Даль-цвет. Том 1. Охра

Глава 18

Пейзаж представлял собой строительную площадку, давно заброшенную.

На глинистом пустыре был заложен фундамент здания. Кирпичную стену тоже начали возводить, но бросили почти сразу — она смотрелась как парапет высотой в полметра, уродливый и щербатый. Рядом приткнулся штабель бетонных плит, они по краям крошились. На заднем плане в землю, перекосившись, врастал бульдозер антикварного вида. И, наконец, в ассортименте имелась всякая мелочёвка — смятые вёдра, полусгнившие доски и куски арматуры. Пучками торчал бурьян.

Я сразу почувствовал переход и сосредоточился, чтобы его использовать как можно скорее. Мы, по дуэльным правилам, входили туда с пустыми руками, но имели право использовать как оружие всё, что там попадётся.

Пейзаж приобрёл объём, и я сделал шаг вперёд.

Стылый ветер дыхнул в лицо. Он пах пересохшей глиной, цементной пылью, ржавым железом. Грифельно-серые тучи висели низко. Ватная тишина давила на барабанные перепонки. Воздух казался плотным, неудобоваримым для лёгких, а голова слегка закружилась.

Пребывание здесь требовало усилий. Это усложняло задачу — и отличало магическую дуэль от обычной драки. Даже в таком вопросе аристократы не упускали шанс показать своё превосходство.

Мне повезло, что с Глирреном я столкнулся не в первые дни учёбы, а спустя месяц. За это время, благодаря практическим занятиям, я хоть как-то адаптировался к подобным вещам, и меня не плющило с прежней силой.

Я оглянулся. Прямоугольный проём, через который мы только что прошли, казался теперь экраном с чёрно-белым стереофильмом. Зрители напряжённо всматривались с той стороны, но звуки оттуда не долетали.

— Ну, юное дарование, — произнёс Глиррен, — давай теперь разбираться. Знаешь, была у меня мыслишка тебя слегка пожалеть. Настучать по рылу, ткнуть мордой в землю, но без острастки. И дать возможность отработать деньгами, раз уж ты такой предприимчивый. Но мне тут правильно подсказали — если уйдёшь на своих ногах, то многие не поймут. Поэтому, паренёк, всё будет по максимуму.

Он вытащил из кармана тонкие кожаные перчатки и натянул их неторопливо. Я мысленно хлопнул себя по лбу — не сообразил взять с собой такие же, чтобы было сподручнее хватать инвентарь.

Глиррен сделал шаг в сторону и нагнулся, подбирая что-то с земли. А в следующую секунду, стремительно распрямляясь, метнул в мою сторону кирпичный обломок весом в пару кило.

Кирпич полетел, будто из пращи. Он врезался бы мне в рёбра и раздробил бы их, если бы я не видел бросок следопытским зрением. Я шарахнулся в сторону, и обломок просвистел мимо.

— Ты, блин, больной вообще? — спросил я.

— А ты — тугоухий, видимо. Я тебе объяснил — забавы закончились.

Теперь он поднял с земли арматурный прут, достаточно длинный, взвесил его в руке.

Я лихорадочно огляделся, Рядом со мной арматуры не было, зато на глаза попался обломанный черенок от лопаты — грязный, захватанный, но увесистый. Я поспешно схватил его, следя за противником.

Глиррен шагнул вперёд, крутанув перед собой железяку. Смотрел теперь без ухмылки, с волчьим холодным бешенством.

Взгляд этот подействовал на меня, как удар хлыстом. Моё восприятие обострилось ещё сильнее. Пейзаж вокруг, и без того неяркий, окончательно потускнел, но стал при этом контрастным, раздражающе резким. Я видел нюансы движений Глиррена вплоть до мелких, подспудных.

Он, размахнувшись, нанёс удар, сверху вниз, как будто хотел раскроить мне череп. Я, вскинув руки, подставил свою дубинку. Металл ударил по деревяшке коротко, сухо — вмялся с хрустящим призвуком. Хорошо, что черенок не сломался.

Я рефлекторно шагнул назад. Секунду-другую Глиррен помедлил — и на меня обрушился град ударов.

Глиррен бил сверху, справа и слева — без фехтовальных тонкостей, но с чудовищной скоростью, методично, как взбесившийся робот. Я отбивался, не помышляя о контрвыпадах. Пыль поднималась с грунта, где мы топтались.

