Единственный цветок в этой говноклумбе 5

5. Придется поссориться

Казалось, что после смены одежды менялись и все другие ощущения. В новой форме, той, которую могли носить лишь члены особого класса, ты становился даже немного увереннее в себе. Эти чувства сейчас испытывал и Шейн. Черная одежда, с золотыми погонами, полностью отличалась от того, что носили другие ученики. Если в обычных классах форма была сероватого оттенка с черными деталями, то форма особенного класса была полностью черной с позолотой. Подобный цвет в академии теперь мог носить Шейн и его новые одногруппники, однако черный цвет также был символом студенческого совета: члены этого объединения тоже имели необычную форму. От особенного класса студенческий совет отличал лишь оттенок погон: у них он был серебряным.

Осторожно поправляя новый, слегка жмущий в плечах пиджак, Шейн уверенно продвигался по длинному коридору учебного здания. Место, в котором он находился, было безлюдным. Фактически почти все это здание само по себе обычно не вмещало много человек, ведь войти в него могли только ученики особого класса и определенный круг из преподавателей. Именно с этого и начиналась разница статусов: если ты был на вершине, у тебя были особенные условия. Свое здание, свои тренировочные площадки, отдельная форма, возможность подстраивать под себя учебный график и многое другое.

Впереди показалась стеклянная дверь, ведущая в оранжерею. Свет, проникавший через нее в пространство темного коридора, размывал очертания того, что находилось впереди, однако, чем ближе был Шейн, тем четче он все видел. Некоторое время спустя он смог различить среди света стоявшую по другую сторону двери фигуру.

Шейн дошел до дверей довольно быстро, схватился за них и открыл на распашку. Свет, пролившийся на него, на мгновение ослепил. Глаза невольно закрылись, голова опустилась, но затем, все же привыкнув к этому яркому освещению, Шейн наконец-то осмотрелся.

Девушка, в этот момент стоявшая к нему спиной, также плавно обернулась. Первым, что зацепило взгляд, оказалась ее черная форма: очень похожая на ту, которую носил Шейн, разве что она была женской.

Латиша, встретившись взглядом с прибывшим парнем, широко улыбнулась и ответила:

— Я же говорила, что нам стоит сюда прийти?

Шейн, окончательно пройдя сквозь двери, ступил на территорию оранжереи и осмотрелся. Сам по себе факт того, что в академии было такое место, поражал. Настоящий цветочный сад, скрытый под куполом, имел такие размеры, из-за которых увидеть даже его крайнюю часть было невозможно: деревья скрывали многое за собой.

— Не представляю зачем все это нужно, — равнодушно отвечал Шейн.

— Как зачем? — Латиша, усмехнувшись, взяла парня под руку и плавно пошла вперед. Шейн, потакая ей, также двинулся куда-то вглубь оранжереи. — А чаепития?

— Тебе не хватает столовых? Раз на то пошло, тогда можно и нормальный пикник снаружи устроить.

— Зато здесь нам не будут мешать.

— Ты за одиночество?

— Я за приятную в меру ограниченную компанию.

Улыбнувшись, девушка закрыла глаза и приподняла голову, ненамеренно задирая нос. Наблюдая за ней в этот момент, Шейн понимал, что Латишу действительно волновали и радовали все эти мелочи. Несмотря на то, какие проблемы были у нее в жизни, казалось, внутри академии она просто пыталась отвлечься от всего этого. Стремилась заглушить тревоги чем-то обычным и радостным.

Между тем, оглянувшись, Шейн попытался осознать, что же такого необычного было в этом месте. Оранжерея действительно привлекала своей ухоженностью. Все, от каменных тропинок, и до самих растений явно поддерживалось в хорошем состоянии стараниями многих людей. Тяжело было даже представить, сколько сил затрачивалось на сохранение подобного места, которое изначально использовалось лишь ограниченным количеством человек.

— Не пойму я этого, — тихо прошептал Шейн, невольно привлекая к себе внимание Латиши. Девушка, будто сразу захотевшая что-то переспросить, приоткрыла губы, но внезапно где-то поблизости прозвучал взрыв. Этот странный звонкий звук, раздавшийся неподалеку, разнес в щепки стоявшее рядом дерево и вынудил пару пригнуться.

