Горькое дыхание джунглей

Глава 17

Оглянулся, осматриваясь, пока внучка вождя раздавала приказы, потом пнул одну стрелу, валявшуюся на земле. Поднял её и озабоченно осмотрел. Ну надо же, я только сейчас обратил пристальное внимание на это средневековое оружие. Мало того что луки детские и стрелы длиною в сорок сантиметров имеют каменные наконечники, так у них ещё и оперения нет.

Вот это я проворонил. На самом деле ничего удивительного. С этим примитивным гаджетом я никогда не сталкивался. Фильмы про индейцев не смотрел и сей предмет впервые увидел здесь. Кольнула мысль, что форма недоделанная, однако не всплыло из памяти ничего. И вот надо же. Когда Ния рассказывала про битву, а она, помнится, длилась целый день, удивился, что убитых было только пару человек, которых через ограду кольнули копьями, а вот про лучников не было ни слова сказано. А действительно, такой стрелой вообще возможно нанести человеку травму, несовместимую с жизнью?

Однако, внимательно присмотревшись к стреле, решил, что всё же смогут, с близкого расстояния. Особенно если в глаз попадут.

— Луки, копья и всё, что представляет собой оружие сложить здесь, ничего не пропустить. Мёртвых и раненых врагов сосчитать. Я хочу знать всю картинку. Понятно?

Ния несколько секунд пыталась осмыслить мои слова, потом кивнула.

— Отлично, пусть приступают, — констатировал я, — командуй, а то мы весь день потеряем.

— А мы что будем делать? — поинтересовалась блондинка, когда Ния стала разводить бурную деятельность.

— Раненых смотреть, — я оглянулся и, поискав на земле пустой магазин на 60 патронов, добавил, — Элен, вон длинный магазин валяется, в рюкзак забрось. Дженни, твой выход.

— Я? — пискнула испуганно внучка президента и уставилась на меня удивлённым взглядом, — она что рожает?

— Не думаю. Осмотри ранение, как только принесут, я никак помочь не могу, на мне, как видишь, охрана. Элен будет ассистировать.

— Что я буду? — тут же отреагировала блондинка.

— Поможешь ей, дикарей к этому делу привлекать не будем, я держу толпу на прицеле, один Бог ведает, что у них в голове. Так что только тебе. О! Несут.

— Принц Алекс, — сбоку раздался голос Мобуту и, обернувшись, я увидел мальчугана, протягивавшего мне ПНВ.

Я взял из другой руки мальчишки нож и, указав на прибор, сказал:

— Держи у себя, потом возьму, — и быстрым шагом подошёл к Дженни, которая уже поджидала процессию.

Девушку несли вчетвером, за руки и за ноги, а тощий негр сзади сопровождал их. Видимо, не последнее лицо в племени раз суёт свой нос во все дыры. Парни положили тело на траву и мгновенно ретировались.

Лица девушки не разглядеть, залито кровью, но она точно жива, потому как периодически постанывает.

— Вот дерьмо, — сказала Элен, выглядывая у меня из-за спины, — это что стрела?

— Пожалуй, ты права, — согласился я, а про себя подумал:

«Ну надо же, только минуту назад думал, может ли подобная стрела навредить человеку и вот, пожалуйста. Прямое тому подтверждение».

Из левой груди девушки, на пару сантиметров выше соска торчала палка толщиной в мизинец и длиной не меньше 35 см. Дженни присела рядом, положила автомат на землю и теперь с каким-то исступлением разглядывала рану.

— Что скажешь? — спросил я, но ответа так и не получил.

— Дженни?

— Нужно сделать оценку раны, — ответила девушка совершенно бесстрастным и даже, как показалось, механическим голосом. Помолчала несколько секунд и словно робот затараторила, — задокументировать историю раны, местоположение, размер, степень загрязнения, наличие инородных тел, сопутствующие травмы на предмет разрывов мышц и сухожилий.

— Дженни, — я тронул её за плечо, — с тобой всё в порядке? Ты не на экзамене.

— Может быть, просто выдернуть? — подала реплику Элен.

— А вот этого делать нельзя, — я показал стрелу, которую держал в руках, — наконечник останется внутри и вряд ли умений Дженни хватит, чтобы вытащить его аккуратно.

— Она так страшно стонет, может, ты ей хоть обезболивающее вколешь? — спросила Элен после того, как раненая особо громко и жалобно заскулила.

