Демон-хранитель

Глава 8

С учётом того, что мы вышли далеко после обеда, остановился караван на привал только с наступлением глухой темноты. Я уже не различал дорогу, морщился на каждый шаг коня и готов был заснуть, зарывшись в его гриву.

Всё это время я ехал на лошади, так как Ракс не разрешал даже отойти по нужде. Поэтому едва под ногами оказалась твёрдая земля, многие ринулись по кустам, дабы облегчиться. Странная политика, если честно. А если враги нас бы подстерегали? Сейчас самое удобные десять минут для нападения.

Хороши защитнички, выпрыгивающие из кустов с расстёгнутыми штанами! Так или иначе, нас пока никто не порывался ограбить и поэтому все спокойно начали готовиться к отдыху.

Я всё ждал, что хозяин каравана почтит меня своим визитом, но тот занимался чем угодно, кроме разговора со мной. Его силуэт мелькал то среди фургонов, то рядом с костром, где женщины готовили еду, что рядом с лошадьми. Везде был нужен косой взгляд Ракса, и ничто не могло от него укрыться.

Маркус помог мне с конём, попутно продолжая рассказывать мне о приключениях своего отца. Мне же хотелось перекинуться парой слов с Виктором, который уже сидел рядом с женой и дочерью.

— Вот это да, дружище, — я не глядя хлопнул Маркуса по плечу, — такое только в сказках бывает. Отойду.

— Я потом расскажу тебе про младшую сестру! Она такая умничка, но пока без жениха, — вслед пообещал он мне, а я прибавил шагу.

Адель и Сирень выглядели неплохо с учётом долгой дороги. Девочка вовсю улыбалась и играла с мишкой, а её мать сидела, положив голову на плечо мужа. Я поймал взгляд Виктора и качнул головой, предлагая отойти.

Если честно, то держался на последних силах, езда верхом явно не мой конёк: тело просто ломило от боли. Кронпринц, зная об этом, прихватил немного бодрящего зелья, что сварила Сирень ещё день назад.

Отхлебнув из бурдюка, я словно заново родился, и пусть криво, но с искренней благодарностью улыбнулся.

— Что случилось? — спросил Виктор, оглядывая меня.

— Ко мне подошёл Ракс, хозяин каравана, и сказал, что хочет переговорить со мной.

— О чём?

— Не сказал, но вид у него был весьма странный. Мне показалось, что он выбрал меня из числа остальных только потому, что я нездешний.

— Только слепой примет тебя за местного. И выговор странный, и рост выдаёт.

Это было правдой, я почти на голову был выше остальных. Тот же Маркус, считавшийся среди прочих высоким, доставал мне макушкой едва ли до носа.

— Будь начеку, — продолжил Виктор. — Он может с одинаковой вероятностью предложить тебе выгодную сделку, после который ты сам будешь должен, как земля королю, а может и предложить стать предателем.

— И вы так спокойно говорите об этом? — изумлённо спросил я.

— Сейчас мы в невыгодном положении, — раздражённо дёрнул плечом Виктор, — пусть у нас есть лошади, но мы изгои. Этот караван даёт нам возможность быстрее и с комфортом доехать до Бесплодных земель и скрыться. И давай уже на «ты».

— Это сложнее всего, — одними губами улыбнулся я. — Статус и всё такое.

— Какой к собакам статус? Мы охранники в караване, — он грозно свёл брови. — Взбодрился? Тогда на тренировку!

Отвар хоть и поднял мне настроение, притупив боль, но при мысли, что мне сейчас крутить мечом, стало не по себе. Но я всё равно кивнул. Надо, значит, надо, и точка.

Мы отошли в сторону от взглядов остальных и приступили. Первый круг прошёл отлично, а дальше начала болеть кисть, а потом и остальное тело. Эффект отвара Сирени оказался недолгим, или же я слишком сильно устал. Чисто из упрямства завершил упражнение ещё два раза и мотнул головой Виктору. К тому же до нас уже долетел аромат густой похлёбки, и желудок недвусмысленно намекнул, что хорошо бы поесть.

Едва успел вычистить тарелку, как между деревьями появился Ракс и кивнул мне. Передав тарелку одной из женщин, что ехала с нами в караване, я спокойно проследовал за хозяином каравана, гадая, что он решил мне предложить. Внимательный взгляд Виктора я чувствовал затылком.

