Дальнобойщик

Глава 9 Закревский. Перспектива-3

Найти хороших подрядчиков всегда непросто. Однако специалисты, которых порекомендовал Дэлиган, своё дело знали, работали эффективно, отчитывались толково, верно подмечая те детали, которые были нужны заказчику.

Тем не менее, Закревский не поленился и проверил их данные по своим каналам. Проще говоря, с огромным удовольствием разбудил среди ночи Троицкого, продиктовал ему данные специалистов и рассказал, на что нужно обратить особое внимание.

Впрочем, Троицкий и так это знал.

Дэлиган не подвёл, парни не были замечены в связях и с Ост-Индской компанией, и с её многочисленными дочерними структурами и прокладками.

Всё как говорил Шон.

— Я рад, что ты пришёл, — крепко обнял он Закревского при встрече, — и не только потому, что рассчитываю на честную оплату честного труда!

За прошедшие годы он не сильно изменился. Разве что чуть раздался вширь, и в плечах, и в талии. Но не изменил костюму-тройке и традиционной рубашке с воротником-стойкой. Да и знаменитая ирландская трость, пользоваться которой он обучал «сумасшедшего русского», всё так же стояла у стола.

Шон опустился в кресло, жестом волшебника добыл откуда-то округлую бутылку с длинным горлышком, два стакана.

Плеснул в оба на донышко.

— Почему меня все хотят напоить? — Закревский втянул носом аромат напитка.

— Потому что ты русский! — захохотал Дэлиган. — Да ты попробуй! Настоящий потин, прямиком из Ирландии. «1661», честный и крепкий, как поцелуй ирландской красавицы.

— К-хм… Рассказал бы я тебе об ирландских красавицах, — улыбнулся Закревский и чокнулся с хозяином кабинета.

Выпив, Дэлиган отодвинул стакан в сторону.

— Теперь говори.

А Закревский всё вертел стакан в руках и думал, что рассказать ирландцу. Вроде и решил уже всё, ещё там, в России, когда обдумывал план операции, а сейчас вдруг начал к себе прислушиваться.

Ладно, посмотрим на реакцию. Подрядчики нужны специфические, так что всё равно, ирландцу придётся рассказать достаточно, чтобы он мог предложить подходящих специалистов. А два и два Дэлиган и так сложить сумеет.

— Мне нужны подрядчики. Частники. Минимум четверо.

— Специализация, график, срок контракта?

— Для начала — наблюдение. Две пары. График, сам понимаешь, непредсказуемый. Контракт минимум на месяц.

Шон хмыкнул.

— Ну, хорошие топтуны у меня есть, это не проблема.

Закревский поднял руку.

— Мне нужны не топтуны. Мне нужны высокого класса профессионалы, которые смогут распознать слежку за объектом. И не просто наружку. Любое изменение привычного фона, которое говорит о том, что объектом интересуются.

— Ого, интересно, — Шон закурил тонкую сигариллу, — это уже совсем другой уровень.

Ирландец стал серьёзным.

— Пьётр, это непростой заказ, и я должен знать, во что ввязываюсь.

— Есть ещё одно обязательное условие. Подрядчики гарантированно не должны иметь ничего общего с Ост-Индской компанией.

Ирландец совершенно по-русски крякнул.

Закревский понимал его — Шон был давно и тесно связан с «Шинн Фейн», а через неё и с гораздо более жёсткими парнями в самой Ирландии. И оба знали, что это значит.

Как-то, когда они сидели неделю в квартире, ожидая приказа, Закревский спросил его: «Шон, знаешь, почему вы до сих пор не получили независимость, и не получите, даже если грохнете всю королевскую семью?».

Дэлиган надулся, буркнул что-то о том, что не русским, которые и так половину мира захватили, что-то говорить о независимости.

Закревский только махнул рукой.

— Шон, друг мой, скажи, кого российская империя завоевала за последние лет двести? Вот, именно, завоевала. Войска ввела, правителя свергла, ну ты сам понимаешь…

Дэлиган ожидаемо отмолчался. Потом, буркнул:

— Так что ты там про нас?

— Всё просто. Вам не дадут ваши же политики. Для той же Шинн Фейн независимость Ирландии — кошмар. Да ты и сам это знаешь. Потому и доверяешь мне больше, чем всему твоему североамериканскому отделению. Знаешь, что там половина сидит на окладе у МИ-6, а вторая два раза в месяц ждёт чеки от американских корпорантов. Две трети которых так или иначе завязаны на бизнес Ост-Индской компании. А МИ-6 просто полностью на их зарплате.

Оба понимали, что фразу эту ирландец хорошо запомнил.