Шейн и Латиша, только оказавшись на полу, поняли, что случилось. Они увидели разруху, услышали свист и пригнулись вновь. В тот же миг еще одна атака, летевшая откуда-то с неба, приземлилась где-то по близости. Она, рухнув прямо на траву, взорвала саму землю и разбросала ее в стороны вместе с ошметками уничтоженных растений.

Само это нападение казалось очень странным. Не было ни запаха гари, ни завывания ветра. Не было видно и самого нападавшего.

Шейн, оглянувшись, окончательно убедился, что в этом месте с Латишей они были одни. Приподнявшись на локтях, он быстро перевернулся на бок и посмотрел вверх. Там, где-то под самим стеклянным куполом, он увидел внезапно возникшие полупрозрачные сферы, которые, при ярком солнечном свете, переливались радужными оттенками. Эти сферы, только возникнув, сразу же посыпались вниз.

Шейн, придвинувшись к Латише, прижал ее к себе и вместе с ней перекатился в сторону. Быстро падавшие сферы, приземляясь то тут, то там, продолжили разрушать оранжерею, разбрасывая в стороны и землю, и растения, и даже сами деревья. То, как хаотично падали эти сферы, натолкнуло на мысль, что атаковавший их человек даже не видел где находился его противник.

— Пузыри, — прозвучал тихий шепот Латиши.

Шейн, услышав это слово, слегка отстранился от девушки и посмотрел на нее, а она, уперевшись руками в его грудь, уверенно сказала:

— Это пузыри.

Вновь прямо над головой зазвучал свист. Шейн, в этот раз уже не ставший отступать, быстро поднял руку и создал вокруг себя ледяную защиту. Лед, словно морская волна, накрывшая их, стал той самой преградой, в которую врезалась эта атака.

Так называемый магический пузырь, ударившись о него, разрушил лед и разбросал его в щепки, вынуждая Латишу и Шейна быстро прикрывать лица руками. Они оба, больше не собиравшиеся ждать, практически разом поднялись на ноги.

Встав спиной к спине, Шейн и Латиша осмотрелись. Они оба были крайне чувствительны, и у них обоих были силы для того, чтобы просканировать обстановку в округе. Только вот Шейн, понимавший, что его магия принесет куда большие разрушения, решил предоставить поиск врага самой Латише.

Девушка, сразу же активировавшая поисковую магию, закрыла глаза. Яркий свет от ее волшебных кругов быстро распространился в округе и постепенно развеялся. Так, ветер Латиши стал изучать все то, что находилось рядом, от мелких кустарников и до самых крупных деревьев в этом месте.

В какой-то момент все же почувствовав постороннее присутствие, Латиша дернула Шейна за край пиджака и указала рукой куда-то в сторону.

— Там, — уверенно произнесла она, — примерно на расстоянии пятнадцати метров.

Шейн сразу же все осознал. Повернувшись к предполагаемому врагу, он поднял руку и активировал ледяную магию. Четыре магических круга появились друг за другом, прямо под его ногами, а затем и в воздухе ровно над тем местом, где должен был скрываться их враг.

Внезапно и над головами Шейна с Латишей появились магические круги, переливавшиеся разными оттенками. Громадная сфера, издалека действительно напоминавшая мыльный пузырь, быстро возникла, расширилась и полетела вниз. Латиша, при виде этого, спешно переключилась с Шейна и его атаки на их собственную защиту.

Вытянув руки вверх, она создала вокруг них с Шейном ураган, который быстро поднялся от земли к самому небу. Эти вихреобразные мощные потоки подхватили сферу, закружили ее и отбросили куда-то в сторону.

В тот же миг магия Шейна наконец-то показала себя: множество ледяных стрел посыпались с неба прямиком на их противника. Они, без остановки падая на землю, разрушали все на своем пути. Друг за другом звучали: грохот, треск ломавшихся пополам деревьев, тряска.

