Экипаж автобуса

Глава одиннадцатая

Утро мы встретили в дороге. Лодка всё так же спускалась по течению, вёсла мы не трогали, да это было и не нужно. Направление нас мало интересовало, лишь бы уйти от погони. Иван Петрович и Ольга занялись раной Кирилла. Медики из них были понятно, какие, но делать что-то было нужно, тем более, что единственный врач остался далеко позади и, подозреваю, уже лишился скальпа.

Главная проблема заключалась в том, что Кирилл в запале боя просто выдернул стрелу, чтобы не мешала, а наконечник остался в руке. Адреналин притупил боль, зато теперь нужно было как-то удалить наконечник, который оказался зазубренным и хорошо ещё, если не отравленным. Теперь полуголый силач сидел на корме, а оба самозваных медика по очереди ковырялись в ране, кровь стекала обильными ручейками, но он мужественно терпел.

— Почти подцепил, — сокрушался Прокуда, вынимая из раны пинцет для выщипывания бровей, — скользкий, может, вперёд его пропихнём.

— Петрович, иди ты в задницу, — сквозь зубы прошипел Кирилл, — себе что-нибудь пропихни.

Действительно, идея была не лучшей, наконечник полностью погрузился в необъятный трицепс и упёрся в кость, пропихнуть его вперёд если и было можно, то только с очень большими травмами.

— Нужно разрезать, — выдал вердикт инженер, — тогда мы просто вынем его враскачку, будет больно, но что делать?

Кирилл нахмурился, но кивнул. Умар, сообразив, что нужна анестезия, вынул из мешка большую бутыль самогона и налил в деревянную кружку. Парень некоторое время собирался с духом, потом медленно и со смаком выпил спиртное, сложил в несколько раз ремень от рюкзака и закусил его зубами. Кивнув своим мучителям, он дал понять, что готов. Встал вопрос об инструментах, пришлось отдать им свой складной нож, который я так и носил в кармане. Это был самый острый инструмент, что мы имели, кроме, разве что, меча, но тот, в силу размера, для хирургии подходил плохо. Прополоскав лезвие в спирте, Иван Петрович сделал первый надрез. Кирилл замычал сквозь ремень, но не двигался.

— Бери стилет, — велел Прокуда Ольге, — вставляй в наконечник и попробуй его пошатать туда-сюда.

Пошатать получилось, глаза Кирилла при этом едва не вылезли из орбит, схватив пинцет, инженер начал тянуть наконечник наружу. Через полминуты кусок железа, наконец, покинул рану, вызвав очередной фонтан крови. Издав последний стон, Кирилл разжал зубы, выпустив ремень, и, потеряв сознание, упал вперёд. Умар успел его подхватить, чтобы он не разбил себе лоб. Одной проблемой меньше.

Кровь не останавливается, — сказала Ольга, поливая рану остатками целебного настоя, — сейчас забинтую.

— У нас порох есть, — выдала очередную гениальную идею Анечка, — я в кино видела, можно горсть пороха туда засыпать и поджечь, тогда кровь течь не будет.

Все пристально посмотрели на не по годам развитого ребёнка.

— Когда Кирилл очнётся, я ему всё расскажу, — пригрозил Иван Петрович, — обойдёмся без прижигания, не настолько всё плохо, чтобы потом ещё и ожог лечить. Зашивать нечем, но, думаю, тугая повязка поможет.

Бинтами на этот раз запаслись хорошо, Ольга настояла, говоря, что мы без ранений не можем. Правильно, конечно, не можем, но ведь не по своей воле. Обстоятельства. Через пять минут на необъятной руке Кирилла уже была тугая повязка из белой ткани. В месте раны появилось красное пятно, но, к счастью, этим всё и ограничилось. В сознание он пока не пришёл.

Зато очнулся оборотень и начал потихоньку ныть, что с нами ещё опаснее, чем без нас. Он покоя искал, а оказался на войне. Ну, и дальше в таком же духе. Можно было подплыть к берегу и спокойно его высадить, но пока решили этого не делать, пригодится. Да и сам он не особо рвался от нас сбежать.

