Экспресс-курс дипломатии

Глава 16

Стоило им отойти на некоторое расстояние от лаборатории, Ксана не выдержала:

— Седьмой, всё, что здесь происходит — ужасно! Неужели Совет в курсе? Почему они не остановят этот кошмарный эксперимент?

— Да, я согласен, — покивал оэйец. — Забирать людей, даже нежизнеспособных, без ведома правительства Земли — это безобразие. Такое надо было согласовать.

— Погоди! Ладно, люди. Мы для вас — просто чужаки, не понимающие Истины. Но дети! Здесь проводят эксперименты над детьми! Более того — абсолютно осознанно уничтожают их!!!

— Но ведь это — ещё совсем молодые не обученные особи…

— Что? Тебя это не шокирует?

— Нет. С точки зрения Истины всё верно. Они не принадлежат ни одной планете. Их исчезновение не нарушает энергетический баланс…

— Но дети!..

— Я, кажется, понимаю причины вашего беспокойства, — оэйец немного замедлил шаг. — Но вы должны располагать информацией, что на Земле и на Оэйе очень разное отношение к молодняку. Ваши дети рождаются слабыми и беззащитными. Из-за этого эволюция предусмотрела потребность заботиться о них и оберегать от любых опасностей. Наше потомство появляется на свет полностью функциональным. Они сразу умеют ходить, очень быстро обучаются речи и полезным навыкам. И не нуждаются в настолько жёсткой опеке.

— И что, — напирала девушка, — вы их совсем не любите?

— Концепция любви — это социальный конструкт. Продукт определенной модели построения общества. У нас он значительно отличается от человеческого.

— Бездуховщина, — буркнул Аструс.

— Духовность, как вы её понимаете, это Истина. Приверженность её законам. И глубокое искреннее понимание её принципов.

— Ну хорошо, допустим, — не унималась врач. — Вот появляется ребёнок. Как он дальше взаимодействует с родителями?

— Совершенно никак… — Седьмой рассеяно подвигал рукой в воздухе. — Детей поселяют отдельно. Их поведение ведь значительно отличается на первых порах от общепринятых требований культурного общества. Самые младшие отправляются в обучающие блоки, где знакомятся с речью и базовыми навыками вроде приготовления пищи, основ верного взаимодействия, с описанием планеты в целом. Позже они переходят в блоки для старших, где выявляются их склонности. Определённый процент, очень малое количество особей, обладающих выдающимися умственными способностями, определяют на специальное обучение. Остальные — отправляются группами для самостоятельного изучения планеты. Путешествуют между обжитыми зонами по диким, неосвоенным территориям.

— Погоди. Ты же говорил, что на Оэйе нередки всякие катаклизмы за пределами городов?

— Да, это так.

— Но это значит, что дети подвергаются серьёзной опасности!

— Выживает примерно каждый восьмой. Довольно хороший показатель.

Ксана остановилась. Ей явно хотелось сказать ещё очень многое, но слова и эмоции настолько захлестнули девушку, что никак не могли вылиться во что-то вразумительное.

Дип молча слушал разговор, пытаясь вникнуть в особенности чужой логики. В конце концов, почему инопланетяне должны думать, как люди? Почему у них должны быть те же ценности?

Аструс, похоже, разделял позицию врача. Он и так-то не питал к оэйцам особой нежности после всего, что с ним произошло, а теперь появилась лишняя возможность убедиться в их моральной несостоятельности.

— Каждый восьмой, — повторил он. — И что же, по-вашему, это — достойный результат?

— Безусловно, — Седьмой снова мелко закивал. — Вы должны помнить, что жизнь среднего оэйца в несколько раз длиннее жизни землянина. Детей появляется много. И если бы мы опекали их столь же тщательно, сохраняя жизнь каждого, нам пришлось бы вести активную экспансию. Искать новые планеты. Полностью пересмотреть принципы общества.

— Так и что вам мешает? — взорвался Аструс. — Корабли у вас ого-го! Космос — большой. И, между прочим, из «лишних» детей можно было бы воспитать замечательную армию, раз уж вам их совсем не жаль, вместо того чтобы красть землян!

— И кто бы стал их обучать? — не согласился Седьмой. — Мы — мирная раса. У нас отсутствует подобный опыт.

— А мы, значит, настолько не мирная, что можно взять любого произвольного человека, стереть ему память, посадить на истребитель и просто направить в сторону потенциальных врагов?

— Я не знаю, — оэйец примирительным земным жестом поднял открытые ладони. — Мы ведь не выяснили всего. Не узнали, какие корабли приготовлены для землян и построены ли они вообще. У нас ведь никогда не было военного флота! Не уточнили, как и кто станет их тренировать. Предполагаю, что участники сделки предоставили в рамках договора некие электронные симуляторы. У вас ведь есть такие, верно? Если хотите, вернёмся и постараемся обговорить детали.

