Джо 4 (СИ)

Глава 16 Приапом по столу

Не люблю героев. Эти товарищи, знаете ли, создают превратное впечатление о людях и мотивации. Губительное, я бы сказал, впечатление. Почему? Потому что героизм почти во всех случаях — это суицидальный порыв, который хорошо заканчивается, все радуются, принцесса надевает праздничные трусы, мир спасен, а значит можно и в задницу. Все хотят быть героями, никто не хочет стать неудачной попыткой, которая ломает себе шею на третьей ступеньке, но так как прозаика мало кого волнует — говорят только о везунчиках. Подбадривают, знаете ли, других придурков.

Тем не менее, вот он я, стою в субтропическом климате рядом с каким-то полуразрушенным древним городом, полчища москитов бьются о магическую защиту, в воздухе отъявленно воняет влажным гнильем, а перед моим совершенно не героическим жалом раскинулся божественный катаклизм, скрывающий в себе Долину Несчастий. Выглядит он не очень, самым баянистым образом, просто как большая грозовая туча, внушительная и бурливая, опустившаяся на самую землю этой вот долины. Накинуть иллюзию ежа и идти звать лошадку, то есть обнять и плакать, ага.

Разумеется, для любого существа шаг в эту тучу был бы равносилен смерти. Ну не первый, так десятый. Случайный перелом ноги с обломком кости, разрывающим артерию, неожиданный инфаркт, кирпич с неба, нападение саблезубого ядовитого крота, в общем, что угодно. Концентрированное несчастье, готовое на тебя обрушиться в любой момент. Божественная радиация.

А я — единственный, кто на неё чхать хотел, ибо я есть бог всех несчастий! Так что, увы и ах, но здесь и сейчас был единственным героем, которому предстоял подвиг — вернуть домой его собственного кота.

Выдвинув вперед нижнюю челюсть, я воинственно шмыгнул носом, а затем начал проверять взятую с собой экипировку. Особо-то ничего и не было. Роба и шляпа, которые не жалко, палочка и жезл, впопыхах купленные Сансом в Мифкресте, пара кинжалов, три метательных ножа, веревка… да и всё. Ну а что вы хотели? Рэмбо из меня никакой, пулемета никто не даст, впереди божественная жопа и натуральная волшебная армия из придурков, как к этому готовиться? Никак.

Я не собираюсь воевать с Сопротивлением здесь и сейчас, а хочу украсть своего кота. Без кота у них будет жизнь не та, слона надо есть по кусочку, кто ищет, тот всегда найдет. Смекаете? Ни к чему устраивать сцены там, где можно просто спереть и уйти. А чтобы сделать это…

Усевшись прямо перед стеной непроницаемого для взгляда тумана, я принялся сосредотачиваться как не в себя.

Итак, я — Джо! Не волшебник, не мошенник, не человек, не прямоходящее двуногое с плоскими ногтями, а — Джо! Кто такой Джо⁈ Он мощный, он крутой, он матёрый, он… сука просто бог!

Бог? Да, я бог! Во всей своей божественной божественности, поэтому со всей своей божественной силы желаю, чтобы она, эта сила, прекратила мохнатить бабушку, а начала исполнять то, для чего существует — мои желания! А желаю я быть неслышимым, невидимым, неощущаемым! Велю я себе укрыться как от чужих взоров, так и от сил враждебных и прочей хрени! Прямо сейчас, аминь, во веки веков!

Технически, Лючия не могла мне ничем помочь, когда я буду ползать в этой аномалии, даже чертов Шакалот оказался более полезен, оставив яйцо, которое я на всякий случай взял с собой, но это вовсе не значит, что у меня в койке икала бесполезная богиня. Она, в антракте, сделала для меня куда больше, чем захотела бы при нормальных обстоятельствах. Смекаете, что? Нет? Как нет? А, ну это было. И это тоже. Про это даже я говорить не хочу, и вы имейте совесть такое не спрашивать! Хотя да, было. Но это не то.

Она учила меня быть богом.

