Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 4

Глава 24

Мы бежали. Горячий песок подбрасывало вверх фонтанчиками на манер гейзеров, и он попадал в рот, глаза, уши. Пот тёк градом. Почва колебалась и уходила из-под ног. Оазис стремительно затягивало в песок. Змеи всё плотнее смыкали круг. Солнце повисло на краю горизонта, но так и не хотело закатывать свой любопытный глаз.

Постепенно, от оазиса остался клочок из тринадцати пальм и разрушение остановилось. Ветер утих. Над нами нависали шипящие морды змей. Они угрожающе выпускали свои раздвоенные языки, но тронуть нас на сохранившимся островке зелени не могли. Как и мы не могли через них ни пройти, ни пролететь, даже если бы ковер мог развернуться и взмыть в небо.

— С-с-скоро пес-с-сок победит оазис, и вы умрёте! — пообещала королева змей. — Лучш-ш-ше с-с-миритес-с-сь с неиз-збеж-жным!

— Неблагодарная стерва! — крикнула ей Венди.

И показала какой-то мудрёный жест рукой. Фил покраснел.

— Венди, это не пристало меленьким девочкам! — сделал он ей замечание.

— Я уже взрослая, — сердито возразила Венди.

Фил фыркнул, закатив глаза.

— Научишь потом меня этому? — тихо спросил я Венди.

— Жизнь сама научит, — многозначительно изрекла Венди.

— Не в бровь, а в глаз, — хохотнул я.

Сохранившийся островок зелени вновь пришел в движение и стал медленно погружаться в песок. Сделалось резко так не до смеха. Солнце плавно скатилось за край горизонта, укрыв за ним добрую половину себя и тем, что осталось, раскрашивало небо в багряный цвет.

— Лезем на пальму! — велел я.

Я выбрал самую большую пальму, которая находилась в центре островка, и попытался последовать своему же совету. Однако сделать это оказалось не так-то просто. Я не учел, что ствол у пальмы абсолютно гладкий и зацепиться на нём было просто не за что. Навыками черепашек ниндзя я, к сожалению, не обладал. Зато выяснилось, что этим навыком обладал Томаш. Он из верёвок соорудил какие-то шнуры и одним из них обвязал ноги восьмеркой, а другим руки. После чего, довольно ловко взобрался на макушку пальмы.

— Что, сокол, земное притяжение мешает! — насмешливо спросил Томаш с вершины пальмы. — Нас в академии этому тоже учили.

Я, конечно, мог сей же час обернуться в сокола и запросто вспорхнуть Томашу на башку, постучав ему клювом по темечку, но такое обращение стоило бы мне немалых сил, а силы мне, ещё по любому понадобятся. Да и бросить Фила с Венди я не мог.

— Хорошо, что ты хоть здесь уроки не пропускал, — ехидно припомнил я и, кивнув на Венди, заметил. — Залез молодец, а девочку бросил, благородная жопа.

На довольной роже Томаша отобразилось смущение. Он виновато посмотрел на Венди.

— Я сама о себе могу позаботиться, — заявила Венди.

Девочка подошла к дереву и цепляясь за ствол, точно медвежонок, легко оказалась на верхушке.

Мы с Филом остались внизу на уходящей из-под ног почве. Переглянувшись, мы оба поняли, что выбора нет, придется последовать примеру Томаша.

Залезть получилось не с первого и даже не с третьего раза, однако изрядно мотивировало, что всё вокруг нас поглощал песок. Пыхтя, обливаясь потом и до крови сцарапывая кожу на руках и ногах, мы всё же оказались на злосчастной пальме. И как раз вовремя, потому что кроме этой пальмы от оазиса ничего не осталось.

Солнце выглядывало из-за горизонта уже всего лишь на четвертушку. Пальма стала медленно погружаться в песок. Резко похолодало.

— Ну вот и вс-с-сё, — прошипела королева змей. — Теперь вы на-ш-ши…

— Играй! — велел я Филу.

Фил упершись ногами в дерево, продул флейту и стал играть. Мир наполнила музыка, полная гармонии и Божественной красоты. Змеи от его музыки медленно сворачивались в клубки. Все, кроме самой королевы змей.

