Гарри Поттер и заклятье смерти

Глава 16. Последнее заклятье Лили Поттер

Рубеус удивился, открыв дверь и увидев Поттера:

— Гарри? Ты чего эт тут, у тебя ж уроки ещё должны быть?

— Зельеварение, — кивнул мальчик. — Меня Снейп выгнал.

— Да? Ты эт, проходи, садись, — Хранитель Ключей посторонился, пропуская Гарри внутрь, — рассказывай давай. Чёт я не слышал раньше, чтобы Снейп кого-то за дверь с урока выставлял.

Мальчик вздохнул и устроился на табурете. Хозяин хижины тут же поставил перед ним большую кружку чая и тарелку с каменными кексами. Взяв угощение, Гарри засунул его в горячий напиток, и начал рассказ.

Поттер поведал и о поведении мисс Уитсон, и о беге на крышу вместе с мистером Лерадом, и о условно-Алисе с тетрадном листочком на коленях.

— Мы опоздали тогда, если так смотреть, — вздохнул Гарри, давя поднимающую горячую волну гнева на чёртову училку не менее горячим чаем. — Она просто в последний момент вспомнила, что везде в таких случаях записку оставляют, вот и села её писать.

— Э нет, — покачал головой Рубеус, доливая ароматного напитка и подкладывая ещё кексов, — это ты дуришь, Гарри. Девчонка жива же? Значит успели, значит всё в порядке. Так ты думаешь Снейп как эта Уитсон?

О деревянной статуе демона и обвинениях в сатанизме Поттер решил умолчать. Пусть это так и остаётся между ним и мистером Лерадом.

— Очень похож, — кивнул мальчик, поглаживая огромного пса Хранителя Ключей, Клыка, — по поведению. Думаю, тоже кого-нибудь доведёт. И как с ним бороться?

— Не, у нас тут никто ниоткуда не сигал, и вообще убиваться не пробовал, — покачал головой Рубеус. — Хогвартс так-то вообще школа безопасная. Но в чём-то ты прав, да. Но даж не знаю, чем тебе помочь. Вишь ли, без мастера зельевара школе никак, должон быть по правилам, а их не так-то и много в Англии. Я окромя Снейпа только одного помню, Слагхорна, но там свои проблемы.

Хранителей Ключей отхлебнул чая и задумчиво постучал пальцем по столу.

— Ты попробуй с Дамблдором поговорить, иль с Макгонагалл, мож чего порешают. У тебя есть инструмент один, которым ты сейчас махать можешь — слава твоя. Такой себе, конечно, но ты сейчас на слуху, если чегой с тобой будет — копать начнут. Ток применять его осторожно надо, сам понимаешь, а то всем прилетит, не обрадуешься.

Гарри поморщился — ему совсем не нравилось как-то использовать свою дутую славу. Но если выбирать между этим и ничего неделанием с Снейпом-Уитсон, он знал, что выберет.

Второе уже попробовал с самой мисс Уитсон, спасибо, ему хватило на всю жизнь.

— Спасибо, Рубеус, — от чистого сердца поблагодарил Гарри.

Разговор и советы большого друга, горячий чай с вкусными кексами и псина, заслюнявяшая всю мантию — всё это помогло погасить тлеющий гнев.

— А ты, кстати, о чём поговорить-то хотел? — Мальчик вспомнил, что вообще-то Хранитель Ключей сам его приглашал после уроков. Вряд ли он мог предсказать, как всё повернётся со Снейпом.

В ответ Рубеус тяжело вздохнул, налил ещё чая и насыпал новую горстку кексов.

— Эт непростая история. Дядя твой посоветовал мне самому тебе всё рассказать, тем более есть кой-чего я вообще никому не говорил. Эт о тридцать первом октября, десять лет назад, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть напал на дом Поттеров и погиб.

Гарри напрягся и сосредоточился. Это действительно была непростая история.

— Я ить тогда первым у вашего дома-то оказался, не просто так, понятно. За несколько дней до этого, кажется пятнадцатого иль где-то около, Пожиратели напали на кого-то из друзей Поттеров, подругу Лили, вроде б, точно не знаю, ну та и сорвалась на помощь. И всё б ничего, они отбились, да только палочка самой Лили поломалась. Сердцевина-то уцелела, а вот дерево пришлось менять. Ну и Олливандер пообещал, что быстро сделает, дней за десять. Как раз тридцать первого и заканчивал.

Рубеус вздохнул и хлебнул ещё чаю.

