Чужак из ниоткуда-5

Глава седьмая Команда «Горного эха». Две расы. Товарищи. На Цейсан. Общая тревога. Всем оставаться на своих местах

Первым пришёл в себя Берриз Леко. Как и положено командиру.

Из всех нас в анабиозном отсеке присутствовала только Румана Дарадо. Как врач.

Анабиозную камеру человек оставляет, словно младенец утробу матери — абсолютно голый и растерянный.

Ему бы для начала одеться и чуток прийти в себя.Поэтому лишние зрители тут ни к чему. Силгурды не стыдятся своего тела (стыдиться нечего, когда все хорошо развиты, а любые физические дефекты исправляются ещё в раннем детстве), но определённой целомудренности не чужды.

— Здравствуйте, — поздоровалась Румана с выплывшим из анабиозной камеры командиром «Горного эха». — Я — Румана Гарадо, врач. «Горное эхо» находится сейчас на цейсанской орбите. Вы — дома, всё хорошо. Но подробности потом. Первый и самый главный вопрос. Как вы себя чувствуете?

— Здравствуйте, — ответил Берриз, ничуть не смущаясь своей наготы. На обзорном экране я видел, что он вошёл в орно и быстренько оценивает состояние своего организма. Так, вышел из орно. — Хорошо чувствую. Всё в порядке. Можно одеться?

— Можно. Но сначала я вас осмотрю.

— Но…

— Прошу вас, Берриз, не спорьте, — мягко сказала Румана. — Трое ваших товарищей погибли, и вы специально легли в анабиоз всей командой, чтобы минимизировать риск. — Поэтому сначала обследование, а всё остальное, включая одежду и даже еду, потом. Потерпите.

Один за другим, как и было запрограммировано, из анабиоза вышли все остальные.

Одного за другим Румана подвергла членов экипажа и экспедиции тщательному обследованию (сначала сама, потом при помощи имеющегося на борту медицинского оборудования).

Все оказались здоровы. Абсолютно. Хоть сейчас в космос, как любят говорить в подобных случаях советские врачи.

Одиннадцать человек. Плюс нас трое. Плюс трое с «Звезды Цейсана». Итого: семнадцать. Все разместились в кают-компании, кому как удобно — кто в привычных креслах, а кто и на стенах, уцепившись за леера. Невесомость же.

— Небольшое собрание, товарищи, — сообщил я. — Перед тем, как мы спустимся на Цейсан.

А вы думали, как мы, силгурды, обращаемся друг к другу? Товарищи.

Точно так же, как и граждане Советского Союза.

Не бывает столько точных совпадений, скажет досужий скептик, которому делать больше нечего. Две цивилизации, два человечества, пусть и вышедшие из одного, скажем так, корня, за два с половиной миллиона лет безоговорочно должны были разойтись далеко в стороны. Ладно, возможно, и не столь уж далеко. Но всё равно слишком много совпадений. Не может такого быть, что-то здесь не то.

Даже спорить не стану. Сам поначалу, когда только попал на Землю, удивлялся. Потом привык.

Как можно спорить с фактами? Есть удивительные совпадения, есть, и с этим ничего не поделаешь. Принимаем их, и всё. К тому же, и различий достаточно. Одно разделение земной цивилизации на сотни стран и народов чего стоит. На Гараде такого нет и, главное, не было никогда.

А расы⁈ Это же уму непостижимо.

На Земле только основных групп три: европеоидная, негроидная и монголоидная. Плюс три поменьше: американоидная и австралоидная. Все они продолжают делиться, и в результате на планете Земля проживает порядка трёх десятков рас (некоторые учёные считают, что больше).

Три десятка. Против всего двух на Гараде.

Белая и оранжевая, раз уж об этом зашла речь.

Белая — это земные европиоиды во всём своём разнообразии от блондинов Севера до жгучих брюнетов Юга.

Оранжевая. Интересная раса. В том смысле, что на Земле такой нет.

Можно бы сказать, что силгурды этой расы — нечто среднее между индейцами обеих Америк и азиатами, но это будет очень грубое и на самом деле неверное сравнение. Повторю, не Земле нет такой расы.