— Эти ф-ф-фокус-с-сы с-со мной не пройдут, с-с-сокол, — прошипела змея.

Пальма ушла в землю до половины. Я материализовал меч и перчатку.

— У нас есть в запасе ещё парочка, — ничуть не смутившись, усмехнулся я.

— Эти владения под покровительс-с-ством богини Амадей, дары Триликиго здесь бес-с-с-сильны, — заявила змеюка.

— Проверим, — нагло парировал я.

Солнце, между тем, размазалось по небу прощальными красками, но ковер работал только при полной темноте. А к тому времени от пальмы осталась только верхушка, на которой мы, собственно, и восседали.

Я украдкой протянул Томашу клубок с ковром.

— Я отвлеку гадину на себя, вы же выбирайтесь отсюда, как только будет можно.

С этими словами я обратился в сокола и полетел в небо, стараясь подняться как можно выше. По крылу, словно плеткой лизнуло жало королевы змей. Но я всё-таки достиг той высоты, где она не могла меня достать. Сделав в воздухе круг и дав себе отдышаться, я прицелился и усилив свой полет магией, точно стрела спикировал змеюке на башку. Клюв мой с силой вонзился в голову змеи. Змея спружинила, издала шипящий рык и замотала башкой. Меня отшвырнуло в сторону.

И вот наконец-то на землю бросила свое покрывало ночь. Я боковым зрением заметил, как в небо поднялся ковер и немедленно пустился следом за ним. Ветер свистел в ушах, холодное змеиное жало обожгло хвост, немного сбив меня с курса. Я стал вновь проваливаться в галлюцинации, а ковер тем временем отдалялся от меня. Отстраненно, остатком сознания я понял, что мне ковер не догнать.

Галюны окончательно взяли надо мной верх. Мне вдруг показалось, что от ковра отделилась маленькая фигурка девочки и побежала ко мне прямо по воздуху, ступая на осколки сверкающих звезд. Вначале я подумал, что это Венди, но у девочки на голове сверкало облако золотых волос и глаза… эти глаза я бы ни спутал ни с какими другими. На меня смотрела маленькая Стелла.

Маленькая Стелла добежала до меня, схватила на руки, прижала к себе и помчалась обратно. От нее пахло сладостью весеннего дня и одуванчиками. Она пела мне, какую-то дивную колыбельную нежным голосом.

Вскоре девочка осторожно положила меня на ковёр.

— Вернись, Эрик, — попросила Стелла. — Вернись к себе.

Девочка обернулась в белоснежную чайку с золотой отметиной на голове и, тоскливо крикнув во тьму, мягко слетела с ковра, растворившись в звездах.

Я чувствовал, что мне, во что бы то ни стало, нужно вернуть себя в разум человека. Птице справиться со змеиным ядом было не под силу. Черная специя сведет сокола с ума, а он еще от гномьего кинжала до конца не оправился.

Но вместе с тем, если всё происходящее с маленькой Стеллой мне мерещилось, это значило, что я всё ещё пребывал в воздухе. А это, в свою очередь значило, что если я обернусь в человека, то упаду с неба на землю, без всякой магии обернувшись в мешок с костями.

Однако я чувствовал, как разум сокола меркнет, уступая место звериному безумию, и выход мне оставался единственный. Если умирать, то человеком. Я собрал в себе последние силы и перевоплотился. Звёзды на небе стали мельче. Меня накрыла тьма.

Тьма утянула меня очень глубоко, и, пребывать на этом дне, я мог бы ещё долго, восстанавливая там силы и душу. Однако, что ни говори, но покой нам, последнее время, только снится.

Очнулся я традиционно от того, что меня окатили водой. Я открыл было рот, чтобы привычно пропесочить своего оруженосца. Однако в рот мне тут же хлынула соленая вода, от чего воздуха в лёгких стало резко не хватить. Я распахнул глаза, которые сразу же защипало. И тут-то я понял, что меня вовсе не облили водой, что вода кругом, а я тону, мать вашу! Я забарахтался в воде, стараясь руками и ногами вытолкнуть себя на поверхность.