Моё восприятие вновь форсировалось скачкообразно, пожирая ресурсы тела. Я физически чувствовал, в каком запредельном темпе трачу сейчас энергию, выплёскиваю запасы. Ничего за пределами нашей драки я не воспринимал — видел только Глиррена и мелькающий в воздухе металлический прут.

Будь я обычным студентом, он бы уже добил меня. Я держался только благодаря способностям чужестранца, но всё равно перед глазами темнело. Остались считанные секунды.

Глиррен, похоже, не ожидал, что схватка затянется. Его собственные резервы тоже были не безграничны. Он тяжело дышал, свирепея.

Вновь замахнувшись, Глиррен то ли случайно, то ли намерено он перехватил прут иначе — не как дубину, а как копьё. И это «копьё» он попытался вогнать мне в горло.

Я отдёрнулся в сторону, арматурина царапнула шею. Глиррен немного провалился вперёд — и впервые с начала драки оказался ко мне вплотную.

Вкладывая всю силу, я толкнул его — корпус в корпус. Движение получилось как в регби или как в баскетболе без правил.

Я был чуть выше и массивнее Глиррена. Роль сыграла чистая физика — я сбил его с ног. Он сгруппировался, падая, и тут же откатился, разрывая дистанцию. Свою железяку он при этом не выпустил, но я прижал её ногой к грунту — успел выбрать миг для этого через обострённое зрение.

Глиррену пришлось-таки бросить прут. Он стал отползать, перебирая ногами и опираясь на локти. Я шёл за ним с деревяшкой наперевес.

Освещение изменилось, перед глазами мелькнули пятна, и я сообразил, что мы, перейдя границу, вернулись в кампус.

Глиррен искал момент, чтобы встать, и я ускорил шаг из последних сил. Понимая, что он сейчас снова бросится на меня, я хотел влепить ему дубиной по лбу — отправить в нокаут, оглушить на минуту без тяжёлых последствий.

Но со стороны, наверное, мой замах выглядел пугающе. Тем более что все видели, что со мной хотел сделать Глиррен. И когда тот начал приподниматься, а я готов был ударить, послышался панический возглас:

— Нет!

Отец Глиррена ковылял ко мне, опираясь на палку.

— Прошу вас, — крикнул он мне, — прекратите дуэль сейчас! Любые условия! Назовите их!

— Условия? — переспросил я тупо, борясь с головокружением.

— Да, любые! И я их выполню — слово старшего лорда!

Наконец-то я понял. Мутно обвёл глазами толпу:

— Вон там стоит Уна — её в мой клан, сегодня же… И больше к нам не лезть… Чтоб ваш отпрыск не попадался нам на глаза…

— Условия приняты! Говорю при свидетелях!

Я отбросил дубинку.

— Дуэль окончена, — громко сказал декан. — Победителем объявляется Вячеслав, лорд-наследник с Вересковой Гряды.

Я сел на асфальт. Сознание отключилось.

Сероватая мгла клубилась вокруг меня, и в ней растворялось время. Часы, минуты, секунды — я перестал их воспринимать. Просто дрейфовал в бесцветном пространстве и ни о чём не думал.

Тишина и спокойствие.

Полусон у границы яви.

Затем я вдруг осознал, что мгла отступила.

Перед глазами был потолок с плафоном, опрятно выбеленный. А я, соответственно, лежал на спине. Пока я соображал, что это за комната, послышалось:

— Вячеслав!

Я повернул голову. Рядом с койкой сидела Уна. Глаза у неё были красные. Она подалась ко мне:

— Ты очнулся!

— Великолепная наблюдательность, — сказал я. — Сразу понятно — девочку учат на следопыта, а не на кого-нибудь.

Она засмеялась и заревела одновременно.

В комнату вошла тётка в белом халате, строго сказала:

— А ну-ка хватит разводить сырость. Я тебе десять раз говорила — полежит и проснётся, будет как новенький. Черепно-мозговых травм нет, а Серая лихорадка — в некритической форме. Перенапрягся.

— Давно валяюсь? — спросил я.

— Со вчерашнего дня, милорд. А ваша подружка мне все мозги прополоскала.

— Простите, — сказала Уна.

— Ладно, чего уж.

Дверь приоткрылась, заглянул Бруммер:

— Здрасьте. Ну, оклемался?

— Типа того, — сказал я. — Надеюсь, меня уже отпускают.

— Через пару часов, милорд, — сказала медичка, — если нормально будете себя чувствовать. Анализы надо кое-какие сделать.

Она взглянула на Уну с Бруммером:

— А вы, молодые люди, гуляйте. Не мешайте работать.