— Не знаю, — ответила Дженни, — она наверняка много крови потеряла. Сердце может встать.

— Дженни, — проговорил я более громко, — чтобы ты не сделала, никто тебя в её смерти не обвинит. Ежу понятно, что девочка умирает. Если оставить как есть, её похоронят, а потому делай, что можешь, и пусть её душа надеется на чудо.

— Ага — поддакнула Элен, — и, по-моему, это нужно делать быстрее. На нас смотрят все и, мне кажется, с каким-то кощунством.

Я оглянулся по сторонам. Нет, с кощунством на нас точно никто не глядел, скорее со страхом, удивлением. Что-то непонятное присутствовало в их взглядах, но только не кощунство.

Даже пленные замерли, с волнением, глядя на Дженни. Она уже пришла в себя, и сейчас в её движениях сквозила уверенность. Во всяком случае смело ломала ампулы одним резким движением, после чего набирала содержимое в шприц. Сразу из трёх.

Хотел обратить на это внимание, учитывая, что ещё минуту назад Дженни заявила: такой делать укол опасно; но промолчал. Ну а куда мне со своей рожей да в калашный ряд. Лучше по сторонам внимательно посматривать, вон как все возбудились, глядя на происходящее. Глаза вылупили, рты по открывали, как бы не решили, будто Дженни, из раненой душу пытается похитить. Может, для них это страшный грех.

Громкий стон заставил оглянуться. Неудивительно, наш доктор держала окровавленную стрелу в руках. И как она её вытащила? Или неглубоко вошла? Однако вот почему врачей называют коновалами. Насколько помню из прошлой жизни, лекарь с лошадьми обходился гораздо нежнее.

Послышался гомон со всех сторон, лишь бы не кинулись толпой исправлять ситуацию. Ния остановилась рядом и тихо спросила на английском, видимо, боясь, что мой ответ на языке батутси шокирует племя:

— Что делает Дженни?

— Что вы делаете, если кто-то получил рану? — ответил я вопросом на вопрос.

— Прикладываем цветок, — тут же проговорила Ния.

— А если рана большая?

— Много цветков.

Ясно, всё лечение от прикосновения волшебного цветочка. Может быть, аленький, кто его знает.

— Вот и Дженни прикладывает цветок, свой цветок, который должен вылечить девушку.

— Дженни её вылечит? — Ния едва подпрыгнула на месте, взволнованно глядя на меня?

— Не знаю, — я пожал плечами, — но очень старается.

— Но это невозможно, она почти мертва.

— Почти — не значит мертва.

Ния около минуты смотрела на меня, потом обернулась к своему племени и дрожащим голосом на своём языке объявила:

— Принц Алекс сказал, что Дэйо не умрёт.

Гомон усилился.

— Дэйо? — переспросил я.

— Да, Дэйо, дочь великого вождя.

Я не узнал, лицо залито кровью, а тела молодых девочек особенно и не отличались друг от друга. Но теперь понятно возникшее волнение. Вот только рановато делать такие заявления, а ну как не выкарабкается? Она ведь часов 20 пролежала в яме. И что тогда? А тогда мои слова можно будет при случае поставить под сомнение. Не самый лучший вариант.

— Ния, скажи своим, пусть воды принесут в чём-нибудь, лицо отмыть.

Девушка кивнула и молча отошла. А я снова внимательно осмотрел обстановку. Пленные таскали тела, недалеко от них пять девушек что-то раскладывали на земле. Двенадцать аборигенок во главе с Идоуу брели по побережью в нашу сторону, стало быть, посчитали трупы врагов. Все остальные, оставшиеся в живых, собрались в общую кучу. Сотни три, не больше и это из двух тысяч?

— Принц Алекс, — рядом снова раздался голос Нии, — дети хотят кушать, все хотят кушать. Что делать?

Понятное дело, около суток дружно голодали, я сам после вчерашней тушёной капусты чувствовал, как в животе свербит. Но не это удивляло. Ни скорби, ни слёз по погибшим. Все думы про желудок. Нереально жестоко. Однако нужно думать о живых. Вопрос, а что готовили на кострах наши пленные?

— Они всё съели, там ничего нет, уже смотрели, — ответила Ния, после того как я задал этот вопрос.

Но вот интересно, ведь не собирались мезабы сидеть голодными. И чем можно накормить такую прорву народа? И главное, на чём приготовить?