— Предлагаю перекусить, — выдвинул идею Прокуда, — а в процессе обсудим, что делать дальше.

Идея его была встречена всеобщим ликованием, ели мы ещё вчера, а уже близился полдень. По крайней мере, часы показывали так, какое время на самом деле узнать было трудно, солнце почти не показывалось. На обед были всё те же сухари и вяленая рыба, а на десерт полагались орехи и сушёные фрукты.

— Предлагаю и дальше двигаться по реке, — выдвинул идею инженер, — направление это нам не нужно, но есть шанс добраться до цивилизованных поселений.

— Там тоже было цивилизованное, — заметил я, кивая назад, — только в местных условиях достаточно очередного передвижения участка земли, чтобы цивилизованный город стал фронтиром.

— Это понятно, но ведь должны быть и другие места, где-то люди живут спокойно, даже прогресс налицо. Нужно найти их, а потом уже двигаться дальше. Может, сумеем припасть к благам цивилизации, найти какой-то транспорт.

— Ага, самолёт, — проворчал Умар, — блага здесь только такие, как мы видели, идти нужно, вот только в направлении на север.

— Там лес и горы, иногда болото и степь, — возразил ему инженер, — скорость наша упадёт до черепашьей, а припасы быстро закончатся, тем более, что лошади у нас нет, и тащить всё придётся на горбу.

— До пристани как-то дотащили, — заметил я, — дотащим и дальше, нужно где-то причалить.

— Где? — спросил инженер.

— Там, где безопасно, — ответила ему Ольга, — там, где нас не будут пытаться убить все, кому не лень.

— Подобное место в этом мире — нонсенс, — заявил инженер, — что-то, вроде земли обетованной. Где-то она есть, но никто не знает, где.

— А что там впереди? — вдруг спросил Скип, тревожно вглядываясь в водную гладь.

— Что-то почуял? — спросил я.

— Да, но не нюхом, другим чутьём.

— Там что-то есть, — странным голосом сказала Анечка, — ворота, вход во что-то.

— А где они начинаются? — спросил я, не оборачиваясь.

— Мы их уже прошли, — таков был её ответ.

— Водопад! — заорал Умар, указывая пальцев вперёд, — гребите к берегу!

Увы, данная рекомендация была абсолютно невыполнима, грести к берегу нужно было минут десять назад, теперь нас просто несло вперёд и никакие наши усилия не могли этого изменить.

Водная гладь обрывалась в нескольких метрах впереди лодки, вот только это был не водопад. Просто дыра посреди воды, причём, кажется, бездонная, а дальше спокойно текла река, хотя вся вода должна была уйти в эту дыру. Однако, здешний бог совсем двинутый.

Это было последнее, что я подумал, прежде, чем лодка скользнула вперёд, зависла над пустотой и начала падать вниз, отчего-то при этом не перевернувшись. От страха мы орали, вцепившись в борта лодки, дна действительно не было, и мы неслись вниз.

Падали мы долго, минут пять, плохо помню физику, но, исходя из ускорения свободного падения, лодка наша уже должна была набрать первую космическую скорость и достичь центра Земли. Но, как мы все уже поняли, законы физики в этом мире весьма своеобразные. Скорость наша не увеличивалась, даже, кажется, наоборот, начала снижаться, пока мы не опустились на поверхность воды.

Быстро оглядели себя. Все целы, даже, кажется, ничего из вещей не потеряли, что при таком падении невозможно. Лодка, как и раньше, стояла на воде, вокруг расходились круги от нашего приводнения. Мы находились посреди водного потока, ширина которого не дотягивала до реки наверху, но тоже была внушительной. Подземная река протекала между двумя каменными стенами, которые вверху закруглялись и превращались в полукруглый свод.

— Кто-то зажёг фонарь? — спросил вдруг Прокуда, оглядывая лодку.

— Никто, — отозвался Кирилл, который пришёл в себя где-то посреди падения, — а при чём тут фонарь?

— Если вы не заметили, — начал объяснять инженер, — то я вам сообщу, что мы находимся под землёй, причём, довольно глубоко. При этом я отлично всё вижу, а источника света здесь нет.