Латиша и Шейн, быстро развернувшись, бросились прямо в сторону противника. Будто не желая ждать следующей атаки, они понеслись через оранжерею так, будто на кону стояла их жизнь. И, лишь добравшись до нужного места, они увидели уже знакомую им девушку. Аска Эревей стояла посреди открытого пространства, прикрываясь щитом в виде мыльного пузыря. Лед Шейна, врезавшийся в эту ее защиту, вовсе не разрушал ее, а скорее рассыпался сам. Это было удивительно, ведь, получалось, что прочность подобного мыльного пузыря была куда сильнее, чем у самого льда.

Аска, при виде своих новых одногруппников, улыбнулась как ни в чем не бывало. Махнув рукой, она подозвала к себе ребят и весело протянула:

— Сдаюсь, сдаюсь.

Ее поведение не было подвластно обывательскому пониманию. Шейн и Латиша, переглянувшись, невольно нахмурились и этим выдали свое непонимание. В их глазах ситуация складывалась так, будто новенькая в их классе, еще даже не знакомая с ними, решила сразу же атаковать их.

Аска носила ту же черную форму, была таким же полноправным членом особого класса, но все же от остальных ее отличало то, что она совершенно не была никому знакома. Будто бы она возникла прямо из неоткуда.

Шейн, тяжело выдохнув, взмахнул рукой. Он позволил своей магии исчезнуть, и лишь после этого сама Аска развеяла все то, что защищало ее, и все то, что до сих пор атаковало дальнюю часть оранжереи.

— Ответь на один вопрос, — строго заговорил Шейн, — зачем?

Аска недовольно надула губы. Подойдя чуть ближе к паре, она с улыбкой посмотрела на Латишу и спросила:

— Ты чувствуешь, как стало холодно? От него так и веет северами.

Принцесса даже при виде этого радостного выражения лица не смягчилась. С той же строгостью смотря на Аску, она ответила:

— Меня тоже это интересует, так что просто скажи зачем.

Аска недовольно нахмурилась, будто бы и Шейн и Латиша пытались ее обидеть. Однако, ее лицо в этот момент больше выглядело не зловещим, а скорее по-детски обиженным. Поправив округлые очки на своем лице, она горделиво вздернула нос и ответила:

— Я просто хотела познакомиться. Не принимайте близко к сердцу.

— А что, — продолжал Шейн, — если бы мы пострадали?

— Бросьте. — Девушка махнула рукой и иронично улыбнулась. — Те, кто пережил третьи этажи Теневого мира, в котором проходило испытание, не могли от такого пострадать.

Шейн и Латиша замолчали. Все еще помня о том, что произошло с ними в том Теневом мире, они не могли даже нормально возразить, ведь по сравнению с тем кошмаром — это было лишь забавой.

— К тому же, — с улыбкой продолжала Аска, — сестрица попросила меня как следует поздороваться с тобой.

Хитрый женский взор оказался устремлен прямиком на Шейна, и именно эти слова вызвали некоторое недоверие. Нахмурившись, парень настороженно спросил:

— Кто твоя сестрица?

— Лаванда. — Аска радостно взмахнула руками. — Рыцарь из империи Асквид. Ты еще не понял по волосам?

Девушка указала на свою голову. Ее короткие, вьющиеся волосы, сегодня имели кислотно зеленый оттенок. Этот цвет был действительно неестественным даже для этого мира, и по сравнению с тем, как Аска выглядела раньше, можно было сразу сказать, что она успела перекраситься лишь недавно. Понимая это, и, вспоминая саму Лаванду, которая тоже меняла цвет волос, как пары перчаток, Шейн тихо протянул:

— У нее что не неделя, то новый цвет.

— У меня тоже, — легко отвечала Аска, — так что привыкай.

Латиша, смотревшая то на Шейна, то на Аску, также быстро вникла в суть дела. Так как Лаванда была знакома и ей, предположить, что старшая сестрица действительно могла надоумить свою младшую на нападение, оказалось не сложно.

Внезапно откуда-то со стороны прозвучали шаги, а следом и громкий возмущенный вопль:

— Что это за бардак?!

Вся троица плавно развернулась. Люди, которых они увидели, были одеты в черную форму с серебряными погонами. Осознать, что все они относились к студенческому совету, не составило труда, ведь возглавляла эту небольшую группу сама Амелия Райс, глава совета.

