Футуристическое насилие и вычурные костюмы

ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Ковальски и Костюмы собрались вокруг стола в конференц-комнате, глядя на отрубленную голову. В этой позиции Зои и застала их в первую ночь, и поняла, что теперь она официально член их культа. Кресло Артура в конце стола всё ещё пустовало, и Зои реально раздумывала сделать представление из того, как она в него сядет, но кресло выглядело старым, треснувшим, и проперженным. Вместо этого Зои шагала по комнате, сжимая Машину зловония и пытаясь не смотреть на голову, которая принадлежала человеку, что называл себя Гиеной и многими другими вещами, хотя его реальное имя - Лоуренс Шенди.

Эко сгорбилась над виртуальной клавиатурой, разместившейся на конференц-столе со следами от чашек с кофе, что-то печатая и периодически останавливаясь, чтобы смахнуть меню из встроенной памяти монеты.

— Да тут целая гора информации. Не только золотые драйвера для железа, тут абсолютно всё. Я вижу схемы девайсов, имплантов, прототипов... чего тут только нет. Он сохранил всё.

Зои переключила внимание на монитор на стене, отражающий карту города и россыпь красных точек. Среди них была одна единственная зелёная точка — камаро Кевина, предположительно направляющееся впечатлить своего идола пятнадцатидолларовым сувениром, который Артур приобрел в магазинчике Международного Аэропорта Инчхона. Зои надеялась, что зелёная точка создаст прямую линию к местоположению Молека, и почти закричала, когда увидела, что машина остановилась, затем продвинулась немного вперёд, затем снова остановилась. Она совсем забыла про пробки и перекрёстки.

Зои обернулась к Эко и сказала:

— Так ты была компьютерным гением Артура?

— Э-э-э, нет. Я абсолютно ничего о компьютерах не знала, когда Артур меня нанял. А нанял он меня на должность, у которой даже не было обязанностей. Я просто обучилась всему в процессе, потому что он всё равно звал меня, когда у него что-то ломалось.

— Серьёзно? То видео в Блинке называло тебя китайским компьютерным хакером. И сексуальной соблазнительницей.

— Ну, вообще-то я филиппинка, но пофиг.

Не отворачиваясь от трансляции, Андре сказал:

— Да, и сексуальная соблазнительница — это я.

— А твоё прозвище — Чёрная Гора? И все тебя так называют?

— Нет, и это оскорбительно по двум разным причинам. И мне вроде как даже нравится.

— Так вы хотите сказать, что прозвище Уилла не "Маг"?

Уилл сказал:

— Всего один раз я попал на камеру, делая единственный фокус, который я знаю...

— А меня зовут Суперкок, — сказал Ковальски.

Ковальски был детективом в полиции Табула Ра$а до того момента, как организация развалилась и вся система не запуталась. Технически, он всё ещё служил в полиции, но ему не платили уже четыре месяца. Большая часть оставшихся копов работала на частную охрану, чтобы платить налоги, но Ковальски появлялся в отделе каждый день, выполняя чёрную работу для Ливингстон Энтерпрайзес. В то же время расследуя дела бесплатно, потому что ему нравилось этим заниматься.

Зои спросила:

— Так... у коронера были какие-то причины отрезать голову этого парня или...

— Не-а. Но у них там была пила. Я просто срезал сухожилия и кости, отсоединил голову и вышел с ней в пакете. Я бы не стал кидать в свою машину всё тело этого ублюдка, — ответил Ковальски.

— И... это не вызовет проблемы? Это, не знаю там, не считается порчей улик или типа того?

— Улик чего? Никто не сомневается в произошедшем, парень сам транслировал всё в Блинке. И уж точно никто не спорит, что болван сам виноват. Единственные, кто имеет легальное право возмущаться — это его семья, если они захотят его похоронить, — он пожал плечами. — Если они позвонят, мы просто прилепим её скотчем обратно. А теперь, если вы не против, я уйду, прежде чем вы попросите меня сделать что-то сомнительное.

Когда он ушёл на достаточное расстояние, Зои спросила Уилла:

— Как сильно ты ему доверяешь?

— Достаточно, — он смотрел на целую лавину нерасшифрованного кода на голографическом экране монеты. — На что мы тут смотрим?

Эко пробубнила:

— На работу безумца. Этот софт написан на компьютерном языке, который Резнов создал сам, чтобы управлять железом, которое сам же и изобрёл, и всё это пропатчено Сингхом, который сам учился по ходу работы. Кое-что из меню на ломанном английском, кое-что на инопланетном языке, который может быть кодом, я не знаю.

— Если у тебя будет достаточно времени, ты сможешь во всём этом разобраться?

— Я думаю, тут бы даже Бог не разобрался, как это работает. Я просто пытаюсь понять команды для его установки в железо Райдена. На этом меню изображение человечка со стрелками, которые на него указывают. Я нажала на него и... это начало загружать данные. Теперь, наверное, нам надо включить челюсть этого парня и наблюдать за тем... откажет ли она.

— В смысле взорвётся? — закончила Зои. — Вы не против, если я снаружи подожду?

Уилл сказал:

— Он повернул на Фэйрфакс.

Зои подняла взгляд на монитор и вскоре после этого зелёная точка замедлилась и остановилась, сворачивая с улицы на какую-то аллею или парковку. Чуть дальше по дороге бок о бок стояли две красные точки.

— Это Лёд и Пламя? — спросил Уилл.

Эко отвлеклась от своего дела и сказала:

— Ага.

— Сукин сын, — пробубнил Андре.

— Где это? — спросила Зои.

Бадд сказал:

— Это пара зданий в центре, которая закрыта уже несколько лет. Они назывались Казино Лёд и Пламя. Башни-близнецы, Дворец Льда и Дворец Пламени, напротив Фэйрфакс авеню. Первый покрыт льдом, а второй выглядел как вулкан или что-то вроде того. У обоих были бассейны на крыше, соединенные мостом для плавания, всё это над улицей, и гости могли плавать из одного в другой. Оно закрылось после того, как Дворец Пламени пострадал от пожара.

— Какая ирония, — сказал Зои.

Бадд ответил:

— Это не ирония, если здание с бестолковым дизайном, состоящим из сотен декоративных огней, превращается в пекло. И, да, он движется прямо к Дворцу Пла...

Отрубленная голова дёрнулась и все в комнате отскочили от неё как один. Её челюсть поднялась, затем опустилась, громко стуча металлическими зубами. В механизме была огромная сила. После этого челюсти снова сомкнулись, затем ещё раз, и ещё. Безвольные губы открывались и закрывались как у какой-то куклы чревовещателя.

— Давайте, эм, отнесём эту штуку во двор, — сказала Эко.