Он был прав. Здесь должно быть темно, фонарь мы не зажигали, но было отлично видно и нас самих, и лодку, и воду в реке, даже дно можно было рассмотреть, вода была чистой, а глубина составляла около двух метров. Стены по бокам состояли из фиолетового камня с золотистыми (золотыми?) прожилками.

— Что бы это ни было, оно нам на руку, — заметил Кирилл, — дальше что будем делать?

— Вопрос интересный, — начал размышлять инженер, — думаю, нет смысла выяснять, почему мы не разбились. Теперь лодка плывёт по подземной реке, а значит, возможна новая опасность, впереди уровень пещеры может понизиться и начнётся так называемый сифон, то место, где нет воздуха, а есть только вода. И сделать мы уже ничего не сможем, нас туда затянет течением.

— Так давайте причалим, — Умар показал на край, там, вдоль потока было подобие узкого каменного тротуара, — лодку бросим и дальше пойдём пешком.

— Думаю, смысла пока нет, сифон может быть, а может и не быть, есть более насущные проблемы. Возвращение назад тем же путём, я думаю, невозможно, значит, следует двигаться вперёд, как знать, может быть, где-то эта река выходит на поверхность.

— А кто-нибудь знает, в каком направлении течёт эта река? — спросил я, заранее зная ответ.

— Увы, — Иван Петрович развёл руками, — компаса в магазине не было. Но сейчас это неважно, думаю, нам стоит думать, прежде всего, о подъёме на поверхность.

— Кстати, вы заметили, что потеплело? — спросил я, опустив руку за борт. — И вода тёплая, купаться можно.

— Не советую, — зарубил инициативу Прокуда, — нет уверенности, что здесь пираньи с крокодилами не водятся. Я бы не удивился. А тепло, возможно, от вулканической активности, тоже не удивлюсь.

Некоторое время мы плыли в полумраке пещеры и ни о чём не говорили. Потом мне пришла идея.

— А что скажут наши сверхчувствительные? Скип, твой нос что-то подсказывает?

Оборотень несколько раз потянул носом, потом поморщился, что под бородой было почти не видно, наконец, выдал результат:

— Ничего, только вода и камень, только где-то далеко есть запахи… я бы сказал, что это кладбище. Старое кладбище.

— Анечка?

— А что сразу Анечка? — возмутилась она, — я не могу по заказу. Но вообще, волчара прав, гниль здесь какая-то присутствует, мертвечина, я голову напрягаю, и мне скелеты мерещатся.

— Можно сделать вывод, — подвёл итог инженер, — что мы сейчас в местном царстве мёртвых, Тартар, Аид, всё в таком духе.

— И отсюда никто не выбирался, — напомнил я.

— Необязательно, мы ведь не умерли.

— Ты туризм с эмиграцией не путай, — напомнил Кирилл фразу из анекдота.

— Нужно что-то делать, — сказал я, — просто плыть можно до бесконечности.

— Можно взять вёсла, развернуться и плыть в другую сторону, — предложил Прокуда, — это второй из доступных нам вариантов, можно ещё попытаться найти дыру, через которую мы сюда свалились, и попытаться подняться наверх, но, подозреваю, что у нас ничего не выйдет, нет альпинистского снаряжения, нет специальных навыков, наконец, некоторые из нас слишком стары для подобных подвигов.

Он был прав, выхода нет, плыть вперёд, и только. Оставалось надеяться, что подземная река закончится раньше, чем истощатся наши запасы. Возникла идея ускориться, мы взяли вёсла и некоторое время гребли вперёд. Потом это надоело, всё равно двигаемся, пуст даже скорость будет чуть меньше.

Окружающий пейзаж не блистал разнообразием, всё те же каменные стены и прозрачная вода. Неведомый свет становился то ярче, то тусклее. В одном месте коридор расширился до огромного зала с потолком на высоте восьмого этажа. Мы остановились и внимательно всё осмотрели. Из этого зала тоже не было других выходов, только вперёд и назад. Пещера иногда делала повороты, каждый из которых вызывал робкую надежду на выход, но каждый раз эти надежды обрывались.