Фермер 1: перерождение

Глава 6 Искусство земледелия

С этого момента все завертелось. Первым делом я отправил молодых за списанной техникой в совхозный склад металлолома. Нашли старый бульдозерный отвал, детали от комбайна «Нива», стальные листы, трубы, подшипники — настоящий клад для инженера с фантазией.

В совхозной мастерской мы с Колькой, оказавшимся неплохим сварщиком, принялись конструировать террасообразователь, агрегат, который должен был формировать горизонтальные площадки на склонах.

— Смотри, — объяснял я, помогая соединить двутавровую балку с направляющими, — этот ковш будет подрезать грунт, а отвал — формировать площадку. Камни же специальным грейдерным ножом будут сдвигаться к краю, создавая естественную подпорную стенку.

Колька работал с энтузиазмом, ловко орудуя сварочным аппаратом. К вечеру основа конструкции была готова.

— Никогда такого не видел, — признался он, вытирая пот со лба. — Это вы сами придумали, Виктор Алексеевич?

— В книгах вычитал, — уклончиво ответил я, не уточняя, что книги эти будут написаны только через тридцать лет.

На следующий день мы испытывали террасообразователь, прицепив его к ДТ-75. Управлял трактором дядя Вася, и я видел, как постепенно менялось выражение его лица, от недоверчивого к изумленному, а затем к восхищенному.

— Ну придумал! — восхищался он, глядя, как ровно ложатся террасы по склону холма. — Как игрушечкой работает!

Действительно, зрелище впечатляло. Там, где раньше был бесполезный каменистый склон, появлялись ровные горизонтальные площадки шириной около трех метров, обрамленные каменными бортиками. Машина одновременно срезала почву с верхней части склона и насыпала ее на нижнюю, формируя террасу, а камни аккуратно укладывала по краю, создавая подпорную стенку.

— А ведь правда картошка тут может вырасти, — задумчиво произнес Семеныч, наблюдая за работой. — Земля-то после перемешивания рыхлая получается.

Параллельно с террасированием мы работали над системой орошения для засушливых участков. В низине за холмом был небольшой пруд, питавшийся родниками. Разница высот между прудом и полем составляла около пяти метров, достаточно для создания самотечной системы.

— Воду гнать будем самотеком? — догадался Иван Кузьмич. — Как в старину, без электричества?

— Именно, — подтвердил я. — Соорудим простую систему желобов и шлюзов. Вода будет поступать на поля только когда нужно, открывая заслонки.

Федька оказался отличным плотником. Под его руководством мы сколотили желоба из досок, изнутри покрыв их рубероидом для гидроизоляции. Шлюзы соорудили из металлических листов, используя старые подшипники в качестве осей вращения.

— Это же сколько воды сбережем! — восхитился Федька, когда мы пустили первую пробную струю по желобам. — И насос не нужен, и горючее не тратится.

Для каменистых участков, не подходящих для террасирования, я разработал особый метод. Между камнями, которые нельзя убрать из-за их размера или количества, мы закладывали специальную смесь из перегноя, торфа и речного песка.

— Почему песок добавляем? — спросил Колька, помогая загружать привезенный с речки песок в самодельный смеситель.

— Для дренажа, — объяснил я. — Камни не дадут воде застаиваться, а песок обеспечит хороший отток лишней влаги. Корни картофеля в такой среде не загниют и получат достаточно питательных веществ из перегноя.

К концу первой недели работы результаты впечатляли. Четыре гектара бывших бросовых земель были преобразованы в террасированные участки, готовые к посадке. Еще три гектара самых каменистых мест обработаны по особой технологии с созданием искусственного плодородного слоя.

Ирригационная система охватывала все новые участки, разветвляясь подобно дереву. От основного водовода отходили боковые каналы, каждый со своим шлюзом, позволяющим регулировать подачу воды на конкретный участок.

— Надо же, работает ведь! — дядя Вася, вытирая пот со лба, оглядывал преображенный ландшафт. — Я-то думал, городской фантазер, а ты, Виктор, дело говорил.

Остальные члены бригады тоже изменили свое отношение. Скептицизм сменился неподдельным интересом и даже энтузиазмом.

Особенно молодежь. Колька и Федька ловили каждое мое слово, стараясь понять принципы работы новых конструкций.

Однажды утром, когда мы готовились к очередному дню работы, к нашему полевому стану подъехал ГАЗик Громова. Председатель вышел из машины, оглядел преображенный участок и присвистнул:

— Ну, Виктор Алексеевич, удивил так удивил. За неделю больше сделал, чем другие за сезон.