Лёгкие, казалось, вот-вот разорвет. В руках и ногах появилась предательская слабость. Однако, мне всё же удалось вынырнуть и я жадно схватиться зубами за воздух. Отплевываясь и отдыхиваясь я держал себя на воде.

В руках своих я обнаружил клубок — можно сказать, это всё, что было на мне из одежды. И никакой одежды не предвиделось — запасная, у меня закончилась давно.

Я осмотрелся — вокруг меня барахтались Томаш, Венди, а вскоре из воды вынырнул и Фил.

— Эрик, слава всем ликом Триликого ты не утонул! — вскликнул Томаш.

— Какого лешего здесь творится? — прорычал я осипшим голосом.

— Посадка застала нас посреди океана, — пояснил Фил. — Мы думали, что ты утонул.

— Час от часу не легче! — ругнулся я.

— Ночью кстати мы пролетали над городом мротов. Он огромный и весь горит огнями. Красиво сверху, — рассказала Венди.

— Да подожди ты с этим Венди, — осек девочку Фил. — Мы посреди океана! Эрик, может ты обернешься в сокола и поищешь сушу?

Я прислушался к себе и покачал головой.

— Нет, в сокола я обратиться смогу не скоро, он ещё не оправился от нанесенных ему травм.

— Весь день продержаться на воде нам будет ой как не просто! — заметил Фил.

Я уже привычно просчитывал ситуацию. И правда, ситуация вырисовывалась жопная. Ещё повезло, что вода не холодная, а вполне даже тёпленькая. Но продержаться на плаву так долго, без посторонних предметов, будет всё равно сложно. Тем более, что мы были измотаны этим занимательным путешествием донельзя.

— Значит, переворачиваемся все на спину, расслабляемся, дышим ровно и бережем силы, — скомандовал я.

Мои спутники послушно исполнили команду. Убедившись, что все остались на плаву, я сам лёг на спину, выровнял дыхание и посмотрел в голубе небо. Скоро, плюсом ко всему, нас обещало прожарить на солнце, а кроме того, не исключено, что в воде могли водиться всякие желающие полакомиться человеческой плотью.

Но пока я мог себе позволить с часик расслабить булки и подумать. Однако, пока кроме досады на бесконечную плеяду неудач я ни о чём думать не мог. Реально, куда я не кинусь, там обязательно какая-то засада. И никакого просвета в этом тёмном царстве.

Кстати, о просветах. Я вспомнил своё ведение, как маленькая Стелла отнесла меня на ковёр, и сама обернулась в чайку. Если это был глюк то, как же я тогда оказался на ковре вместе с остальными?

Я перевернулся обратно на живот и подплыл к Филу.

— Фил, скажи, как я оказался на ковре? — попросил я, переводя себя в вертикальное положение.

Фил последовал моему примеру.

— А ты не помнишь? — с любопытством глядя на меня спросил Фил.

— А зачем бы я спрашивал, если б помнил, — нетерпеливо ответил я.

— Ты стал сильно отставать, а мы никак не могли замедлить ковёр. И уже думали было, что всё… Как вдруг тебя окутало золотое сияние, и ты оказался прямо на ковре, и оно — это золотое сияние, отделилось от тебя и взмыло в небо звездой. Было очень красиво. А потом ты стал человеком и всю оставшуюся дорогу бредил.

— Ясно, — кивнул я.

Мне показалось, что моей ноги коснулось что-то холодное и склизкое. Но особого внимание я на это не обратил. Только немного сместился в сторону, продолжая думать о своём.

— Эрик, — тихо прошептал Фил. — В воде что-то есть…

— С чего ты взял? — автоматически спросил я.

— А-а-а, ты посмотри, — пробормотал Фил, наводя дрожащий палец на меня.

Я обернулся, и вздрогнул, проглотив вопль ужаса. Впрочем, Венди меня прекрасно озвучила своим истошным визгом, а ей в унисон, не сдержал крика и Томаш.

В руке у меня материализовался меч, хотя против этого чудовища, да ещё и на его территории, наше оружие едва ли было способно помочь нам.

— Да ёшкин кот! Так вас растак! — выругался я сквозь зубы.