Бог, это, понимаете, не в штаны насрать. Это зародыш личности, плотно спаянный с идеей, вечно впитывающий надежды и веру смертных, что наслаивается на его дурной разум, меняя его в определенной манере. Светлые боги добры, темные боги злы, Шакалот — феерический придурок, это нормально. Смысл в том, что бог, как и любая потусторонняя пакость, плотно спаян со своей энергией. Она есть сила, жизнь, могущество, мысль бога! Не было изначально никакой силы несчастий, всего лишь жалкий умирающий божок, покровительствовавший охотникам, и научившийся мелко пакостить! Так неужели я хуже и тупее этой состоящей из пяти личностей скотины⁈

…и свирепая сила несчастий и бед попросту «не шмогла» устоять против моей воли! Сраная фиолетовая энергия, уже ничем не напоминающая молнию, начала обволакивать старину Джо, а тот внезапно почувствовал себя именно тем, кем заказывал — неуязвимым, неслышимым и невидимым! Но главное — неуязвимым!

Это мне пригодилось буквально на третьем шаге сквозь хмарь. Звездануло чем-то так, что едва не вылетел обратно, полыхнуло, завыло, запахло углями, костром и жженым мясом, но на этом, как бы сказать, было всё — я поднялся, отряхнулся, матюгнулся, стукнул себя по голове, а затем изо всех своих уже тренированных сил возжелал себе божественного зрения!

Вот теперь было видно всё, даже разлагающуюся энергетическую фигулину, в которую я вляпался раньше. Она была осколком воли бога огня, как мне доложила прорезавшаяся чуйка. А еще она мне очень настойчиво советовала не лезть в такие последы божественной силы, потому как жмыхать меня будет сильнее, чем любое другое существо. Здесь били Скарнера, люто его при этом ненавидя, так что огрызки божественных деяний по мне влупят на всю котлету, ибо сила придурка со мной!

За границей хмари, в Долине Несчастий, всё оказалось совсем по-другому, чем снаружи. Там, в этой вашей «наруже», росли джунгли и папоротники, бегали животные и насекомые, а здесь всё было как после атомной войны. Вскопанная земля, взорванные холмы, трещины в земле такие, что не перепрыгнешь. Жопа во весь рост, иначе не скажешь. Рельеф местности был чудовищный, потому как тут перемешивали небо с твердью, причем делали это успешно!

Но пройти было можно. Если действовать точно, ловко, аккуратно и хитро, обладая при этом божественным зрением, конечно же. Почему? А потому что разных огрызков, осколков, ошметков, обрывков божественных энергий самого разного калибра, цвета, вкуса и вида тут плавало просто невероятное количество!

…щедро разбавленное фиолетовым.

Передвижение по этому ландшафту для меня стало чем-то похожим на компьютерную игру. Ну ту, где ты проводишь человечка через целую кучу препятствий, чудом выживаешь, прыгаешь как козёл, уворачиваешься, а в конце концов попадаешь не в тот замок, который был нужен. Вот за исключением этого этапа — было очень похоже.

Здесь ничего не росло, ничего не цвело, да и свет солнца, падающий на эту долину, был каким-то совершенно не ярким. Я, держа направление на центр этой хтонической проплешины, то и дело бурчал под нос ругательства, не особо понимая, как сюда могла проникнуть целая армия. Ну вот как? Их кот, что ли, привёл? Ладно, допустим. А где они деньги взяли на такое приключение? Лючия же не могла ошибиться, они где-то тут все, а «все» — это много! Вопросы, вопросы… а ответов нет. Впрочем, как и всегда.

С остатками божественной «радиации» шутки были плохи. Эта дрянь, витающая в воздухе, ждущая тебя на земле, шипящая, плюющаяся искрами, даже гудящая, была смертельно опасна. Далеко не все из этих клочков тыщу лет как кончившейся войны сидели смирно! Многие двигались, а некоторые, особо крупные и опасные на вид, двигались даже ко мне!

Пару раз пришлось удирать сломя голову, от чего я, споткнувшись почти на ровном месте, улетел в очень коварную расщелину, на дне которой меня поджидал огромный бурлящий пузырь силы… фиолетового цвета. Я, конечно же, в него вляпался весь.

Ощущение от попадания в силу Скарнера, находившегося тогда на пике своего могущества, было похоже на… купание в кислотном ядерном дерьме. Эхо мыслей, чувств и прочих рефлексий этого паршивого бога ударило по моей макушке как кувалдой. Да и ладно, если бы это была какая-то воплощенная мерзость, но нет, вместе с силой, которая с бешеной скоростью впитывалась в меня, я получил и, так сказать, срез личности самого бога.