— Я тогда со всеми боролся с Пожирателями, но на битвы-то меня не брали. Колдовать не могу, цель большая, да и вообще, кое-кто вон вообще меня подозревали во всём подряд, — Хранитель Ключей махнул рукой, успокаивая вскинувшегося Гарри. — Так что помогал чем мог по мелочам. К Поттерам я попасть мог — так-то их дом под заклятьем был, чтобы не шлялись никто чужие. Ну Дамблдор и попросил меня палочку-то Лили отнести, как мастер закончит. Чувствовал он что-то, Дамблдор-то, что-то такое, нехорошее. Прав был, да кто ж знал-то.

Рубеус сгрыз кекс прямо так, не размачивая, кажется, даже не замечая. Гарри подошёл к другу и успокаивающе похлопал по спине. Клык тоже пристроился рядом с хозяином, начав слюнявить уже его одежду.

— Эт уже вечером было, почти ночью, Олливандер вдруг выбежал и закричал, что Лили умерла. Что-т с палочкой, как я понял, случилось, я его тогда особо-то не слушал. Порт-ключ к вам у меня под рукой был, от Дамблдора, ну и я сразу и портанулся на место. Бросился в дом, а там Джеймс лежит, почти у входа, сразу ясно, что с концами. Тут чегой-то как бабахнет сверху, я туда сразу. Вижу Лили, тоже понятно сразу стало, как глянул. И ты в кроватке живой, а больше и нет никого, ток пол крыши ешё нету. Я тебя схватил сразу — запутался ещё в чём-то помню, будто в паутине, — и вниз рванул, пока на нас ничего не упало.

Рубеус чесал за ухом счастливого пса, но Гарри не был уверен, что Хозяин Ключей сам понимает, что делает. Скорее уж он видел тот далёкий день.

— Ну а там всё просто — выскочил из дома, а там уже Сириус Блэк на своём мотоцикле. Эт друг отца твоего, самый близкий, крёстным ещё твоим он стал. Тебя увидел — я думал прям там преставится, сразу всё понял, побелел весь. А потом бросился куда-то, крикнул ток, чтобы я значит хватал мотоцикл да рвал оттудово. Ну я не дурак, так и сделал… А, ещё сперва, говорит, как Гарри, давай увезу его, но ток я ему сказал, что лучше я сам к Дамблдору его, тебя то бишь, отнесу. Ну тут и бросился Сириус, как понял, куда я, да махнул ток напоследок. Я на мотоцикл вскочил, да и рванул в Хогвартс. Три дня мы с тобой в Запретном Лесу сидели, к Дамблдору забежал ток на пару минут. А потом директор прислал, говорит, вези Гарри туда-то, ну я тебя к Джестерам и отвёз.

Рубеус одним залпом допил чай и полез в один из ящиков.

— Это все знают, кому надо. Ток это не вся история.

На стол легли две старые бумаги. На первой кто-то второпях размашисто написал "Хагрид, никому ни слова", на второй — короткая цепочка символов. Кажется, Футарк, или что-то похожее — если, конечно, Гарри правильно помнил рассказы мистера Эльгаузера о скандинавской мифологии.

Впрочем, особенно интересным был предпоследний символ. В конце концов, Гарри видел его каждый день, в зеркале.

— На тумбочке лежала, — постучал Рубеус по первой бумажке. — Человек-то сразу и не заметит, а мне вот в глаза бросилась. Лили писала, её почерк. А вторая — эт руны, на твоём лбу были. Ты тогда весь кровью залит был. Я как тебя подхватил, так сразу укутал, чтоб незаметно было, да и холодно уже стало, никто не удивился. Как Лили и просила, никому никогда не говорил, да и зажило всё за час, даже следов не осталось, кроме одного шрама. А перед Хогвартсом я тебя умыл ещё, никто ничего и заметить не смог бы.

Рубеус вздохнул и признался:

— Я б тебе не стал рассказывать, до дядя убедил, что тебе лучше всё знать. Умеет он слова подобрать, да уж, хотя ему самому я ничего и не говорил. Но вот стоит ли ещё кому рассказывать — ума не приложу. Я ж обычно бы сразу к Дамблдору бы пошёл, если б чего-то непонятное было. Лили-то меня хорошо знала, знакомы-то мы давно, и вот это "никому ни слова" — эт точно про директора. Уж не знаю, почему она не хотела, чтобы он оставался в неведении, и есть ли у этого какие-то сроки аль как. Тут видно, что она второпях писала.

Гарри задумчиво уставился на цепочку рун. Интересно, о чём в тот момент думал мама?

— Рубеус, а ты знаешь, что эта запись значит?

— Не, я Руны-то не трогал никогда. Знаю ток, что у каждой такой буковки может быть куча толкований, так что если хочешь узнать правду, надо у человека знающего спрашивать. В Хогвартсе, наверное, лучше сразу к Бабблинг идти, эт профессор Древних Рун. Ток я не знаю, стоит ли вообще кому-то про эту запись спрашивать, ты уж прости, ничего посоветовать не могу.