— Чем вы здесь занимались? — рассержено спросила Амелия. За спиной девушки стояло всего несколько человек, и все они были незнакомы ни Шейну, ни Латише, ни самой Аске. Казалось, эти люди были лишь частью группы поддержки Амелии.

— Какое совету до этого дела? — Аска, слегка склонив голову, улыбнулась. — Разве все, что находится здесь, не принадлежит особому классу.

— Это не значит, что вы можете это разрушать!

— Как и то, что вы члены совета, не значит, что у вас есть право здесь находиться.

Амелия и Аска уставились друг на друга, словно два давних врага. Казалось, в этот момент даже окружающие не значили для них ничего.

— Ты, — холодно отвечала глава совета, — без году неделя студентка, и смеешь мне перечить?

Аска усмехнулась. Она, уперев руки в бока, посмотрела на Амелию и с иронией протянула:

— Лучше скажи, зачем вы пришли. Иначе этот разговор не закончится никогда.

На мгновение наступила тишина. Амелия, будто все еще пытавшаяся побороть неприятные чувства, пусть и хмурилась, но не пыталась продолжать перепалку. Глубоко вздохнув, она серьезно заговорила:

— Мы пришли встретиться с новыми учениками особого класса. Так как теперь вы занимаете престижное положение в академии, мы хотели напомнить вам, что вы должны вести себя соответствующе, но вы только посмотрите, что уже успели натворить.

— Посмотрели. — Аска, оглянувшись, улыбнулась. — Ничего страшного. Если это все, тогда вы можете идти.

— Ну, уж нет, — строго отвечала Амелия, постепенно терявшая терпение. — Неужели у вас нет никакого стыда?

— Стыд испытывают лишь те, кто чувствуют себя виноватыми, а я виноватой себя не чувствую.

Амелия хмурилась, а Аска победно улыбалась. Равнодушие в этой ситуации испытывали лишь те, кто оставался в стороне. К примеру, Шейн и Латиша даже не пыталась вмешиваться. Скорее, с полным хладнокровием наблюдая за происходящим, они думали о том, что в этой ситуации им не хватало только закусок для более комфортного наблюдения за этим представлением.

— Твое имя Аска Эревей, верно? — Амелия, строго нахмурившись, сделала несколько шагов навстречу. — Позволь напомнить тебе, что ты еще…

Внезапно Аска, так и не дослушавшая, обернулась к Шейну и Латише, и спросила:

— Ребята, хотите узнать один забавный факт? — Коварная улыбка на ее лице сразу же насторожила. — Студсовет мечется и мечется каждый год, в надежде наконец-то забраться на вершину, но каждый раз после испытаний они все оказываются разве что в «А» и «Б» классах. Не находите, что это странно? Из текущего их состава еще ни один не смог подняться выше этой планки. Никого из них нет в особом классе.

— Эревей! — грозно воскликнула Амелия. — Знай свое место!

Аска посмотрела на вспыхнувшую, словно свечу девушку, с холодом. Низким зловещим тоном она практически прошипела:

— Когда это мое место оказалось ниже твоего?

Девушки разом замолчали, но магические круги, возникшие под их ногами, говорили сами за себя: они были готовы вот-вот сорваться. Шейн, понимая, что подобное сражение могло принести проблемы им всем, уверенно шагнул вперед и строго произнес:

— Я предлагаю вам успокоиться.

— Замолчи! — хором воскликнули девушки.

Но Шейн молчать не стал. Взмахнув рукой, он призвал ледяной покров, и быстро охладил все, что находилось рядом. Толстой морозной коркой стала покрываться земля, все растения, что находились на расстоянии нескольких метров и даже каменные перегородки между отдельными тропами.

Внезапный холод, как и это неожиданное применение силы сразу же отрезвили напряженную парочку, а Шейн, продолжая сохранять спокойствие, ответил:

— Я серьезно. Если хотите продолжать скандал, идите на тренировочную площадку. Мы здесь уже изрядно постарались.

Наступила тишина. Амелия, как и Аска, невольно отшагнула назад и выпрямилась. Ее лицо стало столь же спокойным и равнодушным, как и раньше, однако это не значило, что все ее эмоции смогли потухнуть бесследно. Напротив, это показывало, что лишь сейчас она была готова заглушить свои чувства.