— Это не я, — честно ответил я. — Это бригада. Золотые руки у мужиков, только правильное применение найти нужно.

Дядя Вася, стоявший рядом, приосанился. Громов одобрительно кивнул:

— Ладно, показывай, что тут наворотил. Говорят, какие-то агрегаты необычные сконструировал?

Я с удовольствием провел председателя по участку, демонстрируя террасообразователь, систему орошения и метод обработки особо каменистых мест.

— А ведь сплошь подручные материалы использовал, — заметил Громов, осматривая самодельные конструкции. — Ни копейки дополнительных средств не потребовал.

— На первом этапе важно доказать работоспособность идеи, — пояснил я. — Потом, когда результат будет виден, можно думать о более масштабном внедрении.

— Думаешь, урожай будет? На этих камнях? — все еще сомневался Громов.

— Первые всходы увидите через две недели после посадки, — уверенно ответил я. — К осени соберем не меньше ста пятидесяти центнеров картофеля с гектара на террасах и около ста двадцати на участках с искусственным грунтом.

— Многовато обещаешь, — покачал головой председатель. — Но, глядя на то, что уже сделано, начинаю верить. Продолжайте работу, еще десять человек в помощь выделю.

Когда Громов уехал, Дядя Вася подошел ко мне:

— Ты это серьезно про полтораста центнеров? У нас больше ста никогда не получали.

— А мы и делаем то, чего раньше не делали, — улыбнулся я. — Новые методы дают новые результаты.

В следующие дни темп работ только нарастал. Присоединившиеся к бригаде люди быстро вникали в суть дела, подхватывая энтузиазм первопроходцев. Мы осваивали все новые участки, а я тем временем разрабатывал дополнительные усовершенствования.

Появилась идея установить на крутых склонах накопительные бассейны для дождевой воды, чтобы использовать ее в периоды засухи. Дополнительно защитить террасы от эрозии помогли бы специальные ветрозащитные полосы из быстрорастущих кустарников.

Для участков с искусственным грунтом я придумал использовать местные сорняки с мощной корневой системой, высаживая их по краям, чтобы укреплять почву и предотвращать ее смыв во время дождей.

— А что если сделать вот так? — все чаще спрашивали рабочие, предлагая собственные усовершенствования. Мне оставалось только направлять их творческую энергию в нужное русло.

За две недели мы преобразили двадцать гектаров бросовых земель. Работа кипела, и теперь уже никто не сомневался в успехе. Настало время переходить к следующей фазе, посадке первых экспериментальных культур.

Правда, параллельно я еще осваивал домашний огород. Продолжал превращать дом в произведение земледельческого искусства.

Вечерами, возвращаясь с экспериментального участка, я работал на собственном дворе. Шесть соток земли за домом лесника представлялись мне полигоном для отработки идей, которые потом можно применить в совхозе.

Первым делом я начертил подробную схему будущего огорода на листе бумаги, взятом из школьной тетради. Память услужливо подсказывала принципы пермакультуры, устойчивого земледелия, о котором в 1972 году в СССР знали разве что единицы теоретиков.

Участок я разделил на зоны: ближе к дому — интенсивные грядки с овощами, требующими постоянного ухода, дальше — картофель и корнеплоды, а у забора — плодовые деревья и ягодные кустарники. Между зонами планировались дорожки из плиток, которые можно изготовить из цемента и песка.

— Что это ты чертишь, агроном? — поинтересовался Егорыч, заглянувший через изгородь. — Планы наполеоновские строишь?

— Огород планирую, Иван Егорович, — показал я схему. — По науке хочу сделать, чтобы каждый квадратный метр пользу приносил.

Старик внимательно рассмотрел чертеж, поправив очки в железной оправе.

— Хитро придумано, — одобрительно кивнул он. — А эти кружочки что означают?

— Компостные кучи, — объяснил я. — Будут стоять в разных углах участка. Из кухонных отходов, опавших листьев и навоза получится отличное удобрение.

— Навоз-то где брать думаешь? — поинтересовался Егорыч. — У нас в поселке коров мало держат, все больше в совхозе.

— Договорюсь с дядей Васей, — ответил я. — Его бригада рядом с фермой работает, привезут.

На следующий день я принялся за реализацию плана. Лопата, грабли и мотыга нашлись в сарае Федора Макарыча.

К ним добавил вилы, одолженные у Егорыча, и самодельный культиватор, сваренный из велосипедного колеса и стальных зубьев.