Караванщик отошёл аж к самым лошадям, оглядывался, прижимая руку к груди. И только убедившись, что нас никто не может подслушать, начал говорить.

— Возьми это с собой. Подарок для моей супруги, — он вытащил из-за пазухи небольшой свёрток и протянул его мне. — Перед входом в город стражники будут проверять товар и в любом случае заберут это украшение. А оно мне досталось очень тяжело. Моя покойная бабка завещала мне наследство в Саворе, а мне оно ни к чему, вот, распродал всё и купил Катарине украшение. Стража в Роярде суровая. И жадная. Сохрани. Я в долгу не останусь.

Он всё сыпал и сыпал словами, перескакивая с одного на другое и протягивая мне мешочек, набитый монетами. И в глаза мне смотрит, почти не моргая.

А у меня в голове был только один вопрос: почему он для этого выбрал меня? Ведь тот же Виктор выглядит надёжнее, чем гранитная скала. И эта фраза Ракса про нездешнего тоже была не просто так. В душу закрались подозрения.

Но звон монет, которые так нам необходимы для путешествия, так и манил меня согласиться. Вот только жадность даже кошку сгубила, а я далеко не столь ловкий.

— Спасибо за доверие, — решительно сказал я. — Но вынужден отказать в такой просьбе. Воин я слабый, вдруг нападение? А раз это такая ценная вещь, то нужно её отдать более надёжному человеку.

Резко развернулся на пятках и пошёл прочь от Ракса. Деньги, да, штука сейчас важная, но в сомнительные дела влезать я не собирался.

Ночь прошла спокойно, если не считать нападения одной тощей рыси, которую убил Маркус в середине своего дежурства. Зверь был сильно потрёпанный и явно давно не евший, если вышел к толпе народа. Мне даже немного жалко его стало.

Также, ночью, когда я остался один, то развернул свёрток от Аннет. Там лежало три вещи: кулон, надушенный до умопомрачения платок и записка. Платок с кулоном я убрал обратно, а вот записку прочитал, после чего сжёг.

«Сергей. Вы затронули некие струны в моей душе. Прошу, примите платок, как жест моей благосклонности. В случае же, если вам будет грозить беда — наденьте на шею кулон и сожмите, — прошептав: Аннет, я иду. Зная, насколько опасно ваше путешествие, советую одеть кулон сразу. С… Аннет.»

Предпоследнее слово было замазано, но додумать, что там было написано, не составило труда.

Утро далось нам тяжело. Сначала собирались слишком долго. Кострище никак не могли закрыть дёрном, потому что никто не взял лопат. Потом чуть не убежала кобыла, которую спугнул один из охранников, неловко поскользнувшись на мокрой траве. Маркус тоже никак не мог прийти в себя. По его довольному виду я сделал вывод, что он если и спал, то явно не один.

Кстати, женщин в караване было всего три, включая Сирень. Ещё две: сестры, друг на друга они были совершенно непохожие: одна пухленькая, другая худая как щепка. Интересно, которая из них провела ночь с Маркусом?

Помимо них, в караване с нами ехал какой-то безумный картограф, что излазил каждую кочку, отмечая её на кусочках бумаги. Карл хвостом ходил за Раксом, уточняя у него маршрут. Картограф не только вёл себя странно, но и выглядел: длинный кафтан ярко-синего цвета, зелёная рубашка и тёмно-фиолетовые штаны. К этому всему прилагалась алая сумка с многочисленными мешочками. Они, видимо, заменяли карманы. Подсказать ему, что ли, как их пришивать?

Последним в этой разношёрстной компании был немолодой мужчина, который почти не снимал капюшона. Я его не видел, когда мы подошли и когда остановились на ночлег. Неужели он присоединился к каравану на стоянке? Или сидел в фургоне всё это время? Я видел его только один раз и то мельком: гладковыбритое мрачное лицо, хмурый взгляд и седой ёжик волос. Он ни с кем не говорил, держался вдалеке, но тарелку из рук Сирени принял с полупоклоном. Возниц и охрану в этой вакханалии не учитывал, обычные работяги. И пусть у них разный профиль задач, но они просто делали своё дело без всякого выпендрёжа.

Наконец, через сорок минут, Ракс крикнул к старту. Охранники встали на свои места, путешественники забрались в средний фургон, после чего караван наконец-то тронулся, чему я был несказанно рад. Ещё чуть-чуть, и тронулся бы не караван, а я — причём умом.

