Эхо 13 Род, Которого Нет. Том 3

Деревня призрак — Глава 8

Мы стояли в лесу. Холодный воздух тянул хвоей, тишина была слишком правильной — сразу ясно: это засада.

Я прокручивал в голове всё, что видел и знал. План выстроен не тем, кто сейчас держит артефакт. Там девятый ранг, максимум — слишком слабо для такой комбинации. Значит, придумал другой, умный, опытный. И продумал всё идеально.

Идеально — кроме одного. Никто не учёл моего родового Эхо. Никто не подумал, что я смогу снять контроль.

Сценарий был такой: дворецкий Иннокентий приходит и просит помощи. Его выбрали не случайно. Он выглядел так, что невозможно было не поверить. Настоящие эмоции — страх, ужас, желание спасти свой род. Это не подмена памяти, это не ложь. Даже Марк проникся. Я видел, как он трясётся — это не сыграешь. И планировавшие это понимали: даже если мы усомнились бы, всё равно отправили кого-то проверить.

А дальше — всё равно один из сильнейших поехал бы в деревню. Максим или Марк, неважно. А лучше оба. В идеале — и я с ними. Любой расклад работал на них.

В поместье использовали артефакт усыпления. Но не убийства. Это важно. Если бы хотели уничтожить, был бы взрыв. Но их цель была другой: дождаться, пока мы покинем поместье. И тогда второй артефакт включился именно для этого. Его задача — не нас убить, а остановить Злату. Чтобы она не сорвалась следом и не вызвала Империю,пока она спит в поместье. А ни у кого другого нет таких полномочий.

Если бы я остался дома, Иннокентий не стал бы активировать второй артефакт. Он просто ждал бы возвращения подконтрольных. Тогда один из моих дружинников — улыбающийся, спокойный — подошёл бы и вогнал мне нож под рёбра. Потом — приказ вскрыть себе горло. Стратегически это был ход безупречный.

Но они просчитались.

Я видел артефакт. Сейчас он неполный. Запас — около шестидесяти процентов. И вот главный «икс»: куда ушли остальные сорок? Это то, что я понять не мог. Слишком далеко, чтобы разглядеть всё плетение, я не всевидящее око. Есть несколько версий. Либо оператор идиот и слил энергию в никуда, играясь. Либо сорок процентов ушли на Марка. Либо расход у артефакта одинаковый: один приказ на сильного, один на слабого — нет разницы. Тогда один заряд на Иннокентия, один на Марка, а два-три — на пробу. Вот это и смущало сильнее всего.

Я точно видел одно: это не маг. Это боец по пути силы. Восьмой или девятый ранг. И он не сможет угнаться за Максимом.

Максим — мой главный козырь. Его сверхрежим. Я помнил, как впервые видел его скорость: тогда он отставал от моего внутреннего восприятия, когда мозг работал быстрее тела. Но теперь, на двенадцатом ранге, он двигается в том же темпе, в каком я думаю. Значит, он способен.

По плану я должен висеть у него на спине. Потому что только через контакт смогу сбить или заглушить плетение. На расстоянии я не вмешаюсь. А если я буду на нём, то хотя бы попробую остановить контроль. Если не получится — вступит Марк.

Я объяснил им:

— Добираемся до отметки шестьсот метров, это ручей. Оттуда, Максим, включаешь сверхрежим и прорываешься к оператору. Я держусь за тебя, сбиваю контроль. Марк, твоя задача — прикрывать нас, работать по тем, кто вылезет из-за спины. Если что-то идёт не так, я поднимаю руку — и ты бросаешь всё, сразу идёшь в ближний бой.

Марк усмехнулся:

— Барон, не переживай. Своих из трущоб я точно узнаю.

Я тоже усмехнулся.

— Хорошо. Значит, всё просто. Мы не ждём, пока артефакт восстановится. Он ещё не полон. Сейчас у нас шанс.

