Егерь. Системный зверолов

Глава 16

И вот я спокойно собираю вещи в холщовый мешок — мало их у меня, если честно. Ножик прихватил — пригодится. Ирма стоит рядом, время от времени бормочет что-то себе под нос, а мама молча складывает в узелок хлеб и другую еду на первое время.

За моей спиной покашливает староста Ефим. Пришёл проводить, видите ли. Заботливый, хех. А на деле — лишь проверить хочет, чтоб всё прошло как он хочет.

— Ну что, Максим, дорогой, — произнёс он с той же приторной мягкостью, — не говорил ли я тебе, что торопиться не стоит? А ты всё норовил в лес податься. Вот и дождался, мечта исполнилась.

Стёпа, стоящий у порога, нервно переминался с ноги на ногу. Парень переживал, это видно, нормальным оказался. Спросить бы, как это Виола оказалась возле меня в лесу, но не при Ефиме же. Успеется — виновато вроде не выглядит.

— Предупреждали, — согласился я со стариком, пихая в мешок серп. — Только не о том, кажется.

Ефим усмехнулся, постукивая тростью по половице:

— О чём же это, мальчик?

— Да о том, что опасность не в лесу была, а здесь, в деревне. От людей. Ну я запомню этот «урок».

Его глаза сузились, улыбка медленно сползла с губ.

— Запомнишь? Не угрожай мне, парень. Ты ещё молод, в тебе говорит юношеская злость. Не понимаешь всей ответственности, что лежит на плечах старосты! Я забочусь о каждом жителе деревни, и ты не исключение. Вот потому и запрещает наш король неопытным Звероловам лезть в опасные места без разрешения. А разрешения я не даю, пока не уверен, что Зверолов готов.

Я поднял взгляд от мешка и сказал с усмешкой:

— И как же это получается? Разрешения не даёте, потому что молодым Звероловам в лесу опасно. Но сейчас как раз туда меня и отправляете. Где логика?

Ефим на секунду замер, потом посуровел:

— Логика простая — выбора у нас нет. Лучше один заражённый в лесу, чем вся деревня под угрозой.

— Поймай он сильного питомца, докажи, что может, — вдруг встряла Ирма, сверля старосту взглядом, — и любое разрешение ему дашь, это уж точно. Нечем крыть будет, старый ты пройдоха, так ведь, Ефим?

Староста посмотрел на бабку с неприязнью:

— Ирма, ты что-то совсем фантазии предаёшься. Где неопытному мальчишке взять сильного питомца? Это же просто невозможно.

Невозможно? Посмотрим. Я усмехнулся про себя. Судьба сама даёт мне шанс показать всё, на что способен. Наконец-то никто не будет дышать в затылок, контролировать каждый шаг. В лесу буду сам по себе — а это именно то, что нужно.

Ольга слёз не показывала, это только к лучшему, но её руки чуть дрожали.

— Эй, — сказал тихо, подходя к ней, — всё будет хорошо.

— Как может быть хорошо? — шепнула она. — В лесу же всякое может быть, хоть зона и безопасная, но зверей диких хватает…

— Кстати об этом, Ольга. Не нужно делать из меня монстра, — встревает Ефим, и в его голосе звучит показное великодушие. — Я, так и быть, разрешу тебе, Макс, поселиться в старой хижине отшельника. Помнишь, была такая, на границе безопасной и опасной зон? Отличное место, жить можно будет…

Последние слова он произнёс с особой интонацией, словно намекая на что-то.

А не об этой ли избе бабка и говорила? Возможно.

— А что за отшельник там жил?

Ефим машет рукой:

— Ты не знал его. Григор звали. Давно это было. Он тоже… проблемный был. Пришлось выселить подальше от людей.

— Григор? — Ирма вдруг оживилась, в её глазках заплясали огоньки. — Да-да, помню Григора… Проблемы создавал? Интересно, какие именно? Что-то его изгнание прошло не так прилюдно, как сегодня.

Старик стиснул трость крепче:

— Ирма, не стоит ворошить прошлое. Совет принял решение, меня в нём даже не было тогда. Григор давно сгинул — звери небось сожрали. Что с него взять, неопытный был, как и наш Максим.

— Ага, сожрали, — хмыкнула бабка. — А может, не звери совсем его сожрали? И чой-то мой внук стал «нашим», а? У тебя своя пигалица есть.

Между ними пробежала искра взаимной неприязни, а Ефим нахмурился.

— Ну что ж… — сказал я, затягивая мешок, — На границе зон, значит?

— Именно, — кивнул Ефим. — И не думай в опасную зону соваться — не жилец ты там. Посиди, подумай, травки пособирай.

А вот это уже сам решу, что мне делать. Граница двух зон — самое то, что нужно! В безопасной области можно отлавливать простых зверьков, набираться опыта, как лес изучу. А потом — заходить дальше, за по-настоящему ценной добычей.

— Ну… — объявил я, взваливая мешок на плечо. — Готов.

Ольга вдруг резко встала, подхватила узелок с едой и кинулась к сундуку в углу.

— Макс, я с тобой! — заявила она решительно, начиная выгребать из сундука свои немногочисленные пожитки.

Ефим тут же подскочил, замахал руками:

— Ольга, что ты делаешь? Этого нельзя категорически!

— Почему нельзя? — повернулась к нему женщина, и в её голосе звенела сталь. — Он мой сын!

— Потому что хворь твоего сына убьёт тебя! — рявкнул староста и стукнул тростью. — Нельзя с ним жить, будь вразумительна! Я говорил с Больдом, он всё ясно сказал! Ты подхватишь заразу и принесёшь её в деревню! Этого допустить нельзя — запрещаю!

— Значит не нужна мне ваша деревня! — глаза Ольги вспыхнули.

— Если всё так, то почему мама до сих пор не заболела? — с усмешкой спросил я.

— Да потому что недавно хворь появилась, — Ефим ответил слишком быстро и закивал с грустью на лице. — Я ведь как узнал, что ты очнулся, так сразу неладное почуял — просто так на ноги не встают спустя столько времени. И лекарь подтвердил, лишь ты заражаешь людей, я так всей деревне и сообщу. А если матушка твоя заболеет, да сгинет, то её выбор. Но что я был бы за староста деревни, если б позволил ей, понимаешь? Думать о близких надо!

Ну всё продумал, гад. Складно заливает, покруче соловья будет — словно подготовился.

— А навещать можно? — встряла Ирма и едва заметно подмигнула мне, словно понимала, что присутствие матери будет только мешать.

Ефим замялся:

— Изредка… На короткое время… И не сразу! Но жить вместе — ни в коем случае!

Я подошёл к Ольге и аккуратно взял её за плечи:

— Послушай меня. Всё в порядке, правда. А тебе здесь лучше будет. Избушка-то тоже в безопасной части леса, как староста сказал. Будешь навещать, слышала же Ирму.

— Опять он меня Ирмой зовёт, мелкий засранец, — пробухтела бабка.

Мама посмотрела на меня долгим взглядом, потом вдруг заметила что-то в окне и ахнула:

— Макс! Ты огород пропалывал⁈

Забыл рассказать. Обернулся — и правда, грядки, которые расчистил от сорняков, хорошо видны отсюда.

— Ну… да, — признался. — Поработал.

Ольга вышла во двор, а мы следом за ней. Она стояла среди грядок, разглядывая аккуратно выполотые ряды.

— Макс, — прошептала она. — Да ты же… это же целый день работы! Откуда силы взялись?

— Сил хватает уже, — пожал плечами. — А делать-то особо нечего было.

Она обернулась ко мне:

— Ты и правда окреп, — сказала она тихо. — Совсем другой стал.

— Я справлюсь. Травы всякие найду, может, дичи принесу. И навещать будешь, когда захочешь.

Ольга замерла на несколько секунд, поджала губы, взглянув на Ефима, а затем молча кивнула.

Стёпа вдруг подошёл ко мне:

— Макс, я тебя тоже навещать буду!

— Ты-то зачем в лес полезешь так далеко? — удивился я.

— Так я же травник! — гордо выпрямился парень. — Отец меня с командами в лес водит, травы собирать. В безопасную зону часто ходим. Так что увидимся!

— Не травник ты, а одно название, тьфу, — сплюнула Ирма. — Лет через тридцать станешь, малец. Смотри правде в глаза!

Стёпка лишь улыбнулся и подмигнул мне. Все давно привыкли к характеру бабки.

Ефим нахмурился:

— Стёпа, не обещай лишнего. Всё же лучше поосторожнее…

— А что такого? — встрял я. — Он же в безопасной зоне будет, как сами говорили.

Староста помрачнел, но ответил:

— Я же говорил — Звероловы третьей ступени имеют иммунитет. А вот простые люди… Ладно мать, её можно понять. Но…

— Понятно, — кивнул я и перебил старосту.

Одна и та же песня.

— Значит так, — сказал твёрдо и взглянул на Ольгу. — Ты остаёшься. И это окончательно. Не хочу, чтобы ты из-за меня пострадала.

Женщина кивнула:

— Хорошо, сынок. Но я приду к тебе, как только смогу. И еду принесу…

— Конечно, — улыбнулся ей. — Буду ждать.

Стёпа крепко пожал мне руку:

— Держись там.

Ефим покашлял:

— Ну что, вы закончили? Путь неблизкий.

Ирма вдруг схватила меня за рукав.

— Постой-ка, парень, — проскрипела она, оглядываясь на старосту. — Раз уж тебе в тех краях жить, то и работать можешь. Помнишь, про должок-то?

Я кивнул — от слов отказываться не собирался, скорее желал новой информации, поэтому с интересом взглянул на бабку.

— Так вот, — Ирма наклонилась ко мне, понизив голос. — Огнежар растёт в опасной зоне, туда пока не суйся, чёрт с этим цветком, должен будешь. А вот на границе, где твоя избушка будет, есть кое-что попроще, но тоже ценное.

Ефим сделал шаг вперёд, ничуть не скрывая любопытства.

— Лунный пырей, — шепнула Ирма. — Серебристая такая травка, светится по ночам слабо. Растёт где деревья гуще стоят, любит тень и сырость. Для многих снадобий нужен, а достать его — проблема. Слишком далеко от деревни, опасно ходить, в опасной зоне уже, но на границе, понял?

— И сколько он стоит?

— Нормально стоит. Если хороший урожай соберёшь, месяц безбедно жить будешь, — в глазках старухи заплясали огоньки. — Я пару раз в жизни и глубже заходила… Но там — только с охраной, а за это драть с меня будут как с липки. Да и не надобно оно мне…

— А где именно растёт этот пырей? Деревья много где гуще стоять могут.

— В низинах, возле ручьёв, ищи. Там, где мох толстым ковром лежит. Но осторожно — зверьё там тоже водится.

Ефим фыркнул:

— Ирма, ты что мальчишку на верную смерть посылаешь? Лунный пырей? Там же хватает опасности!

— А что, по-твоему, ему теперь делать? — огрызается бабка. — Воздухом питаться? Раз уж изгоняете, так хоть работать дайте! Ничего, он справится. Не лезь не в своё дело.

Староста сжал трость, костяшки побелели, и он посмотрел на бабку совсем новым взглядом. Недобрым, злым и опасным. Но лишь на секунду, а потом…

Молча улыбнулся.

— Оставь его, — шепнул ей на ухо, на что Ирма лишь махнула рукой. Я пошёл в мастерскую за оставшимися инструментами. Собрал всё, что не пригодилось бы Ольге, а в конце прихватил мою ловушку.

Самодельная — пока что главное богатство. Почувствовал неприятный укол — где же Красавчик? Почему убежал, гадёныш? Хотя одна догадка имелась.

— Возьми, — мама протянула мне узелок потяжелее. — Сало там, хлеб чёрный, всего по чуть-чуть. На первое время хватит. Скоро ещё принесу!

Взял и узелок, который оказался увесистым:

— Спасибо, разберусь.

— Подожди! — она вдруг сбегала в дом и вернулась с фляжкой. — Держи, всё равно без дела лежит. Ирма, там же вроде речка?

— Чистейшая, — ухмыльнулась бабка.

Вот ведь… Изба, речка и лес. Пожалуй, теперь и вправду всё что нужно.

— А это что? — Ирма ткнула пальцем в самодельную ловушку из ивовых прутьев.

— Да так… Сам сделал, — ответил я как можно спокойнее и пожал плечами.

Бабка взяла ловушку, повертела в руках, проверила всё с таким видом, будто была опытным Звероловом со стажем.

— Хм. Работа неплохая. Может, и не сгинешь.

— Спасибо, — я искренне расхохотался, — ты, как всегда, сама забота.

Ефим посмотрел на мою поделку с кислой миной:

— Да уж, парень, надеюсь ты не попрёшься в опасную зону леса. Ты же не думаешь, что сможешь хоть что-то поймать? Не забывай, что это запрещено. Впрочем, если какого-то мелкого не магического зверька… И то сомневаюсь.

Я понимал логику Ефима. Он был Звероловом третьей ступени и привык ловить агрессивных, мощных тварей. И даже если подумал про горностая, то ни за что бы не поверил, что этой ловушкой можно его поймать. Классическая охота в этом мире сошла на нет — лишь обрывки знаний.

Староста уж точно знал, что горностай чувствует след магии Раскола и не сунется в ловушку. Но то, как я поймал Красавчика наверняка и в голову ему не пришло. Остальные действуют по простому принципу: найти питомца по силе — жахнуть магией со всей дури и приручить.

Он не мог знать, что мне нужно было именно «поймать» зверюгу, чтобы разблокировать кодекс.

Так что всё в порядке, мне это удобно.

Я взвалил мешок на плечо, взял в руку ловушку. Всё, что нужно для начала, у меня есть. Инструменты, еда, одежда, и самое главное — очевидная цель.

Что-то затянулись сборы. Повернулся к Ольге:

— Я там рыбы с утра наловил, не забудь.

Она ещё раз обняла меня:

— Береги себя. И помни — если что, плевать мне на их запреты, вместе убежим.

Вроде и приятные слова, а с другой стороны, совсем не верит ведь! Не верит, что справлюсь. Убежим? После всего, что произошло? Ну нет, это всё я так точно не оставлю. Поджал губы, отстранился и кивнул:

— Буду осторожен.

Ефим нетерпеливо стукнул тростью:

— Пойдём уже!

— Да не ори ты, — вдруг вырвалось у меня, а Ефим на миг осёкся и ошарашенно уставился на меня.

Ирма залилась скрипучим хохотом, а я пошёл по тропинке, ведущей к лесу, насвистывая себе что-то под нос.

Что ж, теперь никаких ограничений, никого контроля. Впереди — неизвестность, опасность и свобода.

В лесу я буду сам по себе. А для егеря — это самое естественное состояние.

Ефим пошёл впереди меня по извилистой тропинке, ведущей к лесу, постукивая своей резной тростью по земле. Время от времени он поглядывал через плечо, проверяя, не отстаю ли я. В его взгляде читалось плохо скрываемое торжество.

— Неспешно, Макс, неспешно, — приторно произнёс он, когда я чуть прибавил шагу. — Куда торопишься-то? Лес от тебя никуда не денется.

Я молчал, переставляя ноги по утоптанной земле. Мешок на плече был не особенно тяжёлым. А вот ловушку и удочку нести было чуть неудобно.

— Знаешь, Макс, — внезапно заговорил староста, остановившись у поваленного дерева, — я всё думаю об отце твоём. Хороший был Зверолов, не спорю. Сильный. Только вот куда его сила привела, помнишь?

Не удержался от подколок. Пытается вывести меня из себя? Что он хочет проверить такими вопросами?

Такой радости не доставлю.

— Помню, хорошо, когда сила передаётся по наследству, правда? — коротко ответил я.

— То-то же, — кивнул Ефим, поглаживая рукоять трости, но тут до него дошёл смысл моих слов и он нахмурился. — Не повторяй его ошибок! Не заблуждайся! В лесу много чего водится, а ты… ты ведь ещё неопытный. Береги себя.

В его голосе прозвучала такая фальшивая забота, что мне захотелось рассмеяться. Но я лишь кивнул и спросил:

— А если я такой больной, не переживаете, что меня сожрут звери и растащат заразу по всему лесу, м?

— Эта хворь так не действует, я же уже говорил, — сокрушённо покачал головой староста. — Думаешь мне всё это нравится? Вовсе нет. Так что даже навещу тебя, принесу что-то полезное, чтобы тебе было проще там.

— Лучше бы сразу дал, — хмыкнул я.

— Да ведь кто ж знал, кто ж знал, — вновь покачал головой староста, — Ты же сам слышал лекаря, времени нет. Так что первые деньки придется тебе побыть с тем, что собрал.

Я внимательно посмотрел на Ефима. Как же там сказала Ирма? «Дряблая лиса»?

Хитёр старик.

Мы дошли до опушки. Здесь кончалась протоптанная тропинка и начинался настоящий лес — тёмный, густой, полный шорохов и теней. Деревья стояли стеной, их кроны переплетались так плотно, что солнечный свет едва пробивался сквозь листву.

Ефим остановился, опёрся на трость и указал вглубь леса:

— Видишь тот высокий дуб? — он показал на могучее дерево с расщеплённой молнией кроной, возвышавшееся над остальными. — Иди к нему, а там держись правее. Дойдёшь до ручья с каменной переправой — там уже недалеко. Хижина стоит на поляне, не промахнёшься.

— Понял, — кивнул я, запоминая ориентиры. Дуб хорошо виден, до него добраться несложно. А дальше… что ж, разберусь.

Староста обернулся ко мне, и на его лице расцвела широкая улыбка. Торжествующая, довольная.

— Ну что ж… — протянул он, явно наслаждаясь моментом. — Не говорил ли я тебе, что торопиться не стоит? Что лучше дома посидеть, поправиться? А ты всё норовил самостоятельность показать… Не слушался умных, переживающих за тебя людей.

Он замолчал, но будто говорил мне: «Вот она, твоя самостоятельность. Я предупреждал». Заладил одно по одному.

— Постарайся в первый же день не сгинуть, — добавил он, и в его голосе зазвучали нотки, которые можно было принять за искреннюю заботу. — Было бы жаль терять… Зверолова.

Я взглянул на него спокойно:

— Не сгину. Так заботитесь обо мне, что даже до избы не доведёте, да? Двойные стандарты?

— Ну-ну, — усмехнулся Ефим. — Это всё же безопасная зона, а у меня дел хватает. Дам совет тебе — в лесу нужен опыт. А его у тебя немного, — он выразительно пожал плечами.

— Это даже не совет. А так, всему можно научиться, — ответил, переместив ловушку в другую руку.

— Можно, — согласился староста. — Если доживёшь до того момента, когда сможешь.

Он развернулся и сделал несколько шагов к деревне, потом обернулся:

— Ах да, чуть не забыл. Если что — не жди помощи от деревни. Мы же не можем рисковать здоровьем людей ради одного заражённого, правда? Так что полагайся только на себя.

Я лишь хмыкнул. Да уж, может Макс и струхнул бы на этом этапе жизни, но мне было радостно от происходящего. Лишь отсутствие Красавчика омрачало настроение.

Хотелось сказать Ефиму пару ласковых, но к чему пустые слова? Дело надо делать, оно любых слов сильнее. А лишний раз провоцировать его на хитрые манипуляции просто глупо. Пусть старик считает, что всё у него под контролем.

Всему своё время.

Ефим тронулся в путь, насвистывая какую-то мелодию. Звук становился всё тише по мере того, как он удалялся по тропинке. Скоро он скрылся за поворотом, и я остался один на опушке леса.