Посмотрев на всех собравшихся ребят по очереди, глава совета холодно прошипела:

— Я запомню это неуважение с вашей стороны.

Больше ничего не говоря, Амелия развернулась и двинулась прочь вместе с остальными своими спутниками. В дебрях оранжереи она скрылась довольно быстро, но лишь тогда, когда ее присутствие окончательно исчезло из этого места, Шейн нашел в себе силы на то, чтобы обернуться к Аске и спросить:

— Ты же сейчас понимаешь, что подставила всех нас?

— Я? — удивленно переспросила девушка, положив руку на сердце. — Нет.

Шейн тяжело вздохнул. По реакции Аски сразу можно было сказать, что она не видела ничего плохого в случившемся. Казалось, будто ее инстинкт самосохранения то ли был выключен, то ли совсем отсутствовал, что и было опасно.

— Чувствую, — устало протянул Шейн, — с тобой придется тяжко.

Аска усмехнулась. Она, заведя руки за спину, широко шагнула вперед и ответила:

— Не тяжелее, чем с тобой дорогой предатель.

Последние слова заставили насторожиться. Шейн, как и Латиша, с недоумением посмотрели на радостную девушку, а та, даже не дожидаясь их вопроса, ответила так, будто бы уже понимала, что они хотели от нее узнать:

— А ты не знаешь, какие слухи по академии о тебе ходят? Я бы на твоем месте внимательнее следила за всеми врагами, которые могут воспользоваться неприятными сплетнями о тебе и твоем прошлом.

***

От резкого толчка Моржана невольно отступила и ударилась спиной о стену. Этот удар, нанесенный противницей намеренно, вызвал сначала непонимание, ведь причины для подобного Моржана просто не видела. Приподняв взгляд, девушка удивленно посмотрела на ту, кто стоял напротив.

— Ты продолжаешь вести себя высокомерно, — сквозь зубы шипела незнакомка. По полоскам на погонах этой девушки можно было сразу сказать, что она была третьекурсницей. Ни ее лицо, ни имя ничего Моржане не говорили: она действительно слышала об этой особе впервые.

Быстро ухватившись за давившую на нее руку, младшая дочь Дорианов уверенно выпрямилась. Пусть она и была прижата к стене, пусть перед ней и стояло сразу несколько старшекурсниц, но страха она все равно как такового не испытывала.

— Я вас не знаю, — строго отвечала Моржана, — поэтому даже не могу припомнить, когда это я вела себя по отношению к Вам высокомерно.

Еще одна из девушек, замахнувшись, попыталась ударить Моржану по лицу, но та, вовремя перехватив руку, резко потянула противницу на себя и сама влепила ей звонкую пощечину. Это ее действие для остальных стало сигналом.

Незнакомка, стоявшая напротив, резко подняла руку и активировала свою магию. Потоки воздуха сначала придавили Моржану к стене, а затем, оттолкнув от нее соперниц, внезапно исчезли. Под ногами Моржаны появились несколько незнакомых магических кругов, и вместе с этим вокруг нее возникла еле видимая глазу стена. Эта странная магия, окружив девушку, растворила весь воздух вокруг нее и создала вакуум. Моржана буквально ощутила, что она не могла дышать.

Инстинктивно она попыталась активировать свою магию, но в месте, где не было воздуха, ее огонь просто не мог существовать. Все больше ощущая нехватку кислорода, Моржана потянулась вперед и руками уткнулась в эту невидимую стену. Она стала стучать по ней руками и зловеще смотреть на своих противниц, пока те, наблюдая за происходящим, просто усмехались. Так прошла одна минута, две.

В какой-то момент нехватка кислорода вызвала головокружение. Моржана рухнула на колени и уперлась руками в землю. Словно рыба, она начала беспомощно шевелить губами, будто пытаясь вздохнуть, но даже это у нее просто не получалось сделать. Тело задрожало, разум затуманился.

Лишь в тот миг, когда, казалось, Моржана уже должна была потерять сознание, ее противницы наконец-то развеяли магию. Девушка наконец-то задышала, но прийти в себя сразу так и не смогла. Руками хватаясь за собственную грудь, она села и запрокинула голову, а наблюдавшие за ней старшекурсницы подошли ближе. Хладнокровно взглянув на нее, друг за другом они зловеще бросили на прощание:

— Ты не достойна этой формы.