— Знание — сила, — со вздохом ответил Гарри. — Лучше узнать, что сделала мама перед смертью.

— Хорошо, — кивнул Рубеус и задумался на пару секунд. — Знаешь, вроде б сейчас у Бабблинг перерыв должон быть, она в преподавательской, наверное. Коль решил — чего тянуть, правда? Ток Макгонагалл не попадись случайно аль Филчу с этой животиной его. И тебе эт, лучше поторопиться, если успеть хочешь.

— Спасибо, Рубеус, — искренне поблагодарил Гарри. — Я побежал тогда.

— Ага. ты заходи, — помахал ему Хранитель Ключей, — у меня тут особо никого нет. Будет надо чегось, аль просто поболтать, не стесняйся.

Гарри посчастливилось не встретить ни профессора Макгонагалл, ни мистера Филча. Даже Пивз не попался — полтергейсту могло прийти в голову привлечь чьё-нибудь внимание в качестве превентивной мести за будущие вопросы. Он вообще руководствовался странной логикой — странной даже для магов, а это о чём-то говорит. Фред с Джорджем рассказали немало историй о школьном призрачном хулигане.

Слава богу, все эти встречи Гарри миновали.

Не слава богу, что одна всё же состоялось.

— Здравствуйте, миссис Норрис. Как ваш день? — мальчик помнил о предостережении Кота, и решил придерживаться максимальной вежливости. Рыжий бы не стал шутить с таким.

Серо-пепельная кошка посмотрела на Гарри как на идиота.

— Прошу прощения, я сильно спешу. Появилась некоторая информация о моих родителей, мне необходимо кое в чём удостовериться, — счёл нужным пояснить мальчик.

Кошка с подозрением прищурилась и медленно обвела его взглядом с головы до ног.

— Эй! Я не прогуливаю, мне Снейп выгнал, ему всё скажите! — Гарри не понимал миссис Норрис так же хорошо, как Кота, но сейчас выражение её морды не нуждалось в пояснениях.

Кошка раздражённо махнула хвостом и прошла мимо мальчика, удалившись по коридору. Кажется, на первый раз его простили — или посчитали слабоумным и оттого неинтересным, Гарри не совсем понял.

К счастью, до конца урока ещё было время, и профессор Бабблинг оказалась в преподавательской. Это была слегка полноватая женщина в том возрасте, когда её ещё не назовёшь пожилой, но и молодой она была уже очень давно. Седина ешё не коснулась её тёмных волос, но время уже с завидным старанием принялось за лицо.

Она сидела за одним из столов с какими бумагами, наверное, домашними заданиями по своему предмету.

— Вы что-то хотели, ученик? — со строгостью, но не холодной, каковая была бы у профессора Макгонагалл, а какой-то спокойной, строгостью уверенного в себе человека, вместе с тем уважающего собеседника и нисколько его не принижающего. — Почему вы не на уроке? Не припоминаю, что у кого-то с первого или второго курса сейчас может быть окно.

— Добрый день, профессор Бабблинг, — поздоровался Гарри, входя. Краем глаза он подметил, что больше из профессоров в кабинете никого, к счастью, не было. — Меня профессор Снейп выгнал с зельеварения.

— И вы пришли сюда? — с лёгким эхом смешка уточнила профессор Древних Рун, вскинув бровь. — Странное решение, даже если вы решили пожаловаться профессору Макгонагалл.

— Нет, мэм, я здесь хотел уточнить кое-что по Рунам, — Гарри достал бумажку, на которую перерисовал символы ещё у Рубеуса. Оригинал он решил оставить Хранителю Ключей.

— А вам не рановато заниматься Рунами? Не хотите подождать до третьего курса? — с такой же лёгкой усмешкой профессор Бабблинг взяла бумажку и развернула. Тут же она нахмурилась, её лицо потемнело, как от дурных воспоминаний. Потом женщина подняла взгляд на собеседника и внимательно всмотрелась в него, после чего с грустью улыбнулась. — Вам наверное уже много раз говорили, что у вас глаза Лили, мистер Гарри Поттер?

— А похож на отца, — кивнул мальчик, сразу поняв, что профессор узнала Руны.

— Понятия не имею, на моих уроках этого лоботряса никогда не было, — женщина аккуратно сложила бумаги и встала. — Давайте пройдём в кабинет Рун и поговорим там.

Гарри быстро кивнул, соглашаясь с профессором, и последовал за ней.