Я сжал плечо Максима.

— Вперёд.

Мы лёгкой трусцой добрались до условной отметки — шестьсот метров. Я уже был на спине Максима Романовича, главы дружины, держался за него, напитывая руки и ноги силой, чтобы не соскользнуть. Он, не дожидаясь команды, рванул вперёд и сразу вошёл в сверхрежим. Мир вокруг размазался — тёмно-зелёные пятна леса сменились рваным светло- и тёмно-коричневым — деревня. Для меня всё заняло мгновение, для него внутри режима, наверное, прошли минуты.

Скорость была такой, что я не успевал следить ни за чем. Вдруг Василёк дёрнулся, сделал резкий шаг в сторону — и в этот миг у меня сработал мой собственный сверхрежим, мозг включился на полную, мир замедлился. Я не сразу понял, почему он дёрнулся; только когда звук догнал нас, я уловил источник — выстрел. Пуля Марка, невидимая. Максим спиной к нему, но слух у него в режиме такой, что он поймал этот звук раньше, чем я успел понять, что происходит.

В тот же замедленный миг я увидел: откуда-то сверху, из-за границ видимости, тянется плетение — свежая струна Эхо летит прямо в Максима. Прошлое плетение я не заметил — либо не успел вычислить, либо его отправили в тот момент, когда он входил в боевой режим. Неужели они просчитали и это? Как? Никто, кроме Императора, не мог знать о моей способности видеть Эхо. Даже насчёт самого Императора я не уверен, хотя, скорее всего, он знает. Значит, тот, кто дал приказ, имел доступ к моей родовой способности. Но сейчас не время копаться в этом.

Плетение ещё не успело вплестись в структуру Максима. Я спрыгнул, одновременно сбивая струну вниз. Полностью остановить её не смог бы, но изменить направление — да. Плетение, не управляемое магом, ударилось в землю и рассеялось. «Сработало», — мелькнуло в голове.

— Василёк, твоя задача — Марк! — крикнул я. — Выруби его и держи, я займусь оператором!

Он не ответил, лишь мгновенно ушёл в сторону, туда, где Марк стрелял.

Я выровнял дыхание. Мир снова пошёл нормальным ходом, тяжесть сверхрежима спала, но дрожь в руках ещё осталась. До артефакта — двадцать метров.

Передо мной возник окровавленный пацан лет восемнадцати, руки раскинуты, глаза пустые. Я не стал думать — собрал плетение третьего ранга, огненное. Не хочу показывать, что владею другими стихиями: если кто-то выживет, пусть думает, что я маг огня.

Подскакиваю к нему, на пятнадцати сантиметрах от ладони запускаю внутрь тела сжатый сгусток — не просто пламя, а магический термоудар: энергия мгновенно разрывает клетки, вспышка тепла изнутри создаёт вакуумный хлопок. У парня в груди за долю секунды появляется аккуратная дыра, из которой валит дым, пахнет палёным мясом. Он оседает без звука.

Сбоку мелькнула ещё одна струна Эхо — она шла сверху, туда, где дрались мои. Оператор пытался взять под контроль обоих сразу. «Хрен тебе», — выдохнул я и снова сбил плетение вниз.

Вокруг уже были люди. Я чувствовал их, видел силуэтами. Шестые–седьмые ранги по Пути Силы, ни одного мага. Обычные трущобные бойцы, не спецподразделения. Толпой запинают, да, но угрозы как таковой нет — не смогут меня или Василька серьёзно зацепить. И всё же оставаться среди них — риск: плетения идут сверху, я до них не дотягиваюсь. Нужно добраться до того, кто управляет артефактом, пока струны не проросли в Максиме и в Марке.

Мысли мелькали: либо это кто-то очень богатый, кому наплевать на людей и деньги, и он просто закидывает нас артефактами и дешёвой швалью, либо кто-то, кто спустил всё на артефакт, но не смог нанять нормальных наёмников.