Так что уточнение Закревского делало задачу гораздо сложнее. Поскольку окружение Дэлигана делилось на тех, кто на ост-индов работал открыто, тех кто стыдливо стучал по-тихому, и тех, кто надеялся, что и его купят. Ну и таких идиотов, как Шон.

Поэтому одна эта фраза говорила Ирландцу куда больше, чем было сказано вслух. Придётся поднапрячься и подбирать исполнителей с особой тщательностью.

— Кто в комбинации? — спросил, наконец, Шон, поигрывая тонким автоматическим карандашом. И уточнил: — Ты отвечаешь на мои вопросы. Любые.

Это было честно. Дэлиган должен сам оценить, насколько опасна ситуация для подрядчиков. С ним вели бизнес именно потому, что подрядчики знали, Ирландец Шон не использует их втёмную и не будет «отстреливать ступени», случись кризисная ситуация.

— «Под фонарём» — русские купцы. Морозов и его ближайшее окружение. Он сейчас здесь, в Штатах. Особо не скрывается, наносит визиты, официально — рассматривает потенциальных участников следующей Нижегородской ярмарки.

— Это официально, — показал на него карандашом ирландец.

— Это не только официально, но и реально. Так что сюда же записывай ваш бизнес, всех, с кем встречается Морозов. Третья сторона — бразильцы.

— Уже интересно.

— Шон, ты понимаешь, что эта информация для тебя? Для подрядчиков только по минимуму. И дальше она не идёт?

Дэлиган знал.

Ещё когда Закревский искал выход на контакт с Ирландцем Шоном, Дэлиган навёл о нём справки. Прислали ему и папку с выписками из более-менее официальных документов, которые накапливаются у любого человека на государственной службе. Гораздо интереснее было то, что рассказали ему те, кто строил бизнес в серой зоне, где осторожно старались решать свои вопросы разведка, бизнес, специалисты промышленного шпионажа и другие интересные персонажи. Их главным капиталом была информация.

И — репутация.

Для тех, кто хотел вести бизнес долго и стабильно.

Человек, которого все звали просто Датчанин, за пивом, попыхивая короткой капитанской трубкой, сказал сквозь зубы:

— С этим русским выгодно работать. Но надо соблюдать одно простое правило.

— Какое же? — обгладывая баранье рёбрышко, поднял бровь Шон.

— Его нельзя кидать. Не простит, — Датчанин попыхивал трубкой, говорил задумчиво, почти мечтательно. — Был такой мелкий жучок, звали его ещё как-то по-дурацки. Чуть ли не Марио. Всем говорил, что работает на серьёзных сицилийцев. Ну, и русскому это сказал. А потом, когда его прижали на мелочах, сдал кого-то из тех, кто работал на русского, не то французам, не то немцам. Русский поступил просто — однажды вечером оказался на вилле одного из сицилийцев. Ну, о которых Марио болтал. Просто сидел в гостиной. Ни оружия, ничего такого. Сидел и ждал хозяина дома. Как он там оказался, никто не понял. Говорят, он по-дружески поболтал с сицилийцем и уехал. А Марио на следующий день нашли на кухне собственного дома. Вид у него был очень удивлённый. Что и неудивительно, с собственными яйцами-то во рту.

Сейчас Дэлиган вспомнил разговор с Датчанином. Хотя и не собирался кидать Закревского. Это был слишком ценный враг его врага, чтобы терять дружбу.

Но комбинация явно могла стать очень горячей. Следовательно, услуги будут стоить недёшево.

— И за кем мы наблюдаем? — он и так знал ответ, но пусть русский скажет сам.

— Морозов и его партнёры по переговорам. Когда я скажу — за мной. Или ещё за кем-нибудь. Отслеживаем любые изменения в обстановке. Проверять всё, вплоть до самых лёгких подозрений слежки. Вести возможных филеров, выявлять контакты, засекать, кому и как отчитываются, какую технику используют, словом, всё.

Дэлиган одним глотком осушил стакан.

— Возможные сложности?

Закревский покачал головой.

— Честно тебе скажу, не знаю. Скорее всего, прямого воздействия не будет, но, сам понимаешь, ручаться не могу.

— С кем мы имеем дело, Пьётр? — посмотрел ему в глаза ирландец.

— Шон, я же не просто так сказал, что должен быть уверен — у подрядчиков нет контактов с Ост-Индией.

— Это я понимаю. Кроме них?

— Если бы я знал, друг мой. Если бы знал.