— Ния, а в домах кушать есть? Может быть, отправить кого-нибудь? Вон сколько плотиков ваших плавает.

— Рыба должна быть, вчера ловили.

— Ну так отправляй.

— Тут нет дров, чтобы разжечь огонь.

— А ты прикажи этим, — я мотнул головой в сторону пленных, — пусть принесут, если кушать хотят.

— Хорошо, принц Алекс, я так и сделаю.

Снова пошла бурная деятельность. Около 40 девушек забрались на плоты и, резво размахивая палками, поплыли прочь от берега. А два десятка из племени мезабы потопали в сторону леса.

— Не убегут? — спросил я, когда Ния снова подошла ко мне.

— Нет. Я сказала, что ты убьёшь столько людей, сколько убегут.

Ну вот, обрастаю потихоньку злодейством. Хорошенькое дело.

— Принц Алекс, вернулась Идоуу, они принесли камушки.

Это я сам увидел и подошёл ближе, глянув, как девушки раскладывают на земле свою ношу. Лица довольные, но во взгляде какая-то хитринка. Быстро же они отошли и от нападения, и от смерти своих подруг. В XXI веке случись нечто подобное, каждой отдельный психолог бы понадобился. Хотя о чём это я? Дженни изначально проблевалась, а теперь глядит, как и положено африканке. Элен вообще не дрогнула.

Три кучки. Почему три? Мёртвые, раненые и кто-то между ними?

Я присел на корточки и быстро пересчитал, слушая пояснение Идоуу.

В первой кучке 68 камней, это те, что не подавали признаков жизни вообще. Жмурики, короче. Во второй кучке всего лишь четырнадцать, но моя несостоявшаяся женщина объяснила её происхождение. Эти мезабы, особенно зверствовали по отношению к девушкам и теперь получили кешбэк. Воткнули добрые девочки плохим парням по палочке в глаз. То есть жмуриков стало 82. И в третьей, самой большой кучке те, кто стонет и повизгивает от боли. 96 человек. Но, что самое удивительное, только три жмурика — не мезабы. Совесть, которая меня начала было пилить, внезапно заткнулась. Мезабы — общий враг и то, что я их проредил, здесь я молодец.

Оглянулся на Дженни и, увидев, что она, оставив Дэйо на попечении трёх девушек под командованием Элен, идёт в мою сторону, нахмурился. Что-то слишком быстро.

— Что скажет наш милый эскулап? — спросил я, добавив в голос немного иронии, чтобы отвлечь девушку от неприятных мыслей.

— Иди к чёрту. Больше часа под таким напряжением, у меня руки трясутся. Но, повезло. У неё нет повреждений крупных вен и артерий. Рану почистила, надеюсь хорошо, зашила, смазала мазью и заклеила. Вколола обезболивающее со снотворным эффектом. Думала изначально, что она много крови потеряла, но скорей всего нет. Во-первых, стрела проникла не очень глубоко и, вероятно, закупорила рану. Девчонки отмыли ей лицо, ни одной ссадины не обнаружила, так что наверняка кровь чужая. Теперь только ждать. На самом деле рана неопасная, для XXI века.

Уже час прошёл, как-то быстро и незаметно.

— А что там насчёт других жизненно важных органов?

— Не знаю, но наверняка всё в порядке. Иначе уже давно забыла бы, как дышать. Стрела, как мне кажется, по мягким тканям прошла. Или мне её на УЗИ отправить?

— Да ладно, как говорили в фильмах XXI века, организм молодой, должна выкарабкаться.

— Примерно это и хотела сказать, — устало улыбнулась Дженни и указала на удаляющиеся плотики, — куда ты их отправил? Надеюсь найти чего-нибудь? Пожевать хочется.

И эта туда же. А может, у них от вида смерти аппетит прорезается?

— Именно, у тебя тоже бурчит в животе?

— Не поверишь, — Дженни открыв рот, хотела ещё что-то сказать, но вместо этого воскликнула, — о нет! — и, проследив за её взглядом, увидел, что негры несут ещё одно тело, надо так полагать живое, найденное в яме.

— Держись, — я сжал плечо девушки, — кроме тебя всё равно некому.

— Спасибо, успокоил, — вздохнула чернокожая красавица и поплелась обратно.

Тощий негр опять брякнулся на четвереньки в пяти шагах от меня и что-то проговорил.