— Ну, раз такое дело, то да, — согласился Бруммер. — Уна, ты это самое… Пойдём, что ли, пообедаем, а то ходишь голодная…

— Да, давайте, — подтвердил я. — Не переживай, Уна, скоро увидимся.

Нерешительно посмотрев на меня, она поднялась со стула и отошла к двери. Картина получилась забавная — медведеподобный Бруммер и тоненькая Уна.

Оставшись наедине с медичкой, я выпил лекарственный настой, отвратный на вкус, и под её наблюдением прошёлся по комнате. Ещё сохранялась слабость, но в целом я чувствовал себя сносно.

А на прикроватной тумбочке обнаружилась визитка старого лорда, который остановил дуэль, с телефонным номером и припиской: «В любое время».

Как только медичка выпустила меня из своих владений, я сразу позвонил ему и договорился о встрече. Затем отправился в общежитие, принял душ. Особых физических повреждений у меня не было — разве что подживающая царапина на шее, которую обработали антисептиком, и синяк на плече.

Натянув брезентовые штаны вместо джинсов, я отнёс «дуэльные» шмотки в прачечную. На них рыжеватым слоем осела пыль с пустыря — а ведь меня в ходе драки даже по земле не валяли.

Когда я вернулся в комнату, там меня уже дожидались Уна и Бруммер, а также Илса. Я поинтересовался:

— Банкет?

— Мы просто пришли сказать, — улыбнулась Илса, — что рады твоему возвращению.

— Ну, отсутствовал я недолго. А по итогу — получилось вполне, по-моему. Но остались формальности — хочу их уладить прямо сегодня, чтобы не затягивать. Сейчас пообщаюсь с тем старшим лордом, он вроде бы вменяемый. Уна, тебе тоже надо присутствовать. Младшего там не будет, так что не бойся.

— Да, я поеду, — сказала она решительно.

— Может, мне с вами? — предложил Бруммер. — Ну, а то мало ли…

— Не-не, ты останься, — возразил я. — Если дедуля тебя увидит, то с перепугу отпишет мне всё своё Озёрное Редколесье. А мне лишнего не надо.

Мы с Уной вышли из кампуса и сначала отправились на почтамт, где мне передали заказное письмо, доставленное авиапочтой с Вересковой Гряды. В конверте была доверенность, которая позволяла мне действовать от имени клана.

Заодно я проверил свой абонентский ящик — и предвкушающе потёр руки, увидев там сразу два конверта.

— Ну всё, теперь точно не разоримся, — сказал я Уне.

— А что там?

— Объясню чуть попозже. Давай сначала с твоей проблемой закончим.

Со старым лордом мы встретились у нотариуса — лысоватого дядечки в безупречно-скучном костюме.

— Итак, — приступил нотариус, — мы с вами оформляем юридический документ, согласно которому присутствующая здесь дама расторгает договорённости с кланом Аквамарин и полностью выходит из его подчинения. Причём, насколько я понимаю, из стандартного текста мы убираем пункт о денежной компенсации…

— Нет, — покачал я головой, — пункт не убираем. Уна разрывает прежний контракт не ради денежной выгоды. Мой клан компенсирует те финансовые издержки, которые понёс Аквамарин. А конкретнее — двадцать тысяч, уплаченные за первый год обучения. Половину названной суммы я передам сейчас, и мы это зафиксируем. Вторую половину — до конца месяца.

— Как угодно, — кивнул нотариус.

Когда мы поставили подписи, мне почудилось, что контуры всех предметов вокруг на миг проступили резче. Браслет на запястье Уны коротко проблеснул, а затем поблёк, став почти бесцветным. Она брезгливо сняла его, отодвинула от себя.

— С этого момента, сударыня, — произнёс нотариус, — вы свободны от прежних клановых обязательств. Желаете сразу оформить договорённости с новым кланом?

— Да, — подтвердила Уна, — желаю.

— А я на этом откланяюсь, с вашего позволения, — сказал аквамариновый лорд, поднимаясь. — Сударыня, если вы каким-либо образом пострадали от действий моего клана, прошу принять мои личные извинения.

Он коротко поклонился и вышел.

Уна подписала бумаги насчёт того, что она теперь — в моём клане, и мы с ней тоже вышли из кабинета. Нотариус подсказал на прощанье, что рядом есть ювелирная мастерская, где можно заказать клановый браслет.

Откладывать мы не стали, зашли к ювелиру сразу. Сам по себе браслет был недорогой, из нержавеющей стали, как и мой перстень. Вставка была стеклянная, но в неё добавлялась краска-эффектор. Требовалось всего несколько кристалликов, и с этим проблем тоже не возникло — я захватил с собой заветную склянку.