Кожа всех оттенков оранжевого, особый «кошачий» разрез глаз, чёрные густые жёсткие волосы, голубые или желтоватые, а также карие всех оттенков глаза. Красивые люди. В особенности, женщины.

В процентном отношении оранжевых меньше, чем белых (тридцать на семьдесят примерно), а все межрасовые войны и конфликты остались далеко в прошлом.

Однако по каким-то глубинным причинам, которые, вероятно, заложены в самой человеческой сущности, люди и силгурды предпочитают искать себе пару, в первую очередь, среди представителей своей расы. Будь иначе, расы давно бы исчезли, смешавшись. Как на Земле, так и на Гараде. Когда-нибудь, возможно, так и случится…. Но мы отвлеклись.

Итак, товарищи.

Действительно. Как ещё называть людей, с которыми ты делаешь общее дело — улучшаешь счастливое настоящее и строишь не менее счастливое будущее для всего человечества? Разумеется, товарищи, кто же ещё.

Лучше всех о товариществе сказал русский писатель Николай Васильевич Гоголь. Любимый писатель моей мамы. Помните из «Тарас Бульба»?

«Нет уз святее товарищества! Отец любит свое дитя, мать любит свое дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и зверь свое дитя. Но породниться родством по душе, а не по крови, может один только человек. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей. Вам случалось не одному помногу пропадать на чужбине; видишь — и там люди! также божий человек, и разговоришься с ним, как с своим; а как дойдет до того, чтобы поведать сердечное слово, — видишь: нет, умные люди, да не те; такие же люди, да не те! Нет, братцы, так любить, как русская душа, — любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе, а… Нет, так любить никто не может!»

Русская и гарадская душа, я бы добавил.

Самое интересное, что и в Западной коалиции ещё до Последней Войны и, разумеется, после, обращение «товарищ» использовалось на равных с тем, который на русский можно перевести как «леди» и «джентльмены». Причём звучало это слово (равно, как и множество других) почти так же, как и в Восточном Гараде. Потому даже языки у нас на Гараде разошлись друг от друга в гораздо меньшей степени, чем на Земле (вот вам ещё одно отличие).

Языков, по сути, всего четыре, и с натяжкой их можно, вероятно, признать диалектами одного — северогарадского — языка, на котором говорит большинство гарадцев. Впрочем, я не специалист, не настаиваю.

— С целью донести необходимую информацию, продолжил я. — Конечно, каждый из вас мог бы обратиться к ДЖЕДО, тот бы всё рассказал, но мы посчитали, что так будет лучше. Меня зовут Сергей Ермолов. Он же Кемрар Гели…

Вкратце я рассказал о том, что произошло после того, как они легли в анабиоз.

Полёт до Луны и посадка на Луну.

Сигналы бедствия, которые подавал ДЖЕДО.

Решение правительств двух самых развитых на Земле стран отправить на Луну спасательную экспедицию.

Полёт и обнаружение «Горного эха».

— Мы должны были вернуться на Землю на космокатере, — продолжал я. — Однако, он оказался в нерабочем состоянии.

— Это мягко сказано, — подал голос командир «Горного эха» Берриз Леко. — Извини, что перебиваю, но я должен сказать. То, что вы сделали, друзья-земляне, — самый настоящий подвиг. Мы все вам благодарны и никогда этого не забудем.

— Спасибо, Берриз, — поблагодарил я. — Уверен, что вы сделали бы для нас то же самое. Собственно, всё уже сказано. Оставался только один способ свести риск к минимуму — вернуться на Гарад. Признаю, что я слегка промахнулся, когда прокладывал курс в нуль-пространстве, поэтому вернулись мы для начала на Цейсан.

— Что тоже хорошо, — сказал Берриз. — В сложившихся обстоятельствах карантин нужен всем. На Цейсане надёжнее.

— Всё равно на Гарад хочется, — вздохнула астробиолог Джиа Урбару, поведя жёлтыми «кошачьими» глазами (она, как и старший помощник Арца Керри и психолог Бьетти Яру, принадлежала к оранжевой расе). — Как-то я соскучилась. Там у меня муж. И мама с папой. С ума сходят, наверное.