— Он говорит, живых больше нет, — сказала Ния.

М-да, хорошо девочек проредили. Оглянулся и кивнул.

— Тогда пусть накроют хорошенько листьями и землёй, — ответил я.

— Только листьями, — возразила Ния, — мы их потом перенесём на остров мёртвых.

Ну это уже не моя проблема. Я согласно кивнул.

— Он спрашивает, можно ли своих мёртвых спрятать под землёй в других ямах.

— Ты не против?

— Нет.

— Тогда пусть прячут.

Ния перевела негру своё решение, и он, поднявшись на ноги, стал пятиться, когда сзади раздались испуганные крики.

Я, сделав шаг в сторону, окидывая окрестности, почувствовал, как холодок прошёл по спине. Девушки, отправившиеся за пропитанием, вовсю мочь гребли к берегу, а позади них, из-за большого острова стали появляться лодки. Именно лодки, длинные, с высокими бортами. Много лодок.

Дженни, подхватив автомат с земли, вопросительно глянула на меня. Не самый хороший вариант. Я хоть и бил короткими очередями, но ствол явно нагрелся и при повторной экзекуции может начать плеваться. А Ксюха, это вообще не автомат для такого боя.

Поднял подсумок с магазинами, который Дженни сняла на время операции, и почувствовал, как из озноба бросило в жар. Отличить 900 грамм от 1700 не так уж и сложно.

— Элен, — продолжая контролировать обстановку, я даже не обернулся к блондинке, задавая вопрос, — вы, о чём думали, заряжая магазины? Мы ведь это проходили, вроде всё объяснил.

— Ой, — Элен мгновенно возникла рядом, — я сумки перепутала. Что теперь делать?

— Молиться, — зло буркнул я в ответ, — отходите назад на десять метров и, если дам команду, бегом к автомобилю. Всё ясно? И очень быстро.

— Ясно, — проговорила Дженни, и я порадовался, что голос у неё был ровный и паника не присутствовала.

Пленные столпились у ямы и молча смотрели на происходящее. Девчонки спрыгивали с плотов и отбегали от берега, а вот лодки противника застопорились метрах в семидесяти. Не меньше пятнадцати десятков, в каждой по два человека, но никакого оружия в руках нет, а короткие вёсла за таковые не пойдут. Хотя, что находиться на дне лодок тоже под вопросом. И все ли лодки мы видим?

— Ния, все кто умеет управляться с луками, пусть приготовятся.

Все девушки мгновенно сорвались с места, и около меня остался только Мобуту.

Всё замерло в ожидании. У нас четыре магазина, 120 патронов. Ещё у меня 48 под Макарова и у девчонок 32 под ПСМ. В принципе, грозная сила для дикарей, тем более большая часть вообще без оружия.

Я ошибся. В одной лодке было три человека. И этот третий отличался от остальных. На его торс было наброшено серое одеяние, не листья, а, скорее всего, шкура животного, и смотрел он на берег с явным интересом. Кто-то старший над новой командой. И по всей вероятности, ожидал увидеть здесь нечто другое.

Я мельком глянул влево. Вот уж точно улыбнуло. Не меньше сотни девушек стояли во главе с Нией, вооружённые луками. Лица сосредоточены, стрелы на тетиве. Оказавшись один раз в плену, они, очевидно, собирались дорого продать свои жизни.

У девчонок, откровенно говоря, преимущество. Сомнительно, что из раскачиваемой лодки во время движения можно сделать прицельный выстрел, а вот с берега сотня стрел за раз, обязательно найдут мишень. Хотя, глядя на луки и стрелы, в душе брало сомнение. Но на испуг такое зрелище всё равно возьмёт. Выглядят амазонки вполне устрашающе. Не каждый согласится причалить к берегу, когда такое внимание к твоей персоне.

— Дженни, смотри на пленных. Не отвлекайся.

У дикарей оружия нет, а принято у них воевать голыми руками неизвестно. Сам же встал так, чтобы видеть обе группы.

Поймал движение старшего в лодке. Он выставил вперёд ладони, а гребцы погрузили вёсла в воду. Больше никто не шевельнулся. Однако нужно быть или безрассудно смелым, или полным психом. Практически в одиночку сунуться в стан врага, когда на тебя направлены сотни стрел. И почувствовал, что начинаю уважать своего противника. Даже если это хитрость, он должен понимать, что умрёт первым.