую на тёрке лимонную цедру. Этот антиоксидант, содержащийся в кожуре фруктов, может снизить риск развития рака, диабета, остеоартрита и других хронических заболеваний. Или ты этого не знал?

Я только хмыкнул. Разумеется, я этого не знал, и даже в голову такое не приходило. Просто очень вкусно. Хотя, глядя на кривящиеся рожицы аборигенов, чувствовал какой-то подвох.

Это действительно оказались лимоны, просто нестандартно-маленькие и очень, очень кислые. До такой степени, что даже одна лишняя капля, добавленная в чай, могла сделать любимый напиток совершенно непригодным к употреблению. Но мы всё равно собрали все фрукты с дерева, решив, что будем дозировать аккуратно. А, если повезёт, найдём миракулин. Ягода сама по себе не сладкая, но после неё кислые продукты, такие как лимон становятся ароматными.

А ещё в свободное время я, достав блокнот, ручку и телефон Жоржа, пристроился рядом с Джиной, и она мне наговорила самые распространённые слова и фразы на языке батутси. Ну а что делать? Таскать постоянно за собой переводчика прикажете? Тщательно записывал услышанное русскими буквами, рядом перевод, а на флешку голос Джины с правильным произношением.

А однажды, девочка, указав на звёзды, спросила, знаю ли я, что это такое. И я рассказал ей всё, что помнил из школьной программы. А потом рассказал о том, что через много лет люди обязательно построят большие лодки и отправятся на эти звёзды. Джина обомлела, узнав, что это огромные планеты, только очень далеко от нас. Но больше всего её поразило то, что и на них живут люди.

Потом выбрал момент и незаметно увёл Нию вглубь леса, а там на небольшой полянке попросил её раздеться. Именно, но вовсе не для любовных утех. Ния с готовностью избавилась от одежды, а потом своими большими глазками удивлённо смотрела, как я показываю разные участки её тела, выясняя, как называется на языке батутси, и записываю в блокнот. А когда сказал, что она может одеться, Ния бросила на меня такой пылкий взгляд, мне даже стало не по себе. И если честно, то едва сдержался. Всё дело в том, что в отличие от Элен, от знакомых девушек из XXI века, обладающих подобным взглядом, этот был не наигранным, не отработанным перед зеркалом десятки раз, а абсолютно искренний. Да и не умела дочка вождя лукавить. Не научилась за свои неполных семнадцать лет.

Увидев мой взгляд, Ния смущённо отвернулась и стала быстро одеваться, но именно из-за того, что торопилась, никак не могла попасть ногой в штанину. Я остановил её, коснувшись слегка рукой, и помог. Ния в ответ благодарно улыбнулась, и мы незаметно для остальных вернулись в деревню.

Но зато теперь я запросто мог послать целое племя аборигенов по эротическому маршруту. Причём всех разными дорогами.