Перекапывая землю, я одновременно анализировал почву. Супесчаная, довольно легкая, но истощенная предыдущим хозяином. Кислотность высокая, судя по обилию хвоща и щавеля. Понадобится известкование, но не сразу, а постепенно.

Компостные кучи я размещал согласно чертежу. В основание каждой уложил ветки яблонь, оставшиеся после весенней обрезки, для дренажа и доступа воздуха. Затем послойно укладывал кухонные отходы, листву, траву и немного земли.

— Дядя Витя, а что это вы строите? — раздался звонкий голос.

Я обернулся. У калитки стояли трое детей: мальчик лет десяти в пионерском галстуке, девочка чуть младше в выцветшем ситцевом платье и малыш лет пяти в штанишках на лямках.

— Компостную кучу делаю, — объяснил я, выпрямляясь и вытирая пот рукавом рубашки. — А вас как зовут?

— Я Витька Петров, — представился мальчик, — а это Галка, моя сестра, и Колька — двоюродный брат. Мы живем в доме на краю, — он показал на поворот и холмы, за которыми скрывался поселок.

— Заходите, раз интересно, — пригласил я, открывая калитку. — Только аккуратно, не топчите грядки.

Дети с любопытством разглядывали мои приготовления. Витька, явно самый сообразительный, первым задал вопрос:

— А зачем мусор в кучу складываете? У нас его сжигают или в овраг выбрасывают.

— Это не мусор, а будущее удобрение, — объяснил я, присаживаясь на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с детьми. — Видите, я складываю слоями: листья, траву, очистки от картошки, землю. Через год здесь будет лучшая подкормка для растений.

— Как это? — удивилась Галка, морщась от непривычного запаха. — Листья же гниют.

— Правильно, гниют, — кивнул я. — Но не просто гниют, а превращаются в перегной. Червяки, жуки, бактерии — все работают, как на заводе. Разлагают органику и делают из нее пищу для растений.

— А червяки не вредные? — спросил малыш Колька, с опаской поглядывая на кучу.

— Наоборот, полезные, — улыбнулся я. — Они землю рыхлят, кислород к корням пропускают. Без червяков растения плохо растут.

Витька с интересом разглядывал мой чертеж, оставленный на табуретке.

— А это что за схема? Как план сражения в учебнике истории.

— Это план огорода, — показал я. — Каждое растение сажаю на своем месте. Помидоры любят солнце, значит, с южной стороны. Капуста влагу любит — ближе к компостным кучам, где земля влажнее. А картошку сажаю там, где раньше росли бобы, они азот в почве накапливают.

— Откуда вы это знаете? — восхищенно спросила Галка. — В школе нам такого не рассказывают.

— Учился в институте, книжки читал, — ответил я. — А еще наблюдал, как растения в природе растут. В лесу же никто не поливает и не удобряет, а все цветет и зеленеет.

— Покажете, как правильно сажать? — попросил Витька. — Мама говорит, что у нас огород плохо растет, картошка мелкая выходит.

— Конечно, — согласился я. — Только приходите завтра пораньше, когда я теплицу строить буду.

— А что такое теплица? — спросил Колька.

— Домик для растений, — объяснил я. — Чтобы им тепло и уютно, даже когда на улице прохладно.

На следующий вечер дети явились точно в срок, едва я успел поужинать. Привели с собой еще двоих, мальчика в очках и девочку с косичками.

— Это Сережка Умников, — представил Витька мальчика в очках, — он лучше всех в классе по арифметике. А это Марина Кедрова, отличница.

— Здравствуйте, Виктор Алексеевич, — вежливо поздоровались новички. — Можно посмотреть, как вы теплицу строите?

— Можно, — кивнул я. — Только сначала помогите материалы перенести.

Теплицу я решил делать по собственному проекту, используя принципы, которые в моем времени называлась «теплица-термос». Основу составляли старые оконные рамы, собранные в совхозе после ремонта конторы и школы. Стекла в рамах кое-где треснули, но в целом были пригодны.

— Дядя Витя, а почему вы теплицу в землю закапываете? — поинтересовался Сережка, наблюдая, как я копаю котлован глубиной в полметра.

— Земля хороший теплоизолятор, — объяснил я, откладывая лопату. — Зимой она сохраняет тепло, летом прохладу. Если теплицу частично углубить, то температура внутри будет более стабильной.

— А это что такое? — Марина показала на кучу камней, которые я сложил у северной стенки котлована.