Браслет нам пообещали назавтра, и мы вышли на улицу. Уна спросила робко:

— Но если ты теперь платишь за моё обучение, то надо подписать обязательство, что я тебе всё это возмещу, как только начну работать?

— Говорю же — не парься. Ничего возмещать не надо. Я тут нашёл золотую жилу, образно выражаясь. Кстати, возможно, ты мне её поможешь осваивать, но это мы ещё проясним. И, кстати…

Заметив телефонную будку, я позвонил по тем номерам, которые были в письмах от новых потенциальных клиентов. Первым собеседником оказался старинный приятель Меттника, владелец портовых складов. Он попросил сфотографировать его загородное поместье, я пообещал заехать. А вот второе письмо оказалось от купца-миллионщика, который хотел, чтобы я эффектно заснял его универмаг в центре города.

— Извините, — ответил я, — но прямой рекламой не занимаюсь. Делаю фотографии только для некоммерческого использования.

Он это воспринял как приглашение к торгу и увеличил сумму, но я вежливо попрощался. Мне не хотелось, чтобы на моих фотках делались деньги. И чтобы купчина орал из каждого утюга, что-де на его бизнес работает целый лорд.

Мы с Уной вернулись в кампус уже под вечер. Возле ограды увидели помпезный автомобиль, похожий на старинный «роллс-ройс». В него садились две старшекурсницы в бальных платьях, сопровождаемые кавалерами.

Мечтательно проводив их взглядом, Уна спросила:

— А ты почему на бал не поехал? Ведь ты же лорд-наследник. Мог бы пригласить Илсу, она красивая…

— Танцевать не умею. Ну, и к тому же эта забава — больше для высших лордов. Невест высматривать, налаживать связи и пальцы гнуть. Демонстрировать свою важность, я имею в виду.

— Бальные танцы я не умею тоже, но всё равно интересно ведь…

Мы дошли до общаги, поднялись на второй этаж. В коридоре Уна остановилась и, повернувшись ко мне, несколько секунд смотрела в глаза. Наконец шепнула:

— Спасибо.

— Обращайся, — сказал я. — Только без фанатизма.

Хихикнув, она ушла в свою комнату, а я поднялся к себе.

— Ну, нормально всё? — спросил Бруммер.

— Да, Уна ушла из старого клана. Оформили все бумажки.

— Ну, так я это… Поздравить надо бы…

И он вышел за дверь. Я хмыкнул и завалился на свой топчан. За полдня устал просто дико — ещё не окончательно оклемался после вчерашней драки.

Спал я в эту ночь крепко, без всякой серой мути, не реагируя на внешние раздражители. Даже не уловил, в котором часу возвратился Бруммер.

А поздним утром в субботу я отправился в загородное поместье, где жил мой новый клиент. Пообщались мы конструктивно. Он рассказал, что любит читать о средневековье и о тогдашних лордах. Поэтому прикупил даже вот именье из тех времён. Прежние хозяева — обнищавшая ветвь Сирени — не имели денег, чтобы отремонтировать дом, поэтому согласились на сделку.

Дом напоминал замок в миниатюре, с тремя прямоугольными башенками — одна в середине, самая крупная, и две по бокам. Причём на момент покупки, как объяснил хозяин, левая башня была полуразвалившейся, а правая еле-еле держалась. Пришлось вложиться в масштабную реставрацию.

А теперь владелец хотел, по его словам, подчеркнуть древность и мощь постройки через следопытское фото.

Задача оказалась неожиданно сложной — слишком уж бросалось в глаза, что дом отреставрировали недавно. Я часа полтора бродил вокруг по лужайкам, пытаясь выискать нужный ракурс, но безуспешно. Долго стоял на пологом холмике с ажурной беседкой, прикладывался к видоискателю, но понимал — не то. Да, вид живописный, почти открыточный, но владельцу нужно другое.

Точку для съёмки я обнаружил ближе к обеду. Забрёл в овражек, мелкий и пересохший, в полусотне метров от дома. И вот оттуда, чуть снизу, увидел постройку по-настоящему. На переднем плане оказался угол той башни, где было меньше следов ремонта, а две другие отодвинулись в тень. Над ними громоздились низкие тучи с подсвеченными солнцем краями, и получался стильный контраст.

Я быстро сделал снимок и сразу понял — да, то, что надо.

Выбрался из оврага и обнаружил, что меня подстерегают две барышни.