— Пьётр, расскажи мне что происходит? — Дэлиган выпустил в потолок струю ароматного дыма. Закревский понаблюдал, как она растекается по закопчённым балкам. Даже здесь Ирландец не мог без выпендрёжа, обязательно надо отделать кабинет под староирландский дом. Который так же походил на хижины Ирландии, как Эрмитаж на избу в Калужской губернии.

— Шон, ты же знаешь. Я консультирую господина Морозова по вопросам безопасности. В основном экономической.

— Пьётр, говорят русские и ирландцы похожи. И те и другие много пьют, и те и другие знают что такое иго, и что такое дружба. Расскажи мне, что происходит, — он покачал головой, предваряя слова Закревского, — не то, что за твоим шефом и его визави по переговорам следит Компания. Это понятно и так. Расскажи мне, что происходит. Что такого предлагает Морозов им, а они русским? Я должен знать, кому и когда начнут отвинчивать головы, и могу ли я это использовать для своего народа.

«Что ж, высокопарно, но справедливо», — хмыкнул про себя Закревский.

И двинул по столу стакан.

— Тогда налей нам ещё этой вашей самогонки и попроси, чтобы нам принесли чего-то существенного. Этот твой потин просто необходимо чем-то заесть Не знаю, салом что ль… Шон, чтобы понять, что происходит сейчас, надо хотя бы немного понимать, что творилось в мире сразу после Большой Войны. А то и раньше.

Он с подозрением посмотрел на Ирландца.

— Ты хоть знаешь, кто с кем воевал и когда всё это было?

— Не надо считать меня идиотом, ладно? В конце концов я не янки, а настоящий ирландец.

Закревский пожал плечами.

— В Штатах почему-то привыкли помещать себя, любимых, в центр мироздания, а всё остальное считать дикими джунглями. Впрочем, у вас большинство и о джунглях-то ничего не знает. Кстати, южан это тоже касается. На чём такой гонор основан, я искренне не понимаю.

Ирландец хмыкнул.

— Наследие Британской империи. Наша верхушка до сих пор предпочитает считать себя частью империи, а не бывшими колониями.

— Которые Британская империя, точнее, Ост-Индская компания просто предпочла снять с довольствия, да ещё и представила это обитателям колоний, как независимость, — Закревский оглянулся на дверь. Принесли обед.

Дождался, когда закроется дверь за широкоплечим парнем, который явно был не только официантом.

— Причём проворачивают они это уже не первый раз. Обкатали на вас технологию, позже повторили в Индии и Бирме. Да так, что Белуджистан до сих пор всему миру икается.

— Ладно, ты, дело говори, про историю я если захочу по телеку посмотрю. Я даже на пакет «История стан» подписался.

Закревский только вздохнул.

— Если коротко, в сороковых прошлого века Британия сумела таки уломать Францию и Португалию с Испанией и даже Австро-Венгрию, что пора капитально переделывать рынки. И не нашла ничего умнее, как показать на Россию. К которой дорога — аккурат через Пруссию. К тому же, бриттов очень раздражало, что кайзер, точнее, кайзеровские промышленники со всей мочи дружат с нашими деловыми кругами и ведут такие проекты, что у Компании от зависти изжога приключилась.

Дэлиган поднялся, пошёл к столу. Крутанул диск допотопного телефона.

— Рори, там должны Галлахеры подскочить, попроси их, чтоб подождали. Или перенеси на пару часов, — он глянул на гостя. Мол, хватит времени? Закревский кивнул.

Ирландец снова плеснул по стаканам из бутылки, пододвинул к себе тарелку.

— Ладно, не буду тебе всю историю, начиная с половцев, рассказывать…

— С каких половцев? — поперхнулся Шон.

— Не обращай внимания, присказка у нас такая. Значит, «с основания мира». Словом, о Большой войне ты знаешь, примерно понимаешь, что когда Россия вместе с Пруссией и Китаем прошлись по Европе и Азии железным маршем, мир несколько изменился.

— Ну, нам в то время своих забот хватало. Вторая война Севера с Югом, Бразильский инцидент, первые нарковойны…

— Разумеется. Компания лихорадочно пыталась компенсировать потери. Отчасти ей это удалось. Например, как ни пытались наши плотно выйти на индийские рынки, а всё равно, там бритты правят бал. Правда, нам удалось в Белуджистан вклиниться, там сейчас интересно, но это другая история. Вы, то есть САСШ, тоже остались, по сути, их протекторатом, а вы — ворота ко многим американским рынкам.

Тут Закревский подался вперед, чуть понизил голос.

— Да и за Бразилию они сейчас насмерть режутся с Пруссией. Внешне-то всё благопристойно, но Компания никогда не простит России и Поднебесной, что её вышибли из космической гонки. Они локти кусают, глядя на то, как тайконавты сейчас таскают строительные панели по Луне.