— Весь Гарад уже знает, что вы благополучно вышли из анабиоза и направляетесь на Цейсан, — доложил Энсул Хроби, старший аварийной группы с «Звезды Цейсана». — Родным и близким сообщили дополнительно. Каждому.

— Ничего, потерпим, — высказался техник-оружейник и оператор Дальней связи Маттил Дарай. — Не знаю, как вы, а я люблю Цейсан. Надолго карантин?

— Специалисты медицинского центра в Ксарии скажут точнее, — сказала Румана Дарадо. — Но, думаю, не больше двух-трёх декад.

— Две-три декады… — повторила Джиа Урбару. — Долго. О! Вызову-ка я мужа на Цейсан. Интересно, врачи разрешат? Между прочим, долгое воздержание вредно для здоровья. Это вам любой врач подтвердит. Правда, Румана? — и она сексуально потянулась, не забыв при этом зацепиться ногой за леер на стене кают-компании.

Юджин Сернан громко цокнул языком.

Джиа стрельнула в него глазами.

Быковский по-лисьи улыбнулся.

Румана засмеялась.

— Шутите, это хорошо, — сказала она. — Уверена, что разрешат. Куда им деваться.

— Вопросы, предложения? — осведомился я.

— Вопросов много, — сказал Берриз Леко. — С учётом того, что среди нас земляне, очень много. Но, думаю, лучше их задавать уже на Цейсане.

— Согласен, — сказал я. — Снаружи нас ждёт «Звезда Цейсана», которая и доставит всех в Ксарию. Я правильно понимаю, Энсул? — обратился к старшему аварийной группы.

— Да, — подтвердил тот. — Мы не смогли попасть в грузовой трюм, он занят вашим космокатером. Поэтому пристыковались снаружи. Все облачаемся в скафандры и…

Он не договорил.

Взвыл сигнал тревоги.

Погас и снова загорелся свет.

— Внимание! — раздался из репродукторов громкий голос ДЖЕДО. — Тревога! «Призрак» на борту! Повторяю, на борту обнаружен «призрак»!

За что я люблю космонавтов, так это за умение держать любой удар и никогда не паниковать.

Вот и сейчас. Все только переглянулись, продолжая оставаться на своих местах. Никто даже не выругался.

Снова ударил по ушам сигнал тревоги.

— ДЖЕДО! — приказал командир корабля Берриз Леко. — Выключи тревогу. Сейчас же!

— Слушаюсь.

Сигнал стих.

— Где он?

— Рядом с реакторным отсеком. Только что засёк.

— Показать можешь?

— Да.

— Показывай.

Картинка на обзорном экране в кают-компании сменилась. Теперь мы видели часть коридора и дверь-люк в реакторный отсек. Напротив двери, сантиметрах в сорока от пола, в воздухе висел «призрак».

Серебристое облачко, внутри которого сплетались и расплетались разноцветные туманные узоры.

На чью-то ауру похож, подумал я. Что такое аура, если разобраться? Энергетический отпечаток человека, который он всегда носит с собой. Конечно, аура — не плазма, у неё другая природа. Но всё равно, похоже.

«Призрак» продолжал висеть над полом, чуть подрагивая.

— Какой маленький, — сказала Джиа Урбару. — Те, с которыми мы имели дело на Каллисто, были гораздо больше. Каковы его размеры, ДЖЕДО?

— Диаметр — сорок сантиметров, — сообщил ИИ. — Это в самой широкой части. Он меняет форму время от времени.

Я перевёл сказанное на русский.

— А каковы были размеры взрослых «призраков»? — спросил Быковский.

Теперь на гарадский перевёл ДЖЕДО.

— Взрослых? — переспросил Берриз Леко?

— Ну да, взрослых, — подтвердил Быковский. — Если «призраки» живые существа, пусть и энергетической, плазменной природы, то логично предположить, что у них, как и у всех живых существ, бывают взрослые особи и дети. Или детёныши, если они всё-таки не разумны.

— Думаете, это ребёнок? — подняла красивые брови Джиа Урбару. — Какая интересная мысль.

— Диаметр «призраков» Каллисто от полутора до двух с половиной — трёх метров в диаметре, — сообщил ДЖЕДО. — В зависимости от того, какую форму они принимают. Меньше не зафиксировано.

— Каковы наши действия? — осведомился Юджин Сернан. Он, как и многие другие, устроился в эргономичном кресле, зацепившись за него ногами. — Я правильно помню, что он умеет проникать сквозь стены?

ДЖЕДО перевёл.

— Правильно, — процедил сквозь зубы Берриз Леко. — Проклятье. И здесь от них нет спасения. ДЖЕДО, как ты его не заметил?

— Да, ДЖЕДО, — поддержал я командира. — Кажется, ты давал гарантию, что «призраков» на «Горном эхе» нет.

— Прошу прощения, — повинился ИИ. — Сам не понимаю, как это могло произойти. Скорее всего, он прятался в активной реакторной зоне, поэтому я его не заметил.

— В активной? Там температура, как на Крайто! — воскликнул старший помощник Арца Керри.

— Возможно, не в самой зоне. Рядом. Всё равно сильный фон.

— Прятался, а заодно и питался энергией, — сказал Быковский. — Много ли малышу надо?

— Ты должен был это учесть, ДЖЕДО, — сказал старпом Арца Керри. — Должен был, — согласился ДЖЕДО, — Но не учёл.

Решение пришло неожиданно.

Я, конечно, не телепат, но… Вспомним моё общение с дельфинами. Мне почти удавалось читать их мысли. Как они меня называли?

Древний.

Когда-то такими были все люди, Теперь почти не осталось.

Силгурды лучше людей умеют чувствовать настроение себе подобных, но они тоже не телепаты. Может быть, сочетание природных талантов Кемрара Гели и наследственности Серёжи Ермолова (вспомним предка по матери — деревенского колдуна) дают усиленный эффект?

Что там рассказывал ДЖЕДО про попытки телепатического общения с «призраками»? Кажется, сильнейшие эмпаты экспедиции пытались что-то уловить. Начальница экспедиции Миллари Иторби, навигатор Омла Сетби и врач Эрри Рутби.

Точно.

Миллари уже нет с нами.

Остаются Омла и Эрри.

— Ошибаются все, даже Создатель, — сказал я примиряюще. — Иначе он засунул бы «призраков» куда-нибудь в другую галактику, подальше от нас всех. Но он не засунул, и с его точки зрения, вероятно, это не ошибка, а вовсе даже наоборот. — Омла, Эрри, — обратился я к женщинам. — ДЖЕДО рассказывал, что вы пытались установить с «призраками» подобие телепатической связи?

— Верно, — ответили Омла. — Но телепатической — сильно сказано.

— Обрывки каких-то странных, не похожих ни на что образов, — уточнила Эрри. — Тени чувств. Это всё, что удалось поймать.

— Причём тени размытые, — подтвердила Омла. — И ещё. Это были враждебные чувства. Я отчётливо ощущала ненависть и злобу.

— А сейчас? — я кивнул на обзорный экран. Маленький «призрак» опустился ещё ниже к полу и теперь двигался вперёд-назад, словно обнюхивая его.

— Я уже пыталась, — призналась Эрри. — Что-то есть, но я не могу понять, что. Всё очень неопределённо.

— Страх, — сказала Омла. — Я тоже пробовала уловить. Больше всего это похоже на страх. Страх и тоску. Но очень слабо. На пределе восприятия.

— Может быть, сказывается расстояние и препятствия? — спросил я. — Где мы, а где реакторный отсек. Углеритовые переборки, электромагнитные поля разной интенсивности. Мы — люди и силгурды, в конце концов. Командир, — обратился я к Быковскому. — Прошу разрешения установить контакт с «призраком». Точнее, сделать такую попытку.

— Телепатический? — спросил Быковский.

— Сначала визуальный. Затем эмпатический. Силгурды не умеют читать мысли. Люди тоже. Но с дельфинами у меня почти получилось.

— Ты хочешь подойти к нему поближе? — догадался Быковский.

— Да. Я не знаю, как устроено у них зрение, но уверен, что оно есть. Визуальный контакт — основа любого контакта, с него всё начинается. Хотя бы потому, что основную информацию мы получаем через зрение.

— Они точно видят, — сказал Берриз Леко. — Но почему ты спрашиваешь разрешения у товарища Быковского, а не у меня?

— Потому что я тебе не подчиняюсь, Берриз. Извини, ничего личного, но мой командир на данный момент — Быковский.

— Логично, — кивнул Берриз. — Но корабль мой, а значит…

— Мальчики, не бодайтесь, — с милой улыбкой произнесла Джиа Урбару. — Не до этого сейчас.

— Я пойду с тобой, — сказал Быковский.

— И я, — присоединился Юджин.

— Отставить, — сказал Берриз и добавил примиряющее. — Товарищи, вы же взрослые люди, космонавты, должны понимать. Здесь число ничего не решает.

— К тому же, если этот «призрак» и впрямь ребёнок, он может испугаться, — добавила Джиа. — Поэтому с Серёжей пойду я. Разрешите, командир? — обратилась она к Леко. — Я астробиолог и уже имела с ними дело на Каллисто. Но главное, я — женщина.

— При чём здесь это? — нахмурился Берриз.

— Дети традиционно больше тянутся к женщинам и ровесникам, — объяснил я. — Можно сказать, что я — подросток. Джиа — женщина. Опять же «призрак» мог видеть её на Каллисто и запомнить.

— Мы все были на Каллисто, — сказал Берриз. Ему явно не хотелось рисковать, но что именно делать, он придумать не мог. Пока моё предложение оставалось лучшим.

— Альтернатива — срочно эвакуироваться с корабля, — задумчиво догадался Берриз.

— То есть бросить его, — сказал старший помощник Арца Керри. С «призраком» на борту. Не вариант.

— Давайте, — сказал Берриз. — Попробуйте. Сергей и Джиа. Но очень осторожно, прошу. При малейшем намёке на агрессию, уходите.

Я подумал, что при умении «призраков» проходить сквозь стены с помощью телепортации, уходить и прятаться некуда, но вслух сказал:

— Мы будем предельно осторожны. Обещаю. Только вот что… ДЖЕДО, ты можешь включить гравигенераторы? Невесомость — это хорошо, но мне кажется, что небольшая сила тяжести нам сейчас не помешает. Скажем, в одну десятую от гарадской.

— Могу, — сказал ДЖЕДО. — Гравигенераторы уже перенастроены.

— Все вниз, — сказал Берриз.

Те, кто висел у стен и под потолком, опустились на пол.

— ДЖЕДО, включай гравитацию, — приказал Берриз.

Словно лёгкий вздох прошёл по кораблю, и возникла сила тяжести.

«Призрак» на экране замер и переместился чуть выше.

Теперь он висел примерно в полутора метрах от пола.

— Пошли, — сказал я астробиологу. — Попробуем с ним поговорить.

— Всем, кроме Сергея и Джиа, оставаться на своих местах, — приказал Берриз Леко. — Наблюдаем отсюда.

— Подождите, — сказал Маттил Дарай. — У нас же имеется два плазмотрона [1]. На Каллисто мы их не успели применить. Может быть, сейчас?

— Стрелять из плазмотрона внутри корабля, да ещё и рядом с реакторным отсеком? — спросил Берриз Леко. — Ты, Маттил, сначала думай, потом говори.

— А я и не предлагаю сразу стрелять, — насупился техник-оружейник. — Прикрыть. Стрелять только в самом крайнем случае…

— То есть, навести оружие на ребёнка, — сказала Джиа. — Молодец, Маттил.

— Вообще-то могу напомнить, если забыли, что «призраки» убили троих наших, — ровным голосом произнёс Маттил.

— Всё равно, — сказал я. — Никакого оружия. Он уже напуган, а когда поймёт, что к нему пришли с оружием, то испугается ещё больше. Что тогда? Нет.

— Принеси плазмотроны, Маттил, — сказал Берриз. — Пусть под рукой будут. Если этот ребёночек нападёт, мы его найдём и уничтожим. Но идти к нему лучше без оружия, Сергей прав.

— Рискованно, — сказал Маттил. — Очень рискованно.

— А то я не знаю, — буркнул Берриз.

— Ничего, — сказал я. — Мы с Джиа готовы рискнуть.

[1] Гарадское оружие, стреляющее плазменными зарядами.