Я ускорился. Главное — отключить артефакт. Всё остальное можно решить потом.

Я открыл дверь — и меня едва не вырвало.

Нет, я всегда считал себя крепким парнем, видел многое, но это… даже меня выбило из колеи. Стены были увешаны кишками, пол залит кровью, везде трупы. Присмотрелся — старики. В основном мужчины. Пара женщин, но в целом всё — старики. Понял: мужиков тут больше не осталось, остались только дети, да и те — спрятаны. Я видел, где они — часть здесь, часть в других домах. Большинство согнаны сюда. Готовили их к чему-то… или к кому-то.

Эманации страха били по коже, как холодный дождь. Люди были тут, прятались, боялись, дрожали — и я чувствовал это. Не стал тратить время. Направился туда, где сверкало Эхо артефакта. Чем ближе подходил, тем отчётливее чувствовал: этот артефакт не хочет быть с ним. Он тянется ко мне. Почему? Зачем? Непонятно. И это чувство тревожило куда сильнее, чем тот, кто ждал меня за следующей дверью.

Я уже видел его через Эхо: сидит, держит в руках автомат. В этот миг, как только я это понял, по мне пошла очередь.

Пули засвистели. Я рванул в сторону, к двери слева, напряг всё тело, прыгнул в соседнюю комнату. Стрельба не прекращалась. Дом деревянный, бревна кое-где пробивались пулями. Он бил точно, будто видел меня сквозь стены.

Это бегство по дому тянулось вечность. Я не мог приблизиться, а он выпускал всё новые и новые струны Эхо — то в мою сторону, то к Максиму. На таком расстоянии я мог их перехватывать. Ту, что он отправил к Марку, я не успел — она шла выше, потому что Марк залез на дерево, и струна ушла к нему. Но странно: не по диагонали, а ломая траекторию под прямым углом. Чистая геометрия. Он создавал ровные углы — девяносто градусов. Зачем? Как?

Дом оказался огромным. Проломил несколько дверей, запах крови и гнили уже стоял в горле. Даже бревна не выдерживали стрельбы. Патроны у него, казалось, не кончаются. Потом заметил: у ног — четыре автомата и человек, который менял ему магазины. Интересно, кто быстрее иссякнет: мои силы или его патроны?

Я понимал, почему он по мне стреляет. По плану меня должен был встретить кто-то восьмого ранга, но я его убил одним движением. Не его вина — просто мой магический потенциал вырос. Плетения ускорились. Раньше я не провернул бы этот трюк.

И вдруг — голос.

— Барон! У меня для тебя плохие новости. Ты всё равно сдохнешь. Знаешь почему? Потому что у меня заказ. Ты мой билет в хорошую жизнь!

Я усмехнулся про себя. Клишированный идиот. Хоть дал мне этим время подумать.

Приблизиться к нему я не мог. Огонь… даже если сожгу всю избу, это не поможет. Он в крайней комнате, за спиной — окно. Выйдет. Знаю, потому что дом пропитан страхом. Эхо здесь бурлит, как кипящая смола. Я вдруг понял: Эхо питается эмоциями. И негатив даёт ему больше силы.

Пока этот придурок вещал, как он станет великим, как подомнёт Красноярск, а потом и города, я всмотрелся — и наконец заметил то, что пропустил. Рядом с ним лежала ампула — та же, что я видел раньше в доме. Внутри — не одно Эхо, а множество, перемешанных. Монстры, существа, искажённые потоки. Усилитель, наркотик, чёрт его знает. Но надо будет изучить.

Я напрягся. Сейчас — решающий момент.

Интерлюдия. Максим

Я почувствовал, как господин сильнее сжал руки и ноги, и без лишних слов перешёл в сверхрежим. Скорость теперь была другой: не просто рывок, а поток, который я держал под контролем. Раньше я мог идти только на пределе, теперь же тело слушалось лучше — и я добавил сил в ноги, ускоряясь ещё больше. Через несколько мгновений зелень леса размазалась в одно пятно, и перед глазами уже проступали силуэты деревни.