Дорога впереди лежала прямой стрелой, мы двигались быстро, оставляя позади широкий пыльный след. Я по привычке крутил головой, выискивая опасность, но вокруг была степь и не единого куста, где мог бы спрятаться враг.

Маркус всё клевал носом, подскакивая на кочках и тихо ругаясь. С остальными охранниками мне так и не удалось поговорить, они держались отчуждённо, с полной серьёзностью отдаваясь своей работе.

Когда раздались первые крики и возня, я даже не понял, что случилось. Маркус с тревогой обернулся сначала в конец каравана, потом вперёд, высматривая Ракса. А тот уже пролетал на своём коне мимо нас и кричал:

— Не останавливать караван! В атаку! Иначе ни монеты не получите!

Маркус поскакал следом за караванщиком, а я глянул на Виктора, но махнул рукой на фургон в середине и крикнул:

— Держись в стороне и не пускай их к безоружным людям!

Ещё не до конца понимая, что происходит, начал выполнять приказ. Но буквально через минуту мимо пронеслась лошадь с убитым охранником, я понял, что остальным нужна моя помощь. Оглянувшись на магиню, встретился с ней взглядами. Она что-то прочитала в моём и прижав покрепче Адель, крикнула.

— Иди! Я смогу отбиться

Кивнув, я пришпорил коня, за несколько мгновений оказавшись в хвосте каравана и вытащил меч.

Обстановка выглядела не в нашу пользу: пятнадцать разбойников, против уже девятерых охранников. Спереди орудовали мечники со странными кривыми мечами, позади арбалетчики. Ещё я заметил одного копейщика, видимо, именно он убил нашего человека. Но, несмотря на численное превосходство, шансы у нас были. Броня у них разномастная, действия не особо слаженные. Бойцы ближнего боя наваливались гурьбой, вместо того, чтобы распределиться и разбить наш небольшой отряд.

Ракс размахивал мечом направо и налево, но не убивал, а не подпускал их ближе к последнему фургону. К слову, в нём сидели стрелки и успешно помогали караванщику.

Виктор выбрал самого серьёзного противника, лысого мечника с небольшим щитом, Маркус же отвлекал арбалетчиков.

Я видел, как одна из стрел угодила ему в плечо, но он даже не дёрнулся, продолжая движение. От удивления я чуть не пропустил удар, но подсознательно его заблокировал, после чего ударил ногой по крупу лошади противника. Та взвилась на дыбы, заставляя всадника потерять равновесие, а затем понеслась галопом прочь. Пусть ненадолго, но он выбыл из суматохи.

Всё происходило так быстро, что я едва поспевал за происходящим. Один из разбойников крепко выругался и на моих глазах стал чуть крупнее. После чего с новыми силами бросился на Виктора.

От рванувшего вперёд каравана, что следовал приказу Ракса, поднялся целый столб пыли, и теперь мы утопали в ней. Она забивала глаза и рот, ограничила видимость. К счастью, подобная проблема была и у противников, так что шаткий баланс сохранялся.

Со временем нам удалось остановить разбойников и навязать им свои правила боя. Лошади ржали, повсюду раздавались крики, стоны боли.

Первая растерянность во мне быстро сменилась гневом. Что я стою столбом-то⁈ Если они победят, то вряд ли оставят кого-то в живых! И быстро ткнул пятками коня, влетая в гущу боя.

Меч привычно заходит по знакомой схеме, находя немытые тела врагов. Орудовать мечом на коне оказалось гораздо тяжелее, но тут уже не до жалости к себе.

Кровь врага полилась на землю, но попавшийся мне разбойник и не думал останавливаться. Мы сошлись совсем близко, так что могли не только поговорить при желании, но и ощутить запах немытых тел. Он направил своё лезвие мне в горло, но выручили навыки езды на мотоцикле, я уклонился, умудрившись сохранить равновесие, а на обратном движении успел чиркнуть его по рёбрам. Противник пронёсся мимо, поднимая копытами лошади ещё больше пыли. Оглянулся, ожидая увидеть лежащее на земле тело, но тот лишь заходил на новый круг, чтобы ещё раз попробовать достать меня.

Сейчас мне даже не помогал мой рост, мне опять казалось, что противники становились крупнее. Гарцующий передо мной бандит сплюнул и снова взмахнул мечом, целясь уже в круп коня. Пришлось вывернуться и на развороте у меня получилось достать, вспоров мужику бедро. Но он продолжил бой, словно не обращая на это внимания.