— Тепловой аккумулятор, — ответил я. — Днем солнце нагревает камни, ночью они отдают тепло растениям. Простая, но эффективная система.

Дети с восторгом помогали переносить рамы, держали их, пока я скреплял конструкцию самодельными петлями и крючками. Витька оказался настоящим помощником — подавал нужные инструменты, не путался под ногами, внимательно слушал объяснения.

— А откуда воздух браться будет? — спросил он, когда мы установили последнюю раму.

— Вот отсюда, — показал я на небольшие форточки в боковых стенках. — А еще сделаем автоматическое проветривание.

— Автоматическое? — удивилась Марина. — Как это?

Я достал заготовленную дома конструкцию — металлический цилиндр, заполненный машинным маслом, с поршнем и рычагом.

— Когда в теплице становится жарко, масло расширяется, выталкивает поршень, а тот через рычаг открывает форточку, — продемонстрировал я принцип работы. — Остывает, и форточка закрывается. Никакого электричества не нужно.

— Как умно! — восхитился Сережка. — А вы сами это придумали?

— Принцип давно известен, — уклончиво ответил я. — Просто применил его для теплицы.

Через пару вечеров теплица была готова. Получилось сооружение три на шесть метров, углубленное в землю на полметра, с покатой крышей, ориентированной на юг для максимального улавливания солнечных лучей. Северная стенка из досок, утепленная опилками, защищала от холодных ветров.

— Красота! — восхитилась Галка, заглядывая внутрь через стеклянную дверь. — Как настоящий дом для растений!

— А что в ней выращивать будете? — поинтересовался Витька.

— Рассаду помидоров, огурцов, перца, — ответил я. — А потом, когда потеплеет, высажу в открытый грунт. А в теплице до осени огурцы расти будут.

— У нас дома тоже есть рассада, — сказала Марина. — Мама на подоконнике выращивает. Но она часто болеет, листья желтеют.

— Это от недостатка света и неправильного полива, — объяснил я. — В теплице и света больше, и температура ровнее. Хотите, покажу, как правильно рассаду выращивать?

Дети дружно закивали. Я достал заранее приготовленные ящики для рассады, сколоченные из досок, и мешки с землей.

— Сначала готовим почвенную смесь, — начал я урок. — Берем огородную землю, добавляем перегной из компоста, немного речного песка для рыхлости и древесную золу для питания.

— А зачем песок? — спросил Сережка, записывая мои слова в тетрадку.

— Чтобы корни дышали, — ответил я. — Если земля слишком плотная, корни задыхаются и растение болеет.

Мы просеяли землю через самодельное сито, смешали компоненты в нужной пропорции и наполнили ящики. Затем я показал детям, как правильно сеять семена.

— Семечко в землю не закапываем глубоко, — объяснял я, делая бороздки указательным пальцем. — На глубину двух размеров семени. Больше — росток не пробьется, меньше — высохнет.

— А поливать как часто? — спросила Галка.

— Смотреть нужно по земле, — ответил я. — Если сухая, то поливаем, если влажная — ждем. Переливать хуже, чем недоливать. От лишней влаги корни гниют.

Витька внимательно следил за каждым движением, стараясь запомнить все детали.

— Дядя Витя, а можно мне дома тоже так попробовать? — попросил он. — Маме расскажу, как правильно делать.

— Конечно, — кивнул я. — Завтра принесу вам семян, покажу, как ящики сколотить.

— А нам тоже! — хором попросили остальные дети.

— Всем, всем, — засмеялся я. — Только обещайте ухаживать за рассадой как следует. Растения — живые, они чувствуют заботу.

Когда дети разошлись по домам, я остался один, любуясь результатом вечерней работы. Теплица получилась именно такой, как задумывалась — функциональной, эффективной и построенной из подручных материалов.

Солнце садилось за лесом, окрашивая стекла теплицы в золотистый цвет. В воздухе пахло свежей землей и приближающимся летом. Где-то вдалеке мычала корова, возвращавшаяся с пастбища, а из трубы далекого дома, скрытого за лесом, поднимался тонкий дымок.

Я поставил чайник на керосинку и вышел на крыльцо с кружкой горячего чая. Первые звезды уже появились на темнеющем небе.

В такие моменты ощущение нереальности происходящего становилось особенно острым. Еще недавно я составлял предвыборные стратегии в московских офисах, а теперь учил деревенских детей основам агрономии в далеком 1972 году.

Но странное дело, здесь, в этом времени, среди этих людей, я чувствовал себя нужным как никогда раньше.