Позади хлопнул выстрел. В сверхскорости я видел пулю не как смерть, а как игрушку — будто детский мячик, падающий в замедленной съёмке. Я сделал шаг в сторону, пуля прошла мимо. В этот момент господин соскользнул с моей спины и отдал приказ:

— Максим, твоя цель — Марк. Выруби его.

На мгновение во мне мелькнуло сомнение: остаться рядом с господином или идти за Марком? Но выбор был очевиден. Здесь, кроме владельца артефакта, не было противников, способных причинить ему вред. Шестые и седьмые ранги, прячущиеся по домам, — жалкие трущобные бойцы. Один настоящий противник девятого ранга сидел в доме старосты, там же и артефакт. Господин справится. А Марк — одиннадцатый ранг, наёмный убийца. Он опаснее любого из местных.

Я рванул к нему. Марк спрыгнул с дерева, ускользнул в тень. Его движения были быстрыми, точными, каждое — на убийство. Мы обменялись серией ударов: мои прямые и резкие против его резаных, уходящих вбок. Он бил по суставам, целил в горло, я отвечал жёстко, без красивостей, силой двенадцатого ранга.

Пару раз он уходил от моих атак так, что в обычное время я бы его потерял. Но сейчас я держал темп, срезая траектории. С удовольствием убил бы его — и бой закончился бы быстрее. Но он был нужен господину. И я уже привык к нему. Теперь Марк — часть нашей дружины, какой бы бешеный он ни был.

Он рванулся в сторону, я подсёк его ногу, скрутил, зажал горло. Он вырывался, когтями впиваясь в мои руки, но я давил. Лицо его темнело, дыхание рвалось хрипами. Ещё чуть-чуть — и он потеряет сознание окончательно.

Я отпустил в последний миг и добавил удар в челюсть. Хруст. Кость сломалась.

— Заживёт, — сказал я вслух.

Марка мотнуло, он отключился. Я достал наручники — те самые, что проверял на себе. Металл держал мою силу, значит и его удержит хотя бы на время. Пристегнул к дереву. Да, он может выломать его, но это будет громко, заметно. Этого хватит.

Я перевёл дыхание и повернул голову в сторону господина. В деревне гремели выстрелы. Я только надеялся, что они стихли не потому, что он погиб.

Интерлюдия. Катенька

Я — киска.

Я маленькая кошечка, которая любит купаться в крови.

Мне очень нравится мой хозяин Витя. Он позволяет мне тереться о его грязные сапоги. Сегодня он наступил в какашку — и я с удовольствием слизала её. Мяу.

Я кошечка. Я пушистая, маленькая кошечка. Я люблю, когда меня гладят. Я люблю трахаться, и чтобы меня трахали. Я люблю валяться в крови. Вот тут, на платьице, кровь подсохла… Надо найти свежую лужу.

О! Лужа!

Акел взял автомат. Зачем? Это же игрушка, которую киски не любят. Я подойду поближе.

— Мяу, мяу, мяу…

Он ударил меня в бок. Больно! И назвал грязной шлюхой. Сказал, иди попей молока. Точнее — крови.

Вон там, в углу, дедушка лежит. У него кишки наружу. Пойду попью молочка… красного молочка.

Мяу.

Интерлюдия. Витя / Косой

Босс ёбнулся.

Я редко матерюсь, но тут по-другому не скажешь. Всё, что он творит сейчас — перебор. Нет, я знал его жестокость, видел его злость, но такого ещё не было.

Сижу и думаю: как свалить из этого дерьмища? Ни денег уже не хочу, ни города. Хочу просто уйти. Особенно — после того, как он сделал это с моей девчонкой. Мне раньше никогда не было жалко других, но её стало жалко. И что я могу? Ничего. Даже вида не могу подать. Приходится сидеть с каменным, надменным лицом, хотя он смотрит прямо в меня, будто понимает: мне это всё не нравится.

