Эхо 13 Род, Которого Нет. Том 3 (Арон Родович) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Деревня призрак — Финал

Интерлюдия. Теневой маг

Сижу на дереве. Неуютно, сучья впиваются в спину, а я всё время думаю, что вот-вот сорвусь вниз. Я же не макака какая-нибудь, чтоб по деревьям лазить. Но приказ есть приказ: наблюдать и потом сдать отчёт. Вот и сижу. Один, в лесу, посередине этой чёртовой глуши. И наблюдаю, как убивают мелкого барона.

Расстояние до деревни — около двух километров. Хитро выбрано. С этой точки даже двенадцатый ранг вроде Василька, Максим Романович, не почует меня, если я сам не полезу размахивать Эхо. Но вот Первый Убийца Империи — другое дело. Про него все знают, что у него есть странный дар: он чувствует магов на огромном расстоянии. Мутация, скорее всего. Интересно, что за тварь ему попалась, если дала такую способность?

Так что я стараюсь держать магию в узде. В полсилы даже не пускаю. Пользуюсь техникой. Очки с ночным зрением и тепловизором — и то едва справляются. Максим двигается слишком быстро, за ним невозможно уследить. Вижу лишь размытые тени. Даже техника буксует, что уж говорить про глаза.

Но кое-что различить всё же могу. Вот он — Василёк — метнулся к Первому Убийце. Скрутил его. Молодец. Но в голове сразу мысль: ненадолго. Если этот псих очнётся раньше, чем его окончательно подомнут, всё может повернуться очень плохо.

В доме старосты гремит стрельба. Значит, барон ещё жив. По нему лупят, но попасть не могут. Шустрый, юркий барончик. Забавно, что такой щенок до сих пор держится. Но в конце концов его должны взять под контроль. Должны. Странно только, что это до сих пор не произошло. Сколько можно возиться? Мне же потом отчитываться.

Я видел, как он на входе уложил одного. Всполохи огненной магии — тепловизор показал резкий скачок температуры. Подтверждение отчётов: он маг огня. Родового Эхо, правда, я так и не заметил. Может, прячет, может, ещё не решился. Но в любом случае факт зафиксирован: барон владеет огнём.

Сижу, ворчу про себя. Не люблю такие задания. Сидишь один, жопа в смоле, спина затекла, комары кусают. А вокруг бой, стрельба, крики. Я бы с радостью развернулся и ушёл, но попробуй не выполни приказ — голова с плеч. Так что остаётся только ждать и наблюдать.

Господин у нас злой. Все его знают улыбчивым и добрым, но я-то видел, что бывает с теми, кто не выполняет приказы. Ошибёшься — и крышка. Так что лучше уж сидеть на этом дереве, чем потом объясняться.

Стрельба стихла. Василёк двинулся в сторону деревни.

И тут меня накрыло.

— Чёрт… что это было? — выдохнул я сквозь зубы.

Поток магии рванул в мою сторону. Ещё две секунды — и прилетит. Хотел не светить магией, но без щитов не выживу. Разворачиваю защиту на максимум, напитываю Эхо всё, что могу.

Первый удар… Словно я шагнул глубже, чем мне вообще позволено по рангу. Давление, как в разломной зоне — тяжёлое, глухое, давящее изнутри. Такое бывает только, когда уходишь слишком глубоко. Воздух дрожит, тело ломит, внутри вибрация, будто кто-то трясёт тебя изнутри. Эхо вокруг шипит, и вдобавок накрывает ментальной волной с примесью других аспектов — непонятно каких, всё вперемешку. Щиты визжат, вспыхивают, резервы тают — семьдесят процентов как не бывало. Но я в сознании. Еле-еле.

— Что вы там, мать вашу, устроили?..

И тут вторая волна. Совсем иная. Не разломная, нет — это что-то живое, вязкое, гнилое. В ней нет привычного фона Эхо, только запах крови и тлена. Меня пробивает холодом, будто сам воздух начинает разлагаться. Щиты дрожат, сила уходит ещё на десять процентов. И не просто уходит — словно высасывается из меня.

— Прекрасно… теперь я точно не боец, — бурчу. — Против Василька и Первого Убийцы с таким запасом я блином стану.

Дышать тяжело, всё вокруг словно заволокло дымом. Щиты держатся, но еле. Глаза режет, в носу запах, как в старом морге.

Последнее, что показывают тактические очки перед тем, как дохнут, — барон. Стоит. Как стоял, так и стоит. Волна его прошла, а он — ни с места.

Через полсекунды всё гаснет. Очки, сенсоры, датчики — вся техника умерла. Воздух густой, будто в разломной зоне, но ещё хуже — давит на разум.

— Ну его нахрен… — шепчу. — Сам с собой разговариваю. Докатился.

Тянусь к карману, достаю тяжёлый экранированный телефон. Он единственный, что выдерживает такие всплески.

— Ну что, звоним Господину… хоть кому-то будет весело, — усмехаюсь.