— Даже твой брат смог стать влиятельнее.

— Ничтожество, которое ничем не выделяется.

Даже когда эти девушки ушли, Моржана продолжила сидеть в прежнем положении. Она все никак не могла прийти в себя, ни морально, ни физически, ведь для нее это было впервые, когда она оказывалась в столь безвыходной и отчаянной ситуации. Если она не могла положиться на свой огонь, тогда на что ей вообще оставалось надеяться? Эти мысли не давали ей покоя.

Обдумывая случившееся снова и снова, Моржана все никак не могла понять: откуда взялась эта компания, почему они выбрали ее своей целью и почему считали, что она не была достойна этой формы? Учитывая то, что Моржана действительно не была знакома с этими ученицами, она понимала, что причина подобного нападения была с кем-то связана, но еще не осознавала с кем именно.

***

— Думаю, я должна поздравить тебя. — Дафния, сидевшая в кресле прямо напротив, жестом подозвала к себе Дрэго.

Парень, сразу же все осознавший, подошел ближе и сел рядом с ней на колени. Он уже знал, что нужно было делать, ведь для него подобная ситуация уже была привычной.

Женская ладонь, легко коснувшаяся его волос, сначала растрепала их, а затем начала плавно поглаживать по голове. Дрэго же в этот момент, положив голову на женские колени, устало выдохнул.

— Смог попасть в единственный особый класс в этом году, — ласковым голосом продолжала говорить Дафния. — Молодец, сразу видно, что ты хорошо потрудился.

— Спасибо Вам, Святая.

Этот момент был одновременно и спокойным, и напряженным, но спокойным он только казался со стороны. Дрэго, уже прекрасно знавший про метод кнута и пряника, получив последнее, невольно ожидал и первое.

— В последнее время, ты очень хорошо выполнял свою работу, поэтому мне бы не хотелось сильно ругаться на тебя. — Голос Дафнии становился тверже с каждым ее новым словом. — Но ты же понимаешь, что меня тебе не обмануть? — Дрэго приподнял взгляд, осознавая, что в этот момент ему нужно было посмотреть в глаза госпожи, и именно тогда Дафния, со зловещим хладнокровием спросила: — Почему ты нарушил мой приказ?

Дрэго не отвечал. Он смотрел в эти сузившиеся от злости глаза, и просто не мог подобрать верных слов. С Дафнией всегда нужно было быть осторожным: любая неверная фраза могла привести к печальным последствием.

Не получив мгновенного ответа, Дафния схватилась за черные волосы парня чуть сильнее и намеренно потянула их на себя.

— Дрэго?

— Я не нарушал приказа, Святая. — Дрэго попытался успокоиться. Лишь на мгновение он закрыл глаза, и эта секунда позволила ему скрыть нотки волнения во взгляде. — Просто не нашел в себе силы, чтобы выполнить его сразу. Мне нужно немного времени.

Наступила тишина. Дафния, посмотрев прямиком в глаза парня, не увидела в них лжи. Возможно, именно этот фактор и повлиял на то, как она восприняла этот ответ. Улыбнувшись, женщина сразу же расслабила руку и отпустила Дрэго.

Парень слегка отстранился, но не успел он подняться с колен, как Дафния, приподняв ногу, намеренно придвинула ее к нему. Ее узкое платье слегка задралось, а туфля на высоком каблуке невольно уткнулась прямо в грудь парня.

Дрэго понял все без слов, и, взявшись за ногу женщины, осторожно снял с нее обувь. Оголенная ступня сразу же расслабилась, а крепкие мужские руки, ухватившись за нее, начали массаж. В этот момент ни Дафния, ни сам Дрэго не произносили ни слова. Будто и без того понимая чувства друг друга, они делали то же, что и обычно.

Парень, уже зная, как именно нужно было массировать женские ноги, слегка надавил на стопу, и это его действие вызвало сдавленный стон. Дафния, явно ожидавшая этого момента весь день, устало откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и задрожала. Ее кожа покрылась мурашками, а Дрэго, не обращая на это внимания, просто продолжил массировать ее ступню, то поднимаясь до кончиков пальцев, то снова опускаясь до самой пятки.