— Проходите, — махнула в сторону преподавательского стола профессор Бабблинг, когда они вошли в кабинет Древних Рун. — Возьмите какой-нибудь стул и садитесь.

Сама женщина направилась к одному из шкафов. Их вообще было много, шкафов, с десяток, разных форм и размеров. Профессор выбрала небольшой, больше похожий на тумбочку по размерам, из какого-то красноватого дерева. Он стоял на другом, побольше и коричневом.

Почти не копаясь в свитках, которые оказались в шкафу, преподаватель Древних Рун достала один, перевязанный белой лентой, и положила на стол перед Гарри. Даже в свёрнутом виде было видно, что свиток очень длинный.

— Возможно, вы слышали от других профессоров, что Лили блистала на уроках. Флитвик всегда хвалил её успехи в Чарах, Слагхорн даже пригласил её в свой Клуб Слизней. Пусть вам это ничего не скажет, но поверьте, для маглорождённой, которых он не любил, непростое достижение. Но настоящий талант Лили? Руны. Она уже давно стала бы Мастером, возможно, даже сменила меня, если бы не…

— Если бы не умерла, — закончил за неё Гарри, когда профессор Бабблинг замолчала, поджав губы.

— Да. Увы, лучшие уходят первыми, — тяжело выдохнув, продолжила преподаватель Древних Рун. — Впрочем, я вас позвала вас не предаваться воспоминаниям. Эти руны, которые вы мне показали, были на вас в тот самый день, ведь так?

— Да, профессор, мэм, — подтвердил Гарри, хотя ему показалось, что профессор Бабблинг нисколько не сомневалась в его ответе.

— Стоило заподозрить по вашему шраму. А вы не в курсе, в каком состоянии ваш дом после событий тех дней?

— Слышал, там были разрушения, крыша обвалилась, будто от взрыва, — Гарри не совсем понял, зачем профессору была нужна эта информация.

Впрочем, ждать пояснений долго не пришлось.

— Что и требовалось доказать, — понимающе кивнула профессор Бабблинг и откинулась на стуле. — Этот свиток — рунное заклятье, созданное Лили на седьмом курсе, "Возмездие". Логику работы можно описать просто — любое воздействие на объект возвращается в равном нефизическом ответе. Удар топора, например, не создал бы рану, но заставил бы её почувствовать. Пока успеваете за мыслью?

— Да, профессор, мэм, не беспокойтесь, — кивнул Гарри, не совсем понимая, что именно провернула мама.

Если он всё правильно сопоставил, она убила Волдеморта?

— Несколько рун на объекте заклятье — понимаете, какие, не так ли? — и несколько сотен дополнительных. Удивительная разработка, но есть два изъяна. Думаю, догадываетесь об одном?

— Взрыв? — предположил Гарри.

— Вижу, вы умны, — это звучало не как лесть, скорее как констатация факта. — В момент воздействия и, соответственно, воздаяния за воздействие, все руны взрывались. Уровень… ну, немного послабее навозной бомбы.

Но дом, по словам Рубеуса, лишился половины крыши, и как подозревал Гарри, ещё и стены. Да и слова профессора были немного странными, про логику работы.

— Заклятие было гораздо слабее, чем мама хотела, да?

— О-о-о, — с каким-то уважением посмотрела на него профессор Бабблинг и даже слегка улыбнулась. — Жду не дождусь вас на третьем курсе, честно скажу. Да, вы действительно уловили мысль. Мы с Лили проверяли на деревяшке, увеличивая воздействие, и по факту удар топора ощущался как лёгкая щекотка. Заклятье оказалось слишком большим и слишком тяжелым. Для правильной работы его нужно было переработать под группу волшебников, чтобы хватило сил для полноценной работы, или на порядок усложнить его силовыми цепочками… Не углубляйтесь в это, это уровень Мастера, даже не ЖАБА, вам о таком думать рано. Простыми словами — нужно было усилить заклятье, и Лили просто не могла сделать это сама так быстро.

"— Пожалуйста, только не Гарри! — Отойди, глупая девчонка! Авада Кедавра!"

Слова из кошмара встали перед Поттером. Конечно, он уже давно догадался, что ему снилось — сложно было не догадаться, когда слышишь такие родные-знакомые голоса мужчины и женщины, и этот, скребущий, будто гвоздь по душе.

Волдеморт мог не убивать Лили, но мать, защищающая своё дитя, умоляла пощадить ребёнка, забрав её жизнь взамен. Да, мальчик читал о таком в сказках, и в более взрослых книгах.

— Добровольная жертва, — Гарри облизал неожиданно высохшие губы. — Самопожертвование.

Профессор ничего не ответила, только снова чуть улыбнулась уголком губ. Это была весьма печальная улыбка.