Другой мир

Глава 34

Первые доли секунды все шло как обычно. Он чувствовал очкарика, его страх, растерянность и желание поскорее отсюда испариться — быстро и безболезненно… Как вдруг к горлу подступил комок, и он уже нервно теребит пальцами и озирается на окружающее его защитное заграждение, а на носу неуклюже мешаются разбитые очки.

В то же самое время…

Он сидит в «кресле» и контролирует действия пациента № 1 на экспериментальной площадке. Вот… тот, второй, подносит руку к лицу, срывает непривычные очки…

…И тут же мир плывет, краски смешиваются, а предметы растекаются…

Семен знает, у очкарика плохое зрение, поэтому без очков он почти слепой. Семен принимает решение — надеть очки обратно.

…Он чувствует, как его руки неуклюже пытаются нацепить очки. Но чужая рука, худая и легкая, словно перышко, — слишком для него непривычно. Попытка удается лишь со второго захода.

Семен видит — теперь пациент стоит в очках и неуверенно озирается…

«Да, так видно гораздо лучше…» — думает он и оглядывается по сторонам. Этим глазам в очках гораздо удобнее. Взгляд падает на руки. Они слегка трясутся. Семен пытается заставить их остановиться и разминает пальцы.

Он сидит в кресле и смотрит, как тело пациента № 1 неуклюже шевелит руками, затем пальцами… потом тело разворачивается и смотрит на человека в «Кресле».

…Семен смотрит на себя со стороны. Знакомые черты лица, достаточно упрямый подбородок, хмурые брови. На виске пульсирует от напряжения жилка… Кто он — этот знакомый незнакомец?

Теперь в теле очкарика после шока просыпается сознание настоящего владельца. Каким-то образом они пытаются ужиться. Семен становится частью пациента № 1, а пациент № 1 принимает его как неизбежное составляющее самого себя. Семен доминирует. Теперь ему доступны мысли и память пациента. Он знает его привычки, манеру речи, все самое тайное и сокровенное.

Семен смотрит в глаза пациенту № 1 и улыбается…

…Он смотрит на свое тело со стороны и улыбается в ответ…

За тем и другим взглядом скрывается его сознание! Он одновременно существует в двух точках пространства, смотрит двумя парами глаз, вдыхает двумя парами легких и думает одновременно и параллельно!

Это происходит естественно и свободно. Как будто такое существовало всегда!

Семен в теле пациента № 1 поворачивается на экспериментальной площадке в сторону, где стоит Контор.

— Все отлично, Контор, — говорит он. — Самочувствие просто отличное! Чувствую себя великолепно!

Голосовые связки вибрируют несколько непривычно, отчего слова звучат неуверенно.

— Скоро привыкну, — добавляет он и, указывая на горло, жалуется. — Совсем другой тембр. В жизни так не пищал!

«Я не пищу!» — обиженно восклицает сознание настоящего владельца тела и у них с Семеном № 2 завязывается внутренний диалог.

Семен № 1 в кресле в это время громко окликает Контора и говорит:

— Не обращайте на него внимание. Я там сейчас разбираюсь с очкариком. Он, видите ли, оскорблен, что я нелестно отозвался о его голосе…

Контор несколько растерянно и восторженно вращает головой то в сторону Семена, то в сторону очкарика.

— То есть, — восклицает ученый, — ты тут и там одновременно?! Все получилось?!

Оба Семена одновременно кивают.

Один из медработников с выпученными глазами несется к Семену № 1 и протягивает тому лист бумаги с текстом.

Семен № 2 (в теле очкарика) улыбается и громко зачитывает текст. Затем оба Семена в один голос произносят:

— Теперь довольны?! — одновременно разводят руками и добавляют: — Очень забавные ощущения. Я вижу Вас, Контор, с двух точек зрения одновременно! Я вижу Ваше лицо и созерцаю Вашу спину! — затем каждый из Семенов в один голос принимаются наперебой описывать свои ощущения.