— Нет, — Ксана решительно зашагала дальше по коридору. — Мне кажется, мы выяснили достаточно. Нужно отправляться на Землю. Честно говоря, я хочу убраться отсюда как можно скорее. И, наверное, не буду слишком расстроена, если наша планета прекратит всякие контакты с Оэйе.

Седьмой расстроено побледнел, но ничего не ответил. Они продолжили путь в молчании. Дип так и сяк крутил в голове одну сомнительную идею, но прежде, чем пытаться воплотить её в жизнь, стоило хорошенько расспросить оэйца. И в любом случае, даже если ответы инопланетянина окажутся подходящими, её воплощение сулило очень большие неприятности.

Впрочем, обсуждение всё равно стоило вести с глазу на глаз. Ксана и Аструс явно не были готовы принять тот факт, что жизненные ценности чужаков не идентичны земным. Для девушки слова Седьмого, который стал уже, вроде как, их другом, и вовсе выглядели настоящим предательством. Она едва сдерживала злые слёзы.

Дип с грустью подумал о том, что наверняка глобальных конфликтов в галактике можно было бы избежать, если бы разумные расы, сколько их там в необъятной Вселенной, не судили встреченных чужаков с позиций собственной логики или «духовности». И от скольких проблем можно было бы избавиться разом на Земле, если бы люди прекратили с осуждением заглядывать друг другу в постель, в кошелёк и в избирательный бюллетень.

В казарму возвращаться не стали. Всем, даже дипломату, невероятно хотелось «домой». Снова поглядеть на аляповато обставленный блок для землян, услышать умиротворяющий шум электрочайника. Забраться, наконец, под горячий душ…

Впрочем, расслабляющие мероприятия стоило отложить на потом. Если Седьмой действительно стартует к Земле, с промежуточной точкой возле обездвиженного тридцать первого, наметившийся пока лишь отдельными штрихами план осуществить не удастся.

Когда Аструс и Ксана вошли в шлюз, отделяющий каюту от атмосферы остального корабля, Дип замешкался в коридоре.

— Седьмой, я могу поговорить с тобой один на один?

— Да, конечно, — немного удивился капитан. — Хочешь попытаться убедить меня, что я не прав?

— Нет, совсем нет! Почему ты так решил?

— Земляне часто так делают.

Похоже, оэйец не на шутку обиделся на поведение Ксаны и Аструса.

— Нет, — повторил Дип. — Я как раз, напротив, хотел расспросить тебя о вашей культуре. Но мои друзья… В общем, им незачем пока участвовать в этом разговоре.

— Хорошо, — согласился Седьмой. — Пойдём в мой блок.

В каюте капитана гости еще не разу не бывали. Собственно, даже не задумывались, существует ли она. Инопланетянин всегда приходил сам, стремясь обеспечить людям максимальный комфорт. Сейчас молодой человек в полной мере оценил его заботу, поправляя изрядно надавившую лицо дыхательную маску.

В комнате оказалось несколько таких же кубических кресел-пуфов, как и у Бежевого. Но, конечно, в «приличных» серых тонах. В углу помещения располагалась столь же геометричная кровать, но на несколько тонов темнее.

— Извини, — сказал оэйец, проследив взгляд Дипа. — Я тоже не чужд роскоши. Не ожидал, что это увидят посторонние.

— Совершенно не осуждаю, — улыбнулся молодой человек. — Очень красиво.

— Благодарю. Итак, о чём ты хотел узнать?

Седьмой устроился в одном из кубов, жестом предлагая землянину расположиться напротив.

— У меня, собственно, несколько вопросов, — начал тот. — Прежде всего: ты сказал, что маленькие оэйцы очень приспособляемы. Насколько?

— Весьма.

— Ну, то есть они могут полноценно жить даже, скажем, в другой атмосфере?

— Зависит от состава атмосферы.

— Ну-у, например, в земной?

— Да, это так, — медленно задвигал головой капитан. — Атмосфера Земли очень незначительно отличается от нашей. Ты беспокоишься о возможном вторжении?

— Нет. Прекрати делать поспешные выводы! У нас, что ли, научился?

— Перенимать чужую модель общения при переговорах — очень разумно.

— Ладно, ты прав. Но речь не о захвате. Дай мне задать остальные вопросы, хорошо? Ругаться будешь потом, если окажется, что я совсем дурак.

— Я не считаю тебя дураком.

— Опять спешишь с выводами. Итак… Вот этот Бежевый… Ну, начальник станции, говорил что-то о том, что Истина соблюдена, так как рождённые на станции оэйцы не ступали на планету.