Скарнер был обыкновенным говнюком, правда, очень одиноким, а из-за этого особой, ядовитой говнистости. Он, кстати, именно из-за своего одиночества и делил свое сознание на пять личностей, болтавших друг с другом, и из-за этого же, кстати, и стал таким невыносимым ублюдком. Дикому козлу из леса было плевать на охотников, зверей, людей и остальных представителей разумных рас. Он вознесся среди одетых в шкуры добытчиков, среди них же пал, их же и обвинил в своем падении. Ну и заодно всех остальных, чтобы не мелочиться. Факт, что именно из-за его покровительства или наоборот, недовольства, звери мигрировали туда-сюда, шатая экологию, Скарнером отрицался в принципе.

Думаете шучу? Ни разу. Этот штопанный презервуар попросту изначально был идеальной заготовкой для бога несчастий, но так как все надо было делать правильно, то он стал темным богом несчастий, будучи изначально той еще мелочной, узколобой и жопной сволочью! Натуральный саратовский гопник середины девяностых!

Что? Интересуетесь, как такая прикольная, светлая, добрая, красивая и умная Лючия попустилась на эту обезьяну? Вы серьезно? Вы точно серьезно?

…ничего вы в женщинах не понимаете.

Ладно, не обижайтесь, они тоже ничего не понимают. Но не подают вида!

Наконец, пузырь впитался, а я соскреб себя с камня, достал из кармана галету, а затем принялся ей задумчиво хрустеть, анализируя эхо бога. Всё-таки, кроме кучи скотских эмоций и позывов, я краешком ума попробовал его интеллект и нашел… не совсем уж и пропащим. Пацан был тем еще козлом, но почти пришёл к успеху, пусть и по «читерски», сплошной наглостью и нахрапом. Когда его взяли за гузку, дрался он бешено, отчаянно и очень умело, разрушения, которые я мог наблюдать повсюду — сплошь были виной других богов. Покровитель охотников бил намного более точно и экономно…

Запомним. Жаль, что в доставшемся мне «срезе» преобладали негативные эмоции. Скарнер оказался совсем не так прост, как мне показывал предыдущий опыт, включая мнение Лючии и собственные наблюдения. Этот жопошник чуть не завоевал мир… СТОП!!!

Икнув от ужаса, я разглядел у себя в руке куриное яйцо, которое собирался продырявить и выпить!!

Галеточку запить захотелось! Да откуда у меня галета⁈ Их Санс в жизни не делал!

— Шакалот, шука! — выругался я прикушенным языком, пряча страшную штуку назад в карман.

Вернув себе здравый смысл и чувствуя, как бодро булькают остатки крови в адреналинчике, я поскакал дальше, углубляясь в Долину Несчастий. Теперь те ошметки фиолетовой энергии, что оказывались возле меня, сами в меня бодро впитывались, что хоть и не прибавляло сил, но оказывало бодрящее влияние на организм. Всю эту хламидию мы скормим Вермиллиону, шоб он был здоров, а пока — может пригодиться!

Найти армию в долине, это, знаете, невелик труд, потому что долины обычно довольно небольшие, а армии волшебных существ — конкретно наоборот. В моем же случае была шикарная подсказка, которую почему-то упустили оба бога, видимо, пережравшие абсента, а именно: посреди долины был огромный черный кратер со стенками метров в десять высотой. Шестое чувство мне подсказывало, что именно в этом кратере Скарнер съел свой последний чебурек, то есть отловил финальный звездюль. Ну и то, что как раз там, на месте этого эпического удара по щам, паразитных энергий быть не должно. Ларчики обычно просто открываются.

— Здравствуй-здравствуй, здравствуй, дорогая… — тихонечко пропел я, аккуратно высовывая жало над одной из стен кратера и наблюдая за тем, что находится внутри.

Внутри находилась, как это не удивительно, Армия Сопротивления. Шатры, костры, даже знамена! Гоблины, лепреконы, дриады, феи, кентавры! Тысячи их!

— Офигеть сколько у них кентавров, оказывается! — поделился я сам с собой неожиданным открытием, — И пугнусов. Как же они их кормят?

Действительно, ослов в этом черном кратере было не меньше, чем кентавров, даже больше! Так-то я понимал причины — эльфы же не дураки сами таскать на себе тяжести, а осел скотина очень универсальная… и, как погляжу, еще и взбрыкивают частенько. Но это рождало передо мной определенную трудность, так как я не особенно хорошо помнил, как выглядит Аргиовольд. Мне его что, по второй стороне, которой уделил пристальное внимание Кум, искать?

Ну это как-то совсем безблагодатно.

В целом кратер был заполнен полностью. Армия явно встала тут на долгое время, продолжая процесс обустраивания, палатки и шатры уже были разбиты, а в центре, перед натуральным плацем, я заметил не менее натуральный алтарь, сделанный, как поначалу показалось, из говна и палок, но стоило чуть присмотреться, так становилось понятно, что из натащенных обломков камня. Обломки же эти были от одной из стен кратера, где волшебные существа прорубили себе достаточно широкий и удобный проход, сквозь который проложили дорогу.

Очень интересно. Зачем? Нет, ну подумайте, армия — посреди полного нигде. Абсолютного. Ни подвоза провизии вдумчивого, ни целей для атаки или защиты, да еще они тут все вместе собра…

И молятся.

Прищурившись, я разглядел марево над алтарем и мелкие фигурки гоблинов перед ним. Кратер был здоровый, километра два в диаметре, весь забитый шатрами и палатками. Народ сновал туда-сюда, отвлекая мой орлиный взгляд от главного. У алтаря молились. Множество волшебных существ и, скорее всего, все феи скопом, потому как делать им больше здесь нечего. Удивительно.

Нужно продолжать наблюдение!

Я ползал вдоль кратера, обходя скопища энергии, а затем, карабкаясь на крайне неудобные обрывистые стены, рассматривал житье и быт волшебных существ, решивших тут обустроить малину. Наблюдаемое мне особо не нравилось. Их было слишком много, и они были слишком возбуждены. Армейская дисциплина, присущая большинству таких соединений, не валялась и рядом, так что бардачелло царил тот еще. Тащем-та, меня это касаться особо не должно, я же вроде как невидимый и трудноуязвимый, но чуйка вовсю орала о том, что кот с разумом бога не мог не предвидеть подобный поворот событий, а значит — имел какие-то меры противодействия.

Необходимо было придумать что-то для подстраховки, поэтому для этих целей я прибегнул к совершенно нехарактерному для себя поведению — продолжил наблюдение.

…и был вознагражден сторицей за это скучное занятие!

…но неприятно.

— Едрит Мадрид… — подавленно выдохнул я, глядя на подводу, неторопливо вкатывающуюся на территорию военного лагеря, — … так вот каких карлов имел в виду Пашакот… то есть Шакалот.

На облучках тяжело груженых телег сидели карлы. Самые натуральные, бородатые и не шибко довольные своей жизнью, в капюшонах и шляпах с широкими полями. Так-то я бы совсем не понял, что это за карлы и откуда они тут взялись, но эти бородатые подонки начали помогать разгружать подводы подлетевшим к ним кентаврам с пугнусами, от чего я тут же зашипел все известные мне ругательства на всех известных мне языках!

Они сгружали банки! Металлические банки! Прекрасно знакомые мне, так как именно я сочинял и проектировал эти толстенькие диски, которые так удобно разогревать даже просто на кострах! Консервы!

Это были сукины Соурбруды!

Угнетенно ворча, я наблюдал за тем, как карлы снабжают жратвой волшебных существ. Далеко не в первый раз, видимо, так как никакой толчеи и ажиотажа не наблюдалось. Разгрузили жратву, погрузили пустые банки, затем пара карлов отошла в сторону, начав ковыряться с какой-то железной штуковиной, торчащей из земли. Еще один карл пошёл к другим штуковинам, на которые я раньше не обращал внимания. Вот он начал одну из них трогать, потом шатать, а потом из неё неожиданно полилась вода! Блин, да это же колонки!

Гады, да они за несколько дней тут упаковались по полной!

Так, решил я, эту всю фигню надо прекращать жестким способом. То, что я вижу — чересчур много для одного бедолаги Джо, этот альянс злых сил может устроить мне похохотать настолько легко и непринужденно, что реально придётся бежать в моря-океаны, а там вместе с Редглиттерами организовывать новую Акуна Матату для пиратов. Мне такой извив судьбы никуда не стучался! Поэтому делаем так — крадем кота, даем ему по башке, а затем проклинаем достаточно гнусным и долгоиграющим проклятием всю эту шайку-лейку. С полным выбросом божественной силы, прямо вот с совсем полным, до донышка. Иначе я такой блудняк не потяну, особенно когда Вермиллион вознесется боженькой на воздуся, а я останусь на земле скромным волшебником без божественной силы и карманного архимага. Увы и ах, ребята, но Боливар не вытянет даже двоих, а вас тут то ли орда, то ли рать.

…и все злые как побитые ногами.

///

Астольфо лежал в лесу на траве и шумно дышал в небо. Ему было почти хорошо, но только на душе. Измученное тело и истерзанный разум молили о пощаде, которую славный (единственный!) сын бывшего королевского казначея сейчас даровал им по полной программе. Основным источником счастья этого молодого человека был лежащий дома кошель, в котором осталось всего две золотые монеты!

Он уже почти всё потратил! Почти всё! Он снова почти нищий!

Если вы думаете о том, что этот козёл объелся капусты и за это должен быть бит палками и гнан тряпками, то он еще может встать и навешать вам люлей за подобное узкомыслие! Одно дело развлекаться самому, приникая и проникая в бедра веселых пейзанок за теплом и страстью, но совсем… совсем-совсем другое дело, когда это надо!

Запретный плод перестает быть сладким и начинает горчить. Разум, ранее увлекавшийся каждой прошедшей мимо юбкой, теперь научился хладнокровно и жестко прикидывать действия, слова и жесты, что нужно совершить, чтобы добиться цели, одновременно высчитывая, каким образом его носителю нужно будет вызнать о том, сколько цель хлебала зелья, когда у цели женские дни, и в какую максимальную фертильность этих дней ему надо явиться, чтобы вонзиться?

А ведь это лишь начало! Еще нужно врать, притворяться, проверять пути подхода и отхода, помнить про интересы других целей, обрабатывать их так, чтобы особо не распускали слухи, дарить подарки, проявлять внимание, не забывать, как зовут!

Тихо всхлипнув, Астольфо в очередной раз подумал о возможном убийстве наставника. Дело казалось ему абсолютно бесперспективным, так как сволочь, сочиняющая такие задания, должна была стоять выше него на несколько порядков уровней по гадостности и изощренности! Джо был ловкой, опытной и хитрой падлой, несмотря на свою молодость!

В очередной раз глубоко вздохнув, юноша сел, начав растирать себе лицо ладонями. Всё-таки, он его учит. Всё-таки дает посильные задания, хотя то, что они вообще посильные, выясняется лишь в процессе. Надо, всего лишь, стараться изо всех сил. Ага. Проходить по краешку. Иногда по пять раз в день. Вон уже, руки трясутся. А в штаны лучше и вовсе не заглядывать, вчера вечером, например, Астольфо был искренне уверен, что будет хоронить своего верного друга, свою гордость и отраду, с почестями и в маленьком гробу. С утра. Возможно даже сталось бы выпросить у отца серебро на маленькие наградные знаки…

— Нет, его легче убить… — пробормотал сын барона, а затем, добавив себе уверенности в голосе, заключил, — Его лучше убить!

— Может, лучше выпьем? — спросил его знакомый, но очень пьяный голос.

Подняв голову, юноша увидел его носительницу в виде чрезвычайно нализанной эльфийки, раскачивающейся вместе с деревцом, за которая эльфийка держалась. Когда-то прекрасная, недостижимо волшебная лесная девушка с острыми ушами сейчас вызывала у Астольфо реакцию, сродни вообще никакой. Ну стоит, ну качается, предложения, вот, интересные.

— Му, — солидно высказался Кум, появляясь возле эльфийки.

На него герой-любовник вообще не обратил внимания, несмотря на то что эта корова недавно устроила ему ад на земле. Ну а чего? Он тут в шаге от… пострижения в монастырь.

— Давай выпьем, — решил не менять свою судьбу человек, колеблющийся между кровавым убийством наставника и монастырем, — Утро вечера мудренее.

— О! — удовлетворенно закачалась эльфийка по другой амплитуде, — Мы нашли замену Знайде! Пшли! У нас хорошо!

— У нас ваще зашибись! — подтвердила сидящая на спине Кума курица, — Мы у гоблинов зеленую херню спёрли! Забористая!

Не придавая ни малейшего значения обиженно засопевшему быку, причем, даже вяло похлопав его по морде (!), Астольфо устремился вслед за хаотично перемещающейся от дерева к дереву эльфийкой, попутно вяло пытаясь себя запрограммировать на то, что говорящей курицей они закусывать не будут и, вообще-то, и не должны. Собутыльников не жрут.

Это не красиво.