— Да что ж вы, бессмертные, что ли⁈ — в сердцах пробормотал я.

Злость ударила в голову с новой силой, и я уже понял, что сделаю всё, чтобы добить этого негодяя. Я поднимал меч снова и снова, не чувствуя усталость. На теле бандита появлялись новые царапины, но он неизменно хмурился, продолжая нападать.

— Да сдохни ты уже! — выкрикнул, и в тот же момент, наконец, достал его лезвием, попав в район сердца.

Тот удивлённо глянул на меня, начиная заваливаться набок, а ещё через мгновение лошадь, почуяв отсутствие управления, понесла его прочь от места битвы.

Следующей целью я выбрал того, кто заходил Виктору со спины. Хотя, в принципе, кронпринцу не была нужна моя помощь, рядом с ним уже лежали три тела. Вот только оттянув от того противника, несколько развязал руки умелому воину, позволив насесть на врага и быстрым движением выбить того из седла. Убедившись, что дальше тот справится сам, переключился на следующего товарища по оружию.

Маркусу приходилось тяжко. В нём уже засели не меньше трёх стрел, но он отчаянно рубил арбалетчиков, защищая остальных. Я ринулся к нему. Кто-то из охранников бросил мне небольшой щит, но ловкости перехватить его не хватило.

Не успел преодолеть и пары метров, как в старое дерево с гулом ударило короткое копьё. Повезло, остриё пролетело в опасной близости, но не задело. Клокоча от ярости, буквально видя пронёсшуюся предо мной смерть, глянул на красномордого бандита и пришпорил коня.

Хоть расстояние между нами было небольшим, скорости животного хватило, чтобы я почти перерубил разбойнику руку. Тот выругался, выхватил другой рукой кинжал и бросил его в меня.

От возможной смерти меня спас Виктор, который умудрился кинуть обломок щита, сбивая полёт ножа, а после снёс голову моему противнику, окатив меня кровью.

Не успев ему кивнуть, я увернулся от очередного меча, принимая его на блок. Сцепившись с новым врагом, я отключил эмоции и просто делал скупые движения, целясь в наиболее уязвимые части тела. Лошадей не трогал, жалко их, да и, может, пригодятся ещё нам.

Однако переломным моментом в бое, стали не мои действия, а Виктора. Он на моих глазах совершал невозможное, уничтожая противников на своём пути.

Вскоре их осталось всего трое. Маркус уже справился с арбалетчиками. Он истекал кровью, но улыбался, пусть и совершенно безумной улыбкой.

Ракс резко развернул лошадь и рванул вперёд, заметив разбойника, который хотел добраться до начала каравана. Но сделать этого ему было не суждено. Один из охранников бросился следом и настиг неудачливого бандита. Тот присоединится к своим товарищам, удобряющим землю своей кровью и кишками.

Я оглядел поле боя.

Живых из нас осталось всего пятеро, считая нас с Виктором. К слову, он убил последнего из бандитов, с силой обрушив на него меч. Удар бывалого воина не смог остановить неумелый блок, так что противника прорубило через шею почти до живота.

И когда тот рухнул с лошади, поставив ударом своего тела точку, я остановился, не способный прийти в себя. Запах конского и людского пота, крови, пыли забивались в нос и рот, не давая нормально вдохнуть. Сердце колотилось в груди бешеным зверем, а я смотрел на тела, лежащие на дороге. Их было много. Очень много. Кто с отрубленной головой, кто без ноги или руки. Истошно орали раненые лошади, которых нам позже придётся добить. Но самое мерзкое было то, что я понимал головой весь ужас произошедшего, но внутри была пустота, словно изъяли что-то важное.

Ракс выкрикивал команды, суетился, но после боя, эта его суета уже не вызывала ни желания бежать, ни раздражения. Тем не менее мы спешились, чтобы оценить нанесённый урон. Последовавшее после этого перетаскивание и обыск трупов совсем не способствовал душевному спокойствию. Но все работали, словно это была для них рутина!

Самое же удивительное, ставшее для меня последней каплей, стало наблюдение за выжившими охранниками. Вокруг их силуэтов появилась лёгкая дымка, и они будто уменьшились.

Как такое может быть? Магия?

Этот вопрос я и задал Виктору, когда караван остановился на привал. И то, что он ответил, начисто выбило меня из колеи.