— Верно.

— Опиши мне, пожалуйста, подробнее этот принцип. Что будет, если они всё-таки коснутся поверхности?

— Следует сразу обозначить, что раньше прецедентов рождения в космосе не было, — задумчиво подвигал головой Седьмой. — Но, если следовать принципам Истины, когда новорожденный оэйец касается поверхности планеты, она становится его домом. Его жизнь вплетается в общую энергетическую сеть. То есть если, например, ты решишь нарядить молодняк, появившийся на этой станции, в некие защитные костюмы наподобие ваших и высадить их на центральный астероид, он войдёт в систему общей Истины. Но я бы не советовал тебе так поступать, это довольно жестоко. Ведь быть навечно привязанными к куску камня без атмосферы, даже с возможностью покидать его, но с обязательством в любом случае вернуться — не самая лучшая судьба. Там нет ресурсов, и дети вынуждены будут проводить долгие годы на станции. Расти там, где нет ни неба над головой, ни растений, ни красоты мира. В таком ключе мгновенное безболезненное распыление лучом — куда лучше. Ты ведь именно это задумал, пытаясь сохранить их жизни?

— Нет, хуже, — вздохнул Дип. — Гораздо хуже. Я хочу доставить их на Землю.

Инопланетянин надолго замолк.

— А это очень умно, — наконец произнёс он, мерно кивая.

— Думаешь? — скептически фыркнул Дип, представляя, как среагируют на столь спонтанное и единоличное решение дома.

— Да, да, — оживился Седьмой. — Высадив их на Земле, ты сделаешь её частью системы Истины! После этого вопрос о вывозе людей с планеты для защиты нашей родины уже никогда не встанет вновь! Никто не решится нарушить вашу энергетическую целостность!

— Ты ведь понимаешь, что наличие представителей вашей расы среди людей не заставит нас единогласно принять принципы Истины? Не тот менталитет. Наверняка это даст вашему Совету повод для поиска лазеек. Тем более, что они уже играли с пониманием основополагающих принципов.

— Да, — снова согласился капитан. — Я понимаю, о чём ты говоришь. Нынешний Совет, в любом случае, скомпрометирован.

— Но у вас же есть какие-то способы сменить его? Какой-нибудь там вотум недоверия?

— Основной состав Совета всегда находится вдали от городов, на острове, — как-то невпопад ответил оэйец. — Думаю, твоё решение — очень верное. Я поддерживаю его. Поступай так.

— Как считаешь, начальник станции отдаст нам детей если вежливо попросить? — всё тело дипломата бил нездоровый мандраж, и он не обратил внимания на странную оговорку инопланетянина.

— Не отдаст.

— Тогда мне потребуется помощь.

— Говори, что делать. Кажется, ты хорошо составляешь планы.

— Хотелось бы верить…

Дип вернулся в «квартиру» первым. Седьмой обещал, согласно плану, переговорить с Бежевым и присоединиться к заговорщикам позже.

С облегчением стянув опостылевшую маску, молодой человек вдохнул полной грудью, сладко потянулся и заявил:

— Дом! Милый дом!

— Ты чего такой радостный? — подозрительно спросила Ксана. — Каких-нибудь оэйских газов надышался? Других поводов, вроде бы, нет.

— Я придумал очень сомнительный, опасный и, вероятно, провоцирующий тотальный скандал план, — похвастался дипломат. — Тебе понравится.

Аструс закатил глаза, вздохнул и демонстративно накрыл лицо рукой.

— А просто тихо-мирно улететь домой мы, значит, не можем? — глухо спросил он из-под ладони. — Я даже согласен, чтобы вот она, — он кивнул на девушку, — ставила со мной всякие опыты. Только там, на Земле.

— А мне вообще-то казалось, что вы двое очень переживаете за этих несчастных детей… — Дип устроился на диване и задумчиво уставился в стол, выдерживая театральную паузу.

— Ну и? — не выдержала врач.

— Ну и я подумал, что хорошо бы забрать их на Землю. Седьмой сказал, что они без проблем приспособятся к атмосфере. А наши фрукты-овощи оэйцы и так едят.

— Прям-таки «забрать»? — съехидничал Аструс. — Вот так зайти на их территорию, сказать: «собирайтесь дети, у нас будет маленькая увеселительная поездка». А потом — спокойно выйти и улететь?

— Ну-у, может быть, не всё так гладко пройдёт… Но ты же сам видел, народу на станции — кот наплакал. Если кого встретим, скажем, что выполняем распоряжение начальника. Мы же, вроде как, официальные гости! А пока они там дойдут по своим коридорам и спросят…

— Замечательный план! — развёл руками бывший землянин. — И правда, что может пойти не так?