Наблюдая за ним с улыбкой, Дафния протянула:

— Ты же знаешь, как дорог мне?

— Да, святая.

— И я готова идти тебе навстречу, пока ты находишься на моей стороне.

— Я всегда буду на вашей стороне.

— Хорошо, — на выдохе протянула Дафния, слегка скатываясь в кресле, — Дрэго, тогда приказ ты все же должен выполнить. Понимаешь, верно? Ты должен быть рядом с Шейном Дорианом, должен оставаться в первых рядах как его союзник. Твоя отстраненность вызывает подозрение.

— Он и так мне не доверяет.

— Но он не отталкивает тебя. Он и раньше знал кто ты и кому служишь. Пока ты не подаешь виду, он не станет избегать тебя.

Дрэго замолчал и невольно замер, а Дафния, явно ощутив эту секунду ступора, приподняла ногу и положила ее на мужское плечо. Ее платье задралось еще сильнее, но, не обращая на это внимания, она намеренно притянула Дрэго ближе к себе.

Парень приподнялся, выпрямился в спине и сам придвинулся практически вплотную.

— Понимаешь, Дрэго? — с улыбкой спрашивала Дафния. — Ты должен докладывать мне обо всех его действиях.

— Почему вы так зациклены на Дорианах? Что в них такого?

Этот вопрос вызвал недовольство. Женщина, на мгновение переставшая улыбаться, нахмурилась. Ее молчание продлилось недолго, и ничего толком не означало, но парень, чувствовавший, что это было недобрым знаком, явно воспринял все иначе.

— Дорианы, — заговорила Дафния, — всегда имели влияние, которого у меня не было. Я очень долго пыталась переманить их на свою сторону, и они очень долго вели себя со мной высокомерно. Такова их натура: они везде чувствуют свое превосходство, и даже перед своей королевой.

— Вы обиженны на них?

Дафния выдохнула.

— Я не могу назвать это обидой. Просто мне очень интересно посмотреть на то, как будут выглядеть лица всего этого заносчивого семейства, когда они падут в пучины ада. — Приподнявшись, она опустила ногу с мужского плеча и схватилась руками за шею Дрэго. — И сейчас наступил крайне удачный момент для того, чтобы низвергнуть их туда, правильно?

Парень не отвечал, но этот ответ обдумывал основательно:

«Шейн не ее истинная цель, он скорее средство. Но тогда кто мог настолько сильно задеть святую? Шанна? Раз так, тогда, вероятно, это произошло еще во времена их обучения в академии, когда Дафния еще не была провозглашена святой».

Дафния, уже понимавшая, о чем думал Дрэго в эту секунду, с улыбкой протянула:

— Много думаешь.

Парень не успел прийти в себя, а Дафния, воспользовавшись этим моментом, приблизилась к нему и страстно поцеловала. Ее действия были крайне ловкими. Одна рука сразу же опустилась к мужскому торсу, начиная его массировать, а другая обвилась вокруг его шеи и помогла прижаться еще сильнее.

Дафния провела языком по небу Дрэго и будто попыталась поцеловать его намного глубже и страстнее, чем раньше. Недолго думая, и сам парень начал отвечать на этот поцелуй, уже даже не пытаясь отталкивать свою госпожу.

Лишь некоторое время спустя этого пылкого поцелуя, Дафния отстранилась. Она устало выдохнула и прижалась лбом ко лбу самого парня. Вот так, смотря в его ярко-красные глаза, Святая предупреждающе зашептала:

— Дрэго, малыш, запомни: если церкви будет выгодно спустить всех собак на Шейна и обвинить его в предательстве, мы будем вынуждены это сделать. В этом нет нашей вины, все на благо мира.

Дрэго ничего не сказал, но его молчание могло означать лишь одно: беспрекословное согласие. Даже если бы он и захотел воспротивиться, даже если бы у него появилась такая возможность, клятва на его руке была прямым подтверждением того, что вся его жизнь уже принадлежала этой женщине, а это значило, что пойти против нее он уже не мог.