После сборов он долго ходил по комнате, ржал. Потом замер, напрягся… и ещё сильнее заржал:

— О, первая мышка в клетке. Сейчас будем убивать барона!

А потом выдал: если всё получится, то завтра мы с ним станем самыми опасными людьми Красноярска. А через год — вообще императорами этой чёртовой Империи. Он, походу, совсем съехал с катушек. И я чувствую, что меня тоже накрывает. Но я держусь.

Я понял одну штуку про Путь Силы: можно напрягать не только мышцы, но и голову. И только благодаря этому я ещё трезвый. Уже пару раз ловил себя на том, что хочется сорвать кишки с пола и закинуть их на подоконник… Но я сдержался.

Зачем он убивает стариков? У нас же всегда было правило: стариков, женщин и детей не трогать. А он радостно их резал, раскидывал кишки по дому. Вся комната теперь в крови. Вонь гнили, мочи и дерьма — уже тошнит. Но блевать нельзя: заметит — и пиздец.

А этот придурок ещё и валяется в крови, когда всё уже началось. Наши люди услышали, что пришёл Барон, но он сказал не вмешиваться — сам разберётся. Ещё и радуется, что смог взять под контроль имперского убийцу. Сказал, что это будет его новая игрушка. Что он знает, как кормить артефакт. Мол, артефакт любит, когда люди страдают.

Поэтому он велел бить детей, чтобы они плакали. Чтобы боялись. Я пару раз сам подходил и просил: «Просто поплачьте, без побоев». Хоть так. Да, я отбросок, как и все они. Но сердце у меня ещё осталось. У остальных — уже нет. В глазах у них только ярость. Животная.

И вот Барон вошёл в дом. Он сразу почувствовал это, будто знал. Отправил ему навстречу Юрчика. Теперь злится — видно, Юрчик сдох.

— Косой, — говорит, — садись рядом. Сейчас будем отстреливать этого жалкого барона. Ты перезаряжаешь. Подтягивай ящик с патронами. И принеси ампулу. Есть одна идея.

Конец интерлюдий

— Ладно, барон, выходи, давай потрындим. Может, чё-то придумаем. Ты же у нас аристократ — давай инсценируем твою смерть. Мне вообще похуй на тебя. Умрёшь ты или нет — неважно. Я уже понял, в чём смысл этой жизни. Этот артефакт всё мне показал.

А я сижу и думаю: идиот, ты что, думаешь, я просто услышу твои слова и выйду? Если он каким-то образом видит меня, я его тоже вижу. И вижу чётко: пальцы его налиты Эхо, руки напряжены, чтобы удержать автомат от отдачи.

— Слышь, барон, а если я сейчас секретное оружие своё достану? — продолжил он. — Ты же не хочешь доводить до этого? И я не хочу… Хотя, знаешь, пошёл ты нахуй, вместе со всеми вашими аристократическими мразями. Пора тебе сдохнуть, мелкий гадёныш!

Ну да, конечно, — усмехнулся я про себя. — Человек, который старше этого тела всего на пару лет, называет меня мелким гадёнышом. Взрослый, мать его, имбецил.

Но то, что он сделал дальше, заставило меня напрячься. Он потянулся к сгустку Эхо — ампулам, лежавшим рядом. Я сразу понял: это стимулятор. Но он не просто выпил его. Нет. Он запихнул в горло тот самый артефакт, и только сейчас я смог рассмотреть его размер, он был как спичечный коробок, к которым я привык в своей прошлой жизни. Он его не проглотил, а специально остановил его в горле, и в то место, где он застрял, вколол ампулу.

Он что, пытается срастить себя с артефактом? — мысль обожгла сильнее порыва ветра. — А это вообще возможно?..