— А вы-то тут с какого бока? И доны педры? — бразильцев Ирландец традиционно недолюбливал.

— Шон, объективно сейчас главные игроки мира — Россия, Поднебесная, Пруссия. Это государства. Даже не так. Тебе будет сложно понять, но это — проекты на тысячелетия, — Закревский выделил голосом «проекты», — те кто эти проекты строит, рассматривает бизнес не просто как заколачивание бабок. Смотрят, какую пользу деловые их проектам принесут. Их поддерживают, дают зарабатывать, но если те зарываются, и начинают мешать проекту, дают по шапке. В Британии всё строго наоборот. Там правит Компания, у которой только одна конечная цель — прибыль. Обогащение своих владельцев. Компания даёт править королевской семье до тех пор, пока они обслуживают интересы старых денег. Компания — и есть их проект на века.

Тут Закревский вспомнил о старых деньгах Венецианской республики, но решил не перегружать ирландца. Тот, конечно, и так многое знал, но сейчас русский говорил «в лоб», называл вещи своими именами. И оказалось, конспирологические теории, над которыми смеялись ведущие официозных корпоративных медиа, вовсе не бред бородатых мужиков, вещавших из мелких местных студий кабельных сетей.

— Ну, ты ещё Африку помяни, — развёл руками Дэлиган.

— Это отдельный разговор. Попомни моё слово, там такая каша варится — век не расхлебать. Впрочем, — спохватился Закревский, — не о Чёрном континенте речь. Шон, я не могу сказать тебе всего. Если коротко, сейчас тут ваш местный бизнес прощупывает подходы к Морозову и бразильцам. А бразильцы сегодня — это ресурсы, которые нужны целому кусту технологий. В первую очередь, атому. А атом сегодня — это космос завтра. И это очень большое влияние надолго. Везде, где есть твои атомные станции. Понимаешь?

— Так что если здешний бизнес пойдёт в ваши русские проекты, то САСШ могут плотно войти в сферу русского влияния. А от этого Лондон будет корёжить так, что любо-дорого посмотреть, — отсалютовал ему стаканом Ирландец

Закревский с уважением посмотрел на Шона. Да, давно он его не видел, подзабыл, насколько острый ум скрывается за этой простоватой внешностью. Спасибо, Ирландец, что напомнил.

— Правильно думаешь. У вас хватает людей, которые думают на перспективу. Сейчас чуть не весь североамериканский бизнес завязан на логистику Компании. На рынки, которые контролирует Компания. Сделка между бразильцами и русскими с участием североамериканцев может стать первой ласточкой изменения вектора влияния.

— И будет означать, что бритты понемногу теряют хватку. А там и Поднебесная на горизонте замаячит, — задумчиво бросил ирландец.

— Это тоже, — Закревский наконец отрезал кусок мяса, с наслаждением прожевал. И порадовался, что ирландец не стал спрашивать: а у здешнего-то бизнеса какие интересы? О подробностях атомных проектов он не имел права говорить ни при каких условиях.

— Хорошо. Расклад я понимаю, и даже кандидатуры подрядчиков уже прикинул. Сегодня же и свяжусь. Ещё один вопрос.

— Шон, всё что имею право сказать…

— Ты всё считаешь на много шагов вперёд. Что они предпримут?

Закревский допил потин. Длинно выдохнул.

— Славная самогонка. Провокация, Шон. То, что они любят и умеют. Провокация. Поэтому мне нужна от тебя ещё одна услуга.

— Твои деньги, друг, — ирландец был само радушие.

— Мне нужен полный расклад по всем вашим экстремистам, нигилистам, борцам за свободу бабочек, климатическим сумасшедшим. Вплоть до уфологов с дробовиками.

— Что, у нас и такие есть? — восхитился Дэлиган.

— Вот ты мне это и скажешь.

По дороге в отель Закревский снова и снова возвращался к словам ирландца. Он задал очень правильный вопрос. Который Закревский должен был задать себе уже давно.

Кто кроме Ост-Индской компании может пытаться сорвать сделку? Почему он решил, что это могут быть только бритты? Точнее, почему только они? Да, майор явно обозначил направление, но всё ли он сказал?

Закревский хмыкнул. Да, вольные хлеба меняют восприятие. Как он мог решить, что разведчик скажет всё? Встреча с ирландцем оказалась даже полезнее, чем он рассчитывал.

Осталась только одна встреча.

С человеком, о котором не знал никто.

Закревский расплатился с таксистом, вышел около торговой галереи и отправился искать приличный цветочный магазин.

Неожиданно он понял, что волнуется.