Набираю номер.

Долгие гудки. Щёлк.

— Говори.

— Господин… два мощных всплеска магии, — голос сбивается, приходится делать вдох. — После первого поднял щиты, семьдесят процентов силы ушло на удержание. Второй удар снял ещё десять, осталось двадцать. Последнее, что показала техника — барон стоял. Василёк — без сознания. Первый убийца тоже, их накрыло всплесками. Техника вся сдохла, тепловизор перегорел. Подойти ближе не смогу, не потяну ни одного, ни второго… — я выдыхаю и добавляю тише: — Что прикажете?

— Отступай.

Щелчок — связь оборвалась.

Я выдыхаю, чувствуя, как грудь будто сжимают изнутри. Пульс бьётся где-то в висках, дыхание сбивается. Откаты пошли — привычные, но тяжёлые.

После такого разового расхода силы тело ломит, будто кости сами сопротивляются жизни. Всё давит. Даже воздух. Каждое вдох — через силу, каждый выдох — с хрипом.

— Хоть бы спасибо сказал, — пробормотал я, чувствуя, как язык прилипает к нёбу. — Или там «молодец».

Тишина. Только тяжёлый ветер между деревьями, да дрожь в руках.

— Опять вслух, — вздыхаю. — Когда я перестану разговаривать сам с собой?..

Пауза. Лёгкий смешок.

— И вот опять…

Интерлюдия. Двое в капюшоне

— Отступай.

Я убрал телефон в карман и вышел из тени старого поместья. Дом выглядел как заброшка — облезлые стены, трещины, осыпавшаяся штукатурка, мёртвый сад. Со стороны — руины, никому не нужные. Но те, кто знал, понимали: мало у кого из аристократов хватает средств, чтобы поддерживать такую маскировку и при этом держать внутри идеальный порядок.

Ремонт здесь был безупречен. Всё вылизано, отполировано, пропитано Эхо. Люди, которые делали этот ремонт, давно мертвы — и не потому, что плохо работали. Просто никто не должен был знать, что этот дом ещё жив.

Мы собирались здесь, потому что это место принадлежало Тринадцатому Роду. Их строения были особенные: даже видящие не могли заглянуть внутрь. Ни одно Эхо, ни одна тень не выдаст, что за этими стенами кто-то есть. Как они это делали до сих пор не известно.

Камин горел, но клубы дыма не поднимались. Фильтр Эхо гасил тепло и свет, не выпуская наружу даже слабого шороха. Всё, что происходило здесь, оставалось здесь.

Я стоял у стены, в капюшоне, глядя на троих. Трое епископов. Старшие, из столицы.

Двое — с открытыми лицами, их не пугала огласка. Третий, сзади, в плотном капюшоне. Его силу ощущалось сразу — глухим давлением в груди, как будто сам воздух сгущался вокруг.

Когда они приходят сюда, люди обходят это место стороной. Говорят, что церковь очищает землю от скверны, что здесь живёт тварь из Разлома. Для людей возможно, это и правда, для нас просто — удобная легенда. Главное, что за километр сюда никто не сунется.

Я поправил капюшон и шагнул ближе к камину.

В комнате стояла тишина. Только треск поленьев и медленное дыхание троих, перед которыми я должен был отчитаться.

— Господа, — начал я первым, — могу заявить, что мой человек только что подтвердил: наш план удался на славу. Смесь артефакта и мутации сработали, как надо. Дополнительная мутация довела объект до нужного состояния. Результат ещё не до конца понятен, но эксперимент прошёл успешно.

Двое магов с открытыми лицами стояли напротив. Возраст у них на вид шестьдесят–семьдесят, хотя все прекрасно знали, что им давно перевалило за тысячу. Они специально поддерживали этот образ — солидные, мудрые старцы, великие люди.

Третий не пошевелился. Тот, что стоял сзади, в капюшоне. Я и предполагал, что шавки будут отмалчиваться, а главный заговорит. Прозвучал хриплый голос:

— Да, эксперимент прошёл удачно. Господин будет доволен. Я чувствую Эхо Господина, и оно счастливо. Значит, всё произошло.

«Чувствует он Эхо, — пометил я про себя. — Бредни фанатиков». Даже если бы он был подключён ментально, он вряд ли мог почувствовать радость человека, который им управляет. Но сейчас они играли со мной на одной стороне, поэтому я сохранял холодную вежливость.

— Ну и отлично, — сказал я ровно. — Если ваш Господин доволен, я тоже доволен результатом. Жаль только, что мальчишка, возможно, выжил. Пока точной информации нет, но получим позже. Так что, я так понимаю, разговор окончен. Всё, что нужно мы до этого уже обсудили.

Я отошел от камина.

— До новых встреч. Как обычно, я приду в среду, помолюсь Великому Эхо. Жду вестей.

— Да, мы вас поняли, князь. Всего доброго, — ответили они.

Троица развернулась и пошла к выходу. Я достал телефон.

— Алло. Да, это я. Что там по заказу? …Нет информации? Ладно, ничего страшного. Передай тому, кто размещал заказ, что пятьдесят тысяч он заработал в любом случае. И пусть ещё поищет таких идиотов. Мне они пригодятся.

Пауза.

— И скажи ему за молчание. Да. Да.

Я даже не попрощавшись положил трубку, натянул капюшон поглубже, чтобы никто не смог разглядеть моего лица, и покинул старое поместье пешком. Даже мои собственные люди не должны знать, куда я хожу. Одиннадцатый ранг позволял отводить глаза.

Интерлюдия. Шмыга

Сегодня ночью я точно спать не собирался.

Заказ, с которого должен был поднять двести тысяч: сто пятьдесят с этого придурка и пятьдесят за то, что вообще нашёл этого придурка.

Так что жду результатов. Жду новостей. Очень жду.

Телефон зазвонил.

Номер — неизвестен.

Ну, вероятно, заказчик волнуется, боится, что мы про него забыли.

— Да, алло.

На том конце голос спокойный, даже слишком:

— Основной заказчик хотел бы поинтересоваться, как у тебя обстоят дела.

— Ну, ты же сам знаешь, — отвечаю, — телефон он по инструкции должен был сломать. Ни следов, ни контактов. Поэтому узнать точно сможем только утром.

— Хорошо. Заказчик передал, что даже если задание не будет выполнено, ты получишь пятнадцать тысяч рублей. Так сказать, за молчание.

А вот это уже порадовало.

Хотя вслух сказал:

— Блин, всё равно как-то маловато. Я нашёл двести человек. Если они завалят заказ, значит, минус двести человек, которые мне приносили доход.

— Слышь, не борзей, — оборвал меня голос. — Тебе и так повезло. Ты нихрена не сделал — просто нашёл двести идиотов, которые пошли и, может, сдохли. А если всё получилось, получишь свои пятьдесят тысяч. Так что радуйся и не ной. И да… заказчик попросил поискать ещё таких придурков. В любом случае. Даже если всё прошло успешно, ему нужны будут новые.

А вот это уже интересно.

Даже если просто буду сливать на смерть весь этот ширпотреб, который шляется по улицам, и получать по пятнадцать тысяч за партию — можно и зажить неплохо.

Нет, я и раньше зарабатывал, но тут прям стабильный приработок.

— Да, понял, — ответил я и услышал короткие гудки.

— Сука, почему никто не умеет нормально прощаться? — буркнул я и откинулся в кресле.

Улыбнулся.

Ночью теперь я спать точно смогу.

Да и плевать, что там будет дальше — с меня всё равно ничего не спросят.

Ни артефакта, ни отчётов, ни долгов.

А ещё и пятнашку накинут сверху.

Теперь мне вообще пофиг.

Я пошёл спать.

Интерлюдия. Катенька

Я очнулась.

Всё вокруг дышало смертью. Кровь, кишки, дерьмо, моча. Всё вперемешку, густое, липкое. Пахнет гнилью и железом. Пахнет болью. Я смотрю на всё это — и не могу ни закричать, ни заплакать.

Меня тянет вывернуть, но внутри пусто. Словно все уже вышло из меня раньше. Много раз.

Я помню, что было.

Каждый миг, каждую вспышку, каждый крик. Всё, что делали здесь. Всё, что я делала. И как бы ни старалась, забыть не получится. Это всё останется со мной навсегда.

Я пытаюсь пошевелиться, ноги не слушаются. Платье прилипло к телу, мокрое, тяжёлое. Мурр… вырывается само.

Я морщусь — что это? Голос хрипит, а вместе со словами вырывается мягкое мурчание.

— Мур… мур… — пытаюсь сказать «помогите», но получается только это.

Нет, я не хочу. Я не кошка. Я человек.

— Мяу… — выходит вместо «нет».

Я закрываю рот ладонями, но звук всё равно прорывается сквозь пальцы, дрожит где-то внутри горла.

Платье всё ещё мокрое. Кожа липнет. Мурр. Я чувствую запах крови и понимаю, что он теперь не вызывает у меня отвращения. Просто есть. Как воздух. Как я сама.

Это ужасно.

И страшно то, что я уже привыкла.

— Мур… — я снова пытаюсь сказать хоть что-то, но язык не слушается.

— Муррр… мяу… — только и выходит.

Я падаю на колени, ладонями упираюсь в пол.

Скользко, холодно. Под пальцами что-то мягкое, возможно, кожа.

Я шепчу сквозь рыдания.

Неужели я теперь могу говорить только мур и мяу?..

Ответа нет. Только тишина и мягкое урчание где-то глубоко в груди.

И я понимаю — оно теперь часть меня. Всё, что было здесь, всё, что я видела…

Оно останется во мне. Навсегда.

Я тихо сижу посреди комнаты, вся в крови, в грязи, в звуках, которые больше не мои.