— Ты всерьёз собираешься похитить толпу оэйских детей? — спросила Ксана. — Думал о последствиях?

— Ну, со стороны Оэйе они — своего рода отказники. По сути, никто об их существовании не знает. В теорию энергетического поля планеты они не вписываются. Да и вообще, учитывая отношение инопланетян к потомству, тут особых проблем быть не должно.

— «Не должно» — передразнил Аструс.

— Дома да, наверняка воспримут неоднозначно. Но! Ступив на планету, маленькие оэйцы сделают её частью энергетического концепта Истины. А значит, любые поползновения по поводу похищения людей в тайные космические войска мигом прекратятся.

— Ой ли… — усомнилась Ксана. — Этот их Совет найдёт, как выкрутиться.

— Ну, хотя бы на время прекратятся. Тем более, у Седьмого, вроде, были какие-то идеи. Я ему подкинул мысль про вотум недоверия. Может быть, если раскроется информация обо всём, что тут творится, правительство там сменится. Или станет действовать осмотрительнее.

— Или объявит нам войну, — снова подал голос Аструс.

— Я, вообще-то, как раз и стараюсь избежать войны, — сердито заметил Дип. — Когда мы обо всём расскажем на Земле, наши такое тоже на тормозах не спустят. А тут получится, конфликт вроде как исчерпан. Группа плохих оэйцев поступила неправильно, но ситуация пресечена на корню. И их постоянная официальная делегация остаётся на Земле во избежание повторения подобных событий.

— Заложники, а не делегация, — пробурчал Аструс.

— Слушай, мы уже поняли, что тебе это всё не нравится. Хватит нудить, а?

— А что мне ещё остаётся? Вы же всё равно в деле?

— В деле, — после небольшой паузы подтвердила Ксана. — Ох, и достанется же нам от Службы Безопасности!

— Если вы до них доберётесь…

— Аструс!

Шлюз тихонько зашипел, впуская Седьмого.

— Ну, как всё прошло? — спросил Дип.

— Думаю, хорошо. Я сообщил на станцию, что вам всё же нужно уладить со своими коллегами с Земли некоторые вопросы относительно сделки. Дистанционно это сделать, понятно, невозможно. Любые известные технологии связи на таких расстояниях неэффективны. Сказал, что мы улетим не сразу, так как вы, по традиции, перед отлётом планируете длительный ужин, на котором я должен присутствовать. У нас есть несколько часов.

— И что, Бежевый совсем не возмущался?

— Как забавно ты его называешь. На удивление, нет. Разговор прошел очень ровно, он даже не задавал лишних вопросов.

— Странно, — заметил Аструс.

— Повезло, — пожал плечами Дип. У него тоже закрадывались сомнения относительно того, насколько гладко идёт дело. Но речь всё ж-таки об оэйцах. В плане интриг и вранья они ой как не сильны… К тому же стоит пойти на попятный или замешкаться сейчас, и момент будет безвозвратно упущен. — Ну что, выдвигаемся сразу, пока не передумали?

— Давай, вздохнула Ксана. Мы хоть знаем, куда идти? В самой лаборатории детей не было.

— Учитывая логику моих соплеменников, я представляю, куда нужно двигаться, — сообщил оэйец.

Земляне переглянулись, вспоминая бесконечную череду коридоров и переходов. Конечно, есть ещё направленный луч, но уж его применение заметят наверняка. А безобидная прогулка «гостей» действительно может сойти за нечто само собой разумеющееся. С большой натяжкой, конечно. Оставалось уповать на лучшее.

— Может быть у тебя на корабле найдётся что-то хоть отдалённо напоминающее оружие? — спросил дипломат Седьмого. — Не сердись! Это просто для подстраховки.

— Нет, — развёл руками чужак. — Совсем нет.

Аструс резко поднялся, прошелся по комнате, ловко открутил абажур одного из напольных светильников. С хрустом выдрал провод. В руках у него осталась вполне увесистая металлическая палка.

— Очень инновационно, — фыркнула Ксана. Помялась секунду, потом ушла в угол, куда они с Дипом еще в начале путешествия отволокли совсем уж ненужные в обиходе штуки, и гордо выудила из кучи хлама чудом затесавшуюся туда кочергу для камина.

Дипломат огляделся. Хотел было прикинуть в руке вес заварочного чайника, но понял, что будет выглядеть донельзя глупо и предпочёл остаться с пустыми руками. В конце концов, дело вряд ли дойдёт до реальной стычки. А если это случится, пара импровизированных дубин, скорее всего, окажется в большей мере моральной поддержкой, чем реальной силой.

— Всё. Давайте, — скомандовал он, нацепил маску для дыхания и первым вышел в шлюз коридора.