Семен № 1 говорит:

— Для меня первого, собственно, мало что изменилось. Сижу в кресле, привычно смотрю на экспериментальную площадку. Единственное, с тем отличием, что одновременно контролирую свои действия, слова, движения и мысли еще в одном теле…

Семен № 2 противоречит:

— …Совершенно особенные ощущения! А уж смотреть на себя со стороны?! Никогда не подозревал, что выгляжу так симпатично! Единственное «но» — этот пациент мне уже всю плешь проел своими жалобами, что я, якобы, подавляю его индивидуальность, и ему жутко дискомфортно… Может, дать ему поговорить?

…

После того как Семены наговорились, в лаборатории повисла абсолютная тишина.

Через секунду Контор, заслышав эти одновременные тирады, сжал голову руками и, помассировав переносицу, уселся на кресло. Слава и Гоша очумело заулыбались и принялись барабанить по клавишам компьютера. Медработники так просто повскакивали с кресел и, невзирая на страх перед экспериментальной площадкой, кинулись проводить над Семеном № 2 тесты. Показания с Семена № 1 к тому времени уже записывались.

— Изумительно! — в конце концов выговорил Контор. — Можете продолжать описывать наблюдения. Единственная просьба. Делайте это по очереди. Меня все же не два, а один, и я не хочу упустить ни звука из Вашего рассказа, Семен!

Обращение «Семен» далось ученому с явным трудом. Воспринимать двух отдельно стоящих людей, как одну личность, оказалось сложным даже для него.

Семены улыбнулись. Семен № 2 взял слово.

— Для меня все происходит, на удивление, гармонично. Я воспринимаю себя в двух телах одновременно и подобное ощущение до невероятности естественно. Единственное, что выглядит несколько странно, так это постоянные вопли… пациента. Этакий, голос изнутри. Ну и к тому же, присутствует некоторый дискомфорт с новым телом… А в остальном… очень естественно…

Контор нахмурился. Даже со стороны было заметно, что шестеренки его мозгов вращаются на грани допустимых скоростей.

— Можно поподробнее, о том голосе изнутри… Опиши, насколько ты его контролируешь, насколько он мешает, можешь ли ты его заставить молчать или забыть по возвращению в свое тело о твоем присутствии… — голос ученого звучал, на удивление, вкрадчиво, если не сказать трепетно.

Семен № 2 несколько неуклюже развел руками и, отойдя от суетящихся вокруг него медиков, подошел вплотную к краю заграждения.

— Сложно выразить это словами… — проговорил он, в упор глядя Контору в глаза. — Но… пациент стал как бы частью меня самого, этаким внутренним голосом. Я могу его контролировать так же, как самого себя, но вместе с тем он может иметь собственное мнение. Что же касается памяти… Думаю точно смогу это выяснить только после окончания эксперимента, но скорее всего — да… Ну и… открываются очень интересные возможности…

Тут один из медиков неожиданно вздрогнул, на секунду замер, потом подошел к краю заграждения, посмотрел на ученого и проговорил:

— Я попробовал… И… Очень похоже на то, что подобный эффект может задействовать неограниченное число тел, но только в рамках этого заграждения и его особого поля… С каждым новым телом мышление как бы само собой расширяется и трудностей с одновременным управлением тел не возникает.

Медработник (Семен № 3) улыбнулся и поспешил надеть на себя всевозможные датчики.

— Ты уверен в том, что все делаешь правильно?! — крикнул Контор вслед Семену № 3. — Эти датчики с оборудованием обошлись нам в уйму денег и кучу времени для наладки под наши нужды!

Семен № 3 в теле медработника непринужденно махнул рукой.

— Я совершенно точно владею информацией, которая была в этом теле. Можете не беспокоиться. Я даже знаю, на каком боку он спит, как ласкает жену и кто была его первая женщина… Плюс полное представление о шести годах медицинского института, дословное содержание его нынешней диссертации и результаты теоретических изысканий за последний год… Но это только лишь то, что лежит на поверхности, если возникнет необходимость могу копнуть глубже и выложить все, что когда-либо содержалось в его памяти… Одним словом, мое сознание просто напичкано информацией!

Контор озадаченно потер лоб и, повернувшись к Гоше и Славику, несколько напряженно поинтересовался:

— Все записали?

Те в ответ утвердительно закивали. И Контор тут же бросил.

— Отлично, Семен. А теперь закругляйся. Пора обрабатывать полученные данные.

Семены сосредоточенно закрыли глаза. Раздробленному по разным телам сознанию было очень комфортно. Но нужно собраться!

Семен вздохнул и почувствовал, как огромный мир начинает сжиматься до прежних размеров. Теперь думать получалось в три раза медленнее, вдыхать в три раза меньше… Но память… каким-то образом активная память его временных тел осталась в сознании — информация несколько путанная и неупорядоченная. Но его сознание за несколько часов все сможет разместить по полочкам! Семен это знал так же точно, как и то, что теперь он сидит в «Кресле» и невозмутимо смотрит на замершего перед ним ученого.

— Как самочувствие, Семен? — коротко бросил Контор.

Семен сощурился, как от зубной боли, наигранно тяжело потряс головой и фальшиво сдавленным голосом промычал:

— Неплохо, шеф. Но такое ощущение, словно я неделю не просыхая бухал. Тяжело это… В голове полный бардак… Все, как в дурном сне…

Контор несколько облегченно усмехнулся и спешно направился просматривать полученные записи.

Семен проводил ученого взглядом и понял, что умолчал об остаточной памяти не напрасно. Контор явно не желал делиться лишней информацией. И в одночасье из хорошего экстрасенса Семен мог превратиться в угрозу, которую Контор при первом удобном случае постарается ликвидировать.

«Но надеюсь, ни времени, ни возможности ему уже не представится…» — подумал Семен и переключился на хлопочущего около него медработника, как раз того, у которого он недавно решил позаимствовать тело.

Медик явно нервничал. В его глазах молодой человек прочитал след памяти. Очень смутно, но медработник помнил о случившемся. Этот подарок Семен оставил ему намеренно. Пусть знает, каково это быть в шкуре экспериментального кролика!

А вот бедняге пациенту № 1 Семен знания о своем пребывании удалил. И теперь очкарик облегченно вздыхал и хвалил небо, что все прошло словно под наркозом. Никаких ощущений, воспоминаний или волнений!

«Так оно для бедолаги будет гораздо спокойнее», — подумал Семен и устало поплелся к кофеварке.

А в это время его сознание активно работало. Разгребало полученную информацию, сортировало по уровням полезности, ненужное отправляло в мусор. Семен чуть ли не физически ощущал, как потрескивают мозги. Но такова была плата за быстрые знания. Ведь за каких-то пять минут стать доктором медицинских наук — это не шутка!

Семен неспешно налил себе кофе и, вдыхая его аромат, принялся выуживать из груды информации хоть какие-то намеки на знания об экспериментах со временем и пространством. Но таких сведений не оказалось. Теперь Семен знал практически все о человеческом организме, психике, её отклонениях и нарушениях. Был в курсе (это уже от очкарика) азов делопроизводства, основ инженерии и архитектуры. Но то, что касается времени и пространства — полный ноль.

Молодой человек украдкой посмотрел на Контора. Тот о чем-то воодушевленно переговаривался по внутреннему телефону и одновременно проверял результаты всевозможных тестов и замеров.

Да! Контор был хитрым лисом. Семен был готов поспорить, что ученый ожидал именно таких результатов. И на площадку двух медиков, совершенно ничего не ведающих о предыдущих экспериментах, он пустил осознанно.

— А теперь, пожалуйста, подробный рассказ на камеру! — проговорил Семену подошедший Гоша. — Более или менее уже пришел в себя?

Семен болезненно поморщился.

— Более или менее… — протянул он.

Весь остаток рабочего дня был посвящен многочисленным расспросам и ответам. Через какой-то промежуток времени вопросы повторялись, иногда изменялась внешняя форма, но оставалось содержание, иногда намеренно его отвлекали на мелочи, а потом опять наседали с основными моментами. Одним словом, Семен чувствовал себя, как на допросе, очень последовательном и доскональном.

Одновременно с работой видеокамеры на мониторе фиксировались реакции его организма — давление, потоотделение, частота моргания, направление взгляда при том или ином ответе… и многое, многое другое…

Только Семен все это уже знал. Знал, как должен реагировать на тот или иной вопрос, куда смотреть, как моргать, какую позу принимать. Он мог отрегулировать давление, изменить уровень адреналина в крови… Он все знал… Как-то ненавязчиво и естественно…

То, что сейчас с ним происходило, больше подходило не под определение устрашающего допроса, но под хорошо заученное домашнее задание, где ему ставили в задачу максимально достоверно убедить противника в правдивости сказанного.

Этого Контор не учел! Не учел, насколько виртуозно получится то короткое слияние, насколько изменится структура мышления, насколько раздвинутся границы!

Стрелки показали начало десятого.

Семен устало вздохнул, правда, больше не от напряжения, а от нудности вопросов.

— Хорошо, — неохотно проговорил Контор. — На сегодня закончили. Завтра всем быть ровно в восемь!

Все устало закивали.

Через пять минут лаборатория № 4 и прилегающие к ней помещения опустели.

А Семену отчего-то хотелось задержаться. Возможно, потому, что он краешком сознания понимал: все близится к своему логическому концу, и он больше не увидит эту свою странную «тюрьму», хотя впрочем, может, совсем не тюрьму, а…

Он неспешно снял голубой халат, подошел к шкафу, затем так же неторопливо приблизился к своему столу и начал перекладывать несколько одиноких бумажек.

— Хочешь задержаться? — поинтересовался Контор из дверей.

Семен пожал плечами и отчего-то печально посмотрел на ученого.

— Всего на несколько минут. Хочу привести в порядок… мысли… записи…

Контор хмыкнул, указал пальцем на кабинку охраны и произнес:

— Только не думай шалить. Все под постоянным контролем… И не вздумай меня завтра подвести. Если перенапрягся, советую лучше сходить в бар, пропустить кружечку пивка, скажешь, что я лично разрешил. Но не больше! Завтра чтоб здесь был как штык в восемь, свеженький и бодренький!

Семен послушно кивнул. Контор удовлетворенно качнул головой и вышел.

Молодой человек остался один (если конечно не считать прозрачной будки охраны), огляделся, посмотрел на секретную железную дверь, за которой хранились секретные документы.

Возможно, именно там держали материал об экспериментах со временем и пространством. Но этого было недостаточно.

Хотя бы раз ему необходимо почувствовать, как работает эта машина, хотя бы раз прикоснуться сознанием к ходу мысли Контора, хотя бы раз получить четкие указания о своих действиях…

А бумаги… Даже со всем объемом знаний, который сейчас скопился у него в голове, их не достаточно… Нужен опыт, живой, реальный. Хотя бы один!

Семен устало провел ладонью по волосам. Сидеть в этой подземной лаборатории один на один с грядущим концом… Не в силах ничего сделать раньше времени…

Не просто… Ведь он всего лишь человек. Со слабостями, проблемами, болью, тоской, грустью, любовью… Он — человек, которому безумно одиноко… Как бы ему хотелось хоть на миг оказаться там… С ней… Обнять, прижать к сердцу… К сердцу, которому так больно вдали от нее…

К горлу подступил ком. Семен опустил голову на руки и попытался не думать… Вообще ни о чем… Как ему хотелось не думать! Только сердце все равно ныло…

Быть настолько одиноким, перед самым концом… Ему стало тяжело… А что потом? Беспокойная душа станет бродить по вселенной в поисках покоя, искать свою любимую… Только останется ли у него душа? Останется ли она хоть у кого-нибудь в этом мире-иллюзии?

Собственными руками он должен убить Веру…

Семен замотал головой. Он никого не убивает, он дает будущее настоящей реальности. Он дает будущее… Да, так лучше…

— Как прошел день? — раздался у него за спиной до боли знакомый голос.

Молодой человек обернулся и встретился с лукавым взглядом девушки.

— Ты чему-то рада? — едва справляясь с голосом, буркнул он.

Марго опустила глаза.

— Угадал. Я в курсе сегодняшнего прорыва… — Марго помолчала несколько секунд. — Только не предполагала, что встречу тебя в таком настроении… Думала, ты в восторге от новых возможностей. Наслаждаешься знанием…

Семен угрюмо хмыкнул.

— Наслаждаюсь, — проговорил он с болью в голосе. — Наслаждаюсь тем, что все знаю наперед. Знаешь, я почти уверен, у нас все получится. Сегодняшний день тому доказательство. Знаю, что все получится и у тебя… Только… Что останется мне? Хотя бы миг, хотя бы взгляд… прикосновение… Но не будет и этого… И оттого мне больно… Так больно, что не могу до конца объяснить… Исчезнуть навсегда. Так и не познать, как это быть вместе, счастливыми… Ведь… — Семен на мгновение запнулся, сомневаясь в своевременности своей исповеди. Но не смог промолчать. Ему хотелось выговориться… в последний раз. — …Ведь мы все время таились, встречались украдкой… И где?! В стенах клиники для душевнобольных! Боялись лишний раз посмотреть друг на друга… Скрывались, прятались… вот что у нас было… И ни минуты свободы, ни минуты, чтобы не бояться попасть в лапы…

А ведь знаешь, Марго, мне так мало надо. Всего лишь кроху счастья — возможность её увидеть, поцеловать… хотя бы раз…

Семен весь сжался и будто бы окаменел.

Он почувствовал, как она провела ладонью по его волосам. Но как-то странно. Неуверенно, словно бы боялась испугать секунду счастья. И этот аромат… аромат ЕЁ тела!

На месте Марго теперь была Вера.

Простенькое синее платьице, коротко остриженные волосы и… огромные глаза с отливами бирюзы и топаза! В них застыли слезы…

— У нас мало времени. Всего несколько минут… Это их подарок…

Этот голос! Его молодой человек смог бы узнать из миллиона!

Вера говорила и плакала. Слезы скатывались по её личику, на долю секунды замирали на подбородке, а потом капельками падали на пол.

— Я так тебя ждала… Я так мечтала увидеть тебя снова… Какое счастье, что ты жив! Я никогда не верила в бога, но тогда… стала молить, чтобы он помог тебе! И ты… Ты…

Вера зарыдала и бросилась ему на шею.

— Я все знаю, знаю… Андроник мне объяснил… Ты все делаешь… правильно. Только… Мне так хотелось увидеть тебя вновь! Хоть одним глазком!

Она плакала, улыбалась и целовала его одновременно. Взахлеб, беспрерывно, нежно, страстно… Потому что знала — этого больше никогда не повториться. Это было их прощание… Навсегда…

— Я… — тут Семен понял, что беззвучно и без слез… рыдает и судорожно прижимает её к груди…

Мани Мах Андроник, Марго и все жители Авилона сделали им подарок! Почти не выполнимый! На грани возможного! Они поменяли местами сознание Веры и Марго. А образ Веры удерживали с помощью иллюзии…

— Я… — он понял, что не в силах говорить. Слова, что он хотел сказать, были всего лишь жалким подобием его чувств. Такое не скажешь словами, такое не опишешь! Он её просто любил! Безмерно, самозабвенно, бесконечно… Так, что сердце рвалось на части, а душа звенела, как струна!

— Ве-ра! — крикнул он.

Но образ уже таял, ускользал, терялся где-то в хитросплетениях иллюзии…

Марго отшатнулась и без сил рухнула на пол.

Семен упал на колени и спрятал лицо в ладонях.

Долгие минуты они оба лежали на полу не в силах ни пошевелиться, ни вымолвить слова…

— Больно… — наконец прохрипел Семен.

— Знаю… — отозвалась Марго.

Семен запоздало покосился на пост охраны, но, как он и предполагал, охранники под чарами Марго безмятежно спали. Молодой человек перевел взгляд на видеокамеры.

— Отключены, как только здесь начался сегодняшний эксперимент. Повышенная секретность. Все записи внутри лаборатории запрещены. Камера работает только на выходе, — отозвалась Марго и слабо пошевелилась.

Опять повисло долгое молчание.

— Пойдем? Я, кажется, уже могу встать, — сказала Марго и неуверенно поднялась.

Семен поднялся следом. С трудом он заставил себя подойти к двери, взяться за ручку…

Как трудно было расставаться с тем мгновением, оставлять его за спиной и идти навстречу неизбежному!

Марго переминалась с ноги на ногу, но ждала молча. Наконец Семен глубоко вздохнул и… нырнул в коридор, как в ледяную воду.