Дзюпосле

Глава 8

Услышав, что враг всего один, бойцы на миг переглянулись, недоумённо. Обычно опасность приходила от целой толпы, от значительного численного перевеса в количестве противников, а не от одиночки. Но когда снизу прорезала воздух сине-фиолетовая молния и с сухим треском ударила в бетон, у всех внутри всё сразу встало на место. Здесь было значительное превосходство в силах.

"Пальмовая молния", — пронеслось в голове у Жени Битаева. Это было совсем не шутка. Причём на уровне, от которого волосы вставали дыбом. Неудивительно, что подчинённые едва ноги унесли. Такой разряд мог выпускать лишь тот, кто добрался до Сферы Формирования Ядра. И далеко не самого начала.

Битаев поднял руку — сигнал ускориться. Вариант был только один, отходить и как можно скорее. Отряд вместе с клиентом рванул наверх. Но внизу тоже не сидели сложа руки: невидимый противник почуял добычу словно хищник и двинулся следом, вверх по лестнице.

Тепловизоры шлемов вспыхнули красным, когда D и Е попытались засечь цель. Но вместо человеческого силуэта в дыму мелькнула только крепкая тень, рванувшая на них как дикий зверь. Никакого точного распознавания не получилось

Треск! Гул! Две голубые молнии выстрелили сквозь чадный воздух. Один из подчинённых в хвосте отряда вскрикнул, его тело выгнулось дугой, и с хрустом ударилось о стену. Даже лежа неподвижно, он ещё потрескивал, словно прожаренная на углях кукла. Заживо прожаренная. В общем, смерть ему досталась не самая лёгкая. Ну, так и противник команде достался, врагу не пожелаешь. Но у них выбора просто не было, контракт….

"Чёрт, это или самонаводка, или какой-то трюк с маскировкой", — выругался про себя Битаев.

Он снова поднял ладонь, показывая "огонь прекратить". Выдавать точное положение — самоубийство. "Задержать его, но без лишнего шума".

Варвара Бекетова не растерялась: достала из подсумка нейронный глушитель и метнула гранату в пелену дыма. Хлопок — и воздух завибрировал, будто туда всыпали горсть железных опилок. Глушитель бил по интерфейсам, сбивая ритм работы протезов и подключений, вызывая дрожь в мышцах и временные провалы.

И правда — молнии тут же стихли, словно обрубило провод. Этого хватило: команда рванула выше, поддерживая хромавшего клиента. Решение применить нужное оборудование дало им шанс.

Но радость длилась недолго. Из дыма вдруг выстрелил Летающий Рукав, свернулся петлёй и с хлёстким щелчком обвил второго подчинённого. Тот исчез так быстро, словно его проглотила сама тьма. Ни крика, ни борьбы — только вихрь пыли, затихший на лестнице. О его участи оставалось только догадываться. Но тоже к нему не Дед Иороз с подарками пришёл.

— Бах! Бах! Бах! — D и Е, не дожидаясь команды, открыли огонь в серую пелену, выдав своё местоположение.

Отряд, укрывшись за стенами, вырвался на крышу. Железная дверь за спиной захлопнулась, и в этот миг Битаев метнул вниз лазерную режущую гранату. Тонкий визг резака впился в металл, но глухо замер за преградой.

Они почти добежали до вертолёта, когда позади грохнул взрыв. Бахнуло так, что уши заложило. Железная дверь, ещё недавно преграждавшая путь, отлетела в сторону.

— Огонь! — скомандовал Битаев.

Тут уже соблюдать тишину потеряло всякий смысл. Пули застучали по стальному листу, который противник использовал как щит. Дверь звенела, искрилась, сыпала осколками краски, но это не останавливала бегущего.

Видя, что вот-вот их настигнут, боец под позывным D развёл руки. Из ладоней вырвались багровые Фантомные Клинки. Сухой свист — и изрезанная дверь разлетелась надвое. И тогда они увидели его.

На фоне золотого сияния, трещащего, как огонь, стоял монах — босой, в одних джинсовых шортах. Его кожа переливалась янтарным светом, а татуировка волка на груди словно ожила, хищно щеря пасть. Две протезные руки, грубые, тяжёлые, как балки, блестели маслом. На лысой голове — шесть нейронных портов, соединённых с сетью шрамов, тянувшихся, будто обугленные трещины. Поперёк носа — свежий, ещё кровавый рубец.

Он двигался, как зверь, дышал тяжело, с рычанием. В этом золотом ореоле он походил на древнего святого, спустившегося с иконы, — страшного и неумолимого.

Клиент, увидев его, выругался, зашаркал к вертолёту, почти падая. D нахмурился, но клинки не дрогнули — красные, острые, как сама ненависть.

Команда всегда держала слово: клиент превыше всего. В этот раз отступать было нельзя. Два клинка рванули к горлу монаха.

Тот вскинул руки, швырнул в сторону разбитую дверь и схватил клинки, как в железные клещи. Металл завизжал, но удержался. На мгновение всё застыло. И тут B и Е ударили с флангов, их автоматы ожили, плюясь огнём и свинцом. Пули со звоном отскакивали от тела монаха, будто били не по живой плоти, а по бронзовой статуе.

"Железное тело? Или заклинание Золотого Света, усиленное железом и проводами?" — мелькнуло у Жени Битаева.

Скорее первое: каждая мышца у противника была словно вылеплена из металла, каждая кость — из закалённого сплава.

Они слышали о таких безумных практиках: годы самокалечения, замена кожи, сухожилий, костей на особые материалы, выращенные в лабораториях. Самый пик технологических достижений. Всё ожидалось, но чтобы настолько….

Отряд застыл, сбитый с толку. Этого мига монаху хватило.

С хриплым рыком он схватил бойца D и метнулся вперёд, словно живой таран. Гулкий удар — и B с Е отлетели в стороны, сшибив бетонные ограждения. В воздухе запахло гарью и озоном.

Женя и Варвара переглянулись, разошлись в стороны, словно пара охотников, выманивающих зверя. Монах решил, что они в панике, и бросился прямо к трясущемуся клиенту.

Щёлк!

Белые кабели ударили с двух сторон, опутав его торс и руки. Ограничители нейронных связей — грубые, но надёжные штуки. Даже чудовище, живущее на нижнем пороге Формирования Ядра, замедлилось, мышцы затряслись под током, и он рухнул на колени, ударившись ими о бетон.

— Вперёд! Быстро! — голос Жени прорезал гул винтов вертолёта.

Варвара втащила клиента внутрь кабины. Женя тянул бойцов, прикрывая отход. Монах рванулся, но золотое свечение уже дрожало, как лампочка перед смертью. Его защита трещала по швам. И тут клиент, у которого от страха тряслись руки, решил выпендриться, схватил пистолет прямо у Варвары.

— Не смей! — рявкнул Женя.

Но было поздно. Эта тварь в костюме решила сорвать собственную эвакуацию во что быто ни стало! Грохот выстрелов разорвал воздух. Пули с рикошетом ударили в сияющее тело, срывая искры, и при этом, естественно, зацепили кабели-ограничители. Несколько нитей лопнули, как пережжённые струны.

Монах взревел, выгнувшись дугой, и сорвал остатки пут. Собственно, сделал ровно то, чего и добивался пиджаконосец.

Клиент завизжал будто только что не сделал всё чтобы усугубить ситуацию:

— Взлетай! Живее!

Вертолёт дёрнулся вверх. Женя метнул две шоковые гранаты, их вспышки на миг ослепили монаха. Но тот не сдался. Подбежал к краю крыши и прыгнул.

В воздухе его золотая протезная рука щёлкнула, выпуская Летающий Рукав Струящегося Облака. Металлический хлыст засвистел, целясь прямо в Варвару.

Женя успел лишь толкнуть сестру в сторону. Кабель вцепился в его ногу и с чудовищной силой вырвал его наружу. Мгновение — и он уже за бортом. Воздух хлестал в лицо, винты вертолёта грохотали над головой. Но в последний миг он сумел зацепиться за посадочные полозья.

— Женя! — Варвара крикнула, голос сорвался в истерике.

Монах тянул, не отпуская. Из его горла вырвался рык, словно зверь рвал добычу. На борту вертолёта бойцы открыли огонь, пули визжали в воздухе, но казалось — это не остановит чудовище.

А затем он подтянул себя к Жениному телу, прижавшись к нему, словно к живому щиту. Из правой руки монаха выдвинулся багровый Призрачный Клинок, пульсируя электричеством.

— Сволочи! — рявкнул он, глядя прямо в глаза остальным. — Даже если вы сдадите его мне, уже поздно! Никто из этого проклятого вертолёта не улетит живым!

Женя взглянул на Варвару. И, не колеблясь, отпустил полозья.

Женя Битаев и монах рухнули вниз вместе. Сколько бы силы ни таилось в монашеском теле, он не мог предугадать, что противник отпустится так легко, без колебаний, словно отрезав собственную судьбу ножом.

Название "Оперативная группа безопасности" было монаху знакомо, но он и подумать не мог, что за ним стоят безумцы, готовые без раздумий рвать себе жилы ради чужой миссии.

И мало того — падая, Женя не просто отпустил его, но ещё и умудрился вцепиться в руку монаха, чтобы тот не успел снова пустить в ход свой "Летающий рукав Струящегося Облака".

— Ты что, совсем рехнулся?! — хрипло рявкнул монах, пока ветер свистел в ушах.

— Хех…, — выдавил Женя и ухмыльнулся кривым ртом, будто сам себе бросил вызов.

Они рухнули с высоты, впечатавшись в асфальт с таким гулким треском, что прохожие на улице застыли с круглыми глазами. Кто-то вскрикнул, кто-то зажал рот ладонью.

— Спускайтесь! Живо! — голос Варвары разнесся эхом.

Услышав зов, пилот вертолёта резко дёрнул штурвал, собираясь снижаться, но в этот момент клиент — тот самый, что секунду назад едва не навлёк смерть на всех — завизжал, забившись в кресле, как крыса:

— Не смей! Не смей! Увозите меня отсюда! Быстрее!

Пилот замер, не зная, чьё слово весомее.

Тогда Варвара Бекетова вырвала из кобуры пистолет, холодно прижала дуло к виску клиента в дорогущем костюме и почти прошипела:

— Я сказала — вниз. Немедленно.

Клиент затрясся, у него побелели губы.

— Ты… ты что, спятила?! Я же заказчик!

— Да мне плевать на…, — начала Варвара, но договорить не успела.

Кто-то из своих — товарищ "Э" — бросился, скрутил её и повалил на пол вертолёта. Металл пола ударил в спину, воздух вылетел из груди.

— Успокойся! — рявкнул он. — Не вздумай делать глупости!

Варвара выгибалась, царапалась, билась головой о плечо, кричала в надрыве:

— Отпустите! Спуститься надо! Его надо спасать! Ещё чуть-чуть — и мы его потеряем!

Но остальные лишь переглянулись и, сжав зубы, связали её, чтобы не мешала.

Товарищ "Б" наклонился к ней, глядя прямо в глаза, произнёс жёстко и чётко:

— Женя — не очиститель Росы. Ты знаешь это лучше всех. С такой высоты не выживают. Не смей выбрасывать его жертву на ветер. Мы должны хотя бы довести клиента живым.

Варвара снова дёрнулась, но в ответ в её вену вонзили шприц. Мир поплыл, очертания размылись, и она уже не понимала — это от лекарства или от слёз, затуманивших глаза.

Под заброшенным зданием лежал Женя. Кровь булькала у него в горле, тяжёлыми хрипами вырывалась наружу, красными кляксами заливала асфальт. Неподалёку, словно рухнувший памятник, распластался монах.

Когда-то сестра обмолвилась: прыжок с крыши — не мгновенная смерть, а медленное, мучительное падение в ад боли. И теперь Женя узнал это на собственной шкуре. Удар за ударом ломал кости, каждый миг отдавался в теле дикой агонией. Он не умер сразу, но знал — часы его сочтены.

Когда он позволил компании одурачить себя? Когда поверил, что обязан быть героем? Ради этих сытых ублюдков, которые никогда не чувствовали голода и страха?

Нет. Это не был героизм. Это была глупость — отчаянная и слепая.

И всё же мысль, что Варвара спаслась, согревала в груди тусклый огонёк. Пусть хоть это станет оправданием.

Фух… кашель… ещё один…

Монах поднял голову. Глаза налились кровью, дыхание сипело, но он всё же поднялся на ноги. Вертолёт был уже далеко, лишь мигающий огонёк терялся в сером небе.

Он повернулся к Жене, который умирал рядом, и сквозь зубы процедил:

— Смельчак…. Тебе и правда хватило духу пойти на это?

"И он всё ещё жив?..

У Жени Битаева уже не осталось сил удивляться. Он только смотрел, как монах, пошатываясь и хромая, поднял с земли ружьё и приближался к нему, оставляя за собой крошечные брызги крови.

— Потерять жизнь из-за работы…, — прохрипел монах, его голос был похож на скрежет ржавого железа. — Какой же ты жалкий инструмент.

Женя поднял мутный взгляд на ускользающий вдали вертолёт. Он напоминал ему далёкую звезду — такую же недостижимую. Уголки его губ дрогнули, будто он хотел улыбнуться. Ответа он не дал.

Может быть, раньше он и был инструментом. Но не сегодня.

"Прости меня, сестрёнка…"

Хлопок.

Когда Варвара Бекетова открыла глаза, потолок над ней был белым и стерильным, пахло антисептиком. Она лежала в медицинском блоке компании. Хотелось верить, что всё это был сон — но реальность никогда не жалела её.

Начальник, сопровождаемый двумя угрюмыми охранниками, повёл её в морг. Там, среди холодного воздуха и металлического звона дверей, в ячейке холодильной камеры лежало тело её брата.

Женя.

Тело было переломано, словно куклу кидали с многоэтажки, но смерть настигла его не от падения. В лобовой кости зияла аккуратная дыра. Пуля.

Будь повреждения другими — хоть какой-то шанс сохранить его мозг существовал бы. Современная медицина многое умела. Но теперь — всё.

— Сожалеем, госпожа Бекетова, — ровным голосом проговорил начальник. — Мы направили вооружённую группу к месту боя. Нашли только останки одного из ваших коллег. Тела монаха нет. Мы сообщили о происшествии и назначили вознаграждение….

Варвара почти не слушала. Его выверенные слова звучали пустым шумом. Деньги, компенсации, слова соболезнования — всё это ничего не значило. Она потеряла брата, единственного, кто для неё был важен.

— Мне нужны данные. О клиенте в костюме. И об этом монахе, — тихо, но твёрдо сказала она.

— Сведения о монахе предоставим, — начальник слегка склонил голову. — Но, как вы знаете, данные клиента — под конфиденциальностью.

Её пальцы сами вцепились в ворот его пиджака, сжали ткань так, что та натянулась до хруста нитей.

— Мой брат погиб из-за этого ублюдка. А я даже имени его не знаю?!

Охранники тут же оттащили её, словно зверя от корма. Начальник поправил галстук и ровным голосом добавил:

— Мы потеряли ценного сотрудника. Но правила есть правила.

Варвара глубоко вдохнула, проглотила ярость и процедила:

— Тогда дайте мне досье на монаха. И тело брата я заберу сама.

— Конечно. — Он кивнул, словно речь шла о товаре. — И ещё. Вам предоставляется двухнедельный отпуск. Отдохните. Но помните: этот человек — один из самых сильных очистителей Росы. Не совершайте глупостей.

Она не ответила. Только опустила голову и вытерла с лица брата засохшие пятна крови, будто хотела придать ему человеческий вид, прежде чем забрать.

Хоронить Женю она не смогла. Не хватило сил, ни моральных, ни физических. Вместо этого Варвара арендовала криокапсулу и поместила туда его тело. Врач внутри неё прекрасно понимал — это бессмысленно. Но сестра внутри неё отказывалась ставить точку. Может быть однажды, всё же смогут и с такими травмами бороться.

Она жила как во сне. Всё вокруг было туманом. Оставалась лишь одна мысль — острое лезвие в голове:

"Найти его. Убить. Убить этого золотого гондураса"

Досье компании раскрыло имя: Железный Безумный Монах. Прозвище — "Золотое Тело Годураса". Вот уж действительно гондурас. Когда-то он был очистителем Росы в другой корпорации. Варвара через свои связи быстро проверила и подтвердила: тот, кого они спасали в тот день, — акционер компании-монополиста. Конфликт за прибыль. Простая и грязная причина.

Компания назначила награду. Но сумма была смехотворной. Никто в здравом уме не полезет за головой очистителя Росы сферы формирования ядра.

Варвара знала, насколько он силён. Даже если она начнёт вкладываться в совершенствование сейчас — догнать его она не успеет уже никогда. Прямо как тот случай с японцем и вопросом, насколько мы отстали.

Значит, нужно искать другой путь.

Сжав зубы, она перевела все свои сбережения, вытянула всё до копейки. И разместила заказ на чёрном рынке:

За его голову этого чёртового гондураса.

За Железного Безумного Монаха